О Мастере Зелий (гет)

Сказать, что Снейпы — старинная семья, было бы таким же преуменьшением, как если бы вы сказали, что вселенная большая. Конечно, это отчасти верно, но ни в коем случае не отражает истинного положения дел. Их генеалогическое древо теряется корнями во тьме веков, беря свое начало еще в до-Артуровской, до-Римской и даже до-Кельтской эпохе. Множество знаменитых ученых и исследователей в самых разных областях науки украшают своими именами родословную Снейпов. Хотя, кажется, более всего развит в них талант к зельям.

Как мужчины, так и женщины в этом роду отличаются большой внутренней силой, хотя далеко не всегда эта семья занимала главенствующее положение в обществе. В иные времена Снейпам не на что было прокормить детей, но это не мешало им идти по жизни, гордо вскинув черноволосые головы, демонстрируя миру фамильные носы.

Если описать историю этой семьи с помощью геометрических терминов, она была бы похожа на синусоиду. Вверх и вниз, через тьму и свет, горькие ошибки и мудрые решения. Взглянув на эту кривую, можно было заметить, что в годы финансовых трудностей эта семья разрасталась, тогда так во времена силы и процветания рождаемость резко уменьшалась. И на самой верхушке этого генеалогического дерева был один-единственный потомок, названный Северусом.

* * *

Кассандра Снейп недоуменно смотрела на сына, не веря собственным ушам. — Что?

— Да, мама. Аукцион.

— Я… — высокая стройная дама покачала седой головой. — Северус, я не учила тебя любить развлечения такого рода.

— Ты не учила меня быть Упивающимся Смертью, однако я это сделал, не так ли? Уверяю тебя, что этот дурацкий аукцион доставляет мне не больше удовольствия, чем воспоминания о тех годах.

Угольно-черные глаза боролись взглядом с такими же угольно-черными. Северус первым отвел взгляд.

— Даже через столько лет это не повод для шуток, Северус. Так почему же ты согласился участвовать в этой затее?

— Полагаю, что ты имеешь в виду аукцион, а не мою карьеру в качестве комнатной собачки Волдеморта. Я как раз собирался сказать тебе, мама, если ты только позволишь мне закончить.

— Хорошо, — сказала она, разливая чай в чашки. — Продолжай. Хотя я сомневаюсь, что тебе удастся найти достойное объяснение.

Северус тяжело вздохнул. Возможно, обратиться за помощью к матери было не такой уж хорошей идеей. Они достаточно сблизились после того, как она наконец-то поняла и простила его ошибки. И в этой весьма неудобной ситуации он мог обратиться за помощью только к ней. Северус невольно улыбнулся, когда она нетерпеливо дернула бровью, ожидая ответа. Они были похожи вплоть до мельчайших жестов.

Северус сделал глоток чая и продолжил. — Как тебе прекрасно известно, я являюсь членом Всемирной Гильдии Зельеделия.

Она пристально посмотрела на него.— Кажется, когда мы встречались в последний раз, ты был заместителем председателя.

— Точно. И я им и остаюсь. В этом, собственно, и проблема. Во время последней встречи казначей сообщил, что наше финансовое положение… хм… катастрофическое. Отчаянное. Одним словом, нам нужны деньги.

— Тремя словами.

— Прошу прощения?

— Это три слова, Северус, а не одно. Для меня всегда оставалось загадкой, как тебе удается варить зелья, будучи таким неточным.

Северус подавил желание закричать и швырнуть чашку в стену. Это не произвело бы на нее абсолютно никакого впечатления, и она бы только лишний раз упрекнула его в несдержанности. Честно говоря, так оно и было. Ей удавалось сводить его с ума сущими пустяками.

— Как я уже сказал, нам нужны деньги. Следовательно, мы должны попытаться их заработать. Мы не можем повысить членские взносы, потому что в этом случае организация превратится из союза искусных Мастеров Зельеделия в сборище богатых идиотов.

— Весьма мудро, — заметила Кассандра Снейп. — Для последней категории достаточно министерства.

