Я прощаю тебе твою магию (джен)

— Я никогда не говорил тебе, какой ты замечательный друг. Будущий король — да, принц — тоже. Но не простой человек без короны, голубых кровей и прочей ненужной мишуры, — Мерлин тихо вздохнул и устало прикрыл глаза. — Ты должен жить, Артур. Я не позволю тебе умереть.

Казалось, что в комнате тошнотворно воняло смертью. Её присутствие чувствовалось везде: в плотно задёрнутых шторах, не позволяющих проникнуть шаловливому лучу солнца, в тёплом, даже душном воздухе, тишине, глушившей сильнее любого крика.

Только Эмрису было очень холодно, невыносимо громко и жутко страшно. Он содрогался, щурился, тёр виски и глаза, прогоняя усталость, снова и снова колдовал над принцем Артуром. В первую очередь, над своим другом.

Артур лежал на кровати без малейшего движения. Очередная вылазка на охоту закончилась проклятием колдуньи, которую наследник престола по природной несдержанности разозлил до предела. Старуха исчезла, осыпая обидчика злыми словами. Уже по прибытии в замок стало заметным плохое самочувствие Артура, а потом Пендрагон-младший просто упал. И всё. Что бы ни делал Гаюс, как бы ни кричал Утер, но определить болезнь и понять, что случилось с наследником, никто не мог уже более трех дней.

— Мой глупый принц... — шептал Эмрис бледными губами, что едва шевелились на исхудавшем до невозможности лице. — Я отдаю свою жизнь, лишь бы ты жил.

Поток магии в очередной раз сорвался с дрожащих пальцев, окутывая Артура тёплым коконом. Он дарил облегчение и жизнь, что вливались в тело тонкими, светлыми нитями, щедро переполненными жизненной силой волшебника.

— Что... Что он делает?! Маг! Боги! Этот мальчишка — колдун!

В дверях застыл король. Его лицо было искажено гримасой злобы, а взгляд стал безумен. Решение проведать сына закончилось этим страшным открытием, и если бы не Гаюс, который цепко ухватил его за руку, Пендрагон был бы возле ложа, а его меч уже торчал бы из груди изменника.

— Стойте, Ваше величество. Я прошу вас, — умоляющий голос старого лекаря с большим трудом достиг сознания Утера. — Мерлин не враг вам, Камелоту и, тем более, принцу. Смотрите...

Гаюс слабо кивнул в сторону Мерлина, полностью поглощённого творением чуда для своего господина.

— Артур... Артур... — самозабвенно взывал Эмрис, совершенно не замечавший своих слез. — Услышь меня. Вернись ко мне.

Утер и Гаюс молча наблюдали. Один утирал глаза, видя, как его подопечный вместе с магией отдаёт жизнь, а второй ошеломлённо вглядывался в лицо сына, которое постепенно обретало румянец, в то время как Мерлин всё больше бледнел. Его дыхание становилось рваным и тяжелым. Золотистый блеск глаз, который так ненавидел Утер, тускнел и растворялся.

"Возможно, я был неправ".

На губах Пендрагона появилась невольная улыбка, когда напряженную тишину покоев нарушил тихий вздох Артура, а потом — едва слышный выдох Мерлина. Черноволосая голова Эмриса бессильно опустилась на вытянутые руки возле будущего короля, нынешнего друга. Казалось, что он умер, отдав всё, что имел, Артуру. Гаюс подался было к Мерлину, но его остановил тихий голос Утера:

— Стой.

Старик замер, не в силах пошевелиться. Он отказывался верить происходящему, но глаза и уши не врали. Да, это именно он, король Камелота, небрежно потрепал Мерлина по волосам и поцеловал спящего, но, несомненно, абсолютно здорового Артура.

— Я прощаю тебе твою магию, — тихо, на грани слышимости шепнул Утер.