Самка (гет)

— Дора, пойми же наконец, между нами ничего не может быть, ведь я старый нищий...

— Да разве это важно? Важно лишь то, что я люблю тебя, Римус, и я буду с тобой несмотря ни на что!

— Ты права, всё это неважно по сравнению с тем, что я оборотень. Я слишком опасен для тебя, понимаешь? Поэтому давай больше не возвращаться к этому разговору. Всё равно ничего не изменится. Так будет лучше для нас обоих.

И мужчина ушел, даже не оглянувшись на девушку.

— И вот так всегда, — тихо проговорила она. — Когда же ты поймёшь, что ты дорог мне таким, какой ты есть?

Римус думает, что она не понимает, на что идёт,что она просто наивная девушка, ведомая гормонами и чувствами, застилающими разум. Но Тонкс отлично знает, чего ей будет стоить эта любовь: она ведь уже столько общается с Римусом, она знает его, как никто другой. А что до превращений, так Дора всегда сможет защититься, она же как-никак квалифицированный аврор! Это всё мелочи, главное, что она любит его, и хочет быть с ним. Но только как донести это до него? Как убедить, что его ликантропия — не помеха для счастливой личной жизни?

И тут Тонкс осенило. Если счастье не идёт к ней, она сама его завоюет. Хватит сидеть и ждать, пора действовать!

Вечером накануне полнолуния на Гриммо было многолюдно. Собрались все Уизли, Флетчер, был даже Кингсли. Близнецы баловались своими новыми вредилками, подвыпивший Сириус рассказывал анекдоты... В общем, было весело. Только Римус не участвовал в этом веселье. Весь вечер он, бледный и подавленный, сидел в стороне ото всех, а потом и вовсе ушел в дальнюю комнату. Тонкс прокралась следом.

Робко постучав, девушка вошла. Римус сидел на кровати, опустив голову.

— Я принесла тебе зелье.

— А... Да, спасибо, Дора, — ответил он, не поднимая головы. — Оставь меня, пожалуйста, мне нужно побыть одному.

Тонкс выскользнула за дверь и широко улыбнулась. Она подмешала в зелье экстракт, который должен нейтрализовать его действие.

Некоторое время спустя Римус отправился в лес, чтобы обратиться в волка там, подальше от других людей.

Выждав немного, Тонкс пошла за ним.

Римус уходил все дальше в лес, девушка неслышно шла следом, прячась за деревьями и кустами. Но особой нужды в этой скрытности не было — кругом стояла такая тьма, что Тонкс с трудом различала дорогу. Удивительно, как она ещё ни разу не упала, с её-то грацией. Видимо, сегодня удача была на её стороне.

Наконец, он остановился посреди обширной поляны, окружённой густыми зарослями. Скинув с себя мантию и рубашку, мужчина устремил взгляд в небо, ожидая появления луны.

Тонкс невольно засмотрелась на обнаженный мужской торс. Нет, у Римуса не было рельефных мышц и кубиков пресса на животе. Но всё же его тело оказалось неожиданно подтянутым и красивым, хотя всегда казалось, что он очень худой. Наверное, всё дело в мантии не по размеру...

Но тут выглянула луна. Римус затрясся и закричал от боли. Он упал, тело его начало растягиваться, меняться, покрываться шерстью. И спустя минуту на поляне стоял крупный волк-самец с мускулистым телом и огромными зубами. Волк поднял голову и протяжно завыл.

И тут под ногой у Тонкс, притаившейся за кустом можжевельника, громко хрустнула ветка. Волк тотчас же перестал выть, сел на землю и принюхался.

Тонкс осторожно вышла из-за куста. В глазах волка, смотревшего прямо на неё, плескалась жажда мяса и крови. Он хищно оскалился и приготовился к прыжку. Выглядело это устрашающе, но Нимфадора не зря была наполовину Блэк. Она бесстрашно шагнула навстречу волку, в её взгляде горела отчаянная решимость.

В следующий миг волк прыгнул на девушку и вонзил зубы в плоть на её плече. Но девушка лишь улыбнулась. К боли она привыкла — за время службы в аврорате чего только не случалось! — поэтому сейчас она просто стояла и смотрела на волка, терзающего её плечо. Кому-то это могло показаться безумным, но Тонкс твердо знала, что делает.

Вдруг девушка почувствовала нестерпимую боль, словно сразу несколько человек запустили в неё Круциатус. Такая боль была невыносима даже для её закалённого тела, и Тонкс пронзительно закричала. Волк отпрыгнул, а она упала на землю, чувствуя, что тело словно растягивают железными тисками.

