(Не)случайный поцелуй (гет)

Огонь в камине гостиной Гриффиндора ослабевал, отбрасывая дрожащие тени на стены и стол, заваленный книгами и пергаментами. Гарри зевнул, стирая палочкой очередную ошибку в эссе по Зельеварению.

Рядом Гермиона, уткнувшись носом в огромный том «Алхимических теорий восемнадцатого века», бормотала что-то про взаимодействие лунных фаз и свойства корня мандрагоры. Её перо еле ползло по пергаменту.

— Гермиона, — Гарри протянул имя, чувствуя, как веки слипаются. — Я думаю, мой мозг превратился в овсянку. Дальше — никак.

— М-м? — Она оторвалась от книги, моргая, и, пытаясь сфокусироваться на нём. Тёмные круги под глазами говорили сами за себя. — Да… Да, пожалуй. Мы вроде всё сделали, что могли на сегодня. Остальное — завтра.

Они начали собирать разбросанные вещи. Гарри на автомате сложил свои пергаменты, засунул учебник в сумку. Гермиона аккуратно закрыла книгу, положив её к остальным. Они встали, потянулись, зевая в унисон.

— Спасибо за то, что помогала, — пробормотал Гарри, глядя на её усталое, но всё равно милое лицо. — Без тебя я бы с этим провозился до утра... Ну, или как Рон, плюнул бы на всё и ушёл спать.

— Пустяки, — она махнула рукой, но улыбнулась. — Главное, чтобы мы оба не заснули завтра на уроке Снейпа.

И тут случилось нечто необычное. Совершенно автоматически, как будто он делал это уже сотни раз, Гарри наклонился и легонько поцеловал Гермиону в щёку.

— Спокойной ночи, — сонно пробормотал он, повернулся и пошёл к лестнице, ведущей к спальням парней.

Осознание пришло только тогда, когда он уже лежал в своей кровати под балдахином, уставившись в темноту.

Он что, действительно сейчас поцеловал Гермиону? Тепло, которое он почувствовал в момент прикосновения к её коже, теперь разлилось жаром по всему его лицу и шее.

Что это было?! Усталость? Они же не целуются перед сном! Они — друзья! Лучшие друзья! А что подумала Гермиона?

Он представил её лицо в тот момент — широко раскрытые карие глаза, возможно, лёгкий румянец. Сна как не бывало. Гарри ворочался, прокручивая этот миг снова и снова, пока за окном не начался рассвет.

Утро не принесло ясности. За завтраком Гарри избегал смотреть на Гермиону, которая, впрочем, вела себя как обычно.

Когда они выходили из Большого зала, направляясь на Зельеварение, Гарри почувствовал, что всё-таки должен что-то сказать. Он замедлил шаг, дождавшись, пока Рон увлечётся спором с Дином о шансах Слизерина на победу в завтрашнем матче.

— Гермиона… насчёт вчерашнего… — начал он неуверенно, глядя куда-то мимо её плеча.

— А? — Она повернулась к нему, и её лицо тоже слегка порозовело. — О… это. Не бери в голову, Гарри. — Она махнула рукой, но почему-то не смогла сдержать лёгкую улыбку. — Мы оба были выжаты как лимоны. Наверное, просто на автомате сработало. Как… как рефлекс. Не придавай этому особого значения…

Он почувствовал волну облегчения. Она не злится! Она понимает! Это просто глупая случайность из-за усталости. На душе стало легко и просто. Настолько легко, что когда они подошли к двери класса, и Гермиона сказала что-то вроде: «Если хочешь, договорим на перемене», Гарри снова, совершенно автоматически, наклонился и поцеловал её. Опять.

Он отпрянул, как от удара током. Гермиона замерла, уставившись на него широко раскрытыми глазами. Её щека в месте поцелуя горела ярким румянцем.

— Я… я… — Гарри потерял дар речи. Его мозг отчаянно сигнализировал: Беги!

— Гарри, что?.. — начала Гермиона, но он уже повернулся и почти вбежал в класс, не глядя назад. Весь урок он чувствовал на себе её недоуменный, смущенный и, возможно, немного заинтересованный взгляд со второго ряда. И надо ли говорить, что он сделал всё, чтобы в этот день больше с ней не столкнуться…

* * *

Матч по квиддичу против Слизерина выдался адски напряжённым. Слишком долго Гарри не мог поймать снитч. Гриффиндор вёл, но не сильно. Гарри носился по полю, уворачиваясь от бладжеров и пытаясь высмотреть крохотный золотой мяч. Наконец, он увидел его — мерцающую точку у самого низа стойки ворот Слизерина.

Он бросился вниз в головокружительном пике, вытянув руку. Шум трибун, крик комментатора в рупор, свист ветра в ушах… Его пальцы сомкнулись на прохладных, трепещущих крылышках снитча как раз за мгновение до того, как загонщик Слизерина чуть не сбил его с метлы. Свисток! Победа Гриффиндора!

