От судьбы не уйдешь (гет)

— Credo in Deum, Patrem Omni…[1] — играло в ушах, и губы машинально и беззвучно повторяли слова песни. Я в блаженстве прикрыла глаза, наслаждаясь звуками искаженного электронного голоса, умудряясь безмолвно не только подпевать, но и качать в такт головой.

Вступление на древне эльфийском языке сменилось демоноподрожательным вокалом на родном для певца языке — северном диалекте языка гномов.

— Du, du darfst, du darfst in Raum und Zeit verglüh‘n … — тщательно выводил солист, а мелодия тем временем набирала обороты, и секунд через двадцать к мелодичному звучанию прибавились гитарные и барабанные мотивы, утяжеляя звучание.

На припеве голос певца изменился, сделавшись мелодичнее и протяжнее, и помимо воли из горла вырвалось:

— …bloß nicht aus gegebener Logik

bloß nicht noch \'ne traurige Komik…

И тут же надо мной нависла тень. Осознав, что произошло, я мигом выключила плеер, вынула из уха наушник и с глупой улыбкой взглянула на преподавателя.

— Я, кажется, уже делал вам замечания по поводу музыки на уроке, Нетта, — строго произнес невысокий упитанный мужчина, поправляя съехавшие очки. — Но это уже крайность! — от избытка чувств голос мужчины исказился, став тонким и писклявым.

По классу прокатились смешки. Я не удержалась и тоже хихикнула, но под строгим взглядом, который прошелся сначала по аудитории, заставив всех притихнуть, а потом вернулся ко мне, я съежилась и ощутила, как запылали щеки.

— Из-звините, доцент Дентариус[2] , — промямлила я, не зная, куда деться под таким пристальным взглядом. — Обещаю, что такое впредь не повториться, — неуверенно и, как я надеялась, раскаянно взглянула на него снизу вверх.

— Учтите, Нетта, что еще одна такая выходка, и я доложу о вашем непотребном поведении геду[3]Дереку, — на полном серьезе заявил Дентариус и наконец-то отошел от меня, направившись вдоль рядов к своему месту.

По пути преподаватель стукнул указкой по пальцам Райры, чтобы та перестала грызть ногти, открыл на нужной странице учебник Чиры и не преминул сделать замечание Тойше по поводу ее внешнего вида. По классу снова прокатились смешки, а я не на шутку озаботилась словами препода. Если он действительно донесет Дереку, то «теплый» прием мне будет обеспечен. А меня, увы, такой расклад дел не вдохновлял.

За столь мрачными мыслями о своем будущем я и провела остаток урока. Мелодичная трель звонка стала настоящим ведром ледяной воды. От неожиданности я даже вздрогнула.

Выдохнув, я поднялась из-за парты, закинула в сумку пустую тетрадку, в которой, не считая жирной жабы с выпученными глазами, нарисованной на полях, ничего не было. Потом я покинула класс.

Была б моя воля, так я на «Основы магической безопасности» не ходила вообще! Понятие не имею, кто занимается разработкой дисциплин для учебных заведений, но такую херню еще надо постараться составить! Да еще назначить такого нудного преподавателя!

— Нетт, Нетт, подожди! — я удосужилась взглянуть на звавшего лишь когда меня схватили за руку. — Ты прям как Beizfalke 3000[4]! — на полном серьезе заявила Ксани.

Сегодня ее каштановые с рыжеватым отливом волосы топорщились в разные стороны в этаком «художественном беспорядке», прочно закрепленным специальным гелем. Подруга как всегда жевала жвачку, изредка надувая и звонко лопая пузыри.

— Мне до твоего мотоцикла как до Арша[5]пешком, — я поправила съехавшую с плеча сумку и свернула в узкий проход, ведущий к пожарной лестнице.

