Есть только миг... (гет)

Фигура в серой мантии быстрым шагом передвигалась по коридору: было видно, что неизвестный хорошо ориентируется в этом доме. Поворот налево… направо…здесь пройти сквозь заколдованный гобелен…еще один коридор… дверца, которая была настолько маленькой, что человеку пришлось пригнуться, чтобы войти… что ж, не главный вход, но такие, как он, никогда не входят через парадные ворота…большая комната…Если бы вы вошли в ту комнату, то ничего не смогли бы увидеть, потому что окон там не было, впрочем, как и другого освещения… Но это только вы, люди, привыкшие к свету, а он всю жизнь пребывал в чьей-то тени: сначала сильных друзей, которые всегда могли его защитить, потом в тени тьмы, которую он однажды принял на себя, и теперь уже не мог скинуть ее клеймо. Впрочем, у этой рабской доли были и свои преимущества: тьма покровительствовала ему, помогала, беря каждый раз непомерную плату, но и даря жизнь… по крайней мере, он так думал…Человек присел на одно колено и заговорил:— Приветствую вас, господин. Да, сумрак большого зала полностью скрывал очертания вошедшего, а маска приглушала голос. Невозможно было даже сказать, женщина это или мужчина.Собеседник не ответил: этот человек уже давно перестал с кем-либо здороваться. Он ждал продолжения.— У меня хорошие новости, господин, — голос неизвестного дрожал так, словно перед ним сейчас сидел сам Дьявол. — Поттеры назначили меня Хранителем Тайны.Ответом ему был жесткий холодный смех.

* * *

— Джеймс! Быстрее! Ну сколько можно ждать? Скоро Сириус приедет, а у нас еще ничего не готово! — крик Лили Поттер был слышен, наверное, даже в Хогвартсе.

— Дорогая, по-моему, ты преувеличиваешь проблему. Остались лишь последние штрихи. Опля! — молодой мужчина, повернувшись вокруг своей оси, аккуратно поставил в вазу цветы. — Вот видишь, все в порядке, — театральным жестом он указал на вазочку с анютиными глазками.

— Нет. Джеймс, все должно быть идеально! Мне не хочется, чтобы все повторилось, как в прошлый Хэллоуин, — она содрогнулась, вспомнив, что же тогда произошло. Твердая решимость на лице молодой Лили говорила о том, что сейчас-то уж она этого не допустит. Миссис Поттер в последний раз провела взглядом по комнате, проверяя все ли на месте. Небольшой стол, стоявший по середине гостиной, был накрыт белой накрахмаленной скатертью. Вокруг стояли стулья; судя по их количеству, гостей должно было быть немного, а точнее двое: Сириус Блэк и Ремус Люпин. Они были близкими друзьями четы Поттеров, так же как и Питер Петтигрю, но последний отказался прийти на праздник. Нельзя сказать, что Лили была недовольна этим событием. Она всегда недолюбливала Питера: и в школе, когда он был плюгавым мальчишкой, и сейчас, когда он превратился в неприятного молодого человека с вечно бегающим взглядом… да и крыс миссис Поттер никогда не любила.К приходу гостей все было готово, но Лили все равно сомневалась.

— Сегодня все будет прекрасно. Обещаю. И перестань суетиться, а то ты начинаешь мне напоминать свою сестру. Помнишь, как она мучила ваших родителей и друзей на своей свадьбе? Ужасная женщина.

— Что ты говоришь, Джеймс? Я похожа на Петунью?! Мы даже не родные сестры! Ты же знаешь… — Лили хотела еще что-то сказать, но тут ее прервали.

— Ма-ма! Лили опустила взгляд вниз: маленький Гарри Поттер сидел на светло-сером ковре и тянул ручки, прося взять его на руки.

— Гарри, родной, иди к маме, — молодая женщина нагнулась и подняла сына. — Ты же хочешь хорошо отпраздновать Хэллоуин, а, малыш?Но маленького Поттера беспокоило не это, а кулон, который висел на шее матери. Каждый раз, когда Гарри брали на руки, мальчик пытался поиграть с ним, но мать не позволяла.

