Слуга Смерти. Первый отпуск (гет)

— Слушай, тебя шеф к себе зовет. И поторопись — ты же понимаешь, что он не из тех, кто ждет.

— Спасибо, — поблагодарил я Викторию, что являлась одной из секретарш Тремса.

Собрав быстро важные вещи, которые могли пригодиться при срочном выезде, что нередко бывало, я подошел к лифту и, зайдя в него, нажал на нужную кнопку. Надпись на ней гласила "Die mortal".

Вообще это было мое первое путешествие в кабинет шефа за месяц работы на него. Честное слово, я ожидал чего угодно, но — естественно — не того, что в итоге предстало передо мной. Лифт выходил буквально на крышу здания! Посреди неё стоял большой стол из красного дерева, позади которого находился трон, и больше ни-че-го…

Сопротивляясь порывам ветра, мне удалось подобраться ближе к трону, в котором, закинув ноги на стол, сидел курящий Тремс. Как оказалось, ветер, что практически чуть ли не сбивал меня с ног, буквально огибал это место. И потому все бумаги преспокойно лежали стопками на лакированной древесине.

— Знаешь, я тут узнал, что скоро день Святого Валентина, и ты хотел провести этот день не в одиночку, — вместо приветствия сказал Шеф.

"Откуда он это узнал? Я никому не говорил из отдела, что намереваюсь делать и куда отправлюсь в этот день…" — медленно встав перед столом, чтобы босс ничего не заподозрил, паниковал я.

— Почему вы так считаете, сэр?

— Да ладно тебе, я-то уж надеялся, что уже ничему удивляться не будешь. Просто скажу, что в ваш век получить информацию о человеке проще простого. А теперь, пока в очередной раз меня не заподозрили в мистике, хочу тебя предупредить.

Тут Тремс замолчал и, направив взгляд в пустоту, завис. Простояв около минуты в полной тишине, я решил-таки подать голос, вспомнив одно из основных правил общения с Боссом.

— Насчёт чего вы хотели меня предупредить?

Взгляд упал на меня и удивленно заметил стоящее перед ним тело!

— И как давно ты тут стоишь? — серьезным голосом спросил Тремс.

— Около пяти минут, или около того.

Кивнув, он поднялся с кресла и подошел ко мне, достал сигарету, оставив её незажженной.

— Так вот, я собираюсь дать тебе отпуск на то время, которое ты собрался потратить на этот тупой праздник. Однако, как ты понимаешь, что — в отличие от других компаний — наш отпуск обладает своеобразными чертами, — положив руку мне на плечо, сквозь зубы сказал Шеф. — Дело в том, что ты пока и половины правил не знаешь, а у меня просто нет времени и сил, чтобы все тебе рассказать.

В этот момент у меня в голове сразу возникли воспоминания, как начальник сидел и, закинув ноги на стол, беззаботно курил. Эти воспоминания вызвали у меня улыбку, на которую внимания со стороны собеседника не наблюдалось.

— А почему другие сотрудники не могут мне рассказать об этих правилах?

— Это одно из правил им не позволяет, или об этом тебе тоже надо рассказывать? — с зашкаливающим количеством сарказма поинтересовался Тремс.

Хоть мое лицо и покраснело из-за вызванного ощущения своей тупости, однако я за это время твердо запомнил одно правило: "Не стесняйся спрашивать!"

— Да, попрошу вас мне рассказать об этом!

Пристально поглядев на меня одним глазом, он пожал плечами и, взяв кружку чая у подошедшего из-за моей спины дворецкого, погрузился обратно в трон. Человек в смокинге вышел из безветренной зоны и сел в стоящий рядом с нами вертолет.

— Прямиком из Букингемского дворца… Чай и дворецкий, — ответил Тремс на очередной немой вопрос, что возник у меня.

Сделав глоток и удовлетворенно откинувшись на спинку, видя мое недоумение, Шеф дополнил:

— А почему бы и нет?

— Да, вы правы, почему бы и нет, — согласно кивнул я, решив более не возвращаться к произошедшему сейчас. В конце концов, именно с этим человеком я обедал в забегаловке как в ресторане.

— Так вот! Если вкратце, то никто из "Слуг Смерти" не может разглашать правила ни в какой известной миру форме. Кроме меня, естественно. Вообще никаким способом! Если ты начнешь разговор о правилах со мной в месте, где есть посторонний, то он услышит речь умственно отсталого… Или ты действительно думал, что людям до сих пор не удается узнать о нас больше благодаря работе специальных служб? Их заслуги немного в другом и преуменьшать их не стоит, однако имелась хотя бы тысячная процента возможности просочиться этой информации — её давно знал бы весь мир. Так что никто кроме меня чисто физически не может тебе рассказать о правилах.

Допив, наверное, самую дорогую чашку чая в мире, Тремс закурил самую смертельную сигарету в мире.

— А теперь вернемся непосредственно к твоему отпуску, — сообщил он с воздушными кавычками вокруг слова "отпуск".

Эти кавычки вызвали у меня не самые светлые мысли, и в животе уже появилось неприятное чувство неопределенности и неоднозначности.

