Что будет завтра (гет)

Вопль был настолько резким и неожиданным, что мышцы ног непроизвольно сократились, заставив его подпрыгнуть. "Смешно я со стороны выгляжу наверно. Хорошо, никто еще не видит. Блин, что там у него случилось..."

Он осторожно заглянул внутрь гаража. Игорь сидел на полу и тихонько подвывал. Олег посветил вниз: нога парня была зажата охотничьим капканом.

— Вот пидар, а?!

— Вытащи меня отсюда!

— Как?

— Щас я вас обоих вытащу... — в гараж зашел бородатый мужик ростом под два метра.

***

— Назначить наказание в виде лишения свободы сроком на два года с отбыванием в колонии поселении, — стук молотка об стол как будто поставил точку в его судьбе. Окончательно и бесповоротно.

— В связи с отсутствием судимости и положительной характеристикой с места учебы, наказание считать условным с испытательным сроком в два года.

***

— В армию пойдешь. Может поумнеешь.

— Че я там забыл?!

— Ну в тюрьму ж ты не хочешь. Иди уже в армию.

— Мам, я учусь, ты не забыла?

— С таким образом жизни, ты недолго проучишься.

Олег молча вышел из кухни. Действительно, в армию что ли пойти? Что его тут держит? Придурашный кореш, который вечно втягивает его в авантюры? Мама, общения с которой он избегает последние полгода? Или Ирка? Нет, уж Ирка то точно не держит.

Надо с Игорем посоветоваться, стоит ли идти в армию...

***

— Папа! Но я ведь уже не девочка!

— Да. Ты не девочка. Не девушка и не женщина. Ты похотливая шлюха, которой всё равно, с кем трахаться, где трахаться и как трахаться. Ты опозорила себя, меня и всю нашу семью. И я...

Продолжение речи она не услышала. Хлопнув дверью, выбежала в подъезд, бегом вниз со второго этажа, улица, проспект. Гудки машин, слезы застилают глаза, хочется убежать... Куда, она еще не придумала. И самое обидное как раз и состояло в том, что бежать было некуда...

***

— Ну че, тут появляется ее паханчик, она сразу одеваться, хотя понту уже. Я думал, он орать начнет. А он молча так постоял, а потом резко подошел, мне в табло зарядил, а ее за шею взял и потащил куда-то. Ну я одежду в охапку и давай тикать.

— Ну ты тип. И че теперь думаешь делать?

— В смысле? А че делать?

— Ну насчет нее че думаешь?

— Да на хер она мне сдалась с таким папашей долбанутым! Гляди еще жениться заставит! Она и так год не давала, а теперь понимаю, что лучше б и не дала.

***

Оксана шла вдоль дороги, размазывая слезы, и думала, кому позвонить. Потом поняла, что телефон остался дома, а возвращаться за ним никак нельзя.

У Вики наверняка мама дома, к Кристине в таком состоянии идти не хотелось. Пойти к Вадиму? Без звонка? После вчерашнего скандала, когда отец застал их во время секса, они не виделись и не созванивались. Как он ее примет после случившегося? И отец. Как ему объяснить, что это был ее первый секс в жизни? Он ведь не поверит. Как он сказал? Шлюха? Ну-ну. Домой теперь ни ногой. Опозорила значит. Сволочь. Ладно, надо идти к Вадиму. Он может уже и звонил весь день, телефон то выключен. Переживает небось...

***

Вадим допил пятую бутылку пива и пошатываясь, попытался встать. С третьего раза ему это удалось. На душе было хреново. С одной стороны, ему нравилась Оксана, сколько времени и денег он потратил, чтоб уложить ее наконец-то в постель... Но стоил ли того результат? После вчерашнего вечера он твердо решил разорвать с ней отношения. В конце концов, помимо нее есть еще две безотказные телки, а захотеть — будет и больше. Зачем наживать себе лишние проблемы, продолжать играть в серьезные отношения, которых нет. Тем более, если они продолжатся после случившегося, то станут еще серьезнее. Вадиму это было совершенно не нужно.

***

Пятиэтажная хрущевка, третий подъезд, третий этаж. Черт, как бомжиха. В домашней майке и домашних тапочках. Пофиг. Только бы он был дома. Коротко позвонила, потом еще раз. Третий раз держала около минуты, у самой в ушах зазвенело уже.

