Немного света в непроглядной темноте (джен)

Вспышка зеленого света, и огонь, непрестанно горевший в глубоких темно-синих глазах, навсегда погас.

— Avada Kedavra!

Она посмотрела в глаза своего палача, без единого слова доставшего свою волшебную палочку и направившего на нее, силясь из последних сил разглядеть, что все же скрывается за их непреодолимой тьмой, но так и не нашла ответа. Поняла вдруг, что больше уже не осталось ни страха, ни боли, ни отчаяния, ни обиды — одна лишь пустота. С самого начала чувствовала, что ей уже не уйти отсюда живой, но только сейчас, за мгновение до конца, она перестала бояться смерти. Нет, она не станет молить о пощаде этого человека, имя которого только что прозвучало в абсолютной тишине заполненной безмолвными людьми залы.

— Северус, я решил предоставить тебе право покончить с нашей гостьей, учитывая ваше давнее знакомство, — Темный Лорд обратился к фигуре, расположившейся на своем уже привычном месте за прямоугольным столом.

Ближний круг замер в ожидании, многие прикидывали, сколько еще может продлиться данное действо, и будет ли что интересного, более зрелищного.

— Ваши суждения ошибочны и к тому же опасны для тех неокрепших умов, которые по своей недалекости могут случайно проникнуться этими глупыми бреднями, — красные глаза впились в лицо своей жертвы. — И это не могло остаться не наказанным.

Сама она различала лишь непередаваемый ужас на еще недавно красивом лице Драко Малфоя, и, пока ее пронзали сотни невидимых кинжалов, испытывала чувство призрачной радости, остатками сознания понимая, что у него еще есть шанс на спасение своей души. Ее тело выгнулось дугой, и душераздирающий крик, вырвавшейся из него, вдруг показался ей чужим и каким-то далеким.

— Мне необходимо испытать ее. Crucio! — Темный Лорд резко повернулся к висящей над столом женщине.

Он аккуратно выдернул палочку из дрожащей, протянутой к нему руки и затем внезапно оторвал у ее основания набалдашник от трости, отбросив его куда-то в сторону.

— Кто из вас, верных слуг, готов преподнести хозяину свою волшебную палочку? Ты Нотт? Или может быть ты, Долохов? — Волдеморт по очереди поворачивался к каждому из присутствующих. — О, я полагаю, Люциус…

Пока Лорд говорил, все погрузились в почтительное молчание, мысленно выбирая между возможностью избежать участия в предстоящей операции и вероятностью остаться без своего оружия в дальнейшем (при этом каждый отчетливо понимал, что ни ему будет дано право выбора), и только Беллатрикс, склонившись в раболепствующем поклоне, была согласна исполнить любой приказ повелителя с истинным наслаждением.

— Я ценю твою преданность, Белла, но ты же знаешь: жизнь Поттера принадлежит только мне! — Темный Лорд отчеканил каждое слово так, что женщина задрожала, испугавшись своей непозволительной дерзости.

— Мой Лорд, позвольте мне убить этого мальчишку для Вас? — Беллатрикс Лестрейндж, поглощенная выискиванием любой возможности в очередной раз напомнить всем, а главное ему, что только она — самая верная, ценная и незаменимая его последовательница, казалось, не следила за сутью сказанного Волдемортом.

— Как вы все уже знаете, у наших с Поттером палочек одинаковая сердцевина. В некотором роде их можно назвать родственными. Для реализации моего замысла в предстоящем деле мне понадобится другая палочка, — наконец начал излагать Темный Лорд, отделяя в своей речи каждое слово.

Волдеморт спокойно взирал на двух спорящих слуг не вмешиваясь, но давая, тем не менее, своим видом понять остальным, что склонен согласиться с последним.

— Ваши сведения неверны, Яксли, — невозмутимо заметил Снейп. — В Ордене больше не доверяют Министерству по вполне очевидным причинам и намеренно информируют ложно.

— А вот я все же не сомневаюсь, что мальчишку будут перевозить только по достижению им совершеннолетия! — горячо воскликнул Яксли, перебивая говорившего. — И в отличие от тебя, отныне лишившегося возможности поставлять верные сведения напрямую, я лично убежден в точности информации из надежного источника в Министерстве.

— По достоверным мне сведениям Поттера будут перевозить из дома тетки в надежное место уже в следующую субботу, и поэтому это единственная возможность до него добраться теперь, — спокойно докладывал Снейп.

— Перейдем, наконец, к делам. Мы и так уже уделили вам достаточно внимания, — Темный Лорд отвернулся от пленницы и посмотрел на Снейпа, ожидая его доклада о проделанной работе.

Струйка крови стекла по подбородку. Женщина ожидала немедленной расправы, окончательно с этой минуты перестав на что-либо надеяться. Вспышка от пыточного заклинания отозвалась острой болью в каждом суставе, но она словно уже не чувствовала этого, в это мгновение все заслонила другая боль. В мозгу пульсировал лишь отчаянный, безмолвный возглас: почему? И только тут, впервые за последние сутки, ей стало по-настоящему страшно.

Снейп даже не взглянул на женщину, указанную Темным Лордом, следуя к своему месту за столом.

— Северус, я рад, что ты, наконец, решил почтить нас своим присутствием, — Волдеморт повернулся к своему слуге. — Как ты можешь заметить, у нас сегодня в гостях твоя старая знакомая и бывшая коллега — мисс Чэрити Бэрбэйдж, преподававшая до недавнего времени в Хогвартсе маггловедение и внушавшая юным магам нелепости о том, что магглы достойны не меньшего уважения, не так ли, мисс Бэрбэйдж? Вы даже написали статью в «Пророке» в защиту маггловского отребья. Какой позор для такой чистокровной ведьмы!

Измученная женщина практически не слышала слов Волдеморта. Она истратила все силы, что у нее еще оставались, чтобы дожить до этой минуты, и все остальное отступало уже на второй план. Предательская мысль о возможности спасения, теперь почему-то не хотела отпускать израненное сознание, оставляя самую последнюю, хрупкую надежду. Она знала, что он не побоится, и вдруг может…

Внезапно резко отворившаяся дверь дала возможность всем присутствующим в зале, включая висящую в воздухе женщину, увидеть стоящего на пороге. Северус Снейп, аппарировавший к Малфой-мэнору с опозданием только по ему одному известной причине, стремительно проследовал по главной аллее к центральному входу, успешно минуя распознававшие его охранные заклинания, направляясь к месту собрания Ближнего круга в главном зале имения.

Темнота постепенно растворялась, полностью возвращая бледную как сама смерть женщину к сознанию, удивлявшуюся, почему она еще до сих пор жива. Пленница чувствовала, что парит в воздухе, подчиняясь заклинанию левитации и, несмотря на стоявшую абсолютную тишину, остро ощущала присутствие десятка людей, застывших в ожидании повелений от своего господина.

Тусклый свет от свечей, расположенных по углам комнаты, освещал сидящие за массивным дубовым столом безмолвные фигуры в черном, а в центре, над ним, без сознания висела в воздухе женщина лет тридцати, в местами разорванной и испачканной темно-синей мантии; ее длинные каштановые волосы, слипшиеся от запекшейся крови, своими кончиками слегка касались столешницы, образуя при малейшем дуновении со стороны эффект маятника, заставлявшего большинство из собравшихся неотрывно наблюдать за этим движением в ожидании начала.