Большое зеленое яблоко, или Страхи семьи Малфоев (джен)

Влетев в спальню, Драко громко хлопнул дверью. Внутри всё клокотало от переизбытка эмоций: было и страшно, и стыдно, и так ненавистно, что на вычурном комоде задребезжали хрустальные подсвечники, а большие зеркала покрылись тонкими паутинками трещин, грозя вот-вот рассыпаться миллионами острых брызг.

Чертов Поттер! Чертов Волдеморт! Чертов день! Ведь с утра уже знал, что тот не заладится — еще когда это безобразное лопоухое чудовище опрокинуло на Драко горячий шоколад, перепачкав его белоснежную рубашку. А пуговица, так не вовремя оторвавшаяся с мантии! Он умудрился наступить именно на нее, поскользнулся и прибыл в гостиную на собственной пятой точке, протерев идеально отглаженными брюками все ступени огромной мраморной лестницы! Но всего этого было мало.

Видимо, провидение, Мерлин или Мордред, а может быть, и сама Моргана решили проверить его на прочность — именно сегодня, в самый последний день рождественских каникул Люциусу вдруг вздумалось устроить для сына развлечение: из подвалов мэнора был поднят старинный шкаф, в котором уже несколько столетий жил боггарт.

— Давай, Драко, — подначивал сына Малфой-старший, — помнится, в детстве ты жутко боялся старого хромого эльфа.

— Этот хрыч напугал меня до обморока, когда я позвал зубную фею, — пробубнил Драко.

— Совершенно недостойное Малфоев поведение, — ухмыльнулся Люциус.

— Пожалуй, уступлю тебе право первому выпустить свое чудовище, — парировал Драко.

— Ну что ж, — фыркнул Люциус и открыл шкаф.

Тут же оттуда выплыло темно-серое облако. Оно немного повисело в воздухе, резко сжалось, завертелось в вихре и опустилось на пол мягким шелком многочисленных юбок: посередине комнаты стояла Нарцисса, и по сведенным к переносице бровям было ясно — миссис Малфой чем-то жутко недовольна.

Вот тебе раз! Кто бы мог подумать, что боггарт отца — нежная, тихая Нарцисса...

— Риддикулус! — выкрикнул Люциус, превратив свой страх в изящную белую розу. — Твоя очередь, сын... — ухмыльнулся Малфой-старший, загоняя боггарта обратно в шкаф. Драко нехотя поднялся и шагнул к открывающимся дверцам...

* * *

— М-да... — легким взмахом руки Люциус запер шкаф и повернулся. — Я, конечно, восхищен твоим благоговейным трепетом перед нашим Господином. Но, Драко, при чем тут Поттер?

— Отец, я... — еле шевеля белыми губами, начал было оправдываться тот.

— На сегодня достаточно, — кивнул сыну Люциус и углубился в изучение банковских отчетов, ясно дав понять, что разговор действительно окончен. Драко ничего не оставалось, как неслышно покинуть кабинет отца и твердо решить во что бы то ни стало избавиться от собственного страха перед Волде-Поттером — жутким чудовищем с головой гриффиндорского недоумка и змеиным телом Господина. В конце концов, у него на это есть полгода и заброшенные классы в Хогвартсе после каникул.

* * *

Бледный, как простыня, Малфой что-то шептал едва шевелящимися губами, трясущейся рукой направляя на кого-то палочку. Высокий человек стоял спиной, и понять, кто это — не представлялось возможным. Хотя, было в этих развевающихся длинных одеждах, чуть заметном повороте головы что-то неуловимо знакомое... Странное... Немного жуткое, но в то же время близкое...

— Не толкайся, Гарри, иначе я упаду, и так стою уже на одной ноге, — прошипел Рон, легонько отпихивая навалившегося друга.

— Кто это там? — щурился Поттер, пытаясь разглядеть незнакомца через узкую щель в приоткрытой двери. — Хорек кому-то угрожает...

— Угрожает? — фыркнул Рон. — Да эта трусливая крыса едва не умирает со страха! Ты погляди на него: вот-вот грохнется бесчувственным кульком.

— Даже если и грохнется — невелика беда, — пожал плечами Поттер. — Со вторым-то что делать?

— Что, что, — отмахнулся Рон, — шарахнем Ступефаем, и дело с концом.

Но тут незнакомец взмыл в воздух и опустился за спиной Малфоя.