— Не стоит так переживать, ты его получишь, но нам необходимо обезопасить близкого тебе человека от опасности быть убитым твоей же рукой. Пять лет ты своей половинке уже подарил, и, честно говоря, из-за такого срока даже умирать глупо. Тем более от руки любимого человека, — рассуждал Тремс, сканируя меня своим глазом, периодически скрывающимся за дымом от сигареты.

— Согласен уйти в отпуск?

— Оплачиваемый? — пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, решил узнать я.

Пустив очередную порцию смертельного дыма из ноздрей, Шеф выкинул сигарету на съедение ветру и честно задумался над этим вопросом. Собрав руки домиком и немного подумав, он кивнул.

— Пожалуй, да, оплачиваемый отпуск. Ну, так что?

Минуту мы смотрели друг на дружку, и, наконец, сообразив, что от меня требуют, я продолжил диалог.

— Да, конечно! Что-то торможу в последнее время, будто не месяц проработал, а второй десяток лет.

Тремс, недобро усмехнувшись, поднялся с трона. Вновь подошел ко мне и, положив на мою голову свою ледяную руку, изрек:

— Слуга смерти номер over9000, даю тебе отпуск, отдохни и постарайся не сдохнуть на данных тебе каникулах.

Рукой, что не лежала у меня на голове, из привычного места он вытащил очередную сигарету. Без особых усилий и со взглядом, будто выбрасывает мешок мусора, Тремс поднял меня и швырнул. Ошеломленно хлопая ресницами (увы, не взлетая над пропастью), я закричал, но ветер унес мой крик. Быстрое, очень быстрое падение — уши заложило при попытке открыть рот, чтобы поорать — быстро идущие мне навстречу потоки воздуха предложили всё же не тратить попросту время и силы. Молится? Каяться? Пересмотреть всю свою жизнь еще раз? Решив хотя бы в этот раз не париться по поводу выбора, было выбрано всё и сразу…

— Какой жуткий сон, — проснувшись в холодном поту, сказал я пустоте в моей комнате.

— Да нет же, это сейчас ты спишь. Мозг решил, что лучше уж ты умрешь во сне, ничего не почувствовав, однако это не наш метод, Шура, не наш.

Это говорил Босс, что лежал на крокодиловом эквиваленте единорога розового цвета. Всё также покуривая свои сигареты, он подогнал единодила поближе к кровати и, взяв меня за шкирку, рванул…

Не лучшее из пробуждений. Держа меня подмышкой, Шеф стоял посреди комнаты, разглядывая стеллажи, что тут находились в ограниченном количестве. Вновь сбросив мое мокрое тело на твердую поверхность, он подошел к одному из стеллажей. Пока с меня сходил восьмой пот, Тремс выудил из папки какие-то бумаги и, присев передо мной на корточки, подсунул одну из них.

— Подпиши, и с этого момента у тебя официально будет трехдневный отпуск, — обыденным голосом наказал он.

Тяжело дыша, я с ненавистью посмотрел на его спокойное лицо. Как же он порой бесит своими выходками! Решив пока не вставать на ватные ноги, я перевел взгляд на подсунутый мне документ.

"Прошу дать мне трехдневный отпуск в связи с животными потребностями, которые обещаю исполнить до возвращения на рабочий пост».

— Это еще что?

— Это стандартная форма для таких вещей, — ковыряя мизинцем в носу для вызова большей ненависти, ответил главный.

— Какие еще "животные потребности"? Я просто хочу отдохнуть в день Святого Валентина со своим человеком!

— Праздник – дерьмо. Такой урод, как этот Валентин, не заслуживает своего праздника! — резко откликнулся Шеф. — Просто подпиши, и можешь быть свободен, слуга. Или заткнись и возвращайся к своему рабочему месту. На такое я даже времени, что занял бы у нас спуск на лифте, пожалел, как видишь. Рассказывать более ничего не буду, скоро все увидишь своими глазами.

Подпись была получена, Тремс из кармана достал печать, поставил её и, хмыкнув, вернул все экземпляры обратно в стеллаж. Пока ноги приходили в себя, я был свидетелем того, как Шеф по телефону уведомляет одну из секретарш о необходимости замены окна. Закурив сигарету, он вновь окинул комнату печальным (как мне показалось) взглядом, остановил его на мне, развернулся и вышел.

— Да, отпуск я получил. Соберу вещи и через пять часов буду у тебя. Я тоже тебя люблю.

Убрав телефон в карман, при помощи метрополитена и своих ног я прибыл домой. Взяв заранее заготовленные вещи, приехал на место встречи, где меня встретил человек, которого я так давно хотел увидеть. Обнявшись и поцеловавшись, мы поехали к ней. После теплого вечера и горячей ночи утром четырнадцатого счастье переполняло меня. Даже воспоминания и мысли о самом жестоком боссе в мире ушли на задний план.

"Парк Аттракционов" — банальная, однако от этого не менее приятная идея, куда сходить. Количество влюбленных парочек, что заполонили буквально каждую скамейку и укромные местечки парка, постепенно начинало вызывать сильное раздражение.