— Малыш, перестань. И в кого только ты такой упертый? — Лили скосила глаза в сторону мужа, который, счастливо улыбаясь, гордо смотрел на жену и сына.

— Наверное, в мамочку, — сквозь смех произнес Джеймс.

— Ты хочешь сказать, что я упертая? — женщина сердито нахмурилась, но в ее глазах сверкали золотистые смешливые искорки.

— А кто? Я что ли? Кто в прошлом году смог заставить Сириуса извиниться перед Снейпом? Сколько же сил и упорства надо было приложить, чтобы это сделать! Я бы так точно не смог, да и не стал бы!

— Как были Мародерами, так и остались. Северус теперь на нашей стороне и поэтому…

— Лили, перестань, мы опять не сойдемся во мнениях, а ссориться в праздник, тем более из-за Снейпа, мне совсем не хочется.Гарри тем временем добрался до кулончика матери.

— Малыш, сколько можно? — Лили вопросительно посмотрела на сына, тот ответил ей невинным взглядом зеленых, как у матери, глаз.

— Ма-ма, — произнес он. — Ма-ма.Веселый смех ребенка теплой волной радости отозвался в сердцах родителей. Оба с любовью посмотрели на сына.

— Неугомонный. Ты в детстве, наверное, таким же был? — спросила у мужа Лили, глядя на сына. — Джеймс, я так за него боюсь. Он же такой маленький, такой беззащитный. А что, если…

Женщина замолчала на половине фразы и со страхом посмотрела на мужа. Да, они были защищены заклинанием Хранителя Тайны, но кто знает: вдруг у Темного Лорда есть другие способы добиться своего. Сколько раз проклинала Лили то пророчество. Страх ледяной иглой застыл у нее в сердце: от этого никуда нельзя деться, а мысль о возможном исходе сводила с ума. Но женщина была готова отдать все ради спасения своей семьи, ради спасения Гарри.

— Ничего не случится. Мы приняли все меры предосторожности. Ты же слышала, что говорил дедушка? Альбус просто так слов на ветер не бросает.

— Не знаю, Джеймс, у меня дурное предчувствие…

— Дорогая, — мужчина подошел к Лили и мягко обнял, чтобы не придавить сына, который сидел на руках, — перестань трусить, словно зайчишка. Ничего не случиться. Обещаю. Ничего. Никогда.

— Гарри! Перестань! Выплюнь бяку, сейчас же. — Лили увидела, что сын потянул подвеску в рот, она постаралась забрать ее, но сын упрямо не отдавал. — Джеймс! Не смейся, лучше помоги!

— Хорошо, хорошо. Но, если Гарри так нравится эта безделушка, отдала бы ее ему.

— Нет. Эта «безделушка», как ты говоришь, мне дорога, — молодая женщина строго посмотрела на мужа. — Он может ее потерять, или, что еще хуже, проглотить.

— А ты как будто поисковых заклинаний не знаешь. Это лучшая-то ученица Хогвартса!— Нет, — упрямо произнесла она.— Хорошо-хорошо, — Джеймс поднял обе руки вверх. — Ты права.

Закончить свою угрозу Лили не смогла — в прихожей хлопнула дверь и раздался веселый голос:

— А вот и мы!

Семья Поттеров поспешила встречать гостей.

— Бродяга, дружище, рад тебя видеть! Хорошо, что нашел время для своих старых друзей, а то в последние недели совсем нас забросил. Упрек в голосе Джеймса был встречен все тем же веселым смехом:

— Не бурчи, Сохатый, те же знаешь, что у меня дел по горло: только-только освободишься, а они снова наваливаются. Да и Ал много времени отнимает. Знаешь, как тяжело быть отцом-одиночкой.