— Гарри... — в ужасе прошептал Рон, глядя на парящего в воздухе человека. — Это же Тем… Вол… Тот-Кого…

— Рон, ты отдавишь мне ногу, — прошипел Поттер, отталкивая друга и выхватывая из рукава мантии палочку. — Как же это, Рон? Как он сумел провести в Хогвартс Волдеморта? Как тому удалось стать мной?

— Гарри, что... Гарри, ты же не собираешься?..

А Волде-Поттер лишь ухмылялся и кружил вокруг Малфоя, словно дразня. Гарри приоткрыл дверь и, выставив палочку перед собой, практически шагнул в комнату, как...

— Риддикулус! — вдруг выкрикнул Малфой, и незнакомец с громким хлопком рассыпался разноцветным драже.

— Боггарт... — выдохнул Поттер и опустил палочку.

— Гарри, — Рон осторожно тянул его за подол мантии, — давай уйдем отсюда? Это все-таки Малфой... Хорек бешеный...

Но Драко не слышал возни за спиной: он сидел на полу и, спрятав лицо в ладони, беззвучно вздрагивал.

* * *

— Неф, я, канефно, фсе памимаю, Гаи, — говорил Рон, пережевывая шоколадную лягушку, — но фтобы такое-е-е-е-е! И кто бы подумал, что эта нахальная хорёчья морда тебя боится! Или от ненависти до страха — один взмах палочки?

— Да я и сам удивился, — согласился Поттер. — Но почему он боится Волде...

— Гарри, — Рон в ужасе округлил глаза, — не называй Его имени...

— Ну хорошо, хорошо, — фыркнул Поттер, — боится Реддла? Я думал, он им восхищается...

— Слушай, дружище, — Рон воровато оглянулся вокруг: в эти часы гостиная Гриффиндора гудела, словно большой пчелиный улей. Первогодки корпели над эссе по зельям, несколько третьекурсников под бдительным оком старосты Гермионы практиковались в трансфигурации. Рон придвинулся ближе и зашептал Поттеру на ухо, активно жестикулируя в подтверждение своих слов. Сначала тот слушал, нахмурившись, но постепенно, с каждым новым жестом на лице Гарри расплывалась довольная улыбка.

— Отличная идея, Рон! — наконец кивнул Гарри, когда оба прыснули со смеху.

— А ты представь его физиономию, — вновь хохотнул Уизли.

— Надо только выяснить, когда он туда ходит.

* * *

Целую неделю скрытые мантией-невидимкой Рон и Гарри тенью ходили за Драко, выслеживая, запоминая, улавливая каждое его движение, и к выходным они точно знали, что по утрам тот предпочитает омлет овсянке, любит тосты с абрикосовым джемом, терпеть не может шпинат и обжаренные куриные крылышки. А еще Малфой обожает яблоки.

Каждый раз, едва на столах появлялись вазы с фруктами, он выбирал себе самое большое яблоко, аккуратно разрезал его самым обычным ножом на тоненькие дольки и, откусив кусочек, жмурился от удовольствия, а потом слизывал с блестящего лезвия капельку мутного сока. Глядя на этот ежедневный ритуал, Рон задумчиво тер переносицу и внимательно разглядывал лежащие в вазе сочные плоды райского дерева.

Однажды вечером он придирчиво осмотрел разложенные перед собой пять яблок и, выбрав пару самых крупных, повертел в ладони, сжал, проверяя на крепость, и вдохнул ароматы ранней осени, солнца, свежескошенной травы и теплого дождя.

— Я тут кое-что придумал, — он заговорщицки подмигнул Поттеру и спрятал яблоки в карман мантии.

* * *

Если вы думаете, что Хогвартс — всего лишь каменные стены, высокие зачарованные своды и несметное количество заколдованных лестниц и коридоров, то вы ошибаетесь.

Каждая ступенька, подоконник, дверь или даже старый канделябр — это отдельное живое существо, со своим сложным характером, трепетными чувствами и доброй душой. Желаете убедиться? Пожалуйста!

Не эти ли ступени не раз спасали незадачливых студентов от грозного старика Филча? Не эти ли стены обрастали ветвями омелы над влюбленными парочками? Не эта ли загадочная комната появлялась ниоткуда, едва кому-то грозила опасность или требовалась помощь?