Сейчас нам приходилось пользоваться только запасными лестницами, потому что какому-то умнику взбрело в голову отремонтировать основные. На мой взгляд, они, продержавшись два десятка лет, выдержали б еще столько же. Подумаешь, что некоторые ступеньки выглядели так, словно их кто-то долго и с упоением обгладывал, ведь не все ж такие были! Зато основная лестница была широкой, и на ней свободно могли разминуться три человека. Сейчас же, в лучшем случае, двое. А если впереди шел кто-нибудь из преподавателей, кои особой худобой не отличались, то на лестнице образовывался затор, и это сильно выводило нас, учениц, из себя. В таком случае приходилось проклинать ремонт, препода, и одногруппниц и плестись как черепаха в этой бесконечной веренице.

Но сейчас, слава Богам и Высшим силам, лестница пустовала, и я первой взлетела вверх на следующий этаж и уже в коридорчике поджидала Ксани. Она вошла вслед за мной, и мы направились в жилое крыло.

— Но тем не менее за тобой не угнаться! — парировала она. — А ты это специально у Лютика, да? — подруга взглянула на меня, весело улыбаясь.

Я только фыркнула:

— Вот еще. Это вышло случайно, — и щеки снова налились краской.

Вот уж оплошала так оплошала! Такого со мной никогда еще не случалось…

— Ты покраснела! — хихикнул подруга, я же отмахнулась от нее и ускорила шаг, желая остаться наедине с собой.

Ксани, похоже, поняла это и догонять не стала.

В конце коридор разветвлялся в две стороны: слева располагались одноместные комнаты, куда чаще всего селили не отличающихся особо прилежным поведением, а справа — двухместные. И я была рада, что меня причислили к числу «трудных», и наслаждалась полным одиночеством и возможностью заниматься абсолютно всем, что мне вздумается. А вздумывалось мне порой совершенно невероятное…

Дверь за мной с щелчком захлопнулась, и я, бросив сумку на пол, с разбегу запрыгнула на кровать, пару раз подпрыгнула, а потом позволила своему телу упасть на мягкий матрац, но не рассчитала и больно ударилась головой об изголовье.

Шипение перемешалось с крепкими словечками и проклятиями, но это принесло облегчение, и вскоре поток ругательств иссяк.

Я потянулась всем телом, перевернулась на живот и уткнулась в подушку, крепко стиснув ее в руках. О, это охренительное чувство! Вот так можно лежать бесконечно, ничего не делать, думать о всяких пустяках, а потом проснуться и осознать, что за блаженным ничегонеделанием тебя унес в свое царство Феймор[6].

За окном уже давно стемнело, и в комнату проникал лишь тусклый свет фонаря. Зевнув, я потянулась, а потом нехотя села и потерла сонные глаза. Живот требовательно заурчал. Электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке, мигнули и надоедливо запищали. Семь вечера.

Отключив звук, я поднялась и сперва отправилась в ванну, чтобы смыть остатки сна и привести в порядок растрепавшиеся волосы. Все это заняло не больше 15 минут, зато лицо приобрело нормальный цвет, исчезли следы от подушки, а волосы заплелись в аккуратную косу.

В очередной раз зевнув, я покинула комнату и отправилась в столовую, что находилась на третьем этаже. И конечно же на лестнице образовался затор, но я, будучи еще не до конца отошедшей ото сна, никак на него не отреагировала и даже, можно сказать, с удовольствием медленно спускалась вниз. Буквально через пару минут я уже открывала дверь столовой.

В нос тут же ударили аппетитные запахи, и живот весело заурчал, предвкушая маленький пир: пахло курицей, гречкой, луком, свежей выпечкой и чем-то еще приятно-сладким. Вдыхая столь дивные ароматы, я неторопливо двинулась к столику с подносами.

Краем глаза я заметила какое-то пятно в углу зала и повернула голову в том направлении. Облокотившись о стену и скрестив руки на груди, там стоял молодой человек, облаченный во все черное. Несмотря на то, что в столовой было тепло, он почему-то остался в плаще. Незнакомец внимательно наблюдал за залом, скользя взглядом от одной девочки к другой, и вдруг пристально уставился на меня. Меня поразили его странные желтые глаза. Они словно приковали меня к месту, и оторваться от них было просто не возможно.