Вадим наконец-то встал с третьей попытки и с пустой бутылкой в руках поплелся к двери. Кого еще черт принес?! Предчувствия не обманули. В глазке двери Ксюха, и похоже она не в себе: опухшее от слез лицо, и майка, которую она даже дома носить стеснялась! Как по улице то шла? Вадим постоял возле двери, развернулся и пошел на кухню за пивом.

Спустя полчаса зазвонил городской телефон. Номер на автоопределителе был езнакомым.

— Вадик, солнышко, это я!

— ...

— Вадим, ты меня слышишь?

— Ага... это... кис, не звони мне больше, хорошо?

Не дожидаясь ответа, он положил трубку и сделал большой глоток из бутылки.

***

Парень, сочувственно улыбаясь, взял обратно телефон, и, за что-то извинившись, ушел. Как он вообще дал ей позвонить? Наверное, слезы подействовали. Почему она сразу позвонила на городской, Оксана сама не могла понять, но этот звонок окончательно поставил точки над "i". Вадим ее бросил. Не открыл дверь, хотя был дома. Не захотел разговаривать по телефону. Дома тоже никто не ждет. Она брела по какой-то незнакомой улице и уже не плакала. Наступило непонятное состояние обреченности и безразличия. Уже темнело, нужно было где-то ночевать, но об этом тоже думать не хотелось. Когда возле нее остановилась какая-то иномарка, она даже не удивилась. Симпатичный парень в открытое окно участливо спрашивал, что у нее случилось, и не может ли он чем-нибудь помочь. После тридцатисекундной борьбы безразличие победило осторожность, и Оксана села в машину.

***

В свои восемнадцать Олег считал, что многое повидал в жизни. Впрочем, как и большинство восемнадцатилетних парней, выросших в спальных районах Ростова. Многие друзья были намного старше него, что давало ему повод считать себя развитым не по годам, а ровесников считать малолетками. Тогда в голову еще не приходило, что его старшие друзья слегка инфантильны, и это они задержались в развитии, а не он опережает свой возраст.

Однако врожденный интеллект и обрывки школьных знаний позволили ему поступить в институт, пусть и не из самых престижных, и даже с горем пополам перейти на 2-й курс.

Помимо корешей "взросляков" был еще лучший друг Игорь, который стабильно раза 2-3 в неделю втягивал Олега в какую-нибудь полукриминальную авантюру, а в случае неудачи перекладывал на него всю ответственность. Но всё равно оставался лучшим другом.

Игорь нигде не работал, не учился, и кроме как "навести шухеру" ничем особо не интересовался. Но с ним было интересно. Несмотря на то, что за 20 лет он практически ничего не видел, кроме своего района, его кругозор был достаточно широк, а голова была всегда полна безумных идей. После ограбления гаража, когда Игорю перебило капканом ногу, они виделись всего раза три. Пока шло следствие, один лежал в больнице, другого тягали на допросы. В итоге Олегу дали два года условно, хозяина гаража обязали выплатить штраф государству и денежную компенсацию Игорю за причиненный вред здоровью, а Игорь с темы красиво съехал, получив еще и денег от чуть ли не обворованного автовладельца.

Вся эта история настолько подкосила психическое здоровье Олега, что он ударился в беспробудную пьянку.

С каждым днем, всё глубже погружаясь в депрессию, он ловил какой-то мазохистский кайф от своего состояния удрученности. Специально напиваясь до бесчувственности, накуриваясь до тошноты, Олег сознательно пытался скрыться от реальности, спрятаться в алкогольном забытьи.

Через некоторое время водка и дешевые коктейли уже перестали давать нужный эффект. План как-то не вставлял, ЛСД было не по карману. В каком-то тумане прошли две недели различных колес и барбитуратов.

Олег искал новых ощущений.

— Дешево и сердито? И чтоб вставило не хило? — Игорь как всегда был готов прийти на помощь другу.

— Ну да. Ну чтоб не как фен, а нормально. Глюки словить к примеру.

— Я тебя завтра отведу к одному человеку. Только чтоб заднюю потом не врубал.

— Что за человек? И что он мне предложит?

— Завтра и узнаешь.