Хогвартс — это не просто школа. Это живой волшебник, укрывающий полами своей каменной мантии каждого, кто верит в чудеса; творит добро; ворожит любовь; строит дружбу; волшебник, который дарит надежду и помогает преодолеть страхи. Волшебник, у которого есть свои тайны.

На последнем этаже, практически под самой крышей, вот уже несколько десятков лет утопал в пыли и паутине заброшенный старый класс. Именно там Драко Малфой и нашел старый шкаф, в котором жил боггарт. Сюда же пришли Гарри и Рон, решив подшутить над трусливым слизеринцем.

Рассохшиеся дверцы старого шкафа с неровными лучиками трещин наверняка перевидали на своем веку не одну сотню волшебников. Они до сих пор хранят неглубокие вмятины от рассыпавшихся о них заклинаний, тепло магии старого мастера, любовно восстанавливающего облупившийся лак.

— Рон, — шикнул Поттер, — если ты не прекратишь пыхтеть мне в ухо, словно загнанный гиппогриф, я точно угощу тебя Ступефаем.

— Попробуй только, — ухмыльнулся Уизли. — Горишь желанием узнать, какова Гермиона в гневе? И вообще, если ты немного подвинешься...

— Если ты не заметил, тут не поле для квиддича... Я и так практически не дышу...

— Гарри, дружище, — продолжал пыхтеть Уизли, — я, конечно, очень тебя люблю, как друга, естественно, но не мог бы ты чуть отодвинуть свое колено от... э-э... меня?

— Если я уберу свое колено, то твой локоть будет... э-э... В общем, Рон, или мы уходим, или остаемся, но...

— Тише, кажется, хорь... — но договорить он не успел: в класс действительно вошел Малфой.

* * *

Дверь скрипнула, впуская, и Драко, поежившись, шагнул в класс.

— Это последний раз, честное-пречестное слизеринское, — шептал он, медленно подходя к старому шкафу. — Я справлюсь, обязательно справлюсь... Я должен! Я обещал отцу!

Он вздохнул, вытащил из рукава палочку, направил ее на шкаф и...

И сел на пол. Рука безвольно опустилась, выронив палочку.

— Не могу... — горько усмехнулся Драко. — Что б ты был неладен, Поттер, со своей змеюкой!

— Гарри, о чем это он? — едва слышно прошептал Рон.

— Не знаю, у меня только Букля... Никаких змей у меня нет... — растерянно ответил тот, приникая к щели в попытке разглядеть происходящее в классе.

Тем временем Драко вновь поднялся и решительно направил палочку на шкаф.

— Готовься, Гарри, — шепнул Рон, — я сейчас туман наколдую.

— Ага, — кивнул тот, — второй выход — твой!

Легким движением палочки Малфой открыл дверцы шкафа и шумно сглотнул: наружу неуклюже выползало темно-серое облако. Наконец оно резко замерло, отчего-то зашипело, как масло на раскаленной сковородке, и с громким хлопком лопнуло, осев на пол склизкими лужами.

— Чертова палочка! — выругался Рон.

— Какого Мерлина! — взвизгнул Гарри, брезгливо стряхивая с себя липкую серую жижу.

— Поттер... — побелевшими губами прошептал застывший на месте Драко. — Один Поттер…

— О, привет, Малфой, — подмигнул ему Гарри. — Развлекаешься? Что на этот раз? Неужели тебе наскучила травля грязнокровок?

— Нет, нет, нет, — шептал тот, — боггарты не разговаривают, не разговаривают...

— Конечно, — согласился Поттер, — их же никогда ни о чем не спрашивают. Вытащат из насиженного теплого местечка, посмотрят со всех cторон, как лошадь на рынке, а потом ба-бах — и ты уже не боггарт, а пустая консервная банка или того хуже — Снейп в короткой юбчонке.

От неожиданной наглости пресловутого гриффиндорца, пусть и с душой боггарта, Драко вообще онемел и только ошарашенно взирал на новоявленное чудо.

— А мы — боггарты — может, тоже хотим общения, — не унимался Поттер, подходя все ближе и ближе. — Вот скажи мне, скользкая язва, отчего ты дрожишь, словно нюхлер перед соплохвостом? Неужели боишься?

Драко совершенно опешил от такой неприкрытой наглости, открыл было рот, чтобы ответить, да так и замер: его самый жуткий боггарт протянул грязную руку, схватил его за ворот мантии и дернул на себя, заглядывая в глаза.

