Иногда я живу среди людей (гет)

В тот день море сильно штормило, и спасатели всех выгнали из воды. Отдыхающие загорали на пляже, изредка вставали перед волнами, так, чтобы захлестнуло ноги хотя бы по щиколотки.

Алёна очень хотела покачаться на таких высоких волнах, и плавание в бассейне отеля её не устраивало.

Она дождалась темноты. Согласно правилам, купаться после восьми вечера было запрещено. Но Алёна, когда гуляла поздно вечером по набережной, видела тех, кто это правило нарушал. И никакие спасатели не гнали их из воды, ведь спасателей в это время на пляже не было.

Алёна пришла на пляж. Света от отелей и кафе было достаточно, чтобы не споткнуться. На берегу ещё сидели несколько парней и девушек, не собиравшихся купаться. Они смеялись и громко разговаривали, стараясь перекричать шторм.

Алёна огляделась, затем положила на камни маленькую пляжную сумку и быстро скинула сарафан и босоножки. Одетая только в раздельный купальник, она на мгновение почувствовала себя очень беззащитной перед рассерженным морем, но лишь на мгновение.

Казалось, неистово набрасывавшиеся на берег волны стали ещё выше. И Алёна чувствовала какой-то неописуемый, абсолютно шальной восторг. Она хорошо плавала, потому не боялась.

Рёв волн смешивался с грохотом гальки, которую они швыряли и переворачивали, когда набегали на берег.

Не сразу, едва не упав в белой пене, но Алёна смогла зайти в воду и, привычно оттолкнувшись ногами поплыла. В этом месте дно было очень неровное, глубина увеличивалась чересчур резко. А потому те, кто плохо плавал, предпочитали купаться поближе к берегу.

Но это не касалось Алёны. Она, покачиваясь на волнах, уверенно плыла в глубину.

Шум волн, доносившийся от береговой линии, завораживал. Алёна посмотрела в тёмно-синее, почти чернильное, южное небо.

Она почувствовала себя абсолютно счастливой и абсолютно свободной. Плыть всё дальше, в глубину, и никто не указ, никто не закричит в громкоговоритель и не потребует немедленно выйти из воды.

Алёна расслабилась и полностью отдала себя на волю волнам. Прохладный ветер усиливался, а вместе с ним и волны. Начинался дождь.

Алёна доплыла до буйка, и пора было возвращаться, но она чувствовала странную, ни на что не похожую бесшабашность и, вместо того, чтобы повернуть обратно, к берегу, поплыла дальше, в открытое море.

После окончательного разрыва с Витей появилось у неё это безумное желание: рисковать, и ничего больше не приносило ей радости.

Волны качали Алёну, иногда она подныривала под них и ощущала себя самой настоящей русалкой.

Она отвлеклась лишь на мгновение, но и этого оказалось достаточно: особенно высокая волна захлестнула её с головой и оглушила яростным ударом.

Алёна нахлебалась прохладной, солёной морской воды. Беспомощно барахтаясь, она начала тонуть. Она даже не могла закричать. А если бы могла — вряд ли молодые люди, сидящие на берегу, услышали её сквозь шум шторма.

Она не испытывала страха или паники, только очень хотелось вдохнуть, но морская вода, попавшая в горло, не давала ей такой возможности. Волны швыряли Алёну, будто тряпичную куклу.

Вот и всё…

Успела подумать она, уходя в глубину.

И в этот момент что-то плотное и твёрдое толкнуло Алёну обратно, к поверхности. А затем ещё и ещё.

Алёна даже не смогла испугаться.

Волны ревели, пошёл ливень, а вместе с ним начался самый настоящий шторм.

Какая-то неведомая сила удерживала Алёну на морской поверхности, сдавливала ей грудь, заставляя кашлять и выплёвывать солёную воду.

И вновь, и вновь что-то твёрдое подталкивало её и направляло, теперь уже в сторону берега.

И Алёна едва не закричала от ужаса, когда, в скудном свете увидела среди волн тёмный и тускло блестящий треугольный плавник.

Акула!!!

Но нет, она почти сразу поняла свою ошибку. В Чёрном море не водятся акулы. Да, есть катраны, но они совсем небольшие и не нападают на людей.

Рядом с Алёной плыл… самый настоящий дельфин. Это он пришёл ей на помощь и не дал утонуть. И теперь он вместе с ней приближался к берегу.

