Няня для Малфоя - 2 (джен)

Северус Снейп наслаждался. Он наслаждался крепчайшим утренним кофе, наслаждался чтением газеты, и, в конце концов, он наслаждался одиночеством. Несмотря на ненавистную жару и духоту, на которую он променял холод слизеринских подземелий, Снейп мог абсолютно искренне, положив одну руку на сердце, а другую — на «Историю Хогвартса» сказать, что лето было его любимым временем года. А всё почему?

Ответ на этот вопрос был столь же прост, как использование заклинания «Вингардиум Левиоса» первокурсником. Северус Снейп, преподаватель зельеварения в «храме пестования юных умов», как выражался Дамблдор, эти самые юные умы просто не мог выносить. Они раздражали профессора до скрежета его грозных, как и он сам, с желтоватым оттенком, зубов. Они бесили Северуса до готовности выхватить палочку и произнести пару непростительных. Они измучивали мозг бедного учителя зелий до такой степени, что он по ночам вынашивал планы уничтожения школы вкупе со всеми её учениками.

То, что Северус не любил детей — было слишком мягко сказано. Именно по этой причине он подал заявление в общество зельеваров, дабы работать на вольных хлебах и заниматься научной деятельностью. Ответ должен был придти именно сегодня, поэтому один из лучших знатоков тонкой науки нетерпеливо поглядывал в окно, ожидая сову. Он пребывал в состоянии радостного предвкушения. Снейп даже позволил себе пару раз улыбнуться, глядя в зеркало — вот как он был счастлив. Ну, а то, что отражение потребовало напиток живой смерти, увидев, по сути, свой же оскал — это ведь мелочи, правда?

Наконец, он услышал, как клюв почтовой птицы стукнул несколько раз о стекло окна, отрывая его от созерцания колонки политических новостей. Сердце забилось в предвкушении, но тут же замерло. Внутри всё резко похолодело, и Северус ощутил, как возвращается нервный тик. Пот струйками побежал по спине, а от нехорошего предчувствия живот скрутило в узел. На лапе птицы Снейп увидел серебряное кольцо с фамильным гербом Малфоев.

* * *

Люциус Малфой торопился в Паучий Тупик, чтобы поскорее сплавить детей Северусу Снейпу, пока тот не передумал. Хотя точнее будет так: пока он не написал гневное письмо с отказом, снабжённое парочкой проклятий. Или, что вероятнее, сдобренное несколькими унциями яда. Поэтому, Люциус очень торопился.

Сегодня к ним нагрянула чета Паркинсонов, и он собирался вытащить главу их семейства на охоту, в то время как милая Нарси с миссис Паркинсон прогуляются по магазинам.

Дети дома были совершенно ни к чему. Дети могли испортить всё веселье.

Люциус с гордо задранным носом (чему он всегда учил и своего сына) вышел из камина. Помимо Драко его сопровождала маленькая темноволосая девочка.

Северусу же было не до гостей. Он судорожно опустошал свой запас успокоительных зелий и пытался вспомнить, что нынешнее законодательство вещает по поводу Авады в лоб. Оклик из гостиной заставил Снейпа вздрогнуть и подавить желание спрятаться под кухонный стол.

— Нет, Люциус! Я сегодня занят. Очень занят. Я не буду сидеть с этими, — «чудовищами, монстрами, злобными, кошмарными...», — детьми.

— Северус, всего несколько часов. Я заберу их вечером. В конце концов — ты крёстный Драко.

— Нет! — взвизгнул Снейп, глядя на то, как блестят глаза младшего Малфоя. — У меня важная встреча сегодня!

Северусу Снейпу всё-таки пришёл ответ из общества зельеваров. Где-то между выпроваживанием малфоевской совы и битьём головой о тот самый кухонный стол. В ответе говорилось, что сегодня его посетит представитель этого общества — для своеобразного собеседования. Зельевар помахал письмом перед надменной физиономией своего друга.

— Северус, не надо показывать мне какой-то старый пергамент со своими опытами, — Люциус поморщился. — Мы оба знаем, что девушки не ходят с тобой на свидания.

