Следуя пророчеству (гет)

❝ Добра и зла не существует, есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней. ❞

— Твой уже ждёт в допросной, — Хатчинсон криво ухмыльнулся, открывая перед Нагайной дверь, — только постарайся, чтобы не случилось, как в прошлый раз.

Он сделал многозначительную паузу, дожидаясь её реакции. Голубые глаза издевательски блеснули, но Нагайна промолчала, оставив выпад без ответа.

И без надоедливых напоминаний было понятно, что в этот раз отпустить Реддла никак нельзя. Два месяца назад она совершила непростительную ошибку, доверившись его мягкому, почти бархатному голосу, убеждающему, что он чётко слышал, как Хатчинсон звал её в коридоре.

Всего лишь одно мгновение, один разворот к двери и быстрое касание прохладных пальцев кармашка на талии, куда она спрятала ключ от магловских наручников.

Стоило Реддлу снять их, как он без труда скинул и магические, растворившись в чёрном облаке дыма.

Разумеется, в Аврорате нельзя аппарировать, но для его магии не было никаких преград. Один из самых талантливых тёмных волшебников современности, по нелепой случайности посаженный в обычную допросную.

Нагайне всегда казалось любопытным, что если дело касалось Тома Реддла, то обязательно нарушались правила, удачно сходились обстоятельства или случалось что-то из ряда вон выходящее, что помогало ему сбежать. Она охотилась за ним два года, ловила несколько раз и ни разу не довозила до Азкабана.

Потому сегодня волнение разбегалось по коже тревожными мурашками, заставляя сердце стучать быстрее и сжиматься. Нельзя вновь потерять Реддла. Она просто обязана посадить его, получить заслуженную премию и наконец утереть нос Хатчинсону, да и всем мужчинам в отделе, считающим, что женщинам не место в этой профессии.

Поправив воротник рубашки, Нагайна выскользнула в коридор и спустилась на лифте в подвальные помещения, где находились допросные. Тёмно-вишнёвая дверь, окружённая парой десятков защитных заклинаний, мрачнела в полутьме коридора.

Дежурные авроры — совсем молодые, словно недавно выпустившиеся из Академии, — играли в карты, сидя друг напротив друга за узким столом. Их звонкие голоса эхом отдавались от стен, нарушая привычное спокойствие.

Нагайна медленно выдохнула, поправила волосы, откинув с плеча туго перевязанный хвост, и подошла поближе. До возвращения начальника с совещания оставалось полчаса.

Всего тридцать минут, которые она могла провести наедине с Реддлом, чтобы узнать у него все подробности и выпытать имена сообщников, если таковые имелись.

Через полчаса она либо выйдет победительницей, либо так и останется той, об которую вытирает ноги каждый проходящий.

Руки подрагивали, когда Нагайна кивнула аврорам и повернула ручку, заходя внутрь.

* * *

Реддл по-хозяйски развалился на металлическом стуле, откинувшись на его спинку и разглядывая скучающим взглядом серые голые стены.

Чуть сбитые, взлохмаченные кудри обрамляли бледный лоб, тонкие пальцы почёсывали запястье, заключённое в три пары наручников. Будто они могли противостоять его магии.

Нагайна была уверена, что Реддл сможет выбраться с помощью одного щелчка; но почему-то он ни разу этого не сделал.

Стоило ей зайти, осторожно прикрыв за собой скрипнувшую дверь, как плечи, обтянутые новенькой чёрной мантией, дёрнулись и расправились. Раздалось цоканье языка, Реддл оглянулся, принимая более удобную позу:

— Мисс Нагини порадовала меня своим приходом, — он чуть наклонил голову, вежливо улыбаясь.

— Добрый день, Том, рада снова тебя видеть у нас, — в тон ему ответила Нагайна и опустилась на свой стул, мельком просматривая лежащие на столе документы. — Сегодня ты заглянул…сам.

Она резко выдохнула, с удивлением перечитала строчку отчёта и подняла голову.

Зрение не могло подвести, Реддл действительно пришёл в Аврорат самостоятельно и сдался. Это было абсолютно на него не похоже, потому по коже скользнуло странное чувство тревоги.

