Контролировать не всё (гет)

После занятий они поднялись на школьную крышу, стояли и смотрели вниз, и — удивительное дело! — уже несколько минут их никто не тревожил.

«Это потому, что мы незаметно ускользнули», — ликовала Рукия. — «Во всяком случае, хвоста за нами не было».

— Так зачем ты меня позвала, Рукия? — серьёзно спросил Куросаки, продолжая рассматривать улицу внизу: там ровным счётом ничего не происходило. Ему было приятно находиться рядом с ней, но он понимал, что должен контролировать ситуацию и знать, что происходит. Не стоит поступать по-другому.

«А сам как думаешь? У нас свидание», — усмехнулась про себя Кучики.

— Ты опять лез в драку, Ичиго, — строго сказала она.

— Иногда иначе не получается. А сегодня был как раз такой случай. Эти парни слишком нарывались.

— В итоге у тебя ссадина на лице!

— Ничего страшного, Рукия! Ты мне будешь морали читать? — сказал он с почти настоящим раздражением.

— И не собиралась! Но ты не должен всё тянуть на себе, Ичиго, — её голос стал мягче.

Ичиго посмотрел на Рукию, их взгляды встретились. Лёгкая усталость и радость — в его глазах, теплота и озорные искорки — в её.

Рукии хотелось сказать что-то пафосное, вычитанное из книг, о том, что когда они вместе, жизнь становится легче, неприятности уже не кажутся непреодолимыми, и вообще, что вся эта реальная жизнь — только декорация для их прекрасных отношений, возвышенных и дружеских, разумеется. Она улыбнулась, нет, говорить такое было бы чересчур...

— У меня на лице что-то смешное? — Ичиго хотел произнести это сурово, но в итоге, глядя на Рукию, улыбнулся сам.

— Ичиго, — произнесла она. «Ты дурак, Ичиго. Мне так нравится твоё имя, Ичиго, мне так нравишься ты. И ты слишком много на себя берёшь. Но я не знаю всего, что оказало на тебя влияние. И я хочу знать. Хочу знать всё о тебе».

Куросаки мог бы съязвить по поводу такого интеллектуально насыщенного ответа, но не стал. Он хотел спросить: «У нас что, свидание тут?», но не стал. Это бы тоже что-то разрушило, они бы просто поругались, наверное. Он хотел взять её за руку, но ему вдруг стало так неловко. А вот стоять, улыбаясь, глядя на Рукию и на мир за её спиной, на маленькую хрупкую девушку в школьной форме на фоне большого мира, это можно, ещё несколько секунд. Это не сделает его глупцом и не даст ослабить контроль над ситуацией. Но с этим всем надо что-то делать. Он примерно знает, что. Конечно, он знает только в теории, но когда-то же надо начинать. Она нравится ему, он нравится ей, ему хочется на это надеяться, по крайней мере. Да она старше его на сотню с лишним лет, но это ничего страшного: ведёт-то она себя как обычная девчонка. Не совсем обычная, конечно, но когда с этим было легко? Всегда вокруг все какие-то не совсем обычные…

— Давай в воскресенье сходим куда-нибудь, — сказал, решившись через несколько долгих секунд, Ичиго, потому что надо было с чего-то начинать. Ему хотелось бросить это легко, но получилось довольно напряжённо.

А Рукия одновременно радовалась и хохотала в душе — так ей было приятно, и так смешно Куросаки выглядел сейчас. Ей стоило большого труда не рассмеяться, чтобы не обидеть наконец решившегося пятнадцатилетнего героя.

— Хорошо, но надо подумать, куда.

— В кино… Или у реки погулять, а потом в кафе. Банально, да? Я бы хотел сходить куда угодно, где нет пустых, но это, наверное, невыполнимое условие.

В этот момент, будто поджидал, на горизонте появился пустой. Рукия чувствовала его реяцу уже несколько секунд, но не хотела прерывать речь Ичиго. Он только вздохнул:

— Огромный.

