Пять лет тому назад (гет)

... Дорогой дневник, как же я скучала по тебе! Целую неделю не писала, а все потому, что забыла дневник в школе на осенние каникулы — а жаль, у меня есть несколько новостей для тебя, чтобы твои маленькие бумажные странички наполнились мной — это же так здорово: вкладывать во что-то часть своей души! Хорошую и правдивую, конечно.... В общем, я съездила домой почти на все каникулы — пять дней провела с мамой, папой и Туньей и очень даже весело и по-семейному. Знаешь, я уже в сотый раз поняла — как же здорово, что мама и папа хорошо отнеслись к тому, что я — волшебница! Они даже теперь называют Хеллоуин одним из их любимых праздников и думают, что в этот день к ним заявятся все магические существа и если что я защищу их от плохих и расскажу о хороших. Это мне папа рассказал, вытворяя очередной трюк на кресле-каталке, что прописали хирурги, как же мы долго смеялись, но я все равно запретила ему так делать!.. Мама приболела, артрит дает о себе знать — ей уже 52, а она все еще работает в пекарне, владелица, как-никак. Я посоветовала ей уходить на пенсию, но она наотрез отказалась. «Только если Тунья меня заменит!». Я рассмеялась, а сестра убежала в свою комнату — кажется, ей не по душе мамина затея.

Хорошо, что мама и папа не заставляют меня выбирать профессию — я уже рассказала им о больнице Святого Мунго, они не против, чтобы я пошла на целителя! Только Тунья хочет, чтобы я работала в пекарне за маму. Я предложила ей открыть свою там, куда она уедет — ее, кажется, жених живет в Суррее, большой дядечка, ее второй кавалер. Жаль, первый был добрым, но быстро ретировался — сестренка не дала ему скучать и загружала работой по дому, если он не был на своей работе. Эдвард не выдержал, а ведь им всего по двадцать один год. Ну, ничего, Вернон, кажется, самая для нее пара — во всем ее слушается, вроде, порядочный. И, кажется, свадьба не за горами!

Кстати, когда приехала, заметила, что 31 октября со мной всегда что-то случается — может, Темные силы действительно выходят по мою душу в этот день? Хоть это и день Всех Святых... И вот, я, когда ночью вошла домой, сразу упала на подставку для зонтиков — сломала запястье правой руки. Слава Мерлину, я левша — письма друзьям написать смогла. Тунья тогда сразу сказала, что я неуклюжая и ненормальная — да, я неуклюжая, но нормальная. Жаль, что она дуется на то, что я волшебница — она сама по себе стройная и милая, ей бы учиться, у нее полно времени на все, что только можно! В отличие от меня. Дело в том, что, когда ночью на тридцать первое я приехала домой, я еще и умудрилась потерять сумку с книгами! Но она быстро нашлась — порвалась на вокзале, а я и не заметила, что одной не хватает. Слава Мерлину, никто не заглянул и не увидел, что там книги по высшему зельеварению и нумерологии. А то не смогла бы я сдать ЖАБА также хорошо, как и СОВ — тринадцать, спасибо профессору МакГонагал и маховику, но больше я столько предметов тянуть не буду!.. Сказали, что на целителя требуются Зельеварение, Травология, Уход за магическими существами и Трансфигурация. Все мои СОВ, как ты помнишь, по этим предметам были сданы на Превосходно — я постаралась! Родители гордились мной, я так рада! Ну, теперь, кажется, я на верном пути, ведь помогать другим по максимуму сил — не это ли возможности, что дались мне в одиннадцать лет?! Теперь мне почти семнадцать, передо мной раскрыты все двери!..

Ну, теперь я приехала на выходные — Марлин и Линда попросили. Ну, как отказать подругам?! Единственным, у которых я не «отбила» парней и которые не пытаются облить меня гноем бубонтюбера или обозвать на иной лад. Но я стараюсь наладить с ними отношения, и, кажется, уже у нескольких из них появились парни. Ну не нужны мне их друзья, бегающие за мной с волшебными невянущими цветами! Я хочу искренних чувств... Слава Мерлину, две эти девчонки со мной в одной комнате и нам есть о чем поговорить. Они же лучшие подруги — я не пытаюсь стать для них третьей, но поболтать вместе нам всегда нравилось, да и они не глупые и симпатичные — Марлин все влюблена в этого бессовестного недоноска Блека, хотя и думает, что никто об этом не подозревает даже при том, что она меняет парней каждые три месяца, а Линда уже второй год встречается с Арнольдом Финиганом, маглом. Кстати, я за все свои семь лет, проведенных в волшебном мире, так и не смогла понять, почему детям магглов с волшебной силой учиться сложнее, чем остальным. Тоже думает и полукровная Линда и целует фотографии бойфренда по ночам, не имея возможности видеться в течение года. Один Северус за меня всегда заступался, никогда не глядя на мое происхождение. Заблуждалась я, оказывается... Но не будем о плохом! Сейчас придут девчонки с завтрака и ох как удивятся! В общем, как всегда, все будет хорошо, обещаю, дневничок!