— Хорошо, что сегодня мы вместе…

— И можно их всех не убивать — закончила половинка.

Когда по естественным причинам половинка отошла, ко мне на освободившуюся скамейку подсел высокий элегантный мужчина. Длинные белые волосы, небесно-голубые глаза и белый костюм с кроваво-красным галстуком — Аполлон, одним словом.

— Здравствуй, — обратился он ко мне.

— Эм… привет, — ответил я.

— О, вы меня слышите и видите, значит это вы "Слуга в отпуске"! Я пришел, чтобы помочь тебе, — восторженно поведал мужчина.

— А вы, прошу прощения, кто?

— Ой, я не представился, извините. Я Валентин Любавлович, или просто Валентин, — вскочив, в поклоне представился Аполлон.

— Очень приятно, — куда менее торжественно ответил я и назвал свое имя.

Глаза Валентина горели — он явно был рад, что встретил меня. Опустив руки в карманы, он вытащил из них большое количество уродливых крылатых младенцев с луком вместо одной руки и стрелой вместо другой. Разлетевшись, каждое из существ выпустило по стреле в парочки, что стояли обнявшись (если не занимались еще чем похуже). Проходя сквозь них, стрелы растворялись, а хреновины, издав истошный крик, падали замертво. На земле они разлагались в ускоренном темпе, испуская соответствующий запах.

— Что, это за… существа, — чуть помедлив в попытках подобрать правильно слово, спросил я.

— Это мои маленькие Купидоны. На тебя они – увы! — теперь не будут действовать, но зато тебе могу помочь лично я!

— Спасибо, не надо.

Я встал, взял за руку любимого человека, что возвращался, и пошел в направлении выхода.

— Слушай, вот что, — многозначительно задрав палец вверх, начал Валентин. — Сношайся! Сношайся! Сношайся!..

— Отцепись! — пытаясь отмахнуться от него, крикнул я.

— Что-то не так?

— Да это я не тебе, а Валентину! Просто забей!

Всю дорогу с одной лишь фразой меня преследовал Валентин. Я, прогоняя его, в итоге разругался с любимой. В конце концов, мне пришлось в спешке попрощаться с любовью и быстро отправиться в штаб с надеждой, что там мне помогут избавиться от "помощника".

К моему огромному удивлению каждый раз при попытке войти в помещение моя нога приземлялась не на мраморные плиты здания, а на ступеньку выхода из метро.

— И что это значит?

— А ты разве не знал? «Отпуск» значит «отпуск», и работы — как бы ты не пытался — ты не увидишь. Тебя Тремс должен был предупредить, что отпуск в "Последней игре" отличается от обычного, — разъяснял мне Валентин. — А теперь иди за той девчонкой и сношайся! Или вон за тем парнем…

Слушать его дальше не было смысла. Порыскав в карманах и с грустью прочитав пару не самых приятных сообщений от половинки, у меня, наконец, получилось отыскать Тремса в контактах. Гудок, второй, третий. Понаслаждавшись этими звуками еще десять минут, бросил эти тщетные попытки.

— Зачем ему телефон, если он им даже не пользуется. Исключая моменты, пока ты ему сам не понадобишься. Однако в таких случаях ему ничего не мешает позвонить буквально с любого предмета, что хорошо ляжет у него руках!

— Да даже если бы он им пользовался, сейчас ты на каникулах, а посему фактически не существуешь для него. А теперь перестань заниматься фигней и поторопись! Тебе необходимо сношаться как можно больше, пока кровь горяча!

— Похоже, что он просто решил поиздеваться надо мной. Хотя, не так. Решил преподать урок, блин!

От такого расстройства, я пнул стоящую рядом мусорку и под нескончаемые крики "Символа дня" побрел домой.

— Возвращайся, сношайся! Возвращайся, сношайся!.. — неустанно повторял Аполлон.

Из-за неосязаемости собеседника на протяжении всего оставшегося "отпуска" я слушал эти предложения все снова и снова. И все без какой либо надежды на то, что этот дятел заткнется. Просьбы, мольбы заткнуться папаня крылатых уродцев успешно игнорировал. Как я не сошел с ума и как меня не сдали в психушку соседи или прохожие, до сих пор остается тайной...

— Как "отдохнул", слуга? — с сигаретой в зубах и ухмылкой на лице спросил Тремс.

Получив взгляд ненависти, он рассмеялся. Я же наблюдал на выпавшую из его рта сигарету, что совершала кульбиты в воздухе.

— Ладно, надеюсь, это послужило тебе хорошим уроком, новичок. Может быть, когда-нибудь я расскажу тебе историю об этом герое, но не раньше, чем ты узнаешь все правила.

Достав новую сигарету, он закурил её и вышел из здания, где его уже ожидала машина. Мой же взгляд до сих пор был прикован к уже упавшей, еще дымящейся смерти.

— Похоже, я теперь понял, почему он оставляет их недокуренными.

Подойдя к ней, поднял сигарету и, покрутив в руках, усмехнувшись, выбросил в мусорку. . .