Зимние грезы (гет)

Холодный, колючий ветер сильным порывом распахнул окно и впустил в мужскую спальню гриффиндора вальс танцующих снежинок. Одна, словно устав от долгой пляски, приземлилась на нос спящему юноше. Тая от теплоты его тела, снежинка превратилась в капельку, и мягко соскользнула с острого ровного носа к розоватым губам. Поморщившись, парень почесал нос и легонько вздрогнул от холода. Толком не проснувшись, он спустил ноги на пол и босыми ступнями прошлепал к окну, потирая глаза. Но, когда он, наконец, стряхнул с себя дремоту, первое и последнее, что он увидел перед падением, были подушка и улыбающееся лицо Сириуса.

— Какого ты творишь, Бродяга? — прошипел он, приподнимаясь на локтях на полу.

— С Днём Рождения, Поттер! — с улыбкой произнёс красивый брюнет, слегка почёсывая затылок и подавая руку другу.

— Я, конечно, понимаю, что нормальное "С Днём Рождения, Джеймс" не для тебя, но почему именно подушка?

— У меня была идея надеть твою мантию и поцеловать тебя, пока ты так сладко потирал глаза, но потом понял, что в таком случае, когда я буду целовать своих девушек, их формально будешь целовать ты, а это как минимум странно. И ты же знаешь, какой я собственник.

— Тогда понятно, — задумчиво произнёс Поттер. — Действительно, это единственная весомая причина! А в том, что ты поцелуешь парня, вообще нет ничего странного, — саркастично подметил Джеймс, подошел к комоду у кровати, на котором лежали очки, и аккуратно надел их.

— Эй, ты же мне как родной брат, — Блэк подошел к Поттеру и взлохматил его и без того непослушные волосы.

— Руки убери! — отталкивая его и тихонько смеясь, пробормотал Джеймс.

— Если вы оба не заткнётесь, я плюну на то, что у Джеймса День Рождения, и надаю обоим! — Ремус спрятал голову под подушку, продолжая ворчать себе под нос.

— Тихо, Джеймс, смотри, что ты наделал: разбудил нашего неженку Муни! — продолжил Сириус, понизив тон, но все равно продолжал смеяться.

* * *

Когда Ремус наконец проснулся, славная компания мародёров расположилась в гостиной гриффиндора: из-за сильного холода на улице гулять особо не хотелось; Ремус разжег камин и, закутавшись в плед, уткнулся в новую книгу. Хвост уехал на Рождество домой, не смотря на планы мародёров на каникулы. Скорее всего, всему виной были отношения в семье: родители Питера, в отличие от него самого, вызывали у Джеймса лёгкий страх. С товарищами сына они вели себя довольно высокомерно и даже грубо.

— Так что, Джеймс, как мы отпразднуем? — Задумчиво спросил Сириус, закрывая нудную книгу.

— Мы? У меня уже есть планы, — сказал Джеймс и подмигнул другу, после чего продолжил, как всегда, от безделья подкидывать снитч в воздух.

— С кем это? — как будто догадавшись, коварно заулыбался Блэк.

— Не твоё дело, шелудивый пёс, — сказал Джеймс и кинул снитч в лоб брюнету с ярко голубыми глазами, тот отскочил и прилетел ему обратно в руку. — Если тебе скучно, то можешь вечером забежать к слизеринским фарфоровым куклам, мы то все знаем, как ты на них падок.

Люпин думал что-то сказать в подтверждение слов Джеймса, но лишь тихонько хмыкнул и улыбнулся.

— Ну-ну-ну, Поттер! Не я на них падок, а они на меня, и вообще, я всегда не прочь позлить этих напыщенных слизеринцев, которые мнят себя красавчиками и дамскими угодниками, — брюнет показательно сложил руки на груди и вздёрнул подбородок.

— Джеймс, так кто эта девушка? — Наконец подал голос Люпин, потянувшись за шоколадом на столе.

— Ремус, и ты туда же? — Поттер закрыл лицо пятернёй, выражая высшую степень отчаяния.

— Это Эванс, да? — Перебил драматическую паузу Джеймса Сириус, подпрыгивая с кресла.

Поттер не ответил, но щёки его обдало лёгким румянцем.

— И как это было? — Блэк вспорхнул в сторону Люпина, присел перед ним на колени и начал смотреть щенячьим взглядом на парня.

— Эванс, ты будешь моей навеки? — Сириус притворно засмущался, а Люпин ели сдерживался, чтобы не расхохотаться — игра Блэка была, как всегда, на высоте.

Стоило заметить, что номер "Джеймс и Лили" был его коронным.

— Ну же, подыграй мне! — Сириус легонько пнул Люпина по голени.

Джеймс начинал беситься, отчего предательский румянец становился всё ярче.

— О чём ты, Джеймс? Неужели это то, о чём я думаю? А где же кольцо? — Ремус не сдержался и подыграл, изобразив самый высокий голос, который только смог.

Джеймс был готов взорваться и наорать на них, но его гнев прервала она.

— Что это тут такое происходит, Поттер? — раздался рассерженный голос Эванс.

— Это... эээ... это не то, о чём ты подумала! — в шоке выпалил Джеймс, став по цвету сравнимым с помидором.

— А о чём мне думать? Говоришь, что у тебя есть ко мне дело, зовёшь погулять, а сам ещё не одет! — девушка прожгла Поттера гневным взглядом, но ещё больше ей было стыдно за то, что она вообще согласилась идти гулять с этим противным бездельником.

— Т... то есть ты ничего не видела? — неуверенно спросил Сириус.

— Я вижу тут только одно: моё очередное разочарование в Джеймсе, — девушка продолжала злиться.

Блэк пригляделся и заметил, что она довольно хорошо принарядилась для простой прогулки по делам.

— Прости Джейми, он сильно нервничает, ведь сегодня его День Рождения.

— У тебя? Сегодня? А почему ты не сказал? — Лили непонимающе посмотрела на Джеймса, а тот посмотрел на Сириуса, не понимая, зачем друг так себя ведет, ставя его с каждой минутой во всё более неловкое положение.

— Поттер, ну раз такое дело, я подожду тебя внизу, — пробормотала Лили, почёсывая затылок.

Она выглядела слегка растерянной, такой Джеймс видел её впервые.

— Поторопись! — выпалила она и закрыла за собой дверь.