Словно завороженный, Малфой смотрел в эту зеленую бездну и мысленно прощался с жизнью. «Простите непутевого сына, Лорд Малфой, он так бестолково прожил свои пятнадцать лет, но даже ваши галлеоны не помогут скрыть его позорную кончину от страха перед самым обыкновенным боггартом».

— Ты один? — Гарри подозрительно оглянулся и вновь уставился на Драко. — Что, твои дружки оказались еще трусливее тебя? Или ты решил испытать судьбу? А может, ты считаешь, что Шляпа ошиблась, и в тебе живет дух отважного гриффиндорца?

Драко отчаянно замотал головой.

— Или это твой коварный план по захвату будущего героя? Нет? Что же тогда? — Гарри задумчиво нахмурил брови и почесал за ухом. — Зависть? Угадал? Нет? Хм... Ненависть? Тоже нет? Симпатия? — Драко в ужасе распахнул глаза. — Ну, а почему нет? — пожал плечами Поттер. — Я красив, ловок, умен, хитер и даже изворотлив...

— А еще наглый до безобразия, — выпалил Малфой и попытался вырваться из цепкого захвата.

— Ну-ну, — цыкнул на него Поттер, — мантию испортишь!

— Да какого боггарта! — фыркнул Драко, осмелев.

— Действительно, какого? — согласился Поттер. — Чем сучкáми махать, лучше бы чаю предложил. А то куда ни плюнь — выманят и сразу: ба-бах. А я, может, от чая бы не отказался...

— Может, тебе еще и вина предложить? — вздернул брови Драко. — И вообще, ты чего сегодня такой болтливый? А ну вставай к дверце, я с тобой сейчас бороться буду, — он нетерпеливо указал палочкой на шкаф. — Вставай, вставай! Разговорился тут, чучело бездушное.

Поттер ухмыльнулся, отошел в указанное место, широко раскинул руки и улыбнулся от души:

— Ну? Чего смотришь? Борись, трусливая твоя душа...

— Да что ж это за напасть такая, а? — в сердцах фыркнул Драко, направляя на Поттера палочку. — До чего ж боггарты наглые пошли! Риддикулус!

Ба-бах!

В воздухе замерцали разноцветные искры.

Осыпались к ногам Поттера...

Стоп... К ногам Поттера?

Драко неверяще смотрел на кошмар своей жизни, а тот довольно улыбался, непринужденно ероша и без того лохматые волосы.

— Риддикулус! — кричит Малфой, вкладывая в заклинание всю свою неприязнь к зарвавшемуся очкарику.

А тому все нипочем! Стоит — ухмыляется. Гаденько так, по-слизерински.

— Риддикулус! — рвет связки Малфой, а отчаянный гриффиндорец лишь смахивает с плеч магические искорки.

— Ты аккуратнее там, Малфой, а то не ровен час наколдуешь на свою голову, — смеется Поттер.

И тут, словно подчиняясь его слову, дверцы шкафа скрипнули, раскрываясь, и оттуда вышел...

— Мама... Это чей-то розыгрыш, да? Там же всегда только один боггарт был... — опешил Драко.

— А ты еще больше заклинаниями швыряйся без дела, придурок, — прошипел Волдеморт, отдирая зацепившуюся за дверную ручку полу своего балахона. — Не видишь: опасно это — расщепить может! Вот ты, Малфой, как хочешь, а собери меня вот с этим чучелом обратно! А то у меня, понимаешь, внешность непрезентабельная, девушкам не очень нравится...

— Мерлиновы подштанники, — прошептал Драко, — я спятил...

— И давно, кстати, — согласно кивнув, подытожил Волдеморт. — Ну, что? Ворожи давай, а то у меня Пожиратели скоро соберутся... — и, порывшись в многочисленных складках собственного одеяния, Темный Лорд вытащил большое яблоко и с хрустом надкусил круглый бочок. — Ну? Так и будешь стоять, неуч? — недовольно проворчал он, вновь обращаясь к Драко.

— А может, это... Не надо собирать? — с надеждой глядя на Волдеморта, промямлил Поттер. — Мне, вроде, и так хорошо...

— Надо, Поттер, надо, куда ж мы друг без друга? — вздохнул тот. — На вот тебе, похрусти за компанию, — и выудил из-за пазухи еще одно яблоко.

