Исполнение любых желаний (гет)

Колония Бета — прекрасная планета.

Общеизвестно, что любовь делает мир прекрасным. А он любил. Всерьез, романтично и с тем пылом настоящей страсти, какой можно испытывать только к женщине, которую желаешь ввести в собственный дом, сделать матерью своих детей и прожить с ней остаток дней в мире и согласии. Разумеется, про остаток дней в его двадцать четыре говорить было еще рано, но с другой стороны, когда же, как не в этом возрасте, всерьез определяться с планами на жизнь и выбирать себе достойную спутницу?

В Дженни его умиляло и радовало все до последней черточки. И короткий ежик белокурых волос, едва ли длинней его собственных, и привычка прикусывать ноготь, размышляя, и худощавая фигурка с небольшой, крепкой грудью... Обнаженной, по бетанским обычаям, грудью. С первых дней на Бете он долго и тщательно приучал себя смотреть на женщин топлесс не жадными глазами вчерашнего подростка, а спокойным, равнодушным взглядом воспитанного человека. Приучал себя самого и строго требовал того же от своей охраны. Но соблюдать политес при взгляде на прекрасную грудь Дженнифер Дункан в последние дни ему становилось все труднее, и дело было отнюдь не в варварском бескультурии. Он хотел ее, и знал, что сам ей так же мил, и что их официальная помолвка — решенное дело самого ближайшего времени.

Он подозревал... нет, точно знал, что в такой дружеской малости Джен не откажет ему и до помолвки. Она уже спросила у него, глядя серьезно и внимательно: "Хочешь, сходим выберем мне новые сережки?" Он тогда отшутился, что сам не готов прокалывать уши и что находит нечто ободряющее в том, чтобы не торопить события. Впрочем, уверил он Джен, все будет так, как она захочет.

Он уселся на сиденье поудобнее и решительно запретил себе думать о том, чего именно может захотеть в его обществе непосредственная в своих бетанских воззрениях на общение полов Дженни.

— Может, подниметесь, а я подожду вас, милорд? — предупредительно спросил водитель.

— Не надо, — ответил Ксав Форбарра, полномочный посол и ненаследный принц. — Мисс Дункан сейчас выйдет.

Посольский кар с флажком на крыше, припаркованный у входа в купол, если и вызывал внимание спешащих на стоянку бетанцев, то самую малость. Здешний народ был не слишком любопытен к тому, что выходило за пределы их обыденного опыта. А Ксав, который к поездке на Бету подготовился со свирепой тщательностью, не выглядел самым экзотическим из галактических гостей даже в первые дни своего приезда. Акцент и манера одеваться не в счет. В конце концов, выходить на людях в одной тряпочке на чреслах, словно в бане, от инопланетного посла не требовалось даже здесь. Зато весь ужас, шок или удивление, которые в первые дни щедро обеспечивала ему Бета, он, как фор и джентльмен, тщательно прятал до того момента, как скрывался в стенах собственного посольства.

Воспоминание заставило его хмыкнуть.

— Я вижу, ты здесь уже совсем адаптировался, Дуви, — обратился он к водителю. — Водишь машину не хуже здешних.

— Так точно, — отрапортовал тот, посмотрел своему господину в глаза, уловил настроение и усмехнулся. — Что машина, я даже в оборудовании здешней ванной, с позволения милорда, больше не путаюсь.

Да, это был общебарраярский конфуз, когда в один из первых дней в посольстве принц обнаружил, что все пятеро его оруженосцев не в состоянии разобраться с машинерией в ванной комнате и даже он сам опознает только три кнопки из каждых пяти. Всего год назад — а кажется, как давно. Теперь даже таинство поиска в комм-сетях казалось ему обыденностью. Колония Бета, открылась перед ним — мир запутанный и причудливый, но такой безопасный: планета не знает войны уже черт знает сколько поколений, никто здесь не носит оружие, про дуэли даже не слышали, и ни один инопланетник не имеет причин питать вражду к барраярскому принцу-бастарду. И вдобавок этот мир предложил ему самое лучшее, что только имел: прекраснейшую из своих женщин.

Как все-таки здорово, что она выбрала именно его. Интересно, за что? Рассудительная, деловая, консервативная по здешним меркам Джен работала в бетанском министерстве межзвездной торговли, и инопланетники были для нее не в новинку. Падкой на экзотику она точно не была; возможно то, что Ксав не бетанец, до сих пор ее смущает? Он поволновался об этом целую минуту, а потом вспомнил, что она твердо обещала съездить с ним на Барраяр, и мир снова стал прекрасен.

Мембрана входа, чпокнув, раскрылась, но выпустила не принаряженную Джен, а какого-то незнакомого типа в полосатом саронге. Это ничего. Женщинам свойственно опаздывать на свидания, на каком бы из миров это не случалось: на Барраяре, Бете или старушке Земле...

Да, женщины в любом мире — существа загадочные, хотя, конечно, бетанки ставили Ксава в тупик много чаще, чем его соотечественницы. С первых же дней его прибытия сюда они проявляли яростное любопытство, стараясь поближе свести знакомство с инопланетным аристократом, но потом, видимо, быстро пресыщались новизной и исчезали с его горизонта. Из его постели, говоря откровенно.

Но Джен не такая. Она — самая чудесная девушка на свете и не может предложить ничего неправильного или недостойного.

Но вдруг отец этого не поймет? Ксав считал, что эта женитьба соответствует его статусу и чину, решает многие проблемы с политическим выбором между девицами из благородных семейств и одновременно отдаляет его от трона, что было наиболее благоприятным исходом. Но что если инопланетницу сочтут недостойной продолжать императорский род? Ксав понимал, что все равно не откажется от своей женщины... однако с посольской должностью придется распрощаться. Пере ним встанет выбор между ссорой с августейшим отцом и возвращением назад на Барраяр под его строгую длань. Как правильней поступить: поставить долг перед родиной превыше всего или прикинуть, хватит ли его личных средств на обучение в колледже? Сумеет ли он прижиться на Бете?..

