Важное дело Рона Уизли (джен)

— Бога ради, Гарри! Что ты здесь делаешь?!

Рон, услышав дверной звонок и открыв дверь, отбросил в сторону волшебную палочку и втащил друга внутрь.

Это был ненастный весенний вечер, когда даже бродячие собаки прячутся по углам, а прохожие, шагающие по своим делам, скрываются под разноцветными зонтами и, проклиная дождь, стараются поскорее добраться до ближайшего укрытия.

Гарри вымок насквозь, совершенно замерз и поэтому дрожал, как осиновый лист.

— М-м-можно, я… — глухо пробормотал он и не успел закончить фразу, потому что на их суету в прихожей примчалась Гермиона и, издав вопль удивления и тревоги, сняла с него очки и тут же принялась стаскивать с него мокрую одежду. Рон принялся ей помогать.

— Надеюсь, я никого не разбудил… — снова проговорил Гарри.

Гермиона возмущенно пискнула.

— Роуз сегодня в «Норе», а Хьюго спит крепко, — ответила она, бросая в сторону мантию, толстовку и вынимая из воздуха табурет, чтобы усадить Гарри и помочь ему снять обувь. — Ронни, найди, пожалуйста, свой банный халат и принеси сюда. А ты, братец, живо раздевайся и иди в гостиную. Я сейчас принесу бодроперцовое зелье.

Она метнулась в сторону кухни, Рон послушно пошел в спальню, а Гарри, вздохнув, снял с себя оставшиеся холодные мокрые тряпки, оставшись в одних трусах и майке. Чуть неуверенно потоптался, потом сунул ноги в тапочки и поплелся в гостиную. На пороге его настиг Рон, на ходу набросив на плечи толстый халат.

— Спасибо, — благодарно буркнул Гарри, сунув руки в рукава и с явным удовольствием завернувшись в мохнатую ткань.

— Что случилось? — с тревогой спросил Рон, бухнувшись на диван рядом с другом. — Я думал, что ты в Хогвартсе…

— Да, так и было, — вздохнул Гарри. — Уроки кончились, вечером я дошел до Хогсмида и… В общем, можно, я у вас посижу немного, согреюсь?

— Гарри, не тяни жмыра за хвост, что случилось? — рассердился Рон. — И давай оставим уже эти глупости — здесь твой дом, тебе не нужно каждый раз спрашивать о такой ерунде…

Пришла Гермиона, держа в руках дымящуюся кружку.

— Держи, — она протянула Гарри целебное питье. — Выпей. Лучше сразу, залпом, так легче.

Зелье обожгло нёбо, Гарри едва не поперхнулся, но опустошил кружку и перевел дух.

— Спасибо, — сказал он, вздохнув.

— Не за что, — ответила Гермиона. — Хотелось бы только понять, что вообще происходит. Ты же должен быть в Хогвартсе, на традиционных уроках… Тебя что, опять объявили в розыск?

— Нет-нет, — помотал головой Гарри, — Дело не в этом… Просто…

Он снова вздохнул.

— Тедди, — наконец произнес он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Мы здорово поругались с ним пару часов назад. И…

Он снова вздохнул, махнул рукой и, отвернувшись в сторону, принялся старательно разглядывать книжный шкаф, стоявший в другом углу гостиной.

Рон издал удивленный возглас. Гермиона с изумлением вытаращила глаза.

— Тедди? — спросил Рон ошарашенно. — Да ладно! Не может быть! Он же в тебе души не чает! Какая кошка между вами пробежала?

Гарри оторвал взгляд от потрепанного корешка «Истории магии», снова вздохнул и принялся изучать свои ноги.

— В общем, они с друзьями натворили кое-что. И были наказаны. Тедди пожаловался мне на несправедливый штраф для Пуффендуя, но я не согласился, попытался объяснить, что профессор был прав… Он надулся, потом разозлился. Слово за слово… Долго рассказывать. В общем, Тедди удрал от меня, заявив, что ему плевать на мое мнение, что он рад, что я ему не родной отец и…

Он снова не договорил, тряхнул головой, провел ладонью по мокрым волосам.

