Добрые дела (джен)

— Что я вам могу рассказать? Ох, весёлый был денёк! Как-то раз я наткнулся на парнишку лет тринадцати, он гонял голубей в парке... И вуаля! Маленькое чудо — и мелкое чадо валяется на траве с ушибленной коленкой, вокруг него суетятся серьёзные и ответственные родители, а я в это время потираю руки!

Что? Тебе не нравится эта история? Странно, специально для тебя подбирал, между прочим. Ладно, расскажу другую.

После мальчика я зашёл в бар выпить.

Что? Мне нельзя выпить!? Я думал это свободная страна! А-а-а-а-а, не выпить нельзя, а рассказывать об этом? Хей, друг мой, если ты боишься, что нас слушают дети, то они явно перестали, когда я рассказывал про мальчика и голубей. Дьявол правый, ну не закатывай глаза. Ладно, ладно, мой ангелочек, уговорил!

Простите, мой приятель чересчур принципиальный в этом вопросе. Итак.

Захожу не в бар, а в кафе! Подхожу к бармену... Ой! Прости, дорогой Фелл, бариста! Подхожу к бариста и прошу шесть эспрессо в одной чашке. Вроде бы все ничего, она спросила мое имя, написала его на стаканчике и обещала мне отдать через минуту.

Я прождал целых полторы минуты, согласитесь, ангельское терпения для такого типа как я! Тут девушка крикнула мое имя и поставила стаканчик, а его нагло схватил какой-то очень толстый и упитанный высокий парень с чёрной-чёрной бородой. Я вежливо, представьте себе, вежливо его попросил отдать мне мой стаканчик, на что он громким пьяным басом рявкнул:

«- Ааааа?!.. Што ты хочешь, мелский рыжий!

Я сдержался и лишь зашипел на него:

— Чтобы Вы отдали мой с-с-стакан.

Парень посмотрел на меня, потом на стаканчик в своей толстой лапище и, заплетаясь, сказал:

— Ты очки-то свои чёрные сними и прошти, што тут написано! Это мой!.. Сштаканчик!»

Этот бородач запрокинул мои! шесть эспрессо и, ей чёрту, подавился и разлил кофе на свой довольно-таки грязный и без того жилет.

«- Што ето за бурда!»

Он крикнул и замахнулся на несчастную девушку! Тут я уже не мог терпеть, хотя мой коллега меня и просил... Что, им и про это лучше не говорить? Ладно, ладно, оставим это, между нами.

Так, о чем это я? Ах, да! Бородач замахнулся на девушку, и мне пришлось схватить парня за руку и протянуть второй стаканчик с именем Кромвель, которое видно он и перепутал по пьяни с моей.

Заприметив родную фамилию, он широко и тупо улыбнулся и пробормотал: «Придурки ё..!»

Ёлки-палки, Азя, не дергай меня за рукав, что я такого сказал?

— Пока, слава моим книгам, ничего, но мы же с тобой выступаем перед публикой!

— И?.. Думаешь она не знает таких слов? Люди их вообще-то и изобрели, а потом сами же запретили!

Хорошо, как видите, Ангел настаивает на том, что мужчина промолчал и даже, когда после всего этого его стаканчик чудесным образом лопнул и разбрызгал содержимое почему-то исключительно только на него... В общем, было забавно. А еще!..

— Так, стоп, прекрати!

— А что тебе не нравится? Я же помог несчастной девушке бариста!

— Да, но твой мотив был исключительно корыстным, а мы же хотели с тобой поговорить про творение добрых дел просто по нраву своему. Как написано у Гёте: "Тот, кто делает добро из любви, не ждет награды за свои поступки".

— Я ждал награды? Я лишь хотел вернуть свой кофе! Кстати, милая бариста поблагодарила меня, сделала новый кофе и отдала лично в руки. А какие добрые бескорыстные дела сделал ты, мой Ангел?

— Я же просил тебя не называть меня так на публике!

— Хорошо, хорошо, Азирафель, извини!

— Я прощаю тебя.

— О-о-о, видите, он меня простил! Обожаю его… Так что, Фелл, расскажи нам про свои добрые дела.

— Ну… Хм… Сегодня я провёл большую часть дня в библиотеке и отдал несколько книг нуждающимся, ибо как иначе смогут они развиться духовно. А утром спасал бар, то есть, кафе, да, кафе от драки, которую ты едва не устроил, мой дорогой Кроули.

— Не очень много, если честно.

— А, ещё я провёл урок для подрастающего поколения, рассказал им о Боге и Христе, о жертве его и о том, что он принёс в наш мир…

— «Love and peace! Люди могут, конечно, спастись от падения вниз, и он шёл рассказать им о том, как им можно спастись…», знаем мы вашего Бога, и его добрые намерения. А ещё, Азирафель, ты солгал сегодня! Насколько это добрый поступок?

— Но ведь во благо! Давай мы это с тобой потом обсудим, Кроули.

— Вот, видите, а теперь он хочет скрыть свои пороки от людей! Ай-ай, Ангел, уже не выйдет, покайся! Покайся!

— Кроули, что за фарс ты разыгрываешь!

— Как же я тебя обожаю, Ангел.

— Мен пугает эта фраза, сарказм, ведь так?

— Решение только за тобой.

— Боже, спасите меня от этого демона!

— А меня от этого ангела!

— Ненавижу, когда ты начинаешь нести пургу!

— А я, когда ты ведёшь себя, как священник!

— А я!..

— Что? Что ты так смотришь на меня!?

— Хочешь чай с пирогом с вишней?

— Ещё и спрашиваешь, конечно!

— Я за чайником!

— Всё, дорогие слушатели, расходимся, библиотека закрывается, ангел будет мне исповедаться за чашкой горячего чёрного чая без сахара! А я так уж и быть расскажу ему о своих злоключениях, до скорого!