***

Почему-то больше всего запомнились слова "Чего ты ломаешься, как целка". Действительно, после вчерашнего уже не целка, чего терять... Пощечины, бег сквозь кусты, исцарапанные щеки о ветки деревьев запомнились меньше. Таким размытым фоном, как бредовый сон после большого количества алкоголя. Она действительно ощущала себя пьяной, хотя ничего не пила. А нет, пила. Он же еще в машине предложил выпить коньяка, чтоб успокоиться. И прям с горла пила. Черт. Неудивительно, что он отвез ее в этот гребаный парк. Еще меньше запомнились комплименты и мягкие увещевания поехать к нему домой. Ну да, сама виновата: домой ехать не захотела — отвез в какой-то лес. Пофиг. Отбилась, сохранила девичью честь (какую в жопу честь, вчера уже с ней простилась). По-крайней мере, второго раза не произошло, нельзя чтоб он был таким ужасным после разочарования в первом.

Неудачливый мачо за ней не погнался. То ли не хотелось ему еще больше вживаться в роль насильника (изначально то планировалось, что она легко даст), то ли было жалко испачкать и порвать костюм в побеге сквозь кусты и деревья... Но он здраво рассудил, что девочек сегодняшней ночью он еще найдет, и вполне сможет решить свои сексуальные проблемы без лишних криков и драки. Так что в чем-то Оксане в этот вечер и повезло...

***

— Ты что, мне клей нюхать предлагаешь??!

— Зачем нюхать? Дышать надо. — маленький азербайджанец трясущимися руками достал из засаленного рюкзака пачку разовых пакетов.

— Но это же... Ну блин...

— Ты гали хотел поймать? Чего выделываешься теперь? Я тебя предупреждал вчера: заднюю не врубать! — резко встрял в разговор Игорь. — Потом расскажешь мне, как ощущения. Может, я тоже захочу попробовать. — хохотнул он напоследок и поднялся на улицу.

Глаза уже попривыкли к полумраку, и Олег оглядел подвал.

В дальнем углу сидели два молодых лысых парня в грязных спортивных костюмах и спали, облокотившись на обитую стекловатой канализационную трубу. Чуть поодаль от них, ближе к центру, на корточках сидел бородатый кавказец лет 30, и напряженно наблюдал за беседой Олега с хозяином притона. Из другого угла испуганно смотрела симпатичная светловолосая девчонка в порванной футболке. "Где-то я ее видел", — мимоходом отметил про себя Олег.

— Проходи, вон на тех кирпичах можешь устроиться. — азербайджанец показал в третий угол. — Щас я подойду, покажу тебе, как что делать.

Мужик, сидевший в центре подвала, достал из кармана прозрачный пакет и тюбик момента. Завернув края кулька наружу, повернул его так, что получился конус с углом внизу. В угол он налил немного клея, потом припал ртом к краю пакета, прижал его к лицу и начал быстро и сильно вдыхать отравленный воздух. Олег после небольшого инструктажа главного токсикомана, и посмотрев, как это выглядит на практике, начал делать то же самое. После трех вдохов закружилась голова, он резко отпрянул от пакета и вдохнул чистого воздуха. Чуть отпустило, в глубине горла остался сладковатый привкус.

— Давай еще раз, вдыхай глубже, — подбодрил его азер.

Олег опять припал к пакету.

Спавшие возле трубы пацаны проснулись, синхронно встали и уставились на Олега. Потом резко взмахнули крыльями и взлетели к самому потолку. Потолок оказался очень высоким, метра четыре, хотя до этого Олег спокойно мог дотянуться до него рукой. Парни висели в воздухе в центре комнаты и, лениво взмахивая крыльями, неотрывно глядели ему в глаза. Олег опустил голову и посмотрел на хозяина. Тот зачем-то снял корону, и надел вместо нее клоунскую шляпу с тремя колпаками разных цветов. Он подпрыгнул, схватился за канат, свисающий из центра потолка, и проворно полез наверх, к парням-птицам. Олег перевел взгляд на девочку в углу комнаты, она поочереди смотрела то на него, то на бородатого кавказца, и почему-то не замечала того, что творится под потолком.

Олег очнулся. Лысые парни продолжали спать, девочка продолжала на него смотреть, а бородач катался по полу в центре комнаты и непрерывно хохотал. Это выглядело еще более жутко, чем летающие под потолком скинхеды. Ненормальный смех отражался от стен подвала и многократным эхом отдавался в ушах Олега. Он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Обернулся и увидел азербайджанца, который с искаженным лицом беззвучно открывал рот.

Через пару секунд до него донеслись с трудом узнаваемые слова:

— Ты в порядке? рядке... рядке... дке... ке... Слышишь... ышиш... ышиш...