— Так, понятно, — тихо произнес Рон. — Слушай, милая, сходи-ка проверь, как там Хьюго. Пожалуйста. Пять минут блэкаута, хорошо?

Гермиона вздохнула и поднялась с места. Она не испытывала ни досады, ни обиды, сразу поняв, что Рон имеет в виду.

— Нужно еще одежду собрать и высушить, — ответила она, погладила Гарри по голове и вышла из комнаты.

— Что еще за блэкаут? — поднял голову Гарри.

— Это у нас такое условное слово, — улыбнулся Рон. — Знаешь, когда нужно поговорить о чем-то серьезном, но не хватает духу, мы обычно закрываемся в темной комнате, садимся рядом и говорим. И пока кто-то из нас не готов, потом, при свете дня, эту тему вообще не поднимаем. Все остается в тени.

— Здорово придумано, — восхитился Гарри. — Надо взять себе на заметку…

— Да, нам это очень помогает, — кивнул Рон. — Сам знаешь, что у Ми характер, что у меня… Это мне Билл как-то посоветовал.

— Билл — просто чудо, — вздохнул Гарри. — Всегда где-то в тени, ни лишних слов, ни лишних эмоций…

— Да, он лучший из нас всех, — с нежностью проговорил Рон. — Ну, что? Я выключаю свет?

— С тобой это необязательно, — улыбнулся Гарри. — Мне давным-давно нечего от тебя скрывать, ты же знаешь...

— Ну, да… Дружище, — осторожно начал Рон, — Тедди всего лишь ребенок. Чего ты?.. Так близко к сердцу принимать каждую глупость… Все образуется, вот увидишь.

— Да, наверное, — вздохнул Гарри. — Но я явно не был к этому готов…

— И поэтому опять болтался под проливным дождем, разгрызая на кусочки самого себя, — проворчал Рон, — Ох, Гарри. Начало мая — явно не лучшее время в твоей жизни…

Рон прижал его к себе. Гарри неопределенно хмыкнул и уронил голову ему на плечо.

— Ронни, я чувствую себя последней свиньей, — еле слышно проговорил он. — Просто скотиной. Римус и Тонкс… Они доверили его мне. А я…

— А ты любишь его, как родного, и пытаешься вырастить из него нормального человека, а не избалованного эгоиста, — твердо закончил Рон. — Гарри, тебе не в чем себя винить! Каждому отцу иногда приходится проявлять твердость и терпеть такие бури… Вообрази, что было бы, если бы папа всегда был милым с Фредом и Джорджем!

— Не знаю, — снова вздохнул Гарри. — Я всегда стараюсь, чтобы… Чтобы он ни в чем не нуждался Чтобы не чувствовал себя лишним.

— И он отлично это знает, — вставил Рон. — Слушай, Тедди неглупый парень, он поймет, что виноват. Вот увидишь. Он сам осознает. Я уверен, что сейчас он мучается угрызениями совести и тоже не находит себе места. Гарри, ты зря себя изводишь. Ты просто снова вспоминаешь Дурслей и всю эту жуть, которую они делали с тобой в детстве. Ты совсем не такой, как они!

— Тогда почему всё так? — с горечью выдохнул Гарри. — Откуда такая ярость… Значит, я что-то… Не так. Что-то не сделал. Я что-то испортил. Я — взрослый мужик, а Тедди ребенок. И если ему плохо, значит, виноват я, а не он…

— Знаешь, Гарри, бывает и так, что никто не виноват, — ответил ему Рон. — Просто сейчас явно не лучшее время для конфликтов. Ты слишком уязвим и не можешь мыслить здраво.

— Да, наверное ты прав. Хотя 12 лет прошло… Давно пора оставить все это позади, но...

