Письмо (джен)

Дождь. Холодный осенний дождь. Он не прекращался уже несколько дней. Вся земля была покрыта лужами, в которых плавали до этого прекрасные разноцветные листья, которые теперь были больше похожи на противную коричневую массу. Редкие пешеходы торопились по своим делам, пытаясь спрятаться под зонтами от бушующей стихии. И никто не замечал ее.

Она молча сидела на скамейке в парке. Одинокая женщина посреди плачущей природы… Ее одежда была уже мокрой насквозь, волосы прилипли к лицу и шее. Но она как бы не замечала этого…для нее существовал только ее внутренний мир — мир страданий, не сравнимый с непогодой.

Когда-то давно, как будто в другой жизни, у нее было все: муж, ребенок, работа, друзья… Но в один миг все исчезло, испарилось, кануло в лету… А ведь еще утром в тот день, первого июня, она встала счастливой, в предвкушении теплого солнечного летнего дня. Ничего не предвещало трагедии.

Ее мир начал рушиться, когда она вернулась с работы. Веселая и немного усталая, она зашла на кухню выложить продукты, но так в тот вечер и не сделала этого. На столе лежало письмо. «Маме» было написано на нем. Сердце начало учащенно биться. Сама не зная почему, она испугалась. Единственная дочь никогда раньше не оставляла ей писем…даже простые записки были редкостью. А тут целое письмо, да еще и в конверте. Было из-за чего заволноваться.

Дрожащими руками она разорвала конверт, вынув оттуда сложенный втрое тетрадный листок в клетку. Он был полностью исписан красивым, практически каллиграфическим, почерком ее девочки.

Вот и в тот момент, сидя на скамейке, она снова и снова прокручивала в голове эти строки, которые за последние несколько месяцев успела выучить наизусть, пытаясь понять, как и почему все случилось именно так.

«Мамочка!

Прости меня! Прости меня за все, что я сделала не так! За все наши ссоры, за все недопонимания! Я знаю, ты хотела мне только добра, и я благодарна тебе за это. Я очень сильно люблю тебя и папу, вы самые дорогие мне люди на свете…но я больше не могу. Я устала.

Возможно, я не права, оставляя это письмо, но я не могу найти в себе храбрости сказать тебе все это в лицо. Ты же знаешь, какая я трусиха! На этом листочке бумаги я изложу тебе все мои мысли, чувства и переживания в надежде, что ты поймешь меня. Поймешь и простишь…

В этом году мне должно исполниться двадцать лет. К этому рубежу человек должен подходить с уже установившейся жизнью, хотя бы отчасти. К этому моменту у всех есть друзья, возлюбленные, цель в жизни, учеба… У меня же нет практически ничего. Я знаю, что ты подумаешь: а как же университет, Лешка, которого ты считаешь моим парнем, да и друзья на твой взгляд у меня есть…но все это видимость! Иллюзия! Я никогда не знала, что такое любовь…ведь никто по-настоящему меня никто меня не любил. Лешка? Он обычный парень, и нужно от меня ему нужно было только одно…сама знаешь…да и не виделись мы с ним уже несколько недель. Просто он, наконец-то, понял, что мне не интересен совсем, ни капельки.

Что до друзей…что такое дружба? Это «близкие отношения, основанные на взаимном доверии, привязанности, общности интересов». Так говорит Ожегов в своем словаре, так считает большинство людей. Если верить этому определению, то последним и единственным моим настоящим другом была Ромашка. Ты, наверно, и не помнишь ее! Мы вместе ходили в детский сад, а потом и в первый класс. Ее Оля звали, вернее зовут. Вот это были времена…две шустрые девчонки, не разлей вода! Как нам было весело вместе! Мы же только на ночь и расставались, ходили в школу, делали уроки, гуляли — все вместе! А потом ее родители решили переехать…а как сохранить контакт за много сотен километров, когда тебе всего восемь лет?! Мы пытались, писали письма, пока они снова не переехали, потом снова…теперь я даже не знаю, в России ли она…

В день ее отъезда все изменилось. Я осталась одна. Конечно, вокруг было много людей: вы с папой, учителя, одноклассники…но у меня не хватало частички души, которую она увезла с собой… Я стала нелюдимой, замкнутой, с головой ушла в учебу. Не думаю, что вы тогда заметили мою отчужденность. Вы только радовались, что ваша девочка стала круглой отличницей, занималась одновременно в художественной и музыкальной школе, всегда была послушной и ни с кем не ругалась. Вам и в голову не могло прийти, что конфликта нет, потому что нет отношений. Я тогда просто ни с кем не общалась без особой необходимости. Дети стали сторониться меня, потом просто перестали обращать внимание…

Дни сменялись месяцами, месяца годами, и ничего не менялось… Все девочки в моем классе уже вовсю красились, одевались в модную одежду, ходили на дискотеки, встречались с мальчиками. А я сидела за книгами, лишь в выдуманном мире находя то, чего не хватало мне в реальном.