С Любовью, Твоя Лили. 5 ноября, 77

* * *

— Лилс! — послышался возглас из-за открывшейся двери.

Лили Эванс, закрыв дневник и убрав его под подушку, поднялась с кровати и сразу же попала в объятья соседки — Марлин Андерсвуд подошла и тепло обняла девушку.

— Привет, Марлин!

— Когда ты вернулась? — девушка уселась на соседнюю от Лили кровать.

— Я приехала полчаса назад, — Эванс размотала мокрый от дождя шарф и скинула его на кровать вместе с пальто.

— А Линда будет только к ужину. Ну, хоть кто-то адекватный здесь, рада, что ты выбралась пораньше! — Марлин, высокая брюнетка с точеной фигурой и живыми серыми глазами походила на птицу, щебечущую утром на ветках уже разросшейся Гремучей ивы, что уже шестой год росла на территории Хогвартса. Птицей, которая щебетала, пока одна из узловатых веток не стеганет ее легонько, и она не полетит искать себе новое дерево, щебеча уже восходящему солнцу. Лили улыбнулась своим мыслям, промелькнувшим в секунду.

— Я постаралась! А что, кто еще в замке?

— С первого по третий вообще никого, трое слизеринцев, один с шестого и двое с седьмого — Джаред и Дженсен, ух! Пятеро пуффендуйцев — среди них Эльза Пушечное Ядро и Флин, кстати, предложил встречаться Майку, но только тсс! Майк отказал, — обе девушки вздохнули. — Жаль, такая гомосексуальная пара пропала! С Коктеврана четверокурсников человек пять, двое с шестого. Ну, из наших: Стив и Вики с пятого — та еще парочка шэйдов, Тревита и Алисия, но они уезжают сегодня — зачем оставались? — и...

Лили вздохнула.

— Наши Мародеры?

— Все до одного, даже Пит тут бегает... — хихикнула Марлин, подпрыгнув на кровати. — Кстати, пойдем на завтрак, он сегодня позже, чем обычно — дедушка Дамблдор, кажется, уже должен был вернуться...

Девушки спустились по лестнице и пересекли пустую гостиную.

— Он уезжал? Но куда? — спросила Лили, закутываясь в высушеный заклинанием шарф — она «шмыгала» носом и боялась подхватить простуду.

— Я не знаю — может, к очередному Гриндевальду, — рассмеялась Марлин, когда они вышли из-за портрета. — Кстати, как тебе погодка?

— Хорошая, конечно...

— У тебя все хорошее!

— ... но не такая хорошая, как в замке, в сухости и покое. Рассказывай, что-нибудь нового? Взорванные туалеты? Обстриженные шевелюры?

— Поттер вроде жив, Блек тоже — значит, учителя не заметили, что все классы теперь ярко-оранжевого цвета. Ремус, о, наш великий староста, тоже жив — значит, классы недолго будут так стоять.

— Как неудивительно, — проговорила Лили. — Хорошо, что на них есть Ремус...

— И ты, — подмигнула Марлин, спускаясь на первый этаж по подъехавшей лестнице.

— А что я? Я тоже староста, но на них управы уж точно не найти, — улыбнулась Лили и вместе в подругой вошла в Большой зал.

БУМ!

Лили остолбенела и закрыла глаза. Но после, услышав звонкий смех нескольких голосов, открыла. Зал был, как и всегда, великолепен — после празднования Хеллоуина в нем остались тысячи черных свечей, живые летучие мыши под потолком, огромные Хагридовы тыквы и фигуры разных монстров возле стен. Факультетские столы были убраны, а в середине зала стоял огромный круглый стол с тридцатью стульями, за которыми сидел преподавательский состав и оставшиеся ученики. Было всего шесть свободных мест, к одному из которых подошла Марлин и, сев, отодвинула другой стул слева от себя, поманив оставшуюся стоять Лили.

— Откуда?..

— Понравился фейерверк, Эванс? Тебя ждали, думали, с овациями тебя встретим, — заливался никто иной, как Сириус Блек. Мятая рубашка, поверх нее — идеально выглаженный красный пиджак, черные джинсы и, наконец, треуголка Наполеона поверх длинных почти до плеч, идеально уложенных волнами волос. Образ «Я — засранец, но благородный засранец!» выдержан. Впрочем, как и всегда.