Ее сын фыркнул. — Абсолютно верно. Конечно, я бы мог предложить свою помощь — в конце концов, я достаточно богат. Но есть два серьезных аргумента против: во-первых, это создаст прецедент. В дальнейшем вместо того, чтобы попытаться заработать денег, они будут просто просить у меня. А во-вторых, это поставит других членов ассоциации, талантливых, но не таких богатых, в неудобное положение.

— И в-третьих, — холодно добавила миссис Снейп. — Хвастаться деньгами — вульгарно.

Северус кивнул. — Это само собой разумеется. — Он взял пирожное. — Ммм, совсем как в детстве. Кстати, с Пигги все в порядке? Я ее не видел.

— Не уходи от темы, Северус, — нахмурилась мать. — Да, с Пигги все в порядке, и ты сможешь увидеть ее позже. Но ты мне все еще не объяснил, почему, ради бога, нужно устраивать этот аукцион?

— Но это же очевидно! Председатель, его заместитель, и пятеро членов руководства пожертвуют собой, выставив себя на продажу с аукциона. Мы — лучшие из лучших, так что это событие привлечет большое внимание. Альбус согласился предоставить нам Хогварц.

Миссис Снейп опустила чашку на стол, так что серебряная ложка жалобно звякнула. — Северус!

Он взял еще одно пирожное. — Да, мама?

— Посмотри на меня. Нет, смотри в глаза. И скажи.

Ей это все еще удавалось. Кассандра Снейп была единственным человеком, который мог раскусить Северуса Снейпа. Она видела его насквозь. Однако попытаться стоило. — Что сказать, мама?

К удивлению Северуса, она нежно улыбнулась и погладила его по щеке. — Мой милый мальчик, — она улыбнулась шире, увидев, как он поморщился от этих слов. — Да-да, мой мальчик. Может быть, тебе и сорок три года, но для меня ты все еще мой мальчик и всегда им останешься. Когда ты пытаешься изображать невинность, я сразу вспоминаю, каким ты был в детстве. Но хватит сентиментальности — неужели ты действительно считаешь, что заставишь меня поверить в то, что люди заплатят немалые деньги только за возможность на тебя посмотреть? Хотя посмотреть есть на что, — добавила она, окинув его оценивающим взглядом.

Конечно, она права. Нельзя было даже надеяться на то, что она не найдет его слабое место. — Э… нет. Они заплатят э… за другое.

— Да ну? И за что же? Северус, только не говори мне, что ты торгуешь поцелуями.

Он рассмеялся. — Нет, мама, конечно нет. Ты забываешь, что мы Магистры Зельеделия. И славимся тем, что можем приготовить весьма опасные составы.

— Дорогой сын, я могу провести с тобой столько времени, сколько тебе будет угодно, но я не желаю играть в кошки-мышки, потому что меня не привлекает ни одна из этих ролей. Скажи мне, или я пойду в сад заниматься своими розами и оставлю тебя здесь.

— Выходные с Мастером Зелий, включая обучение Зельям.

— А, — когда Кассандра Снейп начинала говорить односложно, обычно это означало, что она очень сердита.

— Прости, мама, но это было решение большинства.

— Если меня когда-то что-то и привлекало в демократии, то только до этого момента. Ты хочешь сказать, что приведешь в мой дом незнакомого человека, чтобы он провел здесь выходные?

По крайней мере, он ожидал такую реакцию. Возможно, его тактика принесет свои плоды. — Не обязательно.

Она вскинула брови. — Просто на тот случай, если ты этого еще не заметил, Северус — с каждой секундой во мне растет бешенство. Тебе лучше объяснить, что означает это "не обязательно".

— Я просто хотел сказать, что если ты придешь на аукцион и заплатишь за меня, ты можешь быть уверена, что выиграешь. Это вполне законно. Жена Винкендорфа собирается выкупить своего драгоценного мужа, чтобы никто не посягнул на него.

Миссис Снейп кивнула. — Замечательно. Если это позволит не тащить в мой дом всяких нуворишей, я согласна.

Северус поцеловал ей руку. — Я буду тебе бесконечно благодарен, мама.