— Такие вещи не забываются, — тихо проговорил Рон. — Возможно, тебе до конца жизни придется тянуть это. И тебе, и другим… Поэтому и Роуз сегодня у бабушки, как и Джейми. И малышка Молли… И Джордж сегодня тоже в «Норе». И знаешь, я даже рад, что ты пришел к нам. Хотя и повод такой… Но мне так спокойнее. Удобнее приглядывать за тобой, если что.

— Да все нормально, Ронни, — начал Гарри.

— Конечно! — с явной нотой сарказма буркнул Рон. — Нормальнее некуда. Вот что, утро вечера мудренее. Давай-ка разложим тебе диван. Когда у тебя завтра уроки?

— Во второй половине дня, — откликнулся Гарри. — Да, пожалуй, ты прав. Надо выспаться. Только не говори ничего Джинни, хорошо? Она думает, что я в Хогвартсе. Не надо ее дергать…

— Я только пошлю весточку Невиллу, что ты у нас, — кивнул Рон.

В комнату заглянула Гермиона.

— Я… О, прекрасно, милый, я как раз принесла постельное белье, — проговорила она, протягивая стопку. — Гарри, может, тебе что-нибудь нужно? Ужин мы съели, но у меня есть еще несколько яиц, и бекон…

— Спасибо, сестрица, — улыбнулся Гарри. — Нет, я не голоден. Рон прав: нужно просто выспаться.

Рон, спохватившись, сходил за волшебной палочкой, которую оставил в прихожей. Потом красивым жестом застелил постель. Гарри стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, будто хотел высказать какую-то мысль, но никак не мог решиться.

— Лихо у тебя выходит, — снова улыбнулся он, кивнув на постель.

Рон усмехнулся:

— Теперь застилать кровати — моя обязанность. Я долго тренировался, прежде чем Ми выразила какое-то одобрение…

— Я выражу еще больше одобрения, если ты не станет болтать и дашь Гарри спокойно отдохнуть, — с улыбкой бросила Гермиона. — Гарри, я знаю, что ты будешь ворчать, но я настаиваю, чтобы ты выпил сонный отвар и немедленно лег.

— Не переживай так, со мной все нормально, — тут же отозвался Гарри. — Я… Я хотел… Не знаю, как…

Он поднял взгляд, в котором была огромная усталость и печаль.

— Вы побудете со мной немного? — едва слышно произнес он. — Недолго. Просто…

Гермиона, не говоря ни слова, подошла к нему и обняла. Рон сгреб в охапку их обоих, уткнувшись носом в пышную шевелюру жены. Какое-то время они просто стояли, прижавшись друг к другу и не говоря ни слова. Не нужно было говорить и объяснять. Ему просто нужны были эти двое. Их сила. Их любовь и тепло. Как и всегда, в самые темные минуты Гарри спасало только это...

— Все хорошо, дружище, — проговорил Рон еле слышно. — Мы здесь, с тобой.

Наконец, они разжали руки, Гарри послушно залез под одеяло, и Гермиона проследила, чтобы он выпил снотворное. Потом погасила весь свет, кроме маленькой лампы в углу, у книжного шкафа.

Рон сел на краешек постели и затих, глядя на друга.

— Спасибо, — сказал Гарри, вытягиваясь и закрывая глаза. — Спасибо тебе…

На душе у него скребли кошки. Мучительная смесь усталости, страха, вины, бессилия и какого-то холодного, огромного одиночества теснилась внутри. И только присутствие Рона и Гермионы, их забота, их руки возвращали ему надежду, что не все еще сломалось и рассыпалось. Что завтра снова встанет солнце, будет новый день и, возможно, понемногу все наладится...

* * *

Рон поднялся на рассвете, когда даже маленький сынишка еще сладко спал. Гермиона бесшумно встала следом за ним и принялась тихонько возиться на кухне. Через минуту под кофеваркой вспыхнуло голубоватое пламя...