Олег помотал головой и услышал резкий крик сверху. Скины уже наполовину трансформировались в птиц. Оставались только ноги в грязных джинсах, а выше пояса были перья, мощные крылья и огромные головы орлов.

Олегу стало страшно, и он решил спрятаться от них в кулек. Припав ртом к пакету, он начал быстро дышать, пытаясь полностью туда погрузиться. Помогло. Птицы кричать перестали.

Он сидел на узкой зеленой трубе, диаметром не больше десяти сантиметров, и удивлялся, как умудряется на ней удерживаться. Странно, но сидеть было легко и удобно, не нужно было прилагать ни малейших усилий, чтобы не упасть. Труба дугой уходила вниз и терялась в бездне. Олег был на самой вершине мира, а вся земля была бесконечно внизу. Оттуда росли огромные камыши, которые заканчивались лишь у его ног. Справа от него тянулась точно такая же труба, на которой сидела девушка из подвала. Он точно знал, что во всей вселенной только они двое — реально существующие люди. А все остальные, живущие внизу, только думают, что существуют. На самом деле они были лишь проекцией мыслей Олега и его соседки. Камыши зашевелились. Это означало, что скоро пройдет новый всплеск радиоактивности, мир еще раз родится заново. Олег мог предотвратить трагедию, но не хотел. Ему было интересно, что будет дальше, какой будет новая вселенная. И он был абсолютно счастлив от осознания своей причастности к созданию нового мира. Он посмотрел внутрь пакета в своей руке, тот также бесконечной трубой уходил вдаль. Там и была суть всего мира, именно оттуда начинался космос. Именно там была сосредоточена вся существующая энергия природы, а всё остальное, что его окружало — было ненастоящим...

Он снова очнулся от звука выстрела. Бородач стоял в центре подвала и водил рукой с пистолетом из угла в угол, что-то крича про мертвецов и серебряные пули. Потом он выстрелил в стену, пуля срикошетила и попала в руку одному из лысых. Тот молча упал на своего друга. Девушка пронзительно закричала.

— Всех убью! Зомби! Убью, перестреляю падаль!!! — кавказец еще раз выстрелил.

Держатель притона попытался обежать его сзади и прыгнуть на спину, тот обернулся и выстрелил азербайджанцу в ногу. Они схватились и сжимая друг друга покатились по полу. Раздался еще один выстрел куда-то в потолок.

Олег вскочил, подбежал к девушке, схватил ее за руку и рванул к выходу. Она была в каком-то ступоре и еле переставляла ноги. Где-то рядом просвистела пуля, они распахнули железную дверь, взбежали по ступенькам и выскочили на улицу. Шел сильный ливень, лампы фонарей расплывались в глазах, превращаясь в бесформенные слепящие шары. Он дернул за руку заторможенную девчонку и побежал прочь от страшного подвала.

***

Павел Сергеевич не находил себе места. Он уже тысячу раз пожалел, что наорал на дочь, однако всё равно продолжал считать, что поступил правильно. Конечно, надо было выбирать другие слова, но она сама его спровоцировала. Теперь он корил себя за несдержанность, и не знал, что же ему предпринять. Времени было уже два часа ночи, на улице шел ливень, а Оксана выбежала днем в одной майке и до сих пор не вернулась. Вначале он был уверен, что дочка поплачет, перебесится и вернется домой в течение часа. Однако сейчас уже понимал, что за дневной выплеск эмоций придется расплачиваться бессонной и нервной ночью. Весь прошедший вечер он тщательно анализировал последние годы совместной жизни с дочерью, и никак не мог понять, когда же он допустил промах в воспитании. Оксана закончила школу с серебряной медалью, окончила музыкальную школу, поступила в институт на бюджетное отделение. Она примерная, воспитанная девочка. И тут такое! Как? Он ведь ей даже с прогулок после десяти вечера запрещал приходить. Где и когда она успела найти этого хмыря? Отец недоумевал.

И где она может находиться в два часа ночи? Не сказать, чтобы он сильно переживал, наверняка с ней всё в порядке, но где она могла остаться на ночь? Неужели у этого подонка? Это было на нее не похоже. Да и как она вообще могла осмелиться не прийти ночевать домой, тем более после вчерашнего проступка и сегодняшнего разговора?

Он подождал еще час и лег спать. Наутро, убедившись, что дочь так и не пришла домой, Павел Сергеевич начал звонить знакомому милиционеру, чтоб ее объявили в розыск ранее трех суток.