Я так и стояла, не дойдя до столика каких-то два метра, и пялилась на парня в черном плаще. Молодой человек шевельнул губами, но с такого расстояния я не могла определить, что он сказал, улыбнулся, а потом меня кто-то сильно толкнул в бок.

— Дура! Да смотри ты, куда прешь! — возмутилась я и, наконец, взяла злосчастный поднос, а потом взглянула на угол. Там уже никого не было.

— А че ты встала, как статуя в храме? — не менее возмущенный последовал ответ.

— Где хочу, там и стою! — рявкнула я и, заприметив в толпе рыжую голову, поспешила туда.

В свой адрес я услышала какое-то шипение, но проигнорировала эти звуки и пристроилась за подругой, не упустив случая несильно дернуть ее за кудрявый рыжий локон.

-Эй! Больно вообще-то, — она обернулась, но увидев меня, радостно улыбнулась.

— Прости, — фыркнула я.

— Прощаю, — Вэл повелительно махнула рукой и поставила на свой поднос тарелочку с морковным салатом и стакан апельсинового сока.

На мой отправился вишневый сок, кусочек яблочного пирога с корицей, а потом и гречневая каша с запеченной в фольге куриной ножкой. От всего этого аппетит разыгрался еще сильнее, но до праздника живота оставалось всего три метра.

Сей отрезок мы преодолели весьма проворно и устроились в противоположном конце столовой за любимым столиком с искусственной розой в старой вазе времен Весенней революции. Там нас уже поджидала Ксани, которая увлеченно что-то листала на планшете. Не иначе как читает о новинках мирового мотопрома. Она нас даже не заметила.

Лишь когда скрипнул мой стул, она удосужилась оторваться от экрана электронного девайса и со счастливой улыбкой заявить:

— Прикиньте, в этом году на Мотофесте будет презентован новый Beizfalke R-530, который развивает скорость до 450 км/ч!

Я оценила. До такой скорости разгоняются современные поезда, так что расстояние от Таривана до Равента можно преодолеть за час. А тут мотоцикл…

Но мысли о высокоскоростном «железном коне» вытеснил таинственный незнакомец с желтыми глазами. Кто он и что здесь делал? Почему его никто не заметил? И почему весь в черном? Он явно не из преподавательского состава и уж точно не из работников столовой, а у охранников совершенно другая форма и плащей они в помещении уж точно не носят. Возможно, это кто-то из исследователей, но тогда что ему делать в нашей столовке, да еще в углу? Да нет, вряд ли он ученый… Они ведь в белом ходят… Странно как-то…

— … Нетт! — оклик, раздавшийся прямо у меня над ухом, заставил меня вздрогнуть и поднять глаза на подруг.

— М? — я недоуменно взглянула на них. Наверное, если бы меня не окликнули, я б еще долго пребывала наедине со своими мыслями. Точнее вопросами, потому что ни единого ответа в голове не было.

— Ты чего? Сидишь, ни на что не реагируешь… — Ксани обеспокоенно смотрела на меня. — Мы тебя уже третий раз зовем, а ты сидишь как зомби и в одну точку смотришь, не моргаешь…

— Нет, — я тряхнула головой, отгоняя мысли, — я просто задумалась, — живот снова заурчал, заявляя о себе, и я принялась за еду. — А вы видели мужика в плаще? — решилась озвучить мучавший меня вопрос. Может, девочки знают, что это еще за пришелец…

— Какого мужика? — Вэл подозрительно на меня взглянула.

— Ну, который вон в том углу стоял,— я кивнула в нужном направлении. — Он весь в черном был, в плаще, как у главного героя из вчерашнего фильма, и с желтыми глазами, — описание у меня вышло просто чудное.

— Нет, — девочки переглянулись и с интересом взглянули на меня. — А че за мужик?

— Не знаю, — честно ответила я, пожала плечами и принялась за куриную ножку.

Но вопрос никуда не делся. Наоборот, пришелец еще больше завладел моим разумом, и я решила во что бы то ни стало выяснить, кто он такой и откуда взялся. Не глюк же это в конце-то концов! Я на все сто процентов уверена, что он реален, и что я не спала.