Это случилось больше года назад... в конце августа. Лили и Джеймс были заняты счастливой семейной жизнью, а точнее одним из ее проявлений — ребенком. Гарри Джеймс Поттер праздновал месяц со дня рождения. Были приглашены все близкие родственники и друзья. Но один из самых близких опаздывал.

— Что ж, не будем его ждать. Придет, когда сможет. Помните, как на мой день рождения мы прождали его больше двух часов? — Джеймс весело обратился к гостям.Но вот и праздник уже кончился, и гости разошлись, и Лили пошла укладывать уставшего за день мальчика [спать], а долгожданный гость все не появлялся.

— Дорогая, — сказал Джеймс, когда жена спустилась вниз, — я волнуюсь за Сириуса. Может, что-то случилось? Опаздывать он мастер, но вот совсем не приходить… Должна быть веская причина.

— Может, он просто забыл? — Лили выглядела не менее взволнованной.

— Сириус?.. — Джеймса прервал тихий стук в дверь − даже, пожалуй, не стук, а легкое царапанье. Поттер пошел открывать дверь, надеясь, что там будет его лучший друг.

— Бродяга, что ж ты так?.. — слова замерли в горле Сохатого. — Что это?

— Не что, а кто, друг! Кто?! — Блэк, казалось, был на грани нервного срыва.

— Джеймс, это Сириус? — в прихожую вышла Лили. — А что вы там стоите? Проходите в гостиную. Может чаю, Сириус? Весь праздник ты пропустил. Что-то случилось?

Не дождавшись ответа, молодая женщина ушла на кухню. Уж она-то, как никто другой, знала, что мужчина ничего не расскажет, если не захочет. За год семейной жизни Лили стала привыкать, что у ее мужа и его друзей секреты в порядке вещей. Сколько нервов они ей уже истратили. Одни эти занятия анимагией чего стоят! И о чем они только думали? В пятнадцать лет! И как только смогли скрыть все от МакГонагалл?

— Сириус, думаю, что нам и правда следует пройти внутрь. Что это я тебя на пороге держу? — произнес Джеймс тихим голосом. Ситуация была серьезная, не нужно было быть гением, чтобы сложить два и два.Молодой Блэк медленно прошел в гостиную и сел на диван. В руках он бережно держал сверток одеял.

— Что случилось? Почему ты так опоздал? — Лили вошла в комнату с подносом, на котором стоял чайный набор.

— А что это? — так же, как и Джеймс несколько минут назад, женщина спросила Блэка о свертке.Бродяга не отвечал, а миссис Поттер тем временем переставляла чашки с подноса на столик.

— Чаю?— Джеймс, Лили, — Бродяга поднял затравленный взгляд на друзей, — что мне делать? Она пришла, сказала… да быть не может! Мой ребенок… Альнаир… как так?...

Никогда за всю историю знакомства с Блэком Поттеры не видели его в таком состоянии. Обычно это был сильный и смелый мужчина. Сейчас же в его глазах были паника и страх.

— Так это… это ребенок? — Лили была потрясена: Бродяга в роли отца? Нонсенс. Он еще не дорос до этого гордого звания.

— Я… она… сказала, что сначала… а потом… Что мне делать?.. — ничего путного Сириус сейчас, видимо, не мог сказать. — Зачем он мне? — Поттеры услышали крик души.

Мгновение и… Хлоп! Сириус недоуменно взялся за щеку, но уже более осмысленным взглядом посмотрел на Лили.

— Что значит зачем?! А, Сириус Блэк? Что вы себе позволяете?! Натворили дел, а потом в кусты?! Сами виноваты, — строгость и серьезность Лили были притчей во всем Хогвартсе, а вкупе с яростью составляли гремучую смесь, и сейчас бывший Мародер смог на себе в этом убедиться. — Отдай мне ребенка!. Ты, наверное, даже не кормил его?! Женщина забрала сверток и прошла с ним в кухню.