— Слушай, Малфой, — Гарри повернулся к Драко, — ты уж поторопись, что ли?.. А то нам еще на собрании выступать, — и, подмигнув школьному недругу, он обнял Волдеморта за плечи.

Драко стоял как вкопанный и переводил взгляд с одного сумасшедшего на другого.

— А, — он радостно хлопнул себя по лбу, — знаю! Вот я болван-то! Я же сплю! Точно — сплю, а вы мне снитесь. Интересно, к чему видеть во сне яблоки, а? — глупо хихикнул Драко.

— Слушай, Поттер, — Волдеморт удивленно кивнул в сторону Малфоя, — он, случаем, не спятил? Может, ущипнем его для верности? Говорят, сумасшедшие боли не чувствуют...

— Только попробуй, безносая уродина! — завопил Драко. — И ты, Поттер, не подходи лучше — зааважу! Щипайте друг друга, придурки! — и он со всех ног помчался к двери.

Едва за Малфоем захлопнулась дверь, как Гарри осел на пол, сотрясаясь от смеха. Следом рядом плюхнулся Волдеморт, зажимая набитый рот ладонью.

— Вот бедняга, — хохотал Поттер, — он же поверил, Рон, правда поверил!

— Ага, — кивнул Уизли, снимая с себя заклинание иллюзии. — Погоди, я такую шутку еще придумал, завтра покажу.

— Слушай, а туман у тебя отменный получился, — завистливо вздохнул Гарри, доедая остатки яблока.

— Ерунда, у Фреда с Джорджем и покруче есть приколы, — отмахнулся Рон. — Ну, что, пошли? Иначе Гермиона нас расспросами замучает...

— Пошли...

* * *

Следующим утром Поттер и Уизли спустились на завтрак практически самыми последними. Войдя в Большой зал, Рон незаметно толкнул Гарри локтем: Малфой сидел на своем месте и с удовольствием завтракал, одновременно поддерживая оживленную беседу с Забини и Паркинсон.

— Смотри, что сейчас будет, — прошептал Уизли и направился к слизеринскому столу.

— Привет, Ма-а-лфой, — растягивая слова, поздоровался Рон.

— Уизли, ты, часом, местом не ошибся? — скривилась Паркинсон.

— Шагай своей дорогой, Уизел, — Малфой смерил его презрительным взглядом.

— Да я только поздороваться, собственно, — хмыкнул Рон. — Вот, держи, Малфой, приятного тебе аппетита, — подмигнув, он положил перед Драко большое зеленое яблоко, развернулся и пошел к гриффиндорскому столу.

— О, Драко, ты определенно пользуешься успехом! — фыркнула Пэнси.

Но Малфой не слышал ее усмешки: большое зеленое яблоко вдруг крутанулось на месте, открыло огромные красные глазищи с узкими зрачками-щелками и нахально подмигнуло.

— Мерлин, я спятил... — прошептал Драко, сползая под стол.

* * *

— Драко, — Малфой-старший едва сдерживал улыбку, — я восхищался твоим трепетом перед Господином, я долго думал и даже понял твой страх перед этим зарвавшимся мальчишкой… Но яблоко, сын… Почему глазастое яблоко?

— Риддикулус! — со злостью швырнув заклинание в зеленого боггарта редкого сорта, Драко превратил его в мелкое яблочное крошево и одним взмахом палочки собрал в фарфоровое блюдце. — Не думаю, что причина стóит хоть малейшего вашего внимания, отец, — раздраженно пробубнил он. — Приятного аппетита и увлекательного развлечения вам… — съязвил Драко и вышел из столовой.

— Мальчишка, — фыркнул Люциус и только протянул руку к изящному блюдцу, как оно охнуло, завертелось, выпустило сноп искр и, подскочив, шлепнулось на мраморный пол, рассыпаясь на яблочно-фарфоровые крошки. — Палочка… Где моя палочка?.. — озираясь по сторонам, шептал Малфой-старший, глядя, как с пола поднимается густое серое облако.

— Люциус, Драко сказал, что ты забыл в гостиной свою трость… — Нарцисса замерла на пороге и, не сдержавшись, рассмеялась. — Так вот значит, какой страшный боггарт у великого Люциуса Малфоя… Что ж, желаю найти с ним общий язык, — и, закрыв за собой дверь, она направилась в сад, унося с собой волшебную палочку мужа и оставляя его наедине с грозной леди с лицом Нарциссы Малфой и душой боггарта.

Fin.