— Я хочу повидаться с Тедди, — буркнул он, целуя ее в висок. — Не отпускай Гарри, пока я не вернусь, хорошо?

— Беги, он проспит до полудня, — откликнулась жена. — Я дала ему сильный отвар. Чтобы точно без дурных снов и прочего…

Рон, сжевав бутерброд, залпом выпил чашку кофе, еще раз поцеловал жену, быстро собрался и юркнул за дверь.

Выскочив из трансгрессионной петли на окраине Хогсмида, Рон шумно фыркнул, расправляя зажатые легкие, поправил мантию и зашагал по знакомой тропе к Хогвартсу, который высился над окрестностями, подобно огромному драгоценному камню.

2 мая 2010 года было таким же ослепительно ясным, как и 12 лет назад, когда разноцветные струи утреннего света играли на дымящихся руинах старинного волшебного замка, а люди, смертельно измученные, израненные, покрытые копотью и пылью, сидели в Большом зале, прижавшись друг к другу, пытаясь осознать все случившееся. Война закончилась. Страшный монстр был повержен. Гарри, которого все присутствующие видели мертвым на руках у рыдающего Хагрида, вдруг оказался живым. И одним ударом закончил кошмар, который длился десятки лет… Это было чудо, которое не умещалось в голове. И мозг отказывался верить тому, что видели глаза. Все было кончено. И только те, кто так и не увидел победный рассвет, лежали, навсегда закрыв глаза, безучастные и безмятежные…

Рон дернул плечами, отгоняя дурные мысли, и зашагал еще быстрее.

Через несколько минут он достиг знакомой каменной ограды, за которой шелестели листвой деревья Аллеи павших, заметно выросшие за 12 лет. Рон подошел к запертой калитке, дернул, потом просто сжал в кулаке холодный металл и замер.

Ему вспомнилось мраморное, застывшее лицо Фреда. Слезы матери и дрожащие губы отца, который обнимал Молли за плечи, то и дело пряча лицо в ее волосах… Черного от горя, потерянного Джорджа. Он и теперь, спустя много лет, тяжело переносил все памятные даты, но несмотря ни на что он все-таки не сдался…

— О, Фредди, — выдохнул он одними губами, глядя на могильную плиту в конце ряда. — Я скучаю, брат… Если бы ты только знал, как я скучаю…

Губы чуть дрогнули, но Рон сжал их и решительно тряхнул головой, разжал кулак и, переведя дух, снова зашагал в сторону замка.

И вот он уже открывает большую дверь в вестибюль, вдыхает знакомый запах… Родные стены, каждое возвращение сюда так похоже на дружеское объятие, на возвращение домой…

В Большом зале уже потихоньку собирались школьники. Рон скользнул взглядом по столу Пуффендуя в поисках Тедди, однако его не было — только несколько девчонок, щебетавших о чем-то, подобно стайке птичек. Рон прошел к столу преподавателей, откуда к нему навстречу уже поднялся Невилл.

— Рон, вот это да! — воскликнул он, сначала пожимая руку, а потом обнимая друга и хлопая его по плечу. — Какими судьбами?

— Здорово, дружище! Да, есть тут одно дельце, — уклончиво ответил он, улыбаясь. — Надо сказать пару слов младшему Люпину…

— Все в порядке, надеюсь? — встревожился Невилл.

— Да, в полном, — снова улыбнулся Рон. — Не бери в голову. Гарри у нас, думаю, проспит до полудня. Но на уроки придет, как положено. Просто… Сам понимаешь, он не всегда может справиться с этим сам.

— Конечно, — кивнул Невилл. — Он уже вчера… Явно не в своей тарелке. О! Рон, вот и Люпин!

Рон повернул голову — вдоль стола Пуффендуя медленно брел невысокий мальчик с тусклыми мышиного цвета волосами, на ходу поправляя форменную мантию. Рон кивнул Невиллу и быстрыми шагами направился прямо к мальчику. Тедди, увидев Рона, резко остановился и замер, не сводя с него больших темных глаз. В глазах читался легкий испуг и растерянность.