После ужина я хотела зайти в библиотеку, но она, к сожалению, уже закрылась, хотя в часах работы было указано, что она до девяти. Наверное, нашему библиотекарю просто надоело зазря тратить время на пустые ожидания, и он ушел. А может у него возникли неотложные дела. Но что бы там ни произошло, попасть в храм знаний мне сегодня не светило, и я отправилась к себе.

В теплом помещении столовой и от сытного ужина меня разморило и вновь потянуло в сон, словно сам Феймор спустился на Землю и нашептывал усыпляющие слова. Я сладко зевнула, даже не пытаясь противиться сладостной истоме.

В комнате, как и после уроков, я с удовольствием растянулась на кровати и, полежав так минут 10, поняла, что сон куда-то пропал. Я включила свет и полезла в тумбочку в надежде найти какую-нибудь книгу, но под руку попадались учебники: «История магического искусства», «Ода о Последнем изгнаннике», «Государство и право. Начальный курс», а потом рука наткнулась на что-то в кожаной обложке, и я в полном недоумении вытащила книгу на свет.

Тетрадный формат, темно-фиолетовая обложка и тонкая ярка тесьма, служащая закладкой. Это всего лишь мой дневник.

Я вела его лет с шести или семи, с тех пор как научилась писать, но потом он куда-то пропал. Я думала, что потеряла его, но новый заводить не решилась. А оказалось, что он просто лежал в тумбочке…

Устроившись поудобнее на кровати, я подпихнула под спину подушку и открыла дневник. Первые страницы встретили меня огромными неровными, но все-таки вполне читаемыми буквами, которые странным образом складывались в слова.

«Миня завут Анета. Мине 6 лет» — так начиналась первая запись.

Далее следовало подробное описание меня любимой, затем комнаты и двух «сожительниц». Все это перемежалось ошибками, кусками нечитабельного, в силу не сформировавшегося почерка, текста и непонятными рисунками, наверное, призванными если не иллюстрировать написанное, то хотя бы украшать скучные страницы в клеточку.

Записи велись регулярно: раз в две-три недели, а то и чаще. Жизнь у меня была насыщенная, так что недостатка в информации я не испытывала.

Я мельком проглядела написанное, пролистнула пару страниц, потом еще и еще несколько, пока не дошла до записи 2022 года.

«1 сентября 2022.

Вот очиридная Денька. Ксани и Вэл подарили мне «Черного ястреба» о котором я так давно мечтала. Нет, фильм конечно по нему гавно полное, но книга просто чума! Такого я уже давно не читала! Но «Черный ястреб» не самое знаменательно событие. Дерек сегодня меня порадовал: пригнал мне крутую модель ультрабука с последней версией GROSS[7], причем в очень редком бардовым цвете. Таких ноутов всего три! И один из них у меня. Вот это по настоящему крутой подарок!» — я улыбнулась и взглянула на такой редкий экземпляр персонального компьютера.

Но на этом запись не заканчивалась.

« А еще я видела на нашей територии страннаго парня. Он был таким высоким, с черно-синими волосами и в черных шмотках и в плаще нараспашку и с глазами необычными — желтыми! Я такие глаза видела у каково-то демона в сериале. Хотя нет у этого парня они гораздо красивее, а еще в них было что-то магическое. Я спросила его кто он такой, но парень только таинственно улыбнулся, развернулся и пошел вон. Я направилась за ним и думала что на павароте я доганю его, но он… пропал! Исчез! Честное слово, он завернул за угол и все — пуф — его нет! И главное ж спросить не у кого кто он такой!» — я просто не верила своим глазам.

Два года назад я столкнулась с этим незнакомцем! Два года назад тип в плаще был здесь! Но тогда, черт возьми, почему я не помню его? Неужели эта встреча была настолько незначительным событием в моей жизни, что она напрочь вылетела из головы? Не верю!

Нахмурившись, я пролистнула еще пару страниц в надежде найти еще какие-то упоминания о таинственном «черном плаще», но на 2 сентября 2022 дневник обрывался. Далее шли пустые страницы.

