Разоблачение Теодора Нотта (гет)

Превосходно.

Кто бы сомневался?

Грейнджер прикончила свой сэндвич и снова уперлась взглядом в книгу, наслаждаясь тишиной. Сдав экзамен раньше всех, она пришла сюда, в большой зал, в котором было так непривычно тихо.

— Грейнджер, надо поговорить.

Она распахнула глаза и вздрогнула. Слизеринцы постоянно подкрадывались незаметно и нарушали её уединение.

— Малфой?

— Потом дочитаешь, идём.

— Я никуда с тобой не пойду, если что-то нужно — выкладывай сейчас.

Драко скривил лицо, но не от раздражения, а от досады. Глаза забегали, а из горла вырвался почти неслышный стон.

— Это касается Нотта.

Что?

— Что с Тео? — её обеспокоенный тон и испуг в глазах заставил Драко прищуриться.

— В том и дело. Я понятия не имею.

Гермиона нервно сглотнула и забросила книгу в сумку, ощущая странное покалывание в руках и горле. Страх неизвестности, нетипичное поведение слизеринского хорька, давящая тишина…

— Ты можешь по-человечески объяснить? Что не так с Ноттом?

Гермиона быстро перебирала ногами, стремясь не отставать от длинноногого Малфоя.

— Он заперся в общей спальне и отказывается выходить.

— А я тут при чём?

Коридор был пустым, шаги эхом прокатывались вдоль каменных стен, и мысли в голове звучали невероятно громко.

Драко резко остановился и прижал Грейнджер к стене, нависая над ней.

— Ты??? Мой лучший друг нихрена не ест и не спит из-за тебя, идиотка. Разуй ты глаза наконец.

— Малфой, отпусти меня.

— Думаешь, мне нравится видеть, как он страдает из-за той, кому глубоко на него плевать?

Гермиона непонимающе хмурилась, едва дыша. Малфой был зол. Ему меньше всего сейчас хотелось быть с ней здесь, прикасаться к ней. Но ситуация стала критической.

Пересохшие губы шевелились слабо, пока Грейнджер пыталась сбросить со своих плеч руки Драко.

— Мне не плевать…

— Да? А по мне, так ты только и делаешь, что смеёшься над ним. Он не заслужил.

— О чём… о чём ты говоришь?

— Ты невероятно тупа, Грейнджер. Этот придурок уже всю голову сломал, как к тебе подкатить. А вчера ты его выгнала.

Выражение лица ведьмы резко изменилось. Она оттолкнула Малфоя и зашипела:

— Нотт жаловался на то, как ты всем расхваливал его чудодейственный член!

Сейчас уже настал черед Драко впасть в ступор.

— Что, нахрен?

— Не притворяйся! Ты всем старшекурсницам рекламировал его способность приносить удачу на экзамене!

Малфой отшатнулся, пытаясь переварить услышанное.

— Грейнджер…

— Два дебила! Вы стоите друг друга, Малфой!

— Погоди, я такой хуйни точно сказать не мог. У меня фантазии не хватит.

Гермиона хлопала глазами, крепко сжав кулаки. Она была в шаге от того, чтобы снова ударить хорька.

Молчание.

— То есть?..

Бровь Драко изогнулась знаком вопроса.

— Грейнджер, это Нотт тебе сказал?

— Угу.

— И ты поверила?

Гермионе стало неловко. Она глубоко вздохнула и в отчаянии впечатала ладонь в лоб.

— Пиздец…

— Полный пиздец, умница ты наша. Вечером перед экзаменом этот шут гороховый притащился к тебе в спальню и…

— И заливал про то, что вся школа верит в стопроцентный способ получить «превосходно»…

Драко развернулся и направился в подземелья, нервно потирая лицо.

— Не отставай, Грейнджер. И что ещё этот уникум тебе наплёл?

Гермионе стало нестерпимо жарко. Было стойкое ощущение, что Теодор обвел её вокруг пальца, но как именно…

— Что его хотят затрахать насмерть.

— Дебил.

— Я ему то же самое сказала.