— Это не... Что? Почему это не ходят? Ходят, и ещё как! — раздался в ответ возмущённый возглас.

— Конесна-конесна! — просюсюкал блондин, потрепав его по щеке и начиная медленно пятиться по направлению к камину. — Конечно, я тебе верю! У тебя много девушек! Сотни! Тысячи!

— Эй, что ты имеешь в виду?

— Всё, Северус, я вернусь вечером!

— У меня есть девушки! — обиженно насупился Снейп, мгновенно забыв, зачем вообще приходил Малфой.

— Не сомневаюсь! — серьёзно отозвался Люциус, скрываясь в зелёных всполохах пламени и оставляя друга в полном недоумении.

Снейп ещё несколько секунд стоял, глядя в потухающий огонь, потом пригрозил ему кулаком и пробурчал что-то типа «Да всё у меня есть. Просто я их скрываю ото всяких чистокровных белобрысых задниц!». Ему ещё нужно было приготовить для своего посетителя речь и обед. Раздумывая, что это будет, зельевар уже собирался направиться на кухню, как чей-то тоненький голосок вернул его в реальность.

— Дядя Сева, а мы пойдем в гости к гомику?

Около камина стоял он. Драко Малфой. Страшнее всего было то, что мальчишка был не один. Рядом с ним стояла какая-то пухлая девчонка, сжимающая в полной руке куклу.

Наблюдая, как любимый крёстный содрогается от ужаса, Драко требовательно повторил свой вопрос:

— Мы пойдем в гости к гомику?

— Нет!

— А в школу?

— Нет!

— А...

— Нет! Вы будете сидеть в этой комнате и играть, пока вас не заберут родители!

Маленький светловолосый мальчик важно упёр руки в бока, прищурил глаза — так, как учил отец — и, топнув ногой, грозно возвестил:

— А мы не хотим сидеть в этой твоей комнате и играть!

Северус ехидно ухмыльнулся, ожидая увидеть злость на детском ангельском личике крестника, и ответил:

— А я сказал, вы будете играть здесь. Одни.

Он запечатал дверь заклинанием, вспоминая, нет ли в гостиной чего-нибудь крайне опасного, и со спокойной душой отправился готовить обед. Он не позволит второй раз испортить себе жизнь! Рука машинально потянулась к волосам, которые совсем недавно отросли. Северус ещё раз проверил заклинания, помня о том, на что способен его крестник.

В спину ему раздался мстительный вопль:

— Я всё расскажу папе, и он скажет троллю тебя съесть!

* * *

Маленькая Панси Паркинсон хныкала, обиженно выпятив нижнюю губу. Ей не нравилось в доме злого дяди. Не нравилось, что мама забыла положить ей в кармашек носовой платочек, и приходилось вытирать сопли о чью-то забытую рубашку, жуткого чёрного цвета. Панси сидела в кресле, прижимала к себе куклу и думала о несправедливости своей детской жизни. И о том, что нужно вылечить насморк.

Маленькому Драко Малфою было очень скучно. Когда папа сказал ему, что он останется с дядей Севом, Драко обрадовался. Очень обрадовался. Он надеялся познакомить Панси с гомиком, слизеринскими девочками, показать, как весело в Хогвартсе! А крёстный...

Драко тяжело вздохнул. Он лениво слонялся из угла в угол, пока его не озарила одна догадка. Крёстный ведь сказал — играйте! Значит, это такая игра! И смысл её заключается в том, чтобы выбраться отсюда. А когда они с Панси выберутся, то он подарит им подарки. А ещё он сделал вид, что такой злой, специально, чтобы развлечь детей.

Вот какой хороший дядя Северус! И вот как он их сильно-пресильно любит!

Драко подумал, что больше всего на свете дядя Сев наверняка любит детей. Раз придумывает им такие интересные приключения. Поэтому он не может разочаровать своего крестного и обязательно должен придумать, как выйти из комнаты.

Мальчик осмотрелся. В его светлой детской головке созрел план.