А потом всё прекратилось, так же внезапно, как и началось. Тонкс осмотрела себя: изящная молодая волчица с густой серебристо-белой шерстью. Значит всё сработало, она стала оборотнем! Но почему она сохранила разум? Оборотни же не контролируют себя, становятся дикими зверями... А впрочем, какая разница? Главное, что план сработал как надо, и она стала такой же, как Римус. Теперь он точно её не отвергнет!

Тем временем самец подошёл и стал осторожно обнюхивать волчицу, словно изучая. Она стояла неподвижно, боясь его отпугнуть, и ждала.

Наконец он ткнулся носом ей в морду. Принял.

Дальше началось то, что люди назвали бы брачными играми. Самец и самка носились по поляне, поскуливая, царапая и кусая друг друга. Но это была не драка, а скорее заигрывание. Хоть Тонкс и могла мыслить как человек, в тот момент она отдалась проявившимся волчьим инстинктам и просто наслаждалась этой прекрасной лунной ночью и близостью с любимым.

Вдруг самец резко попятился. В его взгляде читались испуг и непонимание.

Тонкс посмотрела на свои лапы и не поверила глазам: шерсть переливалась всеми цветами радуги. Неужели даже в волчьем облике она сохранила способности метаморфа? Необычный однако из неё оборотень!

Она постаралась сконцентрироваться и вернуть шерсти прежний цвет. Сделать это оказалось труднее, чем в человеческом облике, видимо способность сохранилась всё же не полностью. Но через некоторое время Тонкс удалось изменить цвет шерсти снова на ослепительно-белый.

Самец несмело подошёл к ней, окинув испуганным взглядом. Волчица осторожно провела лапой по его спине, и он расслабился окончательно. И вдруг стал вертеться около неё, скулить в ухо и пытаться повалить на землю.

Самка не сразу поняла, что происходит. Она стояла в замешательстве и не знала, как себя вести. Лишь через несколько минут до неё дошло, чего хочет волк.

Он хотел близости. Интимной близости.

Тонкс растерялась. С одной стороны она тоже была не против совокупиться, но с другой... Кто знает, чем это может обернуться? К тому же он сейчас движим слепыми инстинктами, а она-то в здравом уме. Да и с телом волчьим она ещё не до конца освоилась...

Но тут Тонкс снова почувствовала нестерпимую боль: началось обратное превращение. То же ощущение горячих стальных тисков, тот же пронзительный крик, однако на этот раз всё-таки было чуть легче.

Когда боль утихла, девушка с удивлением обнаружила, что одежда осталась на ней. Раньше она думала, что после превращения человек остаётся абсолютно обнаженным — ведь волкам одежда не нужна. Но она ошиблась.

Тонкс встала с земли и увидела сидящего неподалёку Римуса. Увидев её, он очень удивился.

— Дора? Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказалась?

— Я всё время была здесь, — ответила она весело.

— Но как же... — его взгляд упал на рану на плече Тонкс — Это... Это я тебя...

— Что? — девушка уже успела забыть про рану, в облике волчицы она её почти не чувствовала. — Ах, это... Да, это ты меня поранил. Но не беспокойся, всё в порядке.

Она провела палочкой над раной, и та затянулась. Остался только белый шрам.

— Но ты же теперь тоже оборотень! — схватился за голову Римус.

— Да, хотя и не совсем обычный, — ответила она. — Как оказалось, я сохраняю разум и частично владею метаморфомагией.

— В каком смысле? Сохраняешь разум и магические способности в волчьем обличье? Как такое возможно? — шокированно переспросил мужчина.

— Точно не знаю, но возможно всё дело в крови Блэков. У рода Блэк всегда была определенная сопротивляемость к темным проклятиям. Может быть и здесь это сыграло роль.

— Дора, но зачем? Зачем ты это сделала?

— Я хотела, чтобы ты перестал воспринимать свою ликантропию как проклятие и обрекать себя на одиночество. Я люблю тебя и мне больно смотреть на твои страдания! И я подумала, что если стану такой же как ты, ты наконец осознаешь, что достоин счастья. Ты не чудовище, Римус. Ты действительно достоин лучшего, поверь. Зачем ты мучаешь себя?

Римус ошарашенно смотрел на Тонкс, не зная, что ответить.

И знаешь, — сказала она после паузы, — ты был таким милым и нежным, так красиво со мной заигрывал... Даже жаль, что ты этого не помнишь, ты ведь не запоминаешь такие ночи... Не думала, что ты можешь быть настолько романтичным...

Римус вдруг подошёл и крепко обнял девушку. И в этих объятиях было стольк любви и невысказанных чувств, что Дора поняла — теперь они вместе.

— Моя девочка, — прошептал он. — Моя самка...

Вместе навсегда.