Помнишь, вы перевели меня в новую школу, после девятого класса? Я тогда решила измениться, решила поменять все в жизни. Мне было одиноко, я жаждала чувств. И тот момент показался мне подходящим, чтобы завести друзей. Мало я знала реальной жизни. Кто-то известный сказал, «доброта погубит мир». Так вот, не знаю на счет мира, но со мной она точно сыграла злую шутку. Я просто не могла (да и сейчас не могу) сказать «нет». Особенно когда кто-то неожиданно просит о помощи. Но ведь у всего должны быть границы! Одно дело помочь человеку, который действительно будет благодарен, а потом, возможно, поможет тебе в ответ…совершенно другое — когда кто-то считает, что все просто обязаны помогать ему и не испытывает даже малейшего чувства благодарности.

Теперь-то я понимаю свою ошибку, но тогда…тогда не стоило мне показывать свою (будь она проклята!) готовность помочь. Вместо друзей я получила кучу нахлебников. Им бы только попросить меня о чем-нибудь! Лина, сделай то, Лина, помоги в этом! И все время с такими жалобными лицами, как будто мир рухнет из-за их неуда по истории! Вот тогда я начала ненавидеть свой интеллект. Ты не представляешь, каково это! Знать, что с тобой общаются лишь из-за твоих знаний. К черту эти знания! Я так хотела быть обычной, быть как все…

Иногда я пыталась возражать, пыталась отнекиваться от их просьб…но они строили все так, что я оказывалась виновата, и переставали вообще со мной разговаривать. У меня не было выбора…одиночества я боялась еще сильнее, чем рабства… Учителя, да и вы с папой, только добавляли масла в огонь. И зачем только они постоянно хвалили меня перед всем классом, а вам надо было на каждом углу и при каждом удобном случае хвастаться всем, какая я у вас умница?! Мне было тошно…а приходилось улыбаться…

Не знаю, как я пережила те два года…но школа, наконец, закончилась. Начиналась новая жизнь, на которую я смотрела хоть с какой-то надеждой. Естественно, поступить в университет не составило никакой трудности…трудности начались позже…ведь я так и не научилась находить друзей. Думаю, школьный опыт настолько напугал меня, что я сама портила все отношения, которые начинали зарождаться. Я просто боялась…боялась повторения истории. И выбрала одиночество.

Конечно, я не на столько замкнута, как раньше…но все же…все мои «друзья» — это только видимость. Я практически никуда не хожу с ними, а если и хожу, то чувствую себя неуютно. А помощь с домашней работой…даже говорить не хочу! Ну не могу я, НЕ МОГУ, отучиться от этой привычки! Не могу запихать доброту в глубины души и никогда не доставать ее оттуда! Не могу…

Вот что получилось из меня…умная, одинокая, несчастная девушка, которая нужна окружающим только когда у них возникают проблемы…в остальное время обо мне и не вспоминают…

Зачем ты меня родила? Зачем? Почему переехали родители Ромашки? Как так получилось, что я осталась одна? Что никто не заметил и не помог? Где были вы с папой все это время? Я никогда не узнаю ответов. Такова судьба, скажешь ты…но я не верю в судьбу! Каждый человек творит свою жизнь сам. Мое же творение никуда не годится…

Я долго думала над этим, пыталась решить, что же делать дальше. Думаю, я, наконец, нашла выход. Мне нужно уйти. Здесь, в известном с детства мире я не смогу измениться…слишком сильно сдерживают меня оковы прошлого. Поэтому я ухожу, ухожу в мир, который не знает меня, в котором я смогу с радостью делать то, что лучше всего умею — помогать. Я точно не знаю, куда…точно не знаю, что именно буду делать… Просто приду сегодня на вокзал и доверюсь воле случая. А там будь, как будет.

Я не говорю, что ухожу навсегда. Возможно, я вернусь, когда почувствую в себе силы жить дальше счастливой жизнью, пока не сброшу оковы, которые не позволяют мне дышать свободно…

Прости меня, мама! И не пытайся меня остановить. Уже поздно. Я все решила. Когда ты будешь читать это письмо, я буду уже далеко…Прости и до свидания!

Люблю тебя и папу.

Ваша Ангелина

1 июня 2008 года»

В тот осенний день слезы матери, смешанные с дождем, были очень похожи на слезы молодой девушки за много тысяч километров от нее, которая смотрела на старую фотографию и тихо повторяла: «Прости меня, мама…»