Он пришёл не просто так. Что-то хотел; или кого-то.

— Соскучился по нашим разговорам, Нагини. Прошлая встреча не задалась, подумал, что стоит извиниться, — вкрадчиво произнёс Реддл, придвигаясь ближе и опираясь локтями на поверхность стола.

Его карие глаза изучали Нагайну с любопытством, словно до этого никогда не видели. Что-то в глубине их, у самого угольно-чёрного зрачка, вспыхивало, отдавая кроваво-багровым, опасным и отчего-то возбуждающим.

Нагайна вспыхнула, отводя взгляд и крепче сжимая палочку:

— Раз ты пришёл сам, то я могу рассчитывать на чистосердечное? Принести перо и пергамент?

— Сколько раз мы с тобой встречались за эти два года? Десять? Двенадцать? — невпопад спросил Реддл и хищно облизнулся. — Неужели ты думаешь, что это случайности?

— Ты допускал ошибки, Том, мы тебя ловили, всё просто. Не случайность, а оплошность, — Нагайна застыла с прямой спиной, отчаянно боясь, что любое неловкое движение может её выдасть.

Семь лет учёбы в Хогвартсе, из которых пять были посвящены мечтам об Аврорате, три года в Академии, два с половиной года службы, — они привели её к этому важному моменту.

Только она и Реддл. Проигрыш или победа.

Сердце бешено билось в рёбра, пытаясь пробиться наружу, по груди растекался леденящий страх. Все их предыдущие встречи казались абсолютно иными, не похожими, до странного спокойными.

Даже при беглом взгляде на Реддла Нагайна видела напряжение. Оно сочилось из обычно расслабленных мышц, капало с уголков насмешливо искривлённого рта. Такое непривычное и пугающее.

Он определённо что-то задумал, и в голове мелькнула нервная мысль, что это что-то касается её.

Реддл глубоко вздохнул, словно разговаривал с маленьким ребёнком, которому сложно объяснить простые истины:

— Ваша оплошность, а не моя. Я всегда знаю, чего хочу, Нагини, никогда не ошибаюсь.

— Самолюбие не приведёт тебя ни к чему хорошему, — Нагайна качнула головой. — Знаешь, почему тёмная магия опасна? Сложность не в её подчинении, — годы тренировок и ты научишься — но тьма любит забирать своё. Беря дары мрака, ты должен помнить, что настанет момент, когда он заберёт что-то у тебя. Тогда последний огонёк в твоей душе погаснет. Позволь нам помочь тебе, Том. Несколько лет в Азкабане — ничто, по сравнению со внутренней смертью.

Реддл фыркнул, губы его разъехались в широкой улыбке; казалось, даже напряжение немного спало.

— Несколько десятков лет, — поправил он. — Мы с тобой учились у одного старика, Нагини, потому я знаю его речи наизусть. Не забывай обращаться к свету даже в самые тёмные времена и тому подобное. Где же он теперь? Всё также преподаёт в Хогвартсе, уча грязнокровок тому, что им не следует знать? Дамблдор стар и слаб, у него впереди лишь смерть в окружении магловских червей, а у нас — вся жизнь.

Нагайна промолчала и мотнула головой. Её пугали слова Реддла, тревожило его равнодушие к маглам и маглорождённым, но страшнее всего становилось оттого, что сердце тянулось ему помочь.

В школе они почти не общались, разница в пять лет давала о себе знать, Нагайна плохо помнила высокого семикурсника, всё свободное время проводившего в библиотеке или в кабинете Зельеварения. Но встретив его два года назад, она никак не могла отделаться от тягучего желания, туманящего сознание.

Стоило Реддлу исчезнуть, как вновь возвращались мысли о карьере, будущей счастливой жизни, но рядом с ним их словно связывало незримой нитью, не позволяя здраво смотреть на ситуацию.

После его прошлого побега Нагайна долгие ночи прокручивала в голове своё поведение, каждый шаг, вздох, взгляд, и иногда ей казалось, что тогда она сама расстегнула наручники.

— Ты, наверное, хочешь узнать, зачем же я почтил Аврорат визитом? — тёмные брови вновь напряглись, сходясь на переносице.