— Привет, Тедди, — спокойно произнес Рон, протянув ему руку в знак приветствия. — На пару слов. Не возражаешь? Пойдем-ка.

Рон, не оглядываясь, зашагал к выходу, не обращая ни малейшего внимания на многочисленные взгляды, обращенные в его сторону. За спиной неслось перешептывание. «Уизли… Да, тот самый. Друг Гарри… Точно тебе говорю, я на карточках видел…»

Тедди покорно шел следом, пересекая вестибюль, спускаясь по ступеням во двор. Рон вышел на зеленую поляну, где в густой траве петляла широкая тропинка к воротам с крылатыми вепрями, оглянулся и, кивнув Тедди, показал на большой плоский камень. Мальчик, помедлив и неуверенно помявшись, сел рядом с ним.

— Слушай, я знаю, что случилось вчера. Не бойся, я не стану тебя воспитывать, — начал Рон тихим и спокойным голосом. — Я просто хочу рассказать тебе кое-что. Именно сегодня, именно здесь. А ты уж сам решай, что тебе дальше делать, хорошо?

— Хорошо, — выдохнул Тедди, ерзая от волнения и глядя на свои ботинки.

Рон посмотрел вокруг себя и глубоко вздохнул.

— Я помню то утро в мельчайших подробностях, — начал он глухо. — Как твои папа и мама лежали рядом. Будто они просто заснули, держась за руки. Мой брат Фред лежал в двух шагах от них… А потом пришел Хагрид и принес Гарри. И, знаешь, в ту минуту мне... Не было смысла двигаться и дышать, если его нет. Ни в чем больше не было смысла… Я надеюсь, что больше никогда в жизни не испытаю ничего подобного…

Он перевел дух и, чуть помолчав, продолжил.

— Когда тебе было полтора годика, на дом твоей бабушки напали трое негодяев, которые хотели тебя похитить. Гарри узнал об этом буквально за несколько минут до нападения. Он успел… Я больше никогда не видел его таким. Из него чудовищными струями била ярость. Магия такой силы, что он уложил бы там и дюжину негодяев, если бы потребовалось. Только потому, что он смертельно боялся, что тебе причинят вред. А потом, несколько лет спустя… Тедди, ты помнишь, когда Гарри очень долго болел. Ты даже несколько раз навещал его в больнице св.Мунго.

— Помню, — еле слышно ответил мальчик. — Он… Он тогда был странный…

— Да, верно, — кивнул Рон. — Тогда Гарри чудом выжил и почти год приходил в себя. Ему прислали письмо. Что тебя взяли в заложники и отпустят только если он лично придет за тобой. Обменяет себя на тебя. Он ринулся мгновенно, не раздумывая. Оставил несколько небольших писем и… Мы стараемся никогда не вспоминать случившееся. Из-за того, что с ним сделали эти выродки, он почти лишился рассудка. Понадобилось два месяца, чтобы Гарри заново научился узнавать своих родных, говорить… Я могу показать тебе его прощальное письмо, если хочешь.

— Не надо, — прошептал Тедди.

— Последний абзац — только о тебе, — продолжил Рон. — Не о Джеймсе, не о Джинни, а о тебе. Он понимал, что может никогда не вернуться домой и поручил мне заботиться о тебе, вырастить тебя хорошим человеком и обеспечить твое будущее. Первый, о ком он заволновался, когда к нему начала возвращаться память, был ты, Тедди. Гарри метался по комнате и кричал до тех пор, пока я не дал ему клятву, что с тобой все хорошо и что я приведу тебя к нему… И что было вчера… Я не знаю всех подробностей, Тедди, но мне это и не требуется. Я слишком хорошо знаю Гарри. Лучше, чем вообще кто-либо. И я точно знаю, что больше всего на свете он хочет, чтобы ты вырос достойным сыном своих родителей. Чтобы они, глядя на тебя с небес, радовались за тебя и гордились тобой. Они погибли 12 лет назад. Погибли за то, чтобы мир был немного лучше. Немного справедливее, добрее, честнее, чище. Гарри сам едва…

Рон снова умолк и вздохнул.