* * *

Позже вечером, сидя в будуаре, Кассандра Снейп задавала себе тот же вопрос, что мучил ее на протяжении последних двадцати пяти лет. Сейчас в нем уже не было той горечи, которая убивала ее раньше, но слова остались прежними.

— В чем я ошиблась?

Он произнесла это вслух и испуганно огляделась. Никого. Домашние эльфы не нарушат ваше уединение, но с Северусом никогда нельзя быть уверенной. Мальчику удается передвигаться абсолютно бесшумно и появляться буквально из ниоткуда… Но она была одна.

Когда Кассандра была в таком настроении, она совершала своего рода ритуал. Женщина поднялась, подошла к портрету мужа и поцеловала его в губы. Гедриан Снейп улыбнулся ей, и рама отодвинулась, открыв потайную нишу в стене. Там стояли еле освещенные слабым светом свечей шкатулки из дерева, золота и полупрозрачного агата. Но Кассандра Снейп не взглянула на драгоценности. Осторожно, словно мать, берущая на руки своего первенца, она взяла большой альбом, вернула портрет на место, улыбнувшись мужу, и вернулась в кресло.

Альбом был обтянут черной кожей, слегка потрепанной на краях. На обложке стояли две большие золотые буквы С. Какое-то время Кассандра просто сидела и смотрела в огонь, гладя пальцами мягкую кожу и тисненые буквы. Потом она, наконец, открыла альбом.

Первые фотографии совсем выцвели, и фигурки на них двигались с трудом. Со страницы альбома на нее смотрела Кассандра помоложе, держащая на руках сверток — Северус появился, когда ей было сорок четыре года. Из пеленок выглядывала только темная макушка. Еще фотографии — Северус с ней, с отцом, с обоими… Она вглядывалась в фотографии, тщетно пытаясь определить что-то во взгляде мальчика, чтобы понять, когда же она его потеряла. И не только она. Отец тоже потерял сына и расплатился за это жизнью. Кассандра никогда не говорила этого Северусу. Мальчика и без того изводит чувство вины, и лишняя тяжесть на душе ему совсем не нужна. Но она это знала. Было время, когда она ненавидела сына так, что могла бы убить.

Она сотни раз смотрела на старые фотографии, но так и не смогла понять, что же случилось с ее мальчиком. Ей нужно было понять это не для того, чтобы простить его. Она хотела знать, была ли здесь ее ошибка. Конечно, Северус уверял ее, что нет. Он брал всю вину на себя. Но такое объяснение ее не устраивало — люди не могут стать "испорченными" просто так, без всякой причины. Хотя нет, не испорченными. Северуса скорее можно назвать заблуждавшимся. И это лишало ее покоя — кто или что могло ввести в заблуждение ее мальчика?

Кассандра закрыла альбом. Это безнадежно. Он никогда ей не расскажет, хотя от этого ему стало бы легче. Такие вещи не обсуждают с матерью. С женой или с любовницей — может быть… Кстати о безнадежных делах…

Кассандра Снейп снова подошла к портрету мужа. — Знаешь, — сказала она. — У меня есть кое-какие планы в отношении нашего сына.

Гедриан Снейп поднял бровь. — И какие же? Неужели ты снова решила сыграть роль Купидона?

— Любовь моя, — усмехнулась она. — Разве ты можешь представить меня порхающей по дому в обнаженном виде, с луком и стрелами?

Он помрачнел. — Знаешь, хотя я и счастлив, что могу общаться с тобой, иногда это меня ужасно огорчает. Если бы ты сказала это, пока я был жив, я бы обнял тебя и поцеловал. Ты не можешь себе представить…

— Могу, милый мой, могу, — прошептала она, гладя его по щеке. Зная, что он не чувствует ее прикосновения.

Он откашлялся. — Расскажи мне о своем плане.

Кассандра рассказала ему об аукционе. — Конечно, я согласилась ему помочь. Но сначала я посмотрю на покупателей. Если его захочет купить подходящая женщина, зачем я стану торговаться с ней?

— Подходящая? — переспросил он. — А как ты это определишь?

