Терпением вашим спасайте души ваши (джен)

Его одежда насквозь провоняла гарью. Неприятный запах въелся в ноздри и царапал горло. Похоже, костюм придется нести в химчистку.

— Дейзи! Дейзи, ты обязана сюда приехать! Я не могу тратить время на поездку к вам — мой барбекю закончился полной катастрофой!

Ричард вытер с лица пот и завязал мешок для мусора, в который выбросил сгоревшие стейки. Распрямившись, он оглядел задний двор дома Брюса и Вайолет, в данный момент больше всего напоминавший поле битвы. Викарий и его супруга, по всей видимости, спаслись бегством. Элизабет и Эммет остались из чувства противоречия: ей было неловко уехать и не помочь с уборкой наделанного папочкой Гиацинты кавардака, а Эммет и рад бы был поскорее смыться, но не решился бросить сестру.

— Лизз, погоди, я дам тебе мешок для мусора, — глядя на то, как Элизабет неловко пытается салфетками очистить роскошную скатерть от конского навоза, Ричард поспешил ей на выручку. Элизабет с благодарностью приняла мешок, а двор огласило еще одно истеричное восклицание Гиацинты.

— Нет, Дейзи, это совершенно невозможно!

Как же хорошо ее слышно — а ведь она разговаривает по телефону в гостиной… Ричард вздохнул, мужественно стараясь не сорваться. Спасая накрытый стол от случайно загоревшегося плаката с названием патриотической британской песни, Гиацинта, думая, что в принесенном папочкой ведре была вода, вывалила на богато обставленный стол конский навоз. Часть угощений удалось спасти (их в данный момент прятал в дорожный контейнер хмурый Эммет), но большинство погибло безвозвратно, как и испорченное Ричардом барбекю. Та же печальная участь постигла и скатерть — даже если химчистка справится с пятнами, в будущем Гиацинта вряд ли употребит ее даже для мытья пола.

— Ричард!

Призвав все свое терпение, он обернулся на голос. Гиацинта стояла в дверях с выражением глубокого страдания. Увидев, что муж чем-то занят, она недовольно поморщилась и поспешила выдернуть у него из рук мусорный пакет.

— Ричард, хватит с этим возиться, ты мне нужен! — она схватила его за локоть и потащила в дом. — Ты должен отвезти домой папочку! Я звонила Дейзи, но она не приедет — машина этого лентяя Онзло сломалась, и они остались без транспорта!

— Но почему Брюс не может отвезти его домой? — воскликнул Ричард.

Гиацинта с раздражением сильно сжала его локоть, так что от боли он поморщился.

— Брюс ушел — ты что, этого не заметил? — шикнула она. — А Вайолет заперлась в своей комнате. От нее мы помощи не дождемся. Давай, Ричард, поторапливайся! — она подтолкнула его к парадному входу.

— А как же уборка? Ты ведь не ждешь, что Элизабет и Эммет…

— Ричард, хватит мне возражать! Об Элизабет и Эммете я позабочусь, а ты должен отвезти папочку к Дейзи…

Гиацинта практически вытолкнула его на улицу. Поняв, что дело безнадежное, Ричард с тоской полез в карман за ключами от машины, но…

— А где же папочка? — всплеснула руками Гиацинта. — Я ведь велела ему оставаться здесь, куда он подевался?!

Застонав, Ричард прислонился спиной к дверному косяку и два раза тихонько ударился об него головой. Как могла Гиацинта вообще выпустить из поля зрения своего непутевого отца? Ведь было же ясно, что он удерет от нее при первой же возможности…

Источая праведный гнев, Гиацинта вернулась в дом — снова звонить Дейзи. Ричард, махнув на все рукой, пошел обратно на задний двор.

— Все в порядке? — с беспокойством обратилась к нему Элизабет. Надо было отдать ей должное — за это время она успела собрать всю испорченную еду в мусорный мешок и теперь тщетно пыталась спасти скатерть.

— Да, то есть… — Ричард взял со стола не запятнанную навозом чистую салфетку и в изнеможении промокнул ею взмокший лоб. — Вообще-то, не совсем. Отец Гиацинты снова убежал.