— Чертовщина какая-то… — пробормотала я, убрала растопыренной пятерней отросшую челку и решила перечитать дневник основательно. Вдруг я все-таки что-то упустила…

Но, к сожалению, о незнакомце больше не упоминалось. Зато я нашла такие моменты, о которых успела позабыть. Неудивительно, что встреча с «черным плащом» так быстро стерлось из памяти. Зато забытые воспоминания вернулись в таких ярких красках и подробностях, будто это было вчера.

— Да уж, не каждый может похвастать таким бурным прошлым, — усмехнулась я, потянувшись за ультрабуком.

На загрузку ушло меньше минуты, и с плавной тихой мелодией на экране появилось панорамное изображение красной луны на фоне угольно-черного неба среди малоизвестных мне созвездий. Затем загрузились все возможные ярлыки, и я дважды щелкнула на изображение большой буквы «А», объятой красно-желтым пламенем.

Ну что ж, коль нашелся пропавший два года назад дневник, то и первую запись нужно оставить под что-то действительно триумфальное! Была у меня такая идея фикс вести дневник под музыку, а в конце записывать название последней композиции.

И из списка разнообразных песен я выбрала лишь три, который как нельзя лучше передавали мое теперешнее настроение и соответствовали тому, что я собралась писать.

И вот, спустя два года на нетронутых страницах впервые появились первые строчки записи. Почерк значительно изменился, стал мелким и заостренным. И писала я сейчас гораздо быстрее, чтобы ничего не упустить.

… Не время сомневаться[8]

Ты обязан действовать дальше

Не время останавливаться

Не теряя что-то…

Играло тем временем в динамиках. А я все продолжала писать и писать, заполняя страницы, выплескивая на них свои мысли, эмоции, догадки и предположения.

Слова сами складывались в предложения, ведь за два года мне так много предстояло осветить…

Когда я закончила, из динамиков доносились последние аккорды двадцатой песни. Я думала, что успею записать все свои мысли за три трека, но после пятого я сдалась, выбрала с два десятка своих любимых композицией и продолжила писать. Так что сейчас у меня болела рука, но все, что я хотела, теперь покоилось на пяти страницах старого нового дневника.

Указав в конце группу и песню, которая последней сопровождала мои записи, я заложила закладку и захлопнула тетрадь.

Отложив ее и ноутбук на тумбочку, я поднялась и потянулась, прошлась по комнате, разминая затекшие ноги.

Солнце давно уже скрылось за горизонтом, и на улице зажглись первые фонари.

Глянув в окно, я вдруг поняла, как утомилась за сегодня, и, зевнув, отправилась в ванну.

Теплая вода, душистая пена с эфирными маслами и приглушенный свет двух десятков свечей действовали невероятно умиротворяюще, даря желанный отдых телу и разуму. Я даже заснула, но стоило воде проникнуть в уши, как глаза распахнулись сами собой, а тело приняло вертикальное положение. Вода выплеснулась через бортик. Из двадцати свечей горело от силы восемь; вода давно остыла, став неприятно-холодной, а от пены не осталось и следа.

Я поспешно выбралась, расплескала еще воду, едва не упала, поскользнувшись на луже, выругалась, а потом вытерлась и прошла в комнату, где облачилась в теплую фланелевую пижаму. От теплой воды меня окончательно развезло, но я с трудом нашла в себе силы вернуться в ванну и прибраться там: вытереть лужу, погасить свечи и спустить воду. А уж только потом, с чувством выполненного долга, вернулась в комнату и забралась в кровать, где практически сразу уснула, стоило голове коснуться подушки.

[1]Слова заимствованнны из песни группы Die! — Teufelswerk

[2]Dentarius (Дентариус) — лютик ядовитый

[3]Гед (искаженное прочтение английского слова head) — глава

[4]Beizfalke (Байцфалькэ) — марка самого быстрого мотоцикла в этом мире

[5]Арш — удаленное маленькой государство на западе материка

[6]Феймор — бог сновидений

[7]GROSS — операционная система

[8]Оригинальный текст Oomph! — «Wach auf!»; перевод куплета принадлежит мне