— Доверься моему инстинкту, — улыбнулась она. — Это прекрасная возможность. Выходные, проведенные за изучением зелий, едой, разговорами… Этого будет достаточно, чтобы подтолкнуть его в нужном направлении, если он заинтересуется.

Он наклонил голову. — Похоже, ты все продумала, моя дорогая. Я знаю, что отговаривать тебя бесполезно, и не буду тратить время. Но пообещай мне кое-что.

Она недоуменно нахмурила брови. — И что же?

— Приведи ее сюда. Я хочу с ней встретиться.

— Конечно, приведу. Мог бы даже не спрашивать. — Она подавила зевок. — Кажется, мне пора спать. Спокойной ночи, Гедриан. И пожелай мне удачи.

— Сладких снов, милая.

* * *

Хорошо быть дома. Даже удивительно. В течение долгих лет Северус не считал поместье своим домом. Слишком сильным было чувство вины, обрушивающееся на него от одного только взгляда на это здание. Слишком много сожалений… Мать ничего ему не сказала, но он видел в ее глазах еле сдерживаемую ярость. В ту ночь он подумал, что она его убьет. Он хотел, чтобы она это сделала. Убила его в своей бессильной ярости. Потому что он виноват в смерти отца. Даже если она никогда и не обвиняла его в этом.

Северус знал, что она все еще отчаянно надеется узнать, почему он присоединился к Волдеморту, но не мог ей сказать. Ни сейчас, ни когда-либо. Поймет ли она? Возможно. Но зачем ей говорить? Зачем говорить женщине, которая даже сейчас, спустя двадцать лет, все еще оплакивает мужа, что именно совершенство родителей привело их сына в лапы Волдеморта. Гедриан и Кассандра Снейп. Прекрасная пара, прекрасные родители. Ни одного неверного слова, ни одного неверного решения. Когда Северус был подростком, это его приводило его в бешенство. Поймет ли она его? Он и сам не до конца понимал, что же все-таки толкнуло его на сторону мрака.

Ему понадобилось немного времени, чтобы осознать чудовищность того, что он делал. Хотя он должен был признать, что смерть отца сыграла здесь главную роль. Со временем и его мать это осознала. Потеря мужа стала казаться ей не такой бессмысленной и нелепой, если посмотреть на нее с такой точки зрения. По крайней мере, так думал Северус.

Что же касается Северуса, все было иначе. Если бы Гедриан Снейп сознательно пожертвовал собой, сын смирился бы с этим, и был бы ему благодарен. Но отец не искал смерти, его похитили, пытали и убили. Этому не было оправданий. И Северус должен был жить с этим грузом, так же как и с ответственностью за другие смерти, лежащие на его совести.

Последняя война и долгие годы двойной жизни отчасти позволяли ему отвлечься от самобичевания. Были гораздо более важные вещи — люди, которых нужно защитить, жизни, которые нужно спасти. Хотя все спасенные им жизни не могли загладить его вины, и он прекрасно об этом знал. После Трехмагового турнира его жизнь изменилась. Пришло время действовать, а не размышлять. Он рисковал все больше и больше, и когда едва не погиб, вдруг осознал, как ему не хочется расставаться с жизнью. Его спас Блэк. И Северус сделал все, чтобы быть достойным этого дара.

Он изменился. Конечно, шкура леопарда никогда не избавится от пятен, да он и не хотел, чтобы они исчезали. Но, образно выражаясь, он поднял голову и взглянул на мир новым взглядом. Оказывается, у него были друзья… Например, Дамблдор. Теперь Северус перестал недооценивать себя и смог принять дружбу почтенного волшебника. Блэк… их отношения скорее напоминали временное перемирие, однако и в этом были свои моменты… Некоторые коллеги…

При этой мысли он снова вспомнил об аукционе. Какая досада. Слава Мерлину, что мать согласилась ему помочь. Теперь можно не беспокоиться. Она никому не позволит вторгнуться в свои частные владения. А уж тем более женщине, если какая-то из них окажется достаточно безрассудной, чтобы торговаться за него. Он в безопасности…