— Бродяга, что случилась? — Джеймс был потрясен не меньше Лили: он также не мог себе представить Сириуса в роли отца…

В итоге Блэк рассказал другу такую историю: сегодня он спокойно собирался на праздник к лучшим друзьям, когда его прервал домашний эльф, который сообщил, что в холле молодого господина ожидает какая-то леди. Это была Сивилла Уильямс, одна из бывших пассий Блэка, и жена заведующего Отделом Магического Регулирования Погоды Пета Уильямса. Она сунула ему в руки сверток одеял и со словами: «Это твой сын, Альнаир Сириус Блэк» вышла из дома.

— Проходи, Сириус. Вы пока единственные гости: Ремус опаздывает, а Питер почему-то отказался: дела, видите ли, у него какие-то, — Лили нахмурила брови.

— Хорошо-хорошо, Лил.— Ремус что-то опаздывает…

Джеймс и Блэк рассмеялись, вспомнив, чем окончилось когда-то опоздание Сириуса.

— Ничего смешного…

— Алли, Алли, — Блэк-младший попытался высвободиться из рук отца.

— Ал, надо говорить «Гарри», а не «Алли».

— Он же еще маленький, поэтому не умеет правильно выговаривать слова, Сириус, — Лили не упустила момента прочитать Блэку нотацию «о том, как надо обращаться с детьми». Это название дали Мародеры постоянным наставлениям, которые давала Лили молодому отцу.

— Я знаю, Лил, — Сириус опустил сына на пол в гостиной, последний тотчас же пополз к своему другу «Алли».

— Нет, все-таки Ремус опаздывает. Может, что-то случилось? — на лицах всех троих застыла маска испуга. «Может, что-то случилось?» — страшные слова. Сейчас, когда в Англии шла необъявленная война, боялись. Вольдеморт был на вершине своего могущества и силы, его армия увеличивалась с каждым днём; становилось все сложнее, говоря словами Хагрида, «бороться с этой напастью».

— Джеймс, может, аппарируем к нему… на всякий случай? — Сириус с тревогой взглянул на друга. — Лили пока за детьми присмотрит. — Я не хочу оставлять Лили одну в такое время.— Да, ладно тебе! Здесь же защиту сам Дамблдор ставил. Давай! Лил, мы быстро, туда и сразу же обратно, — Сириус потянул Джеймса к выходу.

Как только мужчины вышли из дома, послышались аппарационные хлопки. — Ну, вот, мальчики. Сейчас папы вернутся и… — молодая женщина замолчала на полуслове: кулон на ее шее резко охладился. Это был первый признак надвигающейся опасности, так же, как и чувство какого-то животного страха, охватившего ее. Она обернулась…

Высокий человек с красными глазами вошёл в дом.

— Здравствуйте, миссис Поттер, — зловещая улыбка на губах вошедшего не сулила ничего хорошего… впрочем, как и палочка в его руках.

— Я не позволю тебе даже притронуться к детям! — Лили встала между Темным Лордом и детьми.

— Уйди с дороги, Поттер, — тихо прошипел он. — Ты мне не нужна. Твой сын… Уйди в сторону, девчонка!

Но угроза никак не подействовала на молодую женщину. — Не Гарри, пожалуйста! Нет, не моего мальчика! — умоляюще произнесла она.

— Глупая женщина… Авада Кедавра! — ярко-зёлёный смертоносный луч полетел в ее сторону. Но вот ее глаза остекленели, и уже мёртвое тело упало на пол.

— Ну вот, Гарри, ты и остался один… точнее, почти один, но этот выродок для меня не помеха, — Вольдеморт пристально смотрел на зеленоглазого мальчика.

Маг точно знал, кто ему нужен, осведомитель рассказал абсолютно все. Нет, он не чувствовал в нем той могущественной силы, о которой говорилось в пророчестве. Может, прорицательница была шарлатанкой? Или это не тот мальчик? Но нет, не следует рисковать.