Пустой был высотой с двухэтажный дом, тело в чернеющей костяной броне. Уродливо вытянутая маска изгибалась рогами назад, на ней кроваво-красным светом пылали три глаза. Из пасти вырывалось хриплое дыхание, будто сама смерть хотела что-то сказать.

— Да, огромный, — спокойно ответила Рукия, — но не очень умный.

Ревя, пустой бросился вперёд так, что задрожала земля. Но Рукия и Ичиго уже двигались. Вспыхнув льдом, Содэ но Шираюки рассёк воздух, и Рукия задела лапу чудовища, замедляя его. В тот же миг Ичиго рванулся вперёд нанёс удар Зангецу, разрубая плечо пустого.

Он завыл, но не успел контратаковать: Рукия прыгнула выше и ударила в маску. Лёд сковал её. А Ичиго нанёс решающий удар, сокрушив маску. Пустой рассыпался в свет, исчез, не оставив следа.

Конечно, с тварью такого уровня Рукия могла справиться и одна, но она понимала, что Ичиго надо учиться. И в команде всё делать веселее, если можно считать весёлым делом освобождение пустых в принципе.

Отдышавшись, Куросаки сказал:

— Пойдём домой, Рукия.

И они отправились сначала на крышу школы, где оставили свои тела, которые, благо, никто не заметил.

«Сегодня такой удачный день», — думала Кучики Рукия. А вот думать о том, что её мир начинает вертеться вокруг одного рыжеволосого временного шинигами, ей почему-то не хотелось. Как не хотелось думать и о Старшем Брате, и о делах клана, и о Сообществе Душ. Ей хотелось, чтобы такие дни продолжались, чтобы пустых в Каракуре становилось меньше, чтобы Куросаки был всегда рядом или где-то поблизости. Променять весь мир на Ичиго? Смогла бы она? Иногда Рукии казалось, что смогла бы, и сейчас было именно так. Они шли домой, реяцу пустых поблизости не ощущалось, можно было немного расслабиться.

Вечером, уже перед сном, Ичиго внезапно изрёк:

— Ты всё ещё спишь в шкафу, это вообще нормально?

Рукия чуть не подавилась соком, на который подсела в Мире Живых, а потом ехидно заметила:

— Предлагаешь мне перебраться на кровать?

— Нет, то есть… — Куросаки покраснел и задумчиво уставился в пол.

— То есть что, Ичиго?

— Просто я подумал, что ты спишь среди моих вещей и одежды, это немного…

— А где мне спать? — улыбнулась Рукия, — Если поставить вторую кровать в твоей комнате, будет, сам понимаешь, подозрительно. Так что я, по традиции, отправляюсь спать в шкаф. Спокойной ночи, Ичиго.

— Спокойной ночи, Рукия.

Он выключил свет, разделся и лёг. Какое-то время оба не могли уснуть: сказалось и напряжение от схватки с пустым, и эти мысли о том, что можно спать в одной кровати.

«Рукия маленькая и изящная, она поместится и не будет мешать». Ичиго сначала проклинал себя за то, что сказал, но когда он снова мысленно прокручивал этот диалог, на душе теплело.

«Я хочу попробовать изменить эту традицию. Или спать в шкафу по очереди. Из чувства солидарности. Проверять, всегда ли дверь в мою комнату закрыта изнутри, отец и сёстры могут наведаться, им не объяснишь, почему Рукия… Ещё надо, чтобы плюшевый ублюдок ничего не прознал, но трудности меня не пугают. А сначала, если до воскресенья нас не прикончат пустые, сходим в кино или поесть суши».

Засыпая, Ичиго улыбался, он понял, что иногда можно позволить себе контролировать не всё, что это даже не слабость, наверное. И знал, что ничего не стоит загадывать, но загадывал, строил глупые планы. Его не смущало, что планы глупые, главное — внешне оставаться серьёзным. Рукия в это время уже спала, и ей снились нарисованные зайчики, при помощи которых можно объяснить любую жизненную ситуацию.