Орден Белой Смерти (гет)

…Ему снился сон. Длинный, бесконечный, и очень реальный. Он находился в Хогвартсе, в Главном Зале, где совершались торжества, отмечались победы и поражения, где своей твердой рукой правил Дамблдор…

Дамблдор…

Сердце словно бы сжалось от мыслей, посетивших его голову, и болезненно ударилось о грудную клетку. Гарри стоял у входа, в глазах его был туман, он надел очки, и мир тут же, словно бы только этого и ждал, ожил и предстал перед ним во всей своей блистательной красоте.

Зал был полон людьми. Длинные столы, стоящие в зале, были убраны, чтобы освободить пространство. За преподавательским столом сидели все учителя, даже те, кто уже давно не преподавал в Хогвартсе, а в самом центре стоял незнакомый мужчина. Его грубое пористое лицо напоминало рифленую вафлю, жесткие черные волосы свисали на глаза, впрочем, он был бы даже чем-то красив, если бы не причудливый шрам, пересекающий шею и часть щеки. Одет тот человек был во фрак, но вместо бабочки у него была заколота дорогая брошь в виде черепа.

«Какой пафос» — пронеслось в голове у Гарри, и он вздрогнул, потому что Зал вдруг осветился сотнями огней, взявшихся из ниоткуда.

Зал был полон людей, мужчин и женщин, они все были в дорогих вечерних туалетах и в масках на лицах, как на бал-маскараде.

«Конферансье» улыбнулся всем своей приторной улыбкой и громким хорошо поставленным голосом начал:

— Здравствуйте дорогие леди и джентльмены! Добро пожаловать на наше грандиозное шоу! У нас сегодня присутствуют почетные гости! Мистер Поттер, вы почетный гость? – обратился со странным вопросом прямо к Гарри этот красивый грубой красотой мужчина. Язык Гарри словно бы приклеился к нёбу, он оглядел зал, и его неудержимо затошнило – он видел, что под масками люди скрывают свои омерзительные лица, клочки кожи слезают с них, глаза их мертвы или безумны, а улыбка лишь оскал злобы.

— Не стесняйтесь, молодой человек, не стоит, подойдите сюда, здесь для вас есть место! – между тем продолжал распинаться конферансье, приглашая Гарри встать в центре зала, в ровно очерченный круг черного цвета. Ноги Гарри не подчинялись ему, и неведомая сила буквально впихнула его в этот круг.

— Тема нашего шоу – верность и предательство!

Зал взорвался аплодисментами, которые Гарри посчитал неуместными и грубыми. Зал блестел и сверкал, с небес падали золотые и серебряные звездочки и мишура.

Гарри начал колотить озноб, а конферансье лишь хитро улыбался ему, как бы предвкушая интересное зрелище, и, наконец, сделал приглашающий жест. Он был обращен куда-то в конец Зала, Гарри обернулся и похолодел. Легкие его сдавила стальная рука, препятствуя дыханию, она рвала его изнутри на части, он испытывал жар и холод одновременно, и ничего не мог поделать с этим.

Там, за его спиной, при входе, стоял профессор Альбус Дамблдор и еще какая-то фигура, замотанная в черный плащ.

Дамблдор печально улыбался, и Гарри с ужасом увидел тонкую струйку крови, стекающую по его лбу. Остальные словно бы ничего не замечали.

— Здравствуйте, профессор, прошу вас, проходите, проходите! – конферансье произнес это неожиданно визгливым голосом, больше похожим на взвизгивания гиены. Пестрая толпа вновь принялась рукоплескать.

Дамблдор встал прямо перед Гарри, смотря ему в лицо, сбоку стоял адский конферансье.

