НЕ сказка «Маша и три медведя» (гет)

— Как прекрасен этот мир, посмотри, — пела я, погружаясь в джакузи, напоминающее мини бассейн, в большом гостиничном номере Парижа, куда мы с подружками сегодня прилетели на несколько дней развеяться.

На экране телевизора, висящего на стене ванной комнаты, шли клипы, звучала французская эстрадная музыка. Пение невпопад, да еще российских песен, меня не смущало, и, судя по всему, французам на экране это тоже не мешало. А у меня пела душа. С вокалом, если честно, всегда были проблемы, как говорится, ни слуха, ни голоса. Но петь нравилось, поэтому в оперную диву играла только в ванной, при закрытых дверях.

Пена окутала приятной, ароматной легкостью, зажженные свечи создавали романтичный уют, основной свет был выключен. Закрыла глаза, предаваясь приятному чувству блаженства.

Но я не я буду, если снова все в моей жизни пойдет не так, даже банальный прием ванны.

В тот самый момент, когда я закрыла глаза, расслабляясь в теплой воде, в которую добавлено мое любимое сандаловое масло, дверь в ванную комнату резко распахивается, и в нее влетает огромный, бородатый мужик с оголенным торсом и практически с разбега ныряет ко мне в джакузи, полностью погружаясь в пену.

Я еще не успела осознать возможный масштаб надвигающейся катастрофы и ойкнуть, как за ним следом через минуту появились двое вооруженных громил явно криминальной наружности и замерли, остановившись, едва переступив порог ванной комнаты, уставившись на меня, а я, соответственно, на них, слабо пока еще соображая, что на самом деле происходит, поскольку тот, кто сейчас был со мной в джакузи, чтобы не всплыть, крепко обнял меня за бедра, практически уткнувшись своей бородой в одну ляжку.

Время шло, все молчали, а я принимала ванну, посматривала на экран телевизора, наигранно делая вид, что никого не замечаю, и меня ничего не смущает, что очень удивило французов, тихо перебросившихся между собой парой фраз. На самом деле, мне просто нужно было решить, как действовать дальше.

Помня слова своей любимой бабушки, что женщина не должна терять лицо даже в самой щекотливой ситуации, внутренне собралась, подняла удивленно брови, сдунув со своей ладони пену.

— Вам кого, господа? — на английском поинтересовалась, вроде как промежду прочим.

Вооруженные мордовороты, более приличное слово не пришло в голову, переглянулись.

— К вам в номер забежал мужчина, — сказал один, видимо, первым придя в себя, правда, проглатывая слова, поскольку я высунула свою пухлую ножку из воды, и на лодыжке в свете свечей эротично заиграла пена.

— У вас минута, чтобы покинуть это помещение, — мой голос стал злым. — Во-первых, я иностранка и вас привлекут за домогательство, вы будете выданы правоохранительным органам моего государства. А у нас все плохо в тюрьмах. Во-вторых, если его нет в комнате, значит, в моей ванне его уж точно не может быть. Надеюсь, у вас не хватит наглости проверить качество и температуру воды в моем джакузи? Вы же не самоубийцы? Хотя последнее вызывает большие сомнения.

Незваные гости не уходили, задумавшись над услышанным, но оружие убрали, продолжая пялиться на меня.

Тогда я включила «тяжелую артиллерию» и начала медленно садиться в ванне, тем самым еще больше приковывая к себе внимание, ведь потихоньку стала появляться из воды моя гордость — грудь 7 размера, украшенная ароматной пеной.

Левой рукой под водой я специально щелкнула по голове того, кто вцепился в меня мертвой хваткой, чтобы мужчина, пока я чуть развернулась, сделал незаметный вдох воздуха.

Тот, кто сидел «в пруду», был не дурак, с хорошим, как погляжу, инстинктом самосохранения, все понял, и когда я повернулась в сторону уже окаменевших бандитов, оголив левую грудь полностью, чуть вынырнул и сделал вдох, снова уйдя под воду, прижимаясь к моим то ли попе, то ли бедру, точно не поняла, поскольку его борода жутко колола мой целлюлит, было и больно, и щекотно.

— Мне начать кричать и звать полицию? — сейчас мой тон был не просто злобным, а угрожающим.

Мужики часто заморгали, а я медленно продолжила вылазить из ванны. Мои выразительные формы часто вводили в состояние ступора мужчин, а некоторых, особо нервных, даже пугали. Поэтому была уверена, что неизбалованные женскими телами таких размеров французы замертво упадут здесь же.

— Простите, мы, вероятнее всего, ошиблись. Нам показалось, что именно в этот номер забежал человек.

