Бумажные сердечки (гет)

Если прилежно учиться, можно много добиться. Глупости. В этом мире роль играют исключительно связи и деньги. Он учился в Портсмутской академии, родители надеялись, Джон станет моряком. Не оправдать надежд родных — плохой знак. Огилви тянуло не на морской простор, а к звёздам. Он хранил тайну большую часть своей жизни. Астроном лондонской обсерватории — недосягаемая высота.

Когда ветер кидает тебе в лицо солёные морские брызги, вот-вот начнётся очередной шторм, не до возвышенного. Звёзды существуют не для него, для тех, кто может с лёгкостью открыть любые двери, любых учебных заведений. У него нет спонсоров кроме престарелых отца и матушки. Джон бороздит море не из праздного любопытства, а чтобы заработать очередной фунт на своё будущее. Которое с прискорбием стоит заметить, состоялось слишком поздно.

Ему пятьдесят, он остался совсем один, так и не смог завести семью. Зато Огилви вхож в узкий круг хранителей тайн, тех, о которых говорят исключительно шёпотом. Лучшая обсерватория Лондона в его распоряжении, его ранг учёный-астроном. Достигнуть и потерять вкус к исследованиям. Он читает лекции, чертит на доске разные формулы и доказательства. Его слову внимают студенты, он на хорошем счету у начальства. Где же уверенность, что была ранее? Она растаяла без следа.

* * *

— Мистер Дэдлок посетит сегодня обсерваторию. Джон, вы обязаны встретить его лично, — доктор Ливси бережно складывает исписанные листы бумаги в папку.

— Я не могу, — он отлынивает от работы, на каком-нибудь корабле его давно бы уже разоблачили, послали драить палубу. — У меня дела.

— Снова бридж у Лестернов? Увольте, Джон, зачем вы водитесь с ними? Они известные шантажисты, об их жестоких шутках в Лондоне до сих пор ходят слухи. Помните Джеймса, того, что работал в адвокатской конторе? Так вот, он проигрался в пух и прах. Дин Лестерн заставил его прыгнуть с моста в Темзу, — Ливси мрачнеет. — Без одежды. Через месяц он умер. Не знаю отчего: стыд или болезнь...

— Нет-нет, это личное, — Огилви не разменивается по пустякам, в его послужном списке нет известных в салонах Лондона дам, мимолётные интрижки почти ничего не значат. — Она не простит мне, Ричард.

— Неужели Лили? Её тётя слишком гордая. Племяннице давно пора замуж. Бедняга, сочувствую, — он смахивает невидимую пылинку с лацкана пиджака. — Послушайте, Джон, мне больше некому доверить это поистине важное дело, — полный мольбы взгляд направлен на Огилви.

— Когда? — если он правильно понял, это тот самый Дэдлок из Палаты лордов.

— Через час. Согласны? — Ричард повеселел. — Кстати Лестер интересовался вашими изысканиями в области астрологии. Благодарю вас, мой друг, — Ливси жмёт руку учёному. — Увидимся.

Завести множество связей, так полезных в жизни. Он сыграет эту роль очарованного наукой.

* * *

В восемь вечера обсерватория наполняется людьми. Огилви почти никого не знает, кроме Ричарда, что смиренно ждёт, пока на него обратят внимания сильные мира сего. Они вероятно ничего не смыслят в астрономии, физике, любых других точных науках, зато любят посещать подобные места. Мода. Джону становится тошно. Но кто он такой, чтобы судить? Лорды и пэры, их спутницы, кое-кто привёл с собой отпрысков. Ливси следит, чтобы никто из наследников не попортил редкое оборудование. Сдержанная улыбка весь вечер не сходит с его лица.

— Лорд и леди Дэдлок, — Ричард раскрывает карту, в зале слышатся удивлённые восклицания.

Джон рассматривает жену лорда. Истинная англичанка: молодая и красивая, не изнеженная как некоторые. Точёный профиль освещает приглушённый свет ламп. Тёмно-синее платье идеально сидит на женщине. Она следует за мужем, успевая слушать что говорит Ливси. Среди пёстрой толпы она похожа на прекрасный цветок. Нежная роза. Огилви стряхивает наваждение.

— Это тот самый Джон Огилви, — Ливси незаметно кивает Джону.

— Прекрасный вечер, мистер Огилви, — Дэдлок садится вместе с женой в кресла приготовленные специально для гостей. — Рад наконец встретиться с вами. Ричард много говорил о вас.