— Итак, — начал он, — сегодня мы будем отвечать на вопросы. Позволю небольшое вступление. Изменились ли люди за это время? Боюсь что да, боюсь, потому что не в лучшую сторону. Представляете, некоторые думают, что могут брать на себя ответственность за чужую жизнь, все время стремиться всем помочь, никого не слушать и мнить себя героями! – взорвался говорящий, по залу прошелся негодующий шепот, а щеки Гарри запылали ярко алой краской гнева. Он…он это о нем, точно! Все заново!

Дамблдор, к ужасу Гарри, соглашался с этими словами, он печально кивал головой, и в глазах его стояли слезы.

— Итак, дело Гарри Поттера, — своим гнусным голосом начал судебное разбирательство этот тип, не забыв представиться. — А зовут меня Прокуратор, помните, как тот Понтий Пилат, судивший…хи-хи… Бога…бывал я там, бывал…только никому ни слова! – заговорщическим голосом произнес Прокуратор, помигивая Гарри. Тот лишь поморщился от омерзения.

— Итак, Гарри Джеймс Поттер, признаетесь ли вы в том, что не более чем несколько недель назад были причастны к тому, что этот великолепнейший человек, стоящий перед вами, ваш друг и директор вашей школы, был убит? – строгим голосом вопрошал Прокуратор.

Гарри хотел возразить, что тот неправильно формулирует вопрос, что все совсем не так, но язык ему не подчинялся.

— Вы поили его снадобьем, хотя он кричал, он вырывался, он молил вас не делать этого! Умолял, а вы продолжали! А что, если он был под действием заклятия? Да так оно и было! А вдруг бы вы остановились, и появился бы иной выход из положения, Дамблдор бы не ослаб вовсе, и сумел бы отразить нападение?!! Вы отдаете себе отчет в этом? – голос Прокуратора гремел, он находил отклик в каждом углу зала, люди начали негодовать и перешептывались между собой, бросая на Гарри осуждающие взгляды, и он был готов провалиться сквозь землю. Ему хотелось орать, кричать, что все не так, что он все сделал правильно, его вина лишь в том, что он не смог его защитить, не смог догадаться, не смог использовать проклятое вербальное заклинание, вот она, его вина!! Вот!

На руках Гарри оказались наручники, и зрители одобрительно кивали головами.

В одной из рук Гарри оказался кубок, наполненный прозрачной жидкостью. Гарри с ужасом осознал, что сейчас произойдет.

— Не надо! – вскричал он, но голос потонул в тишине, словно бы она поглотила его… все молчали.

Дамблдор подошел ближе, рука Гарри вытянулась, и он, не владея собой, влил этот напиток в рот директору, который не сопротивлялся, а покорно пил.

— А жаль, мне так не хочется этого делать, — тихо и печально прошептал он, покорно принимая кубок, и Гарри готов был отгрызть себе руку, лишь бы прекратить это.

— Нет, НЕТ! – кричал он, и не слышал своих слов…

— Виновен! Виновен! Виновен! – как заклинание кричали люди, маски с их лиц падали, искажая их сущность, и Гарри понял, что это не люди вовсе, а инферналы, которые каким-то образом проникли в замок, они выли, тянули к нему руки, кричали ему, что он виновен, а некоторые, схватившись за руки, кружились в диком танце.

Хохот, вой, свист, все это смешалось воедино, а Гарри вливал уже восьмой кубок. Глаза Дамблдора молили его прекратить, остановиться, он говорил, что Гарри должен бороться, он должен помочь всем, молил прекратить его страдания и не быть столь жестоким, но Гарри НИЧЕГО не мог с собой поделать…

— Виновен! Виновен! – несся по залу нестройный ряд голосов, Гарри взвыл нечеловеческим голосом, все закружилось вокруг него, стены слились воедино, лица размылись, став блеклыми пятнами, кубок выпал из рук Гарри, а Дамблдор куда-то пропал, и вместо него встала фигура в черном плаще, которая до этого находилась у входа. Она откинула капюшон, и, проваливаясь в темноту, Гарри успел крикнуть ей:

— Прости, Сириус, молю, прости!!!