— Спасибо, Блек, не надо было, — Лили поджала губы и села рядом с хихикавшей Марлин. Слава Мерлину, все Мародеры, кроме отсутствовавшего Поттера, сидели напротив девушек, а болезненный, как обычно, Ремус Люпин в школьном джемпере и наверняка одетым Блеком ожерельем из маленьких черепов, сидел рядом с профессором МакГонагал, чья голова была украшена черными листьями и красной гвоздикой, которая уже накладывала себе йоркширский пудинг. «Они сидят не рядом с нами, а рядом с учителями, следовательно, эксцессов не предвидится», — подумалось Лили, и она успокоилась после такого бурного приветствия.

— Да ладно уж, неделя Всех Святых, мисс Эванс, мы были всю неделю к ним снисходительны, давайте же похулиганим еще два дня, — заулыбался как всегда добро поблескивавший очками-половинками профессор Дамблдор, как видно, недавно вернувшийся в школу — его островерхая шляпа блестела каплями дождя. — Кстати, всех новоприбывших с прошедшим Днем Всех Святых.

— Похулиганим — понятие растяжимое, — нахмурился слизеринец Джаред, накладывая себе жареной картошки.

— Тебя не спросили... — начал Блек, но тут его перебил профессор Слизнорт:

— Как, уже преступили к еде? Ох, а у меня мистера Снейпа еще нет...

— Не беспокойтесь, профессор, он должен скоро прийти, — спокойно сказал Ремус и слегка укоризненно взглянул в сторону Сириуса, прячущего суперволшебный клей за спину Питера, буквально пожиравшего запеченные яблоки.

— Мне стоит сходить и взглянуть, что с ним?.. — чуть забеспокоился Слизнорт.

— Нет-нет, он... ха-ха... он, наверное, в комнате поест, — давился тыквенным соком Сириус, пытаясь заглушить смех. Лили нахмурилась, но сразу же отвлеклась благодаря Марлин, предложившей ей тушеной капусты.

— Кстати, как отдохнули, мисс Эванс? У нас без вас было не так весело, мистер Блек, к сожалению, только дрался с Пивзом, без приветственных салютов... — строго закончила вполне безобидное предложение МакГонагал, выпивая третий бокал грога, которые незаметно подливал ей улыбавшийся Дамблдор.

— Хорошо, спасибо, профессор. У родителей все хорошо, а больше нигде я и не была — только вернулась...

— Это хорошо, а я хотел тебе сову с тыквой слать, как всем однокур... Курица! — В зал вбежал Джеймс Поттер, в одной черной рубашке и джинсах и насквозь промокший. Лили улыбнулась, поджав губы — остальные просто взглянули на вошедшего парня.

— Сохатый, я тебе уже накинул, ешь давай, а то будешь недоевшим и недоспавшим, как наш Рем, — расхохотался Сириус и толкнул севшему рядом Джеймсу тарелку, груженую картошкой, отбивной, пастой с тефтелями, зимним салатом, штруделем, тушеной капустой, абрикосовым рулетом, сырной закуской, трубочками с вареной сгущенкой, пюре с кабачками, бутербродами с сыром и желе с кусочками киви. Наверху этого «взрывного коктейля» примостилась огромная ножка прожаренной курицы.

Как только Джеймс взял в одну руку вилку, а в другую — вилку и дико облизнулся со словами «Первая подача!», все расхохотались.

— Серьезно? Ты будешь это есть? — спросила коктевранка, огромными глазами взиравшая на гору того, чего так незаметно для остальных наложил Сириус.

— Я же охотник, плюс капитан своей сборной, мне нужно много сил все успевать и быть сильным и накачанным одновременно, — он со смешком подмигнул девушке и отправил кусок отбивной с одной стороны и киви с другой себе в рот. Потом, под громогласный смех присутствовавших, парень медленно отложил вилки и поменялся с Сириусом тарелками. У того глаза полезли на лоб.

— Еще чего, спортсмен! Нечего тренироваться под дождь, ешь давай, масенький, — материнским тоном Блек поменял все обратно. У Питера от смеха яблочная каша полезла даже из носа и развеселившемуся Ремусу пришлось похлопать его по спине.

— Прекратите каламбур, Блек, Поттер, поешьте уже, — строго, но вполне спокойно сказала Минерва. Все знали, что она по праздникам, выходным и во время матчей по квиддичу благоволила своим самым разболтанным студентам.

— Да, профессор, — с наигранно-грустным видом парни начали объедать блюдо Блека по краям четырьмя вилками сразу.

— Не смотри на них, тогда и смешно не будет, — шепнула на ухо Марлин. Но Лили итак смотрела не на Мародеров, а на дверь — вдруг с Северусом что-то не так? «Сам виноват тогда уж.» — подумала вскоре девушка и, уловив на себе взгляд Дамблдора, запустила в рот очередную порцию тушеной капусты.