— Так… послушай… наш кудрявый пациент в полной жопе. Он любит тебя, и не знает, как об этом сказать. Вот и выкручивается…

Гермиона виновато опустила глаза, резко остановившись посреди коридора.

— Малфой…

Он обернулся и наклонил голову, будто ожидая подвох.

— Ну что ещё?

— Он… он сказал…

— ???

— Что любит меня. А я ему не поверила.

Малфой тихо зарычал и схватил её за предплечье, утаскивая за собой.

— Это, блять, долбаный Нотт… Он будет изворачиваться, юлить, изобретать велосипед и скрываться за своей идиотской улыбкой, но никогда не покажет истинных чувств. Грейнджер, ты умная… какого хрена ты этого всего не понимаешь?

— Я не подумала, что это правда!

— Даю башку на отсечение, что он начал отшучиваться, когда уловил намек на невзаимность!

— Малфой, это не выглядело…

Она замолчала, закусив губу. Жар в грудной клетке сдавил мысли. Всё замерло.

Это именно так и выглядело. Драко был прав.

— Я…

— Что? Ну, говори.

— Я дура.

— Отлично, я знаю второго такого же, как ты, интеллектуала с заторможенным эмоциональным развитием.

— Малфой…

— Мы пришли.

Гермиона сделала несколько неуверенных шагов, чтобы дотронуться до двери и с надеждой прошептать:

— Тео…

Нотт сидел на полу, прислонившись к двери. Он слышал Грейнджер, но его полузакрытые глаза заволокла пелена. Мыслей не было. В голове звучал шум прибоя, крики чаек, рокот грозы вдали. Мысленно Тео был так далеко, что боль почти не обжигала сердце. Почти.

— Тео, впусти меня.

Теодор зажмурился. Сегодня он уже не вывезет роль общепризнанного сумасбродного заводилы, сил не было не то, чтобы выползти из комнаты, но и элементарно, чтобы встать.

— Нотт, прошу тебя…

Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя…

— Нотта здесь нет. Уходите.

— Тео, прошу. Впусти меня. Мне нужно тебя увидеть.

Он опустил голову, судорожно царапая каменный пол и пытаясь погасить в себе полыхающую истерику.

Я люблю тебя.

— Гермиона, я не в настроении. Давай после каникул.

Малфой закатил глаза. Только Теодор, находясь на самом краю, способен нести чушь, подобную этой.

— Тео, прости меня…

— Грейнджер, будет лучше, если ты уйдешь.

— Кому лучше? Тебе?

— Никого нет дома.

— Нотт, открой.

Тео грустно улыбнулся и прислонился щекой к двери, пытаясь представить лицо Гермионы в этот момент.

— Я не одет. Не хочу, чтобы ты застала меня в провокационной позе с парочкой красоток в постели.

— Открой, идиота ты кусок! — не выдержал Малфой, хватаясь за дверную ручку. — Она всё знает! Какой же ты еблан, я не могу.

Гермиона злобно зыркнула на него и поджала губы.

— Знает что? — протянул кошачий ленивый и обманчиво спокойный голос Теодора.

— Открой. Надо поговорить.

— Я сейчас эту дверь взорву к чертовой матери. Нотт, открывай, заебал!

Тео был бледен, как привидение. Он облокотился на дверной косяк, непринуждённо открыв дверь. Кудри спутались и лезли в глаза, расслабленная поза и серьезное выражение лица с напускным равнодушием говорили о том, как ему было на всё плевать.

— Слушаю, Грейнджер.

Драко закатил глаза в сотый раз и проскользнул в свою комнату, тихо рыча что-то неразборчивое.

— Вам надо поговорить, — фыркнул Малфой и бесцеремонно вытолкал Нотта в коридор, захлопнув за ним дверь.

Они молча смотрели друг на друга. Два кудрявых недоразумения, дружба которых стала для обоих настоящим подарком в послевоенное время. Сын пожирателя смерти и грязнокровка со шрамом на руке.

Пыльная зелень и тёмный мёд.

Нотт не моргал. Почти не дышал.

— Гермиона?

Она сделала шаг, глядя прямо ему в глаза.

— Нотт, я люблю тебя.