Может быть, пора угомониться? (гет)

День первый месяца сентября года Великой победы над Темным Лордом ознаменовался… дракой. Нет, сначала-то все было более чем пристойно — школьники снова собрались на платформе 9 и 3/4, ожидая отправления Хогвартского экспресса, их провожали родители и родня. Суетливо сновали туда-сюда домовые эльфы в нахлобученных поверх ушей фуражках железнодорожных служащих, протяжно кричали совы в клетках, шипели кошки, галдели первоклашки… все, как прежде, в старые, добрые времена. Даже появление Золотого гриффиндорского трио не повлияло на происходящее сколько-нибудь существенно. Ну, да, их радостно приветствовали, хлопали парней по плечам, жали руки, желали удачи, но на сувениры раздирать не собирались, за что уставшая от шумихи троица уже была чувствительно благодарна окружающим. Равно как и за то, что никто не додумался обозвать их, по примеру официозных газетных статей, Золотым Гриффиндорским Трио.

Это оказалось почти больно — снова вернуться в детство. Знакомые, ставшие близкими за столько лет образы, запахи и звуки причудливо перемешивались, такие привычные и мирные. И увидеть на известной до малейшей трещинки платформе изменившихся до неузнаваемости друзей было… странно. Гарри почти потерянно оглядывался вокруг, всюду отмечая необратимые перемены. Вот Невилл, как прежде, с бабушкой, как всегда, с кучей гербариев в папке и любимой своей мимблетонией за пазухой… вытянувшийся, похудевший Невилл с неизгладимыми шрамами на лице. И куда девалась его растерянная улыбка, нервные, суетливые движения? Он спокойно убеждает в чем-то бабушку, заметно сдавшую за последний год, но по-прежнему несгибаемую. И все та же потешная шляпа у нее на голове… и новое платье, судя по всему, как раз по настоянию внука. А вон там Джинни, радостно обнимается с Луной, здоровается еще с кем-то из одноклассниц. Стройная, изящная, в драных бледно-голубых джинсах и сиреневой футболке с хулиганской надписью «Все люди как люди, а я — королева!» Королева Джиневра, отважная воительница. А той застенчивой рыженькой малышки, что краснела смущенно от одного лишь взгляда, больше нет. И никогда не будет. У второго вагона Дин и Симус, как всегда, обмениваются шуточками. У Дина жуткий шрам на лице, черная повязка закрывает пустую глазницу. Через пару месяцев, когда будет готов протез, он опять сможет смотреть на мир двумя глазами. Дин смеется, говорит, станет один в один похож на Грюма… который погиб в прошлом году, даже тела не нашли. А Симус до сих пор хромает, в битве ему перебило ногу упавшей с потолка балкой. Да и сами они, Гарри, Рон, Гермиона, разве прежние? У Гермионы так и не расправилась тревожная морщинка меж бровей, Рон, когда думает, что его никто не видит, становится угрюмым и мрачно смотрит в никуда, а сам Гарри то и дело проваливается ночами в прежние кошмары. И шрамы на телах и душах никуда не делись, как и ранняя седина в волосах у всех троих.

Гарри вздохнул и напомнил себе, что они живы. А значит, ничего непоправимого не произошло, ведь кроме смерти почти все можно исцелить. Вот те, кого больше нет… Впрочем, не стоит думать об этом сегодня. Седьмой курс, восьмой год… Очень многие решили пройти программу последнего курса еще раз. При Пожирателях, качал головой Невилл, им было не до учебы, это точно. Да уж, хмыкнул про себя Гарри, когда в школе Кэрроу, только трансфигурацию учить. Хотя, вот если трансфигурацию учительского кресла в электрический стул… Поттер потряс головой и постарался выбросить все эти глупости из головы. В конце концов, сегодня же праздник!

Гарри рассеянно пробежал взглядом по лицам и словно споткнулся, на мгновение замерев на месте. Малфой. Тощий белобрысый мерзавец, ни на йоту не изменившийся после всего, что было. Та же прилизанная шевелюра, надменная физиономия, дорогая мантия… и мерзкая, до дрожи отвратительная ухмылка.

— Что, так и ходите втроем, как наряд Авроров, Потти? — он все так же тянет слова, выплевывая каждое, словно вишневую косточку. — А спите вы тоже вместе, недоумки?

Пакостная усмешка разлетелась кровавыми брызгами под ударом кулака. Гарри никогда не отличался особой злобностью, однако долготерпение и всепрощение также не были его добродетелями. Он молча бросился на обидчика, скинув с плеча ладонь Гермионы, пытавшейся его удержать, сшиб Малфоя с ног и ударил — еще, еще раз, наслаждаясь видом крови, хлынувшей из породистого носа, болью в сбитых костяшках. Малфой, верткий и жилистый, не остался в долгу…

Рычащих от ярости, залитых кровью драчунов растаскивали вчетвером, отливали ледяной водой, пытаясь привести в чувство. Получилось далеко не сразу — Гарри трясло от бешенства, тяжелого, мутного, как болотная вода. Он сам не мог понять, отчего отреагировал на обычные, в общем-то, подначки столь резко.

— Гарри, успокойся! — участливо просила Гермиона, осторожно поглаживая друга по плечу и незаметно увлекая его в сторону вагона. Поттер повиновался, злобно зыркнув на недруга через плечо… однако обзор тут же перекрыла массивная фигура Рона.

— Хватит с него, пойдем быстрее! — поторопил друзей Уизли. — Не хватало еще на поезд опоздать!

— Действительно, — пробурчал Гарри, сплевывая кровь на перрон. — Много чести этому ушлепку!

— Рон, бери чемоданы! Пойдем, Гарри, вон свободное купе.

Плюхнувшись на сиденье у окна, Поттер почувствовал себя форменным болваном. Весь в пыли, в крови, с разбитой физиономией, он выглядел так, словно его тащили на платформу волоком через все лужи и канавы, какие только попадались на пути. Вздохнув, он вынул палочку и попытался привести в порядок испачканную одежду. Гермиона, севшая напротив, понаблюдала за его нервными попытками, закатила глаза и сделала все сама, добавив пару заживляющих заклинаний и в один прием заштопав ему рукав. Рон, запихнувший на багажную полку тяжеленный чемодан, оценил ее профессионализм и одобрительно хмыкнул. Приземлившись рядом с девушкой, он выпустил из переноски Живоглота и пристально оглядел друга.

— Слушай, Гарри, а этот гад ничем тебя не проклял? Ты на него так набросился, я уж думал — конец ему.

— Достал он меня, — буркнул Поттер, понемногу остывая.

— Ну, это не новость, — неодобрительно качнула кудрявой головой Гермиона. — Для тебя Малфой с первого курса сильнейший раздражитель, куда там быку с его красной тряпкой!

— Да уж, если сравнивать, то матадору, конечно, больше повезло! — хмыкнул Рон, почесав кота за ухом.

…А Драко Малфой, перемазанный и окровавленный, крепко спал, запершись в своем купе. Его разбитые губы осеняла безмятежная улыбка.