Планы и ожидания (джен)

Волк приходит в срок. Точно в обозначенный Диртаменом час, минуту, мгновение, мятежные рабы и обманутые духи врываются в Зверинец. На тот момент там уже нет ничего ценного: все важные образцы, все записи, даже собственную сферу Гилан’найн успевает отправить в подземные лаборатории. Жрецы сохранят их там, пока она будет спать, а когда Ведущее Солнце пробудит ее — она продолжит исследования, жизнь, эволюцию…

Белоснежная, чуть влажная шерсть галлы под пальцами переходит в хитин, создание навостряет уши и беспокойно дергает головой. Гилан’найн отрешённо гладит галлу по затылку и спине.

— Мы ничего не можем изменить, — повторяет она слова Диртамена, убеждая то ли галлу, то ли саму себя. Ей в любом случае поздно отступать. Не после того, как она осталась в стороне в час пленения Андруил. — Все будет, как должно, дитя мое. Клетка. Стазис. Изменение. Солнце. Возвращение. Песня…

Гилан’найн вздрагивает, когда в двери ее личных чертогов врезается таран, но остается сидеть в резервуаре со скверной, держа галлу на коленях. Она не позволит Волку напугать себя. Она богиня, а он… Он еще поплатится за свою гордыню.

Двери распахиваются, Гилан’найн видит знакомое, полное ужаса и гнева лицо предателя, и понимает, что всё идёт точно по плану.

* * *

Она выходит из стазиса первой, и сразу же чувствует магические потоки Хранилища. Не может двинуться, все тело затекло, стало совсем непослушным. Гилан’найн начинает с малого — пытается пошевелить пальцем — но даже это не выходит.

Не получается даже кричать, рот словно зашит. Она обращается мыслями к Диртамену. Тот молчит. Тянется к образу Андруил. Тишина. Ей не отвечают ни Фалон’Дин, ни Силейз, ни Джун, ни…

«Гилан? — едва различимый шепот, слабый, обессиленный. — Сестра, ты слышишь меня?»

Гилан’найн осторожно отвечает Эльгар’нану, скрывая страх. Из всех evanuris, он всегда казался наименее стабильным союзником. Между ними было слишком много недомолвок, она отняла у него нечто важное… Вот только что? Память неожиданно отрывочна.

«Я думал, что мы мертвы. Что Сол… Что Волк развоплотил нас. Но это не похоже на Бездну. Ты знаешь, где мы?»

Оформить мысли в импульс даётся непросто, но она справляется, разбив ее на фрагменты.

«Хранилище. Митал. Скверна. Песня».

Сознание захлестывает чужая паника, тут же сменяемая волей к жизни, к освобождению, к правлению. Затем на место воли приходит гнев.

«Солас! Солас, выпусти меня! Выпусти! Выпусти! Выпусти! Брат? Услышь меня!»

«Он не слышит нас, отец. Он впал в утенеру уже очень давно».

Спокойный, довольный, немного расслабленный, как после хорошего отдыха, поток мыслей Диртамена приводит Эльгар’нана в ярость. Но Гилан’найн выдыхает и успокаивается, тянется к скверне в своей крови — все по-прежнему подчинено плану.

* * *

Контроль над телами они так и не обретают. Зато дотягиваются до своих сосудов, и получают возможность наблюдать за теми, кто избрал сосуды богами.

Как и предсказывал Диртамен, это странные существа. Они чем-то напоминают элвен, но несовершенны и непостоянны, подвержены скорому увяданию. При скрещивании с элвен, они лишь отчасти продлевают свои короткие циклы существования. Однако разум отдельных особей более подвижен, чем у элвен, и Гилан’найн видит в этом потенциал.

Она говорит с ними через Зазикель, делится знаниями о своих экспериментах, чтобы странные существа смогли создать простейшие лекарства и рискнуть заново приручить ее творения.

Она не говорит им о скверне, потому что Диртамен запрещает, но сама обращается к ней, вытекающей из их тел в резервуары по всему Хранилищу. Остальные evanuris не чувствуют, не понимают. Они разочарованы в скверне, но Гилан’найн не спешит отказываться от нее. Не после всего, через что им пришлось пройти.

В какой-то момент среди странных существ особо выделяется один жрец. Ему интересна та часть мира, что оказалась за Завесой Волка. Ему интересно, может ли он преодолеть Завесу, исследовать пространство за ней.

Гилан’найн задумывается… И разрешает ему попробовать. Не выдает собственного интереса и надежды на освобождение, но наблюдает за ходом эксперимента. Когда жрец едва не погибает, теряя при этом почти всех своих учеников, она впервые задумывается, не ошибся ли Диртамен в расчетах. Диртамен ловит ее мысли на лету и раздраженно напоминает:

«Еще не время, Гилан’найн. Но мы близки к с свободе. Все идет по плану».

* * *

Свобода приходит на их шепот, пролив кровь титанов и элвен. У свободы семь лиц, по одному на каждого из них. У свободы страх в глазах и отчаянная жажда власти в мыслях.

Семь жрецов идут по улицам их хранилища, переговариваясь и строя догадки. Диртамен просит не откликаться на из зов, выждать, пока они не окажутся достаточно близко к их темнице.

Сейчас его план прост: захватить их чистые от скверны тела и вернуться в мир, на свет Ведущего Солнца. Затем создать себе достойные оболочки из крови титанов. Этого они ждали тысячи лет. Ради этого позволили Волку усыпить себя. Все те, кто восстал против них, давно сгинули. Новые народы, поселившиеся в их империи, были слабы. Сейчас был лучший возможный момент.

Но Гилан’найн первой чувствует, что великий план Диртамена обречен. Чувствует, потому что пальцы жрецов касаются скверны. Потому что глупые жрецы поглощают ее, надеясь обрести власть. И то, что вызывает ужас даже у самоуверенного Диртамена, кажется Гилан’найн забавным.

Все идет точно по ее плану.