— Я хочу, чтобы ты признался в содеянном, — Нагайна взглянула на часы, висящие у окна, с волнением замечая, что прошло уже пятнадцать минут.

Наедине с Реддлом время всегда текло в два раз быстрее.

— Я пришёл за тобой, — глухой голос разрезал звенящую тишину.

Она вздрогнула, неосознанно поднимая взгляд на побледневшее лицо и поджимая губы. Во рту скопилась горьковатая слюна, язык будто опух, отказываясь шевелиться.

Реддл неотрывно смотрел ей в глаза, чуть наклонив голову и ожидая ответа. Привычная надменная усмешка сменилась скованной серьёзностью, заставившей Нагайну напрячься ещё сильнее.

Впервые за все их диалоги она поняла, что он не шутит.

В допросной стало так тихо, что было слышно, как за стеной смеются авроры, шумно выясняя, кто проиграл.

— Зачем? — голос подвёл, слетев на последнем слоге.

— Я знаю о проклятии и, — Реддл сделал паузу, а затем негромко выдохнул, — знаю, как его снять.

Едкая желчь поднялась в горле, вызывая болезненные спазмы. Нагайна дёрнулась и отвернулась к окну, боясь, что захлестнувшие сознание чувства отобразятся на её лице.

Проклятие. Самый большой кошмар и слабость, который она скрывала долгие годы даже от самых близких подруг и друзей.

Маледиктус — проклятая от рождения женщина, обречённая превратиться в животное. В змею, в её случае.

Его увидела какая-то гадалка на ярмарке, когда Нагайне не было ещё и трёх. В тот день они с бабушкой ходили за покупками, когда пожилая женщина с бельмом на правом глазу и длинными седыми волосами позвала их в свой шатёр. Запах ладана и пряностей въелся в нос навсегда как воспоминание о потустороннем шёпоте, разделившим жизнь на до и после.

Каждый день, просыпаясь по утрам и смотря на себя в зеркало, Нагайна с ужасом думала о том, когда увидит в отражении раздвоенный язык и жёлтые, наполненные вечным голодом, глаза.

Иногда ей виделись полупрозрачные чешуйки, поблёскивающие на коже, тут же вынуждающие бежать в душ и тереть тело до красноты.

Проклятие висело над ней смертельной меткой, изменить его никто не был в силах, даже самонадеянный Том Реддл.

— Пишите признание, мистер Реддл. Фамилии всех, с кем вы контактировали, все сбытые артефакты, вашу к…

— Я знаю, как тебя спасти, — перебил он, — поэтому и пришёл.

— Мне не нужна помощь, мистер Реддл. Куда большую услугу вы окажете, если дадите признательные показания, чтобы я наконец могла закрыть ваше дело, — холодно произнесла Нагайна, усилием воли заставляя сознание не поддаваться чарам карих глаз.

Всё её существо молило о спасении, страшась скорой потери человеческого облика, но сознание твердило, что нельзя доверять Реддлу. Бабушка всегда говорила об опасности тёмной магии, об её всемогуществе и мраке, который она несёт за собой.

Нагайна не хотела становиться змеёй, но и боялась спускаться в бездну морока, из которой больше не сможет выбраться.

— Когда я впервые увидел тебя, то понял, что мы сработаемся, — словно не слыша, начал Реддл. — Наблюдал за тобой дома и в Аврорате. Я знаю о тебе всё, Нагини, предвижу каждый шаг. Неужели работа там, где все тебя презирают и унижают — предел мечтаний. Ты талантливая, сильная волшебница, а каждое утро выслушиваешь пошлые шутки от своего напарника.

Дыхание застыло, лишь нервный вздох сорвался с губ, мешая сказать хоть слово.

— Изучая тёмную магию, я добрался так далеко, что постиг вещи, о которых не знает даже Дамблдор. Я могу спасти тебя. Есть ритуал, который позволяет обернуть проклятия, даже кровнородственные, вспять. Если останешься, то даже не успеешь дослужиться до старшего Аврора, как превратишься в змею, пойдёшь со мной — я подарю тебе будущее, — голос Реддла звучал хрипловато, чуть подрагивая, то ли от волнения, то ли от предвкушения.