— Могу его понять… — пробормотал Эммет. Элизабет с укором на него посмотрела, но Ричард махнул рукой.

— Не надо, Лизз — Эммет прав, — он положил салфетку на стол и покачал головой. — Все это — сплошной сумасшедший дом. И я его главный постоялец.

— Тебя нужно наградить орденом за отвагу, Ричард, — с чувством сказал ему Эммет.

— И за терпение, — вздохнув, добавила Элизабет.

Ричард ничего им не ответил, и вместе они принялись загружать спасенную еду и утварь в машину.

После долгих и достаточно громких уговоров Гиацинте все же удалось добиться от Дейзи обещания найти альтернативный транспорт и отправиться на поиски папочки. Как понял Ричард, содействие обещал оказать очередной бойфренд Роуз, у которого была своя машина.

— Гиацинта, мне так жаль, что твой вечер не удался, — искренне посочувствовала соседке Элизабет, когда они наконец-то упаковали все свои пожитки и собрались восвояси.

— Ах, моя дорогая — все мы вынуждены время от времени сносить удары судьбы, — Гиацинта закатила глаза и театрально приложила к груди соединенные ладони. — Но я верю — в следующий раз нам повезет больше.

— Не сомневаюсь, — угрюмо пробурчал Эммет. Элизабет пихнула его локтем, и он счел за благо сесть в машину.

— Все это случилось так некстати, — поджала губы Гиацинта, когда, пропустив вперед машину Элизабет и Эммета, Ричард тронулся с места. — Вайолет могла бы проявить побольше понимания.

— Вайолет была расстроена, — сдержанно заметил Ричард, выруливая на проезжую часть. — Мы бесцеремонно расположились в ее саду, хотя они с Брюсом не были готовы нас принять.

— И зачем только папочка принес с собой это неприятное ведро, — Гиацинта продолжала говорить, будто не слыша Ричарда. Впрочем, он знал, что так оно и было.

— Об этом стоит спросить Дейзи, — сжав руль и глядя прямо на дорогу, сказал он.

— Дейзи, Дейзи, — с негодованием повторила Гиацинта. — Это она во всем виновата. Она и ты, Ричард.

Он поперхнулся.

— Я? — несправедливость этого обвинения заставила его на миг позабыть о дороге и возмущенно посмотреть на жену. — Причем тут я?

— Это ведь ты сжег наше барбекю! — запальчиво заявила Гиацинта.

— Да потому что я сразу тебе сказал — я не знаю, как его готовить!..

— Ты должен был научиться! — Гиацинта сердито поджала губы. — Как это типично с твоей стороны, Ричард Букей — пасовать перед лицом малейших трудностей!

Сжав руль так, что пальцы побелели, Ричард заскрипел зубами.

— И потом, — раздосадовано продолжала тем временем Гиацинта, — ты не остановил папочку, когда он вздумал забросать конским навозом мой праздничный стол!

Это было уже слишком.

— Да это ведь ты сама решила потушить им пожар! — вскипел Ричард. — Это ты не посмотрела, что в том проклятом ведре была не вода, а удобрение!

— А ты меня не предупредил! — плаксиво бросила мужу Гиацинта.

— Потому что я был занят треклятым барбекю!

Гиацинта достала из сумочки платочек и с обиженным видом приложила его к глазам.

— Я так не люблю, когда ты все усложняешь, Ричард, — насупилась она.

Он едва не завыл, но сдержался, приняв героическое решение сосредоточиться исключительно на дороге. Так прошло около минуты, после чего Гиацинта сказала:

— Обрати внимание на пешехода, дорогой.

— Он идет по тротуару, — процедил Ричард.

— Но он может внезапно выйти на проезжую часть.

Ричард так сильно сжал руль, что на миг ему показалось, будто тот сломается.

«Боже, дай мне терпения», — только и подумал он.

На этот день, однако, Бог заготовил для него еще одно испытание.

— О, Ричард, глянь — это миссис Фортескью! — с энтузиазмом воскликнула Гиацинта.