— Плейбоев не вызывала, если только вы и есть подарок гостиницы, но в таком случае это самый худший из вариантов. Вы не в моем вкусе. Вон, я сказала! — рявкнула так, что сама поразилась командному тону и таким децибелам, а бандиты выскочили, прикрыв дверь в ванную комнату, а потом хлопнув входной дверью.

Мужские руки под водой меня, как показалось, нехотя отпустили, ведь его добыча начала крутить попой, чтобы выскочить из железной хватки огромных ручищ.

Я встала во весь рост, завернулась в банное полотенце, вылезла из джакузи, и, надев тапочки, вышла, чтобы проверить, не остались ли эти двое в помещении. А еще было стыдно в эту минуту смотреть в глаза незадачливому богатырю.

Номер был пуст. Я заглянула везде, где только можно, открыв все шкафы, сунув через штору нос на балкон.

«Свалили. Упыри французские», — ругаясь про себя, закрыла дверь номера изнутри, не понимая, почему ранее не сработал замок, ведь точно помнила, что закрывалась, и вернулась в ванную комнату.

— Все чисто, выныривайте, ихтиандр, — сказала и тут же тихо ойкнула, ведь моего голого плеча коснулась большая, мокрая и тяжелая рука.

Но мужик о своих действиях пожалел, ведь это плечо дочери мастера спорта по дзюдо, которая в следующую секунду применила захват и бросок гостя через плечо, отчего он рухнул на пол и сейчас, занимая своим ростом и мощной комплекцией всю площадь пола, с изумлением и непонятным лично для меня восторгом смотрел снизу вверх на голую «Фею» с огромным бюстом, большими бедрами и изящной талией.

И тут только я спохватилась, что пока нейтрализовывала приставалу, полотенце упало и сейчас эпично лежало у моих ног. Схватив полотенце, снова в него завернулась, одарив лежащего на полу самым хмурым, уничижительным взглядом.

— Подъем! Привал окончен, — скомандовала, и мужчина начал подниматься, продолжая пялиться на мое тело, тем более что полотенце было не в состоянии его спрятать полностью.

— Держите, — передала ему в руки небольшого размера чистое полотенце, поскольку с его головы все еще текла вода, а сама вышла, чтобы быстро одеться, прихватив с собой вещи, до этого приготовленные и лежавшие в ванной комнате на комоде. В суматохе нестандартной ситуации совсем забыла, где их оставила.

Мужчина не издавал ни звука, и мне даже показалось, что он исчез также внезапно, как появился в моей ванне.

— Вы живы? — постучала в дверь, а когда оттуда также на английском последовал положительный ответ, вошла.

На краю джакузи сидел красавец — жгучий брюнет примерно 30-33 лет с серыми, как бушующий океан, глазами, аккуратной бородой средней длины, стильной стрижкой, с татуировками на руках и одной — в виде орла — на груди.

«Бог мой, какой же у него рост? И как он поместился в ванне?» — думала, рассматривая богатыря, который не упускал момента, и его взгляд тоже блуждал по моим аппетитным формам, подчеркнутым идеально сидящим брючным домашним комплектом темно-зеленого цвета, подходящим под мой природный русо-рыжий цвет волос, с акцентом не на свободного кроя брюках, а на приталенной трикотажной кофте на молнии, которую я никогда не застегиваю до самого верха.

— Спасибо вам и простите за вторжение, — сказал он на английском, но с таким акцентом, который свойственен русским.

— Вы из России? — поинтересовалась, он кивнул, а его взгляд был сфокусирован на второй моей гордости — губах, от природы пухлых, не нуждающихся в помадах, только в легком блеске. — Прекрасно, — продолжила я разговор на русском, — не надо голову ломать, как с иностранцем коммуницировать, чтобы не вызвать проблем и международных конфликтов, — усмехнулась, а парень все еще был как в ступоре.

Посмотрев на него, вышла в комнату, а когда вернулась, вручила мужчине простыню. Просто ничего другого не нашла с учетом его огромного роста.

— Вы весь мокрый, снимайте вещи, обернитесь простыней, чтобы не заболеть. Вещи можно высушить утюгом, он в коридоре. Кстати, вы в обуви в мою ванну прыгнули? — поинтересовалась с учетом своей брезгливости, представляя, сколько микробов осело на мою кожу.

— Нет. К вам ворвался уже босиком.

— Ладно, пойду, а вы раздевайтесь.

Когда мужчина вышел из ванной, обмотанный простыней ниже пояса, стало ясно, с кого нужно лепить скульптуры. По пути он взял одноразовые тапочки максимум 41 размера, которые смотрелись на его где-то 47-м очень смешно.