Нагайна вскинула взгляд на часы, — минутная стрелка застыла на пятидесяти семи. Три минуты до возвращения начальника и прихода Хатчинсона.

Признание или спасение.

В карих глазах вновь мелькнули багровые всполохи, зрачок увеличился, поглощая радужку.

Нагайна ещё не знала, что выберет, а Реддл уже знал.

— Пойдём со мной, и ты будешь жить, — он протянул ей руку ладонью вверх.

— Я не могу…у меня есть обязательства и., — голос подрагивал, выдавая с головой.

— Ты должна раскрыть таланты, обрести вечную жизнь, — Реддл мягко улыбнулся, наклоняясь вперёд и касаясь её пальцев, всё ещё сжимающих документы.

По коже пробежало еле уловимое тепло.

Часы пробили два часа пополудни. Нагайна вздрогнула и отстранилась, слыша, как из коридора раздаётся громкий голос Хатчинсона. Он пришёл или получить признание, или унизить её ещё сильнее. Сердце пропустило удар.

— Мы связаны, Нагини. Как бы ты это не отрицала! Глупо полагать, что сможешь справиться в одиночку, когда тебе предлагают помощь. В конце концов ты так и останешься у того зеркала, пытаясь смыть с кожи фантомные чешуйки до тех пор, пока они не станут настоящими, — наручники звякнули и испарились, стоило Реддлу резко подняться.

Глаза его горели натуральным гневом, губы сжались в тонкую линию.

Ручка двери начала поворачиваться, голос Хатчинсона становился всё громче, болезненно давя на барабанные перепонки.

Нагайна подумала о себе, о своих коллегах, общающихся между собой так, будто её не существует, о начальнике, предпочитающим игнорировать всех женщин, кроме секретарш.

В душе Тома Реддла зрела обволакивающая тьма, готовая принять её в свои объятия и спасти. Возможно, он прав, они действительно связаны.

Тряхнув головой, она вскочила со стула и метнулась к Тому, хватая его за руку и шепча в невозможно желанные губы:

— Надеюсь, ты не врёшь.

Чёрная дымка окутала их, взметнулся вихрь, на краю которого мелькнуло испуганное лицо Хатчинсона, и они провалились во мрак. Нагайна прижалась к Тому покрепче, всё ещё не веря в принятое решение и слабо чувствуя его ладонь на плече.

— Теперь всё будет иначе, обещаю, — прошептал он, наклоняясь к её лицу.

Первый поцелуй расплылся отравленным серебром, озаряя тьму и навсегда сплетая их души воедино. Магия заискрилась на кончиках пальцев, пробежала по коже приятным холодком.

От Тома пахло древесиной, табаком и вишней; запах окутал Нагайну, смешавшись с её собственным и заполонив ноздри.

— Я предала Министерство, — нервно пробормотала она, вздрагивая, когда дымка рассеялась, и ноги коснулись земли.

— И выбрала себя, — спокойно ответил он, помогая ей не упасть. — Нас впереди ждёт кое-что большее, нежели скучные Авроратские допросы, уж поверь мне.

Насмешливо улыбнувшись, Том сжал руку Нагайны в своей и направился в сторону мрачного особняка, возвышающегося на холме.

— Мой друг, Абраксас Малфой, согласился предоставить нам лабораторию. Я спасу тебя, вместе мы построим свой собственный мир, где будут править Лорд Волдеморт и Леди Нагайна, — карие глаза самовлюблённо блеснули. — Всё будет иначе, обещаю. Пожиратели уже ждут нас.

Нагайна слабо кивнула, ощущая в груди небывалую лёгкость. Все проблемы остались там, в Аврорате, в кабинете Хатчинсона и в её маленькой съёмной квартире у старого зеркала.

Том был прав, Дамблдор ошибается, — тёмная магия наверняка поможет сохранить ей человеческую жизнь.

Покрепче запахнув мантию, она вслед за Томом прошла за кованные ворота, с любопытством разглядывая особняк Малфоев, наполненный манящим ароматом новой жизни.