Они подплыли очень близко, и волны, всё с тем же ожесточением, швырнули Алёну на берег, в шум гальки и белесую пену.

Чьи-то сильные руки подхватили её за плечи и подняли на ноги.

Алёна увидела рядом красивого светловолосого парня. Он был одет в джинсы и футболку.

Алёна изо всех сил вгляделась в беснующееся штормящее море, но не заметила дельфиньего плавника.

— Тебе надо вернуться, — сказал поддерживавший её молодой человек.

Алёне показался очень странным его акцент, не похожий ни на один из слышимых ею ранее. Какие-то незнакомые свистящие призвуки были в его речи…

— Да, надо, — согласилась она.

Алёна надела сарафан поверх мокрого купальника, затем втиснула в босоножки мокрые ноги и взяла сумку. И едва не свалилась.

— Я помогу, — сказал молодой человек.

— Хорошо, — и Алёна опёрлась на подставленное ей плечо.

Они пошли на набережную, преодолели почти пустой в этот час отельный ресторан и поднялись наверх. Никто из работников отеля не посмотрел на Алёну и её спутника. Они будто перестали существовать для окружающих.

Парень помог дрожащей от холода Алёне добраться до третьего этажа.

Алёна достала из сумки отельную карточку ключ и приложила её к замку в двери.

Она и молодой человек зашли внутрь.

Дверь захлопнулась.

— Меня зовут Дэфрийс, — представился молодой человек.

— Алёна, — она тихо произнесла своё имя и поняла, что в тот момент что-то необратимо изменилось между ними, раз и навсегда.

Её не удивило имя и она не сопротивлялась, когда Дэфрийс обнял её и коснулся своими губами её губ, ожидая разрешения на поцелуй.

Алёна сама, первая поцеловала его. А ведь она всегда была против секса на первом свидании и считала подобное поведением непозволительным.

Они целовались и раздевали друг друга. А затем, обнимаясь и целуясь, пошли вместе принимать горячий душ.

А после душа занялись любовью на кровати, прямо на покрывале. И Алёне было абсолютно всё равно, что подумают о ней люди в соседних номерах.

… Они лежали на смятом покрывале, сжимая друг друга в объятьях, счастливые и уставшие.

— Я заварю чай, — прошептала Алёна. — Тебе чёрный или зелёный?

— Зелёный и без сахара, — ответил ей Дэфрийс, тоже шепотом.

Алёна налила питьевую воду в электрочайник и включила его.

Поколебавшись, она и себе в чашку положила пакетик зелёного чая и не стала добавлять сахар.

Они пили чай и разговаривали… обо всём на свете и ни о чём. И Алёне казалось, что она знает его целую вечность. Её не удивляло ничего: ни старомодный покрой его одежды, ни отсутствие обуви.

А перед рассветом Дэфрийс собрался уходить.

— Я хотел бы остаться, но не могу, — сказал он, белозубо улыбаясь. — Там, откуда я пришёл, меня ждут.

— Я… увижу тебя снова? — спросила Алёна, и вдруг поняла, что готова разреветься.

— Я сам найду тебя, — ответил ей Дэфрийс.

И Алёна поверила.

Они вернулись на пляж. Ливень закончился и уже успокаивалось море.

— Прошу тебя, не купайся в шторм и не заплывай за буйки, — сказал ей Дэфрийс.

— Хорошо, — только и ответила Алёна.

Он обнял её и поцеловал. А затем, не оборачиваясь, направился к воде.

И Алёна совсем не удивилась, когда он скрылся среди волн, а затем она увидела дельфиний плавник, то появлявшийся на морской поверхности, то скрывавшийся в глубине.

Отплыв подальше, дельфин выпрыгнул из воды и снова нырнул.

Алёна долго стояла на берегу и смотрела на светлеющий горизонт. Наступал рассвет.

Неделя отпуска пролетела, словно чудесный сон, и Алёна вернулась домой, в родной Пушкин. А когда через день она открыла свой аккаунт в контакте, её ждало сообщение от незнакомца.

Иногда я живу среди людей.

Она перешла на профиль написавшего и едва не закричала от восторга, когда увидела фото светловолосого парня в футболке и джинсах, босого, находящегося на диком морском пляже, залитом ярким, золотым светом южного солнца.

На глаза навернулись слёзы радости, Алёна часто заморгала, и снова открыла чат, чтобы написать ответ.