«Только не эта склочная баба», — пронеслось в голове у Ричарда.

— Останови машину! — закричала Гиацинта. — Скорее останови машину, Ричард! Мы предложим миссис Фортескью ее подвезти!

— Может быть, ее не нужно подвозить, — изо всех сил стараясь сохранить остатки терпения, произнес взмыленный Ричард, нажимая на педаль тормоза.

— Не говори глупости, дорогой — конечно, она будет в восторге!.. — резво отстегнув ремень, Гиацинта уже бежала навстречу строптивой даме. — Миссис Фортескью, как приятно вас видеть!.. Наслаждаетесь вечерней прогулкой, я права?.. Позвольте предложить вас подвезти!..

— А, это вы, миссис Бакет, — миссис Фортескью, как всегда, вооруженная своей тростью, которая в ее руках становилась оружием смертоноснее боевого меча катана, сурово зыркнула на Гиацинту. — О каком наслаждении вы толкуете, когда эти кретины до сих пор не вернули мне мои права? Говорят, что мне нельзя доверить вождение автомобилем! Ну что за имбецилы!

— Вы совершенно правы, миссис Фортескью, — елейно проворковала Гиацинта, подобострастно выгнув спину — очевидно, она собиралась предложить миссис Фортескью проводить ее до машины. — Отобрать права у такой достойной леди!..

— Хм! — с видом оскорбленного достоинства изрекла миссис Фортескью. — А кто это за рулем, ваш муж? — она прищурилась, силясь разглядеть его за передним стеклом, и у Ричарда упало сердце.

— Да, это Ричард, — ослепительно улыбаясь, подтвердила Гиацинта. — Миссис Фортескью, я настаиваю: не откажите нам в любезности иметь удовольствие подвезти вас до дома! Мистер Букей доставит вас, куда вам будет угодно!

— Но меня никуда не нужно доставлять, — сказала миссис Фортескью с таким видом, будто не понимала, почему Гиацинта вообще выступила с таким предложением. — Мой дом находится за углом, я прекрасно дойду пешком.

Словно для придания дополнительного веса своим словам, она энергично махнула своей тростью, и Гиацинта еле успела увернуться.

— И все-таки, миссис Фортескью, — придя в себя после этой неожиданной атаки, с мягкой настойчивостью продолжила она свое наступление. — Быть может, вам нужно сходить в магазин…

— Вы что, полоумная? — фыркнула миссис Фортескью. — Я не хожу в магазины! Для этого у меня есть домработница!

— Разумеется, разумеется, — не стирая с лица свою угодливую улыбочку, Гиацинта покивала головой. — Но, быть может, вы все-таки согласитесь, чтобы мы вас подвезли? Мой муж и я…

И тут терпение Ричарда лопнуло.

— Гиацинта! — крикнул он, высунувшись из окна. — Прекрати надоедать миссис Фортескью и сейчас же садись в машину!

Улыбка сползла с лица Гиацинты. Миссис Фортескью, напротив, довольно хмыкнула.

— Так и надо, Бакет! — она одобрительно отсалютовала ему тростью. — А то твоя жена заговорила бы меня до смерти!

— Хорошего вам вечера, миссис Фортескью, — пожелал ей Ричард. Она с достоинством кивнула и зашагала дальше по тротуару, как генерал на праздничном параде.

С выражением смертельной обиды на лице Гиацинта вернулась в машину. Она даже не стала ждать, пока Ричард откроет перед ней дверь. Заговорила она только спустя минуту после того, как они тронулись.

— Это было очень грубо, Ричард, — давно он не видел Гиацинту столь уязвленной. — Ты оскорбил меня в присутствии миссис Фортескью. Теперь она может никогда больше не принять приглашения на мой ужин при свечах.

— И хорошо, — невозмутимо ответил Ричард. — Это значит, что мне не придется иметь дело с ее дьявольской тростью.

Гиацинта обиженно поджала губы и демонстративно уставилась в окно. А Ричард почувствовал, как владевшее им напряжение наконец-то ослабевает.

Терпение, это, конечно, хорошо.

Но еще лучше, когда оно дает выход решимости.