Разговор, которого не было (джен)

Удивительное происшествие приключилось с двумя англичанами — мальчиком лет двенадцати и мужчиной лет тридцати семи — на Таймс-сквер. Странная пара появилась около двух часов пополудни и бесцельно прошлась туда-обратно по площади, после чего остановилась, словно заметила что-то интересное на огромных щитах электронной рекламы. Не обращая внимания на то, что они затормозили поток людей, взрослый не спеша достал из кармана чудного плаща без пуговиц небольшой конверт, и как только мальчик дотронулся до него, они оба бесследно пропали, будто растворились в морозном воздухе города. Впрочем, ньюйоркцы, спешащие по делам, ничего не заметили: ни внешнего сходства между ними, выдававшего близкое родство, ни странной одежды — слишком легкой для зимы, слишком карнавальной для будней (эти тонкие плащи без пуговиц были похожи на реквизит для пьес о позапрошлом веке, не претендующих на историческую точность).

Если бы кто-нибудь мог за ними проследить, то с удивлением обнаружил бы, что они в один миг перенеслись из зимы в лето, оказавшись в самом центре пустыни. От горизонта до горизонта, насколько мог охватить взгляд, лежали красные барханы, по которым скользила песчаная поземка да проплывали тени редких облаков.

Мальчик с удивлением поднял голову и посмотрел на отца, словно спрашивая: «Куда же мы попали?». Отец, взглянув на левое запястье, нахмурился — и только тогда в потоках горячего воздуха стало что-то проявляться. Путешественники замерли, зачарованно глядя, как перед ними возникают желтые каменные стены, сперва прозрачные, потом осязаемые, но еще бледные. Наконец, подобно миражу, перед ними возник дворец с длинной колоннадой и льющимися между колоннами водопадами.

Мальчик еще раз взглянул на отца, потом зажмурил глаза и шагнул в водяные струи. А когда осмелился их открыть, то обнаружил, что, во-первых, ни он, ни отец не промокли, а во-вторых, их внимательно осматривает странный человек, весь в белом, с накидкой на голове.

Под его пристальным пронизывающим взглядом мальчик поежился и смущенно уставился себе под ноги.

— Добро пожаловать в Ливвилу! — Встречающий говорил практически без акцента. — Вас ждут.

Дождавшись кивка от старшего, он повел их по живому коридору из цветов. Пряные ароматы кружили голову и одурманивали. Каждый шаг давался с трудом, дышать было тяжело, а в ушах слабо звенело, так что, достигнув прохладного вестибюля дворца, путешественники вздохнули с облегчением. Но долгой передышки гостям не позволили: дорожка ковра под ними внезапно ожила и повлекла их вперед, скручиваясь сзади в рулон. Провожатый быстро глянул через плечо, устояли ли гости, — редко кто в первый раз не падал. Взрослый покачнулся, но поймал равновесие и успел в последнюю секунду схватить за подол плаща сына, притянув его к себе.

Ковровая лента двинулась быстрей.

Гид усмехнулся. Ребенок быстро притворился, что не испугался, хоть и выдал себя тем, что крепко, обеими руками, вцепился в ладонь отца. Впрочем, мальчика довольно быстро отвлекла окружающая обстановка — очень уж она была диковинной, совсем не похожей на домашнюю. И разноцветные мозаики на полу, и странные чеканки, а иногда и росписи на стенах. Ни одного портрета, зато много геометрических орнаментов из строгих линий или цветочных узоров, различных оттенков, но с одним и тем же мотивом — кругом, поделенным на четыре части, вписанным в квадрат.

Ковер замер около огромной двустворчатой двери и, едва гости сошли с него на каменные плиты, свернулся в небольшой рулон, плавно поднялся в воздух и прислонился к стене.

Отец с сыном невольно загляделись на дверные створки. Чего только там не было вырезано: птицы, звери и растения, диковинные и узнаваемые, миниатюрного размера, но неточных пропорций (слоны, например, были отчего-то меньше мышей). А еще буквы разных алфавитов, цифры и непонятные значки, тоже, по-видимому, иероглифы какой-то древней письменности.

— Господин Пр Инц ждет вас, — произнес «гид», и створки медленно распахнулись.