Трибуны взорвались рёвом. Гарри приземлился на поле, и его тут же окружили товарищи по команде. Его подбрасывали в воздух, хлопали по спине, кричали что-то одобрительное.

Сквозь толпу к нему пробилась Гермиона. Её волосы были растрепаны, глаза сияли от восторга и адреналина.

— Ты поймал его! Ты сделал это, Гарри! Это было невероятно! — закричала она, не в силах сдержать эмоций.

Она бросилась к нему, обвила руками шею и крепко обняла.

И прежде чем Гарри успел что-то сообразить, прежде чем успел сказать ей, что теперь-то он точно будет себя контролировать и не поцелу… Гермиона вдруг сама поцеловала его. И не в щёку, а прямо в губы. Быстро, горячо, под всеобщий рёв трибун.

Это длилось всего секунду. Она тут же отпрянула, её глаза стали огромными от осознания того, что она только что сделала. Румянец залил её лицо до корней волос. Гарри стоял, онемевший, чувствуя жар на своих губах, где только что были её губы. Весь мир сузился до этого ощущения и до её испуганного взгляда.

— Я… я… — начала Гермиона, запинаясь. — Мне… мне надо идти!

Она развернулась и бросилась прочь с поля, расталкивая ликующих болельщиков.

Теперь серьёзный разговор был неизбежен. На этот раз Гарри сам написал записку и передал её через Невилла за ужином: «Пустой класс на 3-м этаже, рядом с трофеями. 8 вечера. Пожалуйста, обязательно приходи. Гарри».

Она пришла даже раньше его. Стояла у окна, глядя на темнеющие окна замка, нервно перебирая складки своей мантии. Гарри осторожно закрыл дверь.

— Привет, — сказал он тихо.

— Привет, — она не поворачивалась.

Тишина была густая и неловкая.

— Насчёт матча… — начал он одновременно с её: «Насчёт того, что я сделала…»

Они замолчали.

— Давай ты первая, — пробормотал Гарри. — Почему ты меня поцеловала?

— Ну так… ты это начал! — выпалила Гермиона, наконец поворачиваясь к нему. Её щёки горели. — Два раза подряд между прочим!

— Это было неосознанно! — защищался Гарри. — А ты… ты в губы!

— Адреналин! — парировала она. — И радость за команду! Это был… порыв! Дружеский!

— Дружеский поцелуй в губы? — Гарри не смог скрыть скептической нотки в голосе. Он подошёл ближе. — Гермиона, это… это уже не просто случайность. Нам надо понять, что происходит.

Она вздохнула, немного помедлила и кивнула.

— Ты прав. Это глупо. Если бы это было просто по-дружески, то… то это не должно было вызывать никаких особых эмоций. И такой неловкости. — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Нам нужно это проверить.

— Проверить? — не понял Гарри.

— Да. Эксперимент. Чтобы раз и навсегда всё понять. — Она сделала шаг к нему. — Если это ничего не значит… то поцелуй не должен ничего у нас вызывать. Никакого волнения. Никакой дрожи. Только… нейтральность. Согласен?

Гарри сглотнул. Его сердце бешено колотилось. Он кивнул.

— Согласен.

— Сначала… как ты. — Она подставила ему щёку, закрыв глаза. Её ресницы трепетали.

Гарри медленно наклонился. Его губы коснулись её теплой кожи. Он почувствовал, как она слегка вздрогнула и открыла глаза.

— Ну? — спросила она тихо.

— Я… я не уверен, — честно признался Гарри. В голове был хаос. — А ты?

— Я тоже, — прошептала она. — Это… не показатель. Слишком привычно.

Она посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд был серьёзным, решительным, хоть и немного испуганным.

— Теперь моя очередь…

Она приблизила лицо к нему. Гарри замер. Каждая клеточка его тела сейчас кричала. Он наклонился. Их губы встретились. Легко, осторожно. По идее они должны были отстраниться сразу же. Но не отстранились.

Гарри чувствовал, как губы Гермионы слегка приоткрылись в едва уловимом вздохе. Руки сами нашли её талию, притягивая ближе. Её ладони поднялись, коснулись его щёк, затем запутались в непослушных волосах.

Они забыли про эксперимент, про «просто дружбу», про весь остальной мир. Были только нежные прикосновения, общее учащенное дыхание и вкус её губ…

Они оторвались друг от друга лишь когда стало по-настоящему трудно дышать.

— Что ты почувствовал? — прошептала она, и её голос дрожал.

Он посмотрел в её глаза и увидел в них отражение своего собственного изумления, тепла и чего-то нового, трепетного и сильного. Слова были не нужны. Ответ был ясен без них.

Гарри не стал ничего говорить. Он просто снова поцеловал её. Уже не для проверки. А потому что иначе просто не мог. Гермиона ответила ему сразу, без тени сомнения, обвивая руками его шею и прижимаясь всем телом…