«Икры — сама рельефность, торс — отдельное произведение искусства и объект для мечтаний и грез, — шутя, отметила про себя. — Но, слава богу, не моих».

И тут в дверь номера раздался стук, парень нахмурился, посмотрел сначала на дверь, потом на меня, но через несколько секунд его напряжение исчезло, ведь за дверью послышались голоса моих подруг.

— Марусь, — нараспев произнесла мое имя одна, — мы через полчаса собираемся в баре, где будем до утра, — продолжила она заговорщическим тоном, с акцентом на слове «утро». — Подруливай, хватит плескаться.

— Хорошо, — специально отойдя в дальний угол комнаты, ответила я. — Еще часик от силы и приду.

Девчонки защебетали, их голоса стали отдаляться.

— Значит, вас зовут Маруся, — парень смотрит на меня как-то очень странно, причем уже несколько раз опустил взгляд на мои весьма выразительные бедра, которые он обнимал под водой так, что без синяков я из Парижа не уеду.

— Мария. Марусей только близкие называют.

— Рустам, — он протянул мне свою руку, такую большую, крепкую. Я положила свою ладонь на его, и мужчина аккуратно ее сжал.

— Располагайтесь, герой-любовник, — усмехнувшись, предложила сесть ему на кресло, что он и сделал, в какой-то момент забыв, что не в брюках, а простыне, и все его вещи сушатся в специальной сушилке, похожей на термошкаф, о существовании которой в своем номере я, например, не знала. Но я сделала вид, что конфуз не заметила. — Хотите кофе? — на что он кивнул головой, продолжая изучать меня, но не нагло, а как будто с интересом.

Кофемашина порадовала качеством продукта, я протянула чашку с напитком Рустаму.

— Спасибо, Маша, — в самом обращении, да еще приятном баритоне с некоторой хрипотцой в голосе что-то было непривычное, но что именно, не поняла. — Но я не от женщины или ее мужа бежал, — он неожиданно замялся, сглотнув, потому что я уронила телефон на мягкий и ворсистый ковролин и наклонилась, чтобы его поднять, отчего мои подружки 7-го размера своей складочкой нескромно показались в открытой молнии кофты в районе груди.

— Рустам, давайте сразу договоримся, про героя-любовника была шутка. Просто вы оказались со мной в одной ванне слишком эпично. Мне не интересна ваша история, как и вы лично, а я вам. Как только высохнут вещи, вы покинете мой номер, а я пойду к подружкам в бар.

На мое высказывание Рустам долго ничего не отвечал, но его взгляд я чувствовала всем своим телом.

«Вот что за мужчина? Слова из него не вытянуть. Или я его так своими голыми телесами напугала, что его еще под водой контузило, или что-то замышляет. Но склоняюсь к первому варианту», — эти выводы были пока единственными, глядя на сидящего в кресле, продолжающего меня гипнотизировать, красавца с божественной фигурой и приятной аурой.

— Маша, вы всегда делаете выводы и принимаете решения за всех? — неожиданный вопрос заставил меня посмотреть в серый омут игривых глаз.

— Да. В любом случае это единственный верный формат общения с учетом сложившейся комичной ситуации.

Мужчина задумался, немного нахмурив брови, а я села на кровать, делая глоток кофе.

«Только я могу приехать в Париж, чтобы несколько часов провести с полуголым мужиком, молча распивая с ним кофе в номере, при этом ничего не ощущая: ни восторга от лицезрения мужского тела, просто констатируя его особенности, ни смущения от его пристального взгляда красивых глаз, ни страха.

Правильно сказали девчонки, ненормально так откровенно «забивать» на всё и всех, руководствуясь ранее полученными психологическими травмами и разочарованиями, в том числе касающимися веса и комплекции. Но мне так легче. Ни от кого ничего хорошего не ждешь и плохого не опасаешься. Ты же пышечка, булочка, ватрушечка. Чёрт бы побрал эту сдобу. Хотя, если бы не мой боевой характер и занятия дзюдо с папой, прозвища были бы более унизительные, и свою самооценку не нашла бы при всем большом желании.

Благодаря бабушке я приняла себя, свое тело, даже нашла в нем нечто уникальное — контраст между большими бедрами и грудью и реально очень красивой талией, которой многие, даже очень стройные, завидуют. Хотя их косые, осуждающие взгляды ловлю на себе чаще.

Но если быть честной, я приняла себя в собственных глазах, но меня до сих пор ранит отношение общества, — впала в раздумья, несмотря на то что Рустам еще со мной в одной комнате и не спускает с меня глаз, спокойно попивая кофе. — Ну, хоть кофе отличный. Стоило приехать во Францию».