***

Олег названивал одному из своих старших друзей, Максу, но тот не брал трубку. Девчонку за руку он уже не тащил: она сама плелась сзади. Он не знал, зачем она идет за ним, но прогнать тоже не мог. Они прошли пешком уже километра два, когда длинные гудки наконец-то прервались сонным "Алло". На просьбу переночевать Макс отреагировал очень неохотно, сославшись на приезд родителей и отсутствие места и "ну вообще, братан, ну ты же понимаешь"… Надо было искать другие варианты. Олег обернулся: девушка по-прежнему продолжала идти за ним на расстоянии пары метров.

Он набрал другой номер, на этот раз трубку взяли сразу:

— Тоха, ты дома?

— В гараже.

— Я приду часа через пол.

От попутчицы видимо было уже не избавиться, она всё так же не отставала.

***

— Нафига ты мне ее привел?

— Ну пусть переночует у тебя в гараже, тебе что, жалко?

— Да нет… Но где ты ее откопал вообще? Она вся грязная, заторможенная какая-то.

— Утром отмою, посмотрим. — улыбнулся Олег.

Они стояли у входа в гаражный кооператив. Случайная подруга уже спала в гараже на диванчике.

— Да так вроде симпатичная на лицо, если отмыть… Так ты ее трахать привел?

— Нет, говорю же, переночевать девчонке негде.

— Вот ты тип! Как ее зовут хоть?

— Не знаю.

— Ну ты ваще жгёшь, братан! Ладно, держи ключи, завтра занесешь, если я раньше не приду вас потревожить. У тебя гондоны есть хоть?

— Да не собираюсь я с ней спать, мне просто жалко ее стало.

— Ну-ну. Ладно, бывай, добрый самаритянин! — Антон сел в машину.

Олег проводил взглядом уехавшего друга, предоставившего ему ночлег, и пошел в гараж.

***

Оксана никак не могла понять, где она. Вокруг было абсолютно темно, а в метре от себя она слышала чье-то сонное дыхание. Подойти к спящему она боялась. Полежав минут пять и так и не придумав, что делать, она начала вспоминать прошедший вечер. После побега из парка от неудачника маньяка она еще часа два бесцельно бродила по городу, пока не присела в каком-то дворе на лавочку в беседке. Беседка долго не пустовала, скоро туда завалилась веселая компания, состоявшая из двух парней, двух девушек и двух же бутылок водки. Оксане тоже предложили, и, недолго думая, она согласилась. После водки стало весело, насильник почти забылся, а разгневанный отец вообще забылся. Ребята выпивали, отдыхали, когда закончилась водка — пацаны сходили за пивом. Странно, она никогда столько не пила, но плохо ей не было. Потом один из парней предложил ей выпить какую-то таблетку вместе с пивом, и Оксана выпила.

Когда начался дождь, и ребята предложили пойти в подвал неподалеку, где "тепло и сухо", девушка даже не колебалась в принятии решения. В глубине души она побаивалась, что эти парни тоже могут попытаться ее изнасиловать, но присутствие еще двух подруг придавало ей уверенности. В подвале еще пили пиво, она опять закинулась какой-то таблеткой, а когда очнулась, увидела: знакомые пацаны спят, а вместо девушек в подвале двое нерусских мужчин и молодой парень. Она помнила, как один из кавказцев начал стрелять, потом другой на него набросился и они стали драться. Помнила, как незнакомый парень схватил ее за руку и вытащил из этого ужасного места. И еще помнила, что она очень медленно соображала, медленно шла и вообще почему-то всё делала медленно. Куда они пошли с новым знакомым, она вспомнить не могла. Но видимо это он спит неподалеку. "Надеюсь, он хоть ко мне не приставал ночью", — подумала она с тоской.

По раздавшемуся внезапно шороху Оксана поняла, что парень сел, и уже не спит, а наблюдает за ней. Хотя сама она ничего не видела, но была уверена, что он на нее смотрит.

— Можно включить свет?

— Сейчас включу.

Оксана огляделась вокруг: она сидела на продавленном диванчике у стены гаража. Напротив, возле другой стены, стояло автомобильное кресло, в котором сидел ее вчерашний спаситель.

— Это ты меня сюда привел?

— Да. Ты не помнишь?

— Местами…

— Ты тоже вчера дышала?

— Нет! — она замотала головой, — я только пиво пила.

— Да, по тебе заметно было, что только пиво, — ухмыльнулся Олег.

Он встал и куда-то ушел. Оксана осталась в гараже одна.