— Авада Кедавра! — безжалостно произнёс он. Смертельный зелёный луч осветил комнату и направился к маленькому мальчику. Яркая вспышка, и заклятье отражается от Поттера-младшего. Еще одна вспышка, и дом потряс сильнейший взрыв. Сила, которая отразила смертельное заклятье, создала вокруг мальчиков, сидевших рядом, защитный купол, который исчез, как только опасность миновала…

Ничего не осталось, кроме обломков дома Поттеров … и двух мальчиков. Один из них был без сознания, на его лбу был кровоточащий шрам в виде молнии, а другой громко плакал…

* * *

— Рем, что случилось? Нельзя же так опаздывать! Мы волновались! В такое время…

— Простите, друзья. Профессор Дамблдор задержал, — из комнаты послышался глухой голос: видимо, Лунатик пытался переодеться. — Все, я готов.

— Тогда аппарируем, я волнуюсь за Лили. Не надо было оставлять ее одну. Бродяга, ты мог бы и один…

Друзья одновременно аппарировали. Картина, представшая перед их глазами, потрясла их. Дом Поттеров был разрушен, одной стены не хватало, а пространство вокруг было затянуто дымом, в воздухе висела пыль, которую ясно можно было разглядеть в бледном свете молодого месяца. А в центре разрушения находились дети — маленькие годовалые мальчики, один из которых надрывно плакал, а другой неподвижно лежал…

— Гарри! — прокричал Джеймс. — Гарри!

Мужчина подбежал к мальчику, опускаясь на колени.

— Гарри… — он поднял сына на руки, стараясь понять, жив тот или нет.

Все его мысли были заняты ребенком. Джеймс не видел ничего вокруг, не думал ни о чем. Он даже не обратил внимания на Блэка, сидящего рядом, обнимающего и успокаивающего своего ребенка. А Ремус Люпин потрясенно смотрел на открывшуюся ему душераздирающую картину. Никто из них даже не посмотрел на авроров и на целителей Больницы Святого Мунго, прибывших на место происшествия.

* * *

Следующие недели прошли для Джеймса Поттера как в тумане. Горе, затопившее его разум, не думало уходить, а боль потери обещала остаться еще на долгие годы. Позороны любимой... Вся эта ситуация давалась ему очень тяжело. Несколько дней подряд мужчина вообще не выпускал сына из рук, большую часть времени просто держа того на коленях. Друзья понимали, что потеря жены не могла не отразиться на Джеймсе, поэтому они старались помочь ему. Сириус пригласил его пожить к себе домой, а Ремус постоянно говорил своим мягким голосом что-то успокаивающее; впрочем, уверенности, что друг его слышит, не было. Поттеру не было никакого дела до того, что во всем волшебном мире Англии праздновали победу в войне, которая длилась долгих одиннадцать лет. Нет, этот день навсегда останется в его памяти как День, когда умерла Лили.

Да, Джеймсу действительно было все равно, что происходило вокруг. Лишь однажды он оживился, когда к Сириусу подошли Авроры, чтобы арестовать последнего по обвинению в передаче информации Темному Лорду. Ему пришлось заставить себя рассказать о том, что настоящим Хранителем Тайны был Питер Петтигрю. Сириусу Блэку было гораздо проще: его сын был невредим и, кажется, здоров; а вот на лбу Гарри осталась в память о той ночи глубокая рана в виде молнии, которая обещала стать шрамом на всю оставшуюся жизнь. По крайней мере, так сказал Дамблдор, который появился в доме Блэков (к тому времени Сириус уже получил наследство) через несколько часов после развернувшейся в Годриковой Лощине драмы. Джеймс сначала не хотел подпускать к Гарри старого директора, но после нескольких минут уговоров он разрешил взглянуть на мальчика. Профессор вышел из комнаты в большом смятении.

Джеймс не обратил на это никакого внимания, равно как и на Блэка, который все время порывался отомстить Хвосту. Мимо него прошли те журналисты, которые пытались хоть что-то узнать о той ночи. В итоге с ними пришлось общаться Сириусу, и вскоре все газеты и журналы были заполнены фотографиями старшего и младшего Блэков.