— Мы рядом уже почти 20 лет. И после вчерашней ссоры он в конце концов пришел ко мне. И сейчас я хочу, чтобы ты просто запомнил, Тедди. Гарри — самое дорогое, что у меня есть. Он мой брат. И самый лучший человек на свете. Я стараюсь быть спокойным, но, задери меня горгулья, внутри у меня все кипит… Я не могу больше видеть его таким, понимаешь? Он любит тебя, Тедди. Любит, как родного сына. Так было всегда, с первого дня, когда твой отец Римус предложил ему стать крестным. И будет до тех пор, пока он жив. Постарайся больше никогда не делать ему больно, пожалуйста.

Тедди, до этого момента опускавший голову все ниже и ниже, наконец не выдержал. Всхлипнул, вздрогнул и начал торопливо вытирать кулаком намокшие щеки.

— Тебе обязательно нужно поговорить с Гарри, — тихо сказал Рон, чуть тронув мальчика за плечо.

Мальчик снова всхлипнул.

— Я… Я вчера… Сказал такое… Он никогда меня не простит.

Рон улыбнулся, притянул мальчика к себе.

— Ох, Тедди, — ответил он, — не бойся. У Гарри сердце размером с Хогвартс. Он, рискуя жизнью, вытащил из адского огня даже своего заклятого врага. Да что там говорить, он даже Волдеморту пытался дать последний шанс на раскаянье… Это слышали все, кто был в то утро в Большом зале. Сотни свидетелей, можешь любого спросить. Хоть профессора Лонгботтома, хоть директора Макгонагалл… А столько раз Гарри прощал мне мои выходки… Как вспомнишь...

Тедди поднял на него изумленный взгляд. Рон вздохнул и снова кивнул.

— Да, приятель. Я в свое время тоже наворотил дел… Стыдно сказать. Ушел, потом несколько недель мучился, искал дорогу назад. И в конце концов вернулся. Знаешь, что сделал Гарри? Ничего! Он меня просто обнял. И все. Я был готов ко всему. К тому, что Гарри будет кричать на меня, что даст мне по морде и сбросит в ручей. А он… Нет, Тедди. Тебе точно нечего бояться. Просто поговори с ним, хорошо? Не повторяй моих ошибок. Необязательно мучиться несколько недель. И его мучить.

Рон поднялся с места, Тедди встал следом.

— Ну, теперь беги на уроки, — мягко сказал Рон, чуть подталкивая его в спину. — Я предупредил Невилла. Ой, профессора Лонгботтома. Никто не будет тебя ругать за опоздание. Прости, ты из-за меня остался без завтрака, надеюсь, не помрешь от голода до большой перемены.

— Нет, — неожиданно улыбнулся Тедди, — не помру. Попрошу Кевина, у него всегда кое-что припрятано…

— Отлично! — ответил Рон. — У Гарри уроки после обеда, а потом… В общем, будь молодцом, хорошо?

— Ага, — выдохнул Тедди.

Он сделал несколько шагов к замку, а потом развернулся, стремительно подбежал к Рону и обнял. Рон присел на корточки и прижал его к себе.

— Давай, приятель, не раскисай, — проговорил Рон, похлопав мальчика по спине. — Поверь мне, все будет хорошо.

Тедди шумно шмыгнул носом и, на ходу меняя цвет волос на привычный бирюзовый, поднял взгляд и проговорил:

— Спасибо… Дядя Рон.

Рон еще постоял немного, глядя на удаляющуюся фигурку в темной мантии, потом тряхнул головой, улыбнулся и направился к воротам.

Важное дело было сделано.