— Надеюсь только хорошее? — учёный ловит на себе взгляд жены лорда.

— Конечно, — Лестер лучезарно улыбается. — Позвольте представить, моя жена Гонория Дэдлок. Моя лучшая половина, — он видит, взгляды некоторых мужчин прикованы исключительно к Гонории.

— Леди Дэдлок, — Джон целует протянутую руку женщины.

— Вы правда думаете, кроме нашей планеты есть другие? — она читала некоторые исследования, всё лучше, чем сидеть у окна и ждать, когда вернётся муж.

— Пока мы открыли всего несколько, — он меняет тон. — Всем известные Луна и Солнце дают пищу для размышлений. Мы совершенствуем наши телескопы. Самый большой в Лондоне, пока единственный в Англии.

— А что насчёт жизни на других планетах? Сейчас один за другим выходят романы писателей-фантастов. Они описывают удивительные вещи, иногда шокирующие. Вы верите этому? — лорд любил читать, в его библиотеки были лучшие собрания сочинений известных авторов.

— Скорее вымысел сплетается с правдой, в результате чего рождается на свет химера, которой не способны противостоять лучшие учёные. Любопытно, но бездоказательно, — выносит Огилви вердикт.

— Не хотите ли осмотреть обсерваторию, мистер Дэдлок? — Ливси так вовремя уводит разговор от щекотливой темы.

— Отчего нет? — он встаёт с кресла. — Милая, не против, если я доверю тебя заботам нашего доктора Огилви?

— Хорошо, дорогой, — Гонория провожает мужа задумчивым взглядом. — Вам с нами скучно? — вопрос скорее является правдой.

— Признаюсь, я не часто посещаю такие мероприятия, леди Дэдлок.

— Мне тоже не всегда нравится выходить в свет, — тихо шепчет Гонория склонившись над столом, словно изучая разные рисунки и рукописи. — Муж настаивает и... всё же временами стоит развеяться. Думаете какие они, существа с других планет? — лёгкая улыбка заиграла на её губах. — Такие же ужасные монстры как в книгах?

— Гипотезы построенные на научных доводах опровергают наличие любой жизни вне нашей планеты. Наверное нам только предстоит изучить и познать этот огромный мир под названием космос.

— С нашей точки зрения мы просто песчинки, мистер Огилви. Со временем всё изменится, вы правы, — она водит пальцем по рисунку Луны. — Солнце и Луна, уберите любую из них, что станет с Землёй?

— Неизбежное умирание и хаос, — рука Джона почти рядом с её. — Оптический обман, — он почти забыл о гостях обсерватории. — Кратеры похожи на строения, — Джон не отстраняется, когда пальцы Гонории касаются его руки.

— Лунные люди, звучит воодушевляюще. Такие как мы?

— Надеюсь, они лишены наших пороков, — что-то притягивает его в этой необычной женщине.

— Они более мудры, Джон.

Им никогда не быть вдвоём. Эти несколько часов в обсерватории скорее будут исключением. Леди не положено изменять мужу, быть безнравственной и думать о другом мужчине. Их прикосновения мимолётное счастье, непризнанное обществом.

— Наука в силах объяснить, зачем мы живём без любви?

— Есть доказательства, формулы, трактаты. Они описывают всё грубым языком, не понимая, что на самом деле чувствуют влюблённые люди... — Джон поглаживает её ладонь, забыв об осторожности.

— Нет на свете формулы любви, её не придумали... — совсем скоро их прервут, нить оборвётся, магия исчезнет.

— Попытаюсь что-нибудь придумать, Гонория, — похоже Ливси и лорд возвращаются.

— Обещаете, Джон? — они похожи на нарушителей закона, которых вот-вот уличат в преступлении.

— Это было великолепно, Ричард. Теперь, каждое воскресение мы будем проводить у вас, — лорд обращается к жене. — Милая, нам пора, — Дэдлок кивает Джону. — Благодарю вас, мистер Огилви.

— Было приятно с вами познакомиться, леди Дэдлок, мистер Лестер, — учёный прячет в глубине души страх, они могут не встретиться с Гонорией.

— Приятного вам вечера, мистер Огилви.

Она благодарит его, на сердце легко. Джон останется человеком, который смог помочь ей справиться с одиночеством, понять, когда смотришь на небо видишь россыпь сотен звёзд, а не чернильную пустоту.