Конец циклов (джен)

Стелла улыбаясь и кивая людям, что приветствовали её, шла сквозь праздничную толпу.

Они победили.

Они выиграли.

Они разорвали бесконечные циклы Амфореуса.

Они остановили пришествие в мир Сталесклепа.

Народ ликовал. Вино и мёд лились рекой. Фагуса была бы в восхищении — её наследие не пропало. Отовсюду раздавались взрывы хохота, музыка и радостные крики.

Стелла улыбалась им. Отвечала на шуточки и смеялась.

Помахала походя Трибби и Аглае. Ей понравилась эта Аглая. С этой Аглаей она бы даже могла подружиться. По этой Аглае она бы даже горевала. Она была намного приятней, чем та Аглая. Её Аглая. Более живая. Ещё не отринувшая свою человечность в угоду победе.

Трибби… Всё ещё Трибби. Стелле жаль, что она не успела познакомиться с Трибиос, но хотя бы в этом цикле малышка не познала горечь одиночества, их всё ещё три.

Чуть дальше Анаксагор что-то объяснял Гиацинте и Кастории. С самым серьёзным видом, кажется, что-то несомненно очень важное.

Стелла подмигнула девушкам, торопливо проходя мимо и не подходя ближе, стойко игнорируя умоляющий взгляд Кастории. Как бы она хотела ещё раз с ним пообщаться, но…

Анаксагор бы всё понял. Он действительно сообразительный. Не закрывает глаза на очевидные вещи. Если бы был не с Амфореуса легко бы мог стать членом Общества гениев номер какой-то-там.

По другую сторону пути Стеллы цезарь тоже с важным видом что-то втолковывала Гисиленсе, которая с крайне сосредоточенным видом ей внимала. Стелла сделала вид, что их не заметила, усиленно глядя в противоположную сторону. Ей не нравилась цезарь. Каждый раз общаясь с ней в голове возникал безумный диссонанс от несоответствия внешности и амбиций этой девицы. Ну не может тиран иметь щёки как у хомяка!

Где-то недалеко крутилась Цифера, действуя на нервы всем, кто её видел. Как же, если полубогиня Коварства почтила своим присутствием мероприятие, точно жди беды.

Мидей в одиночестве вливал в себя гранатовый сок бокал за бокалом, безучастно наблюдая за происходящим. Но, Стелла насмешливо улыбнулась, его уже заметил Фаэнон и целеустремлённо двигался в его сторону. Недолго наследнему принцу осталось скучать.

Стелла смотрела на них и не могла поверить, что они живы. Что они вновь встретились. Да, это не те Аглая и Анаксагор, которых она встретила в том цикле, но… внешность идентична. Характер… наверное, тоже.

Они живы.

Они победили Ликурга. Или как там его? Зандар?

Они вырвались из бесконечных циклов.

И им осталось жить двадцать два системных часа.

Стелла улыбалась, заставляя себя растягивать губы. Она хоронила каждого из них не один раз, но… тогда шла война. Жизненные судьбы обрывались ежедневно, ежечасно. И не было особого времени не осмысление произошедшего. А сейчас… Этот хитровыебанный первый член Общества гениев… Насколько ж надо ненавидеть своё творение, чтобы стереть его с лица вселенной вместе со своей смертью?

И даже хвалённые гении, в лице Герты и Скрюллума, не смогли и не могут (они всё ещё пытаются, она знает) ничего изменить. Лишь отсрочить неизбежное.

Двадцать два часа.

И Стелла не знала, как сказать им, что это их последний пир. Последний рассвет. И последняя ночь.

И что завтра для них никогда не наступит.

Стелла посмотрела на как всегда бесстрастного Дань Хэна, старающегося не смотреть на стоящую рядом сильно изменившуюся Март 7. Нет, не Март 7. Темень. Амфореус умудрился преподнести крайне неприятный сюрприз напоследок. Март 7 нашла свои воспоминания, но… потеряла саму себя. И старо-новая личность заняла тело той, кого они знали под именем Март 7.

Объяснить это Химеко и господину Янгу будет очень сложно.

Кроме всего прочего Стелла сомневалась, что Темень продолжит путешествовать с ними на Звёздном экспрессе. Она бы даже поставила на то, что это дамочка сойдёт на ближайшей остановке. Сама Стелла с удовольствием бы сдала её Герте и Жуан Мей на опыты. Пусть делают, что хотят, но возвращают её подругу!

Этот мир и так отнял у неё слишком многое.

Наконец она вышла на балкон — конечную цель её прогулки. Облокотилась на ограждение и с высоты второго этажа вновь окинула взглядом празднующий народ. Крики, песни, танцы, смех. Через двадцать два… уже двадцать один час они замолкнут навеки. Будет ли это взрыв? Или же как резко погасший экран компьютера, когда выдергиваешь шнур из розетки? Долгая агония? Или же мгновенная смерть? Почувствуют ли они хоть что-нибудь?

И почувствует ли что-нибудь Стелла, наблюдая за гибелью целого мира, пусть тот и являлся всего лишь компьютерной программой, с борта Звёздного экспресса?

Их отбытие запланировано сразу после окончания праздника. Им осталось всего семь часов на Амфореусе.

Грёбанный Ликург. Точнее, Зандар. Чтоб его черти драли в его цифровом аналоге Ада.

Поняв, что его планы оказались уничтожены. Что все эти миллионы и миллионы лет экспериментов и ожидания оказались напрасны. Что Сталсклеп так и не возродится. Что Нус так и не будет уничтожена им. Он… расхохотался. Стелла до сих пор прокручивает в голове этот момент, как теор сначала замер, потом дёрнулся и разразился хохотом. Под полным торжеством и превосходства взглядом Герты.

А после ни говоря ни слова самоуничтожился. Запустив своей гибелью последовательность нулей и единиц, которая привела их к этому моменту.

Двадцать четыре системных часа до полного уничтожения Амфореуса и всех данных о происходящих на нём экспериментах. Три из которых уже прошли.

— Ты же понимаешь, это не твоя вина, Моя Леди?

Авантюрин бесшумно подошёл к ней из-за спины и заключил в объятия.

— Ты ничего не могла противопоставить тому, кто создал саму Эрудицию.

Стелла кивнула. Она понимала, не совсем уж самоуверенная дура. Куда уж ей с ним тягаться, если даже Герта и Скрюллум оказались в дураках. Что уж говорить про неё?

Но…

Чувство, что эту первопроходческую миссию они запороли, не прекращало свербить на задворках сознания.

Грёбанный Зандар.

Переиграл их по всем фронтам.

Стелла глубоко вздохнула. Тряхнула головой. И вновь растянула губы в улыбке. У них остался всего двадцать один час. Горевать она будет после. А пока — время веселиться и пировать.

И молиться на интеллект членов Общества гениев.