Фу ты, ну и мысли приходят ему в голову, а все потому, что Джен никак не выходит.

Стоило об этом подумать, как Джен выпорхнула наружу. Она действительно принарядилась. Ото лба до затылка шел ярко-бирюзовый гребень поставленных стоймя волос, и такого же цвета бирюзовые спирали покрывали ее тело, сгущаясь на груди и закручиваясь вокруг соска. Смотрелось это... Ксав быстро пересмотрел свои понятия о прекрасном и решил, что "умопомрачительно" звучит лучше, чем "вызывающе", а по здешней моде это был и вправду элегантный наряд. К тому же его любимая женщина никогда не ходила, если можно было бегать, и ее прекрасная грудь так завлекательно покачивалась на бегу... Он сглотнул, одернул шорты — ходить в саронге он так себя и не приучил, а в брюках и кителе смотрелся бы здесь неуместно и невыразимо официально — и вылез из машины, прижимая к себе букет.

— Ой, милый! — Джен обняла его, крепко, но осторожно, чтобы не смять цветы — и сразу, подтверждая тезис о том, что женщина — на любой планете женщина, зарылась в букет лицом. — Ух ты, это что, органика? Настоящая? Ксав, солнце мое, ты может и принц, но не сказочный же, чтобы делать такие сумасшедшие подарки!

— Ты еще в посольской оранжерее не была, — вздохнул прекрасный принц в шортах, обнимая свою женщину, раскрашенную сине-зелеными загогулинами и с цветным гребнем на голове.

— Прости, что пришлось ждать, — улыбнулась она, ныряя в галантно открытую дверцу машины; Ксав за ней. — Сестра застряла в колледже, без нее не накрасишься нормально, представляешь, до бока линию довела, а спина голая... Красиво получилось, правда?

— Потрясающе, — почти не кривя душой, подтвердил он. Оруженосец добросовестно сверлил взглядом ветровое стекло, не улыбался и, кажется, почти не дышал. — И ради чего ты так принарядилась? Посидеть со мною в кафе за порцией мороженого?

— Смеешься, — фыркнула она. — Я собираюсь загулять с тобою на целые сутки, и мороженым ты не отделаешься. Ох, Ксав, какая хорошая штука выходные! — Джен положила голову ему на плечо, и они поцеловались.

А когда гравитация вновь утвердилась в своих правах и машина прекратила волшебным образом парить в небесах вместе с обоими влюбленными пассажирами, Джен решительно заявила:

— Так не пойдет. Едем в Шар.

— Куда?

— Это развлекательный центр, новый, на целый купол. Вот там можно провести целые сутки, и не соскучишься. — Джен деловито сняла с пояса комм, потыкала пальцем в экран, хмыкнула и наконец легонько постучала оруженосца-водителя по плечу. Волей-неволей тому пришлось скосить глаза на экранчик возле своего уха. — Вот координаты, мистер Дуви. Лучше перестраивайтесь в верхний поток, а то место популярное, и придется ждать очереди на посадку.

Сказано это было почти тем же тоном, как он сам бы объяснял ей на ухо на приеме: "Давай направо, там фор-леди такая-то, известная болтушка, с ней лучше поздороваться первой и сбежать, а то она не даст тебе проходу весь вечер..." Люди везде люди, а развлечения везде развлечения.

А принцы, как ни крути, везде принцы.

— Не будем мы ждать очереди, — заявил он решительно, когда поток машин и вправду начал подозрительно густеть. — Дуви, включай режим дипломатического приоритета; в конце концов, ты посла Империи везешь! — Он рассмеялся, прижимая к себе крепче свою почти официальную невесту, и в мигании разноцветных огней, обеспечивающих им преимущественное право движения, кар гордо пошел на посадку, а прочие почтительно перед ним расступились. И место им досталось в привилегированном секторе, почти у самого входа, над которым переливалась, мигала и танцевала объемная надпись "Шар Неземных Наслаждений". Бетанская реклама, надо же; этот народ никогда не знает меры в эпитетах.

— Сходи перекусить, Дуви, и будь на связи, — отпустил Ксав своего шофера. Бета — спокойное и безопасное место, и телохранитель в кинотеатре, или какие там еще тут есть развлечения, требовался сейчас Ксаву не больше, чем парадный мундир, но уговорить оруженосца использовать свободное время на дежурстве для личных нужд было практически нереально. Тот так и будет сидеть в машине, вполглаза читать новости и бдительно поглядывать вокруг, а когда его вахта подойдет к концу — вызовет своего сменщика. Нет, не стоит и пытаться объяснить эти правила Джен, не то она сочтет его как минимум жестоким рабовладельцем.

Увы, прямо на входе в купол их перехватила не только услужливая девушка-клерк, одетая в совсем символическую тряпочку (Ксав предусмотрительно перевел глаза на Джен), но и подорвавшиеся с мягкой кушетки двое незнакомых бетанцев с достаточно знакомыми предметами в руках.

— Не скажет ли мистер посол пару слов для нашего развлекательного канала? — оживленно начал тот, что с микрофоном.

Ага, понятно. Не стоило заходить на посадку с сиреной и мигалкой, запоздало подумал Ксав. Наверняка эта репортер скучала тут в ожидании хоть какого-то интересного события. То есть этот репортер. Это, в общем. Он запнулся, вспоминая, как правильно обращаться к гермафродиту, а тем временем второй бетанец с камерой хищно прицелился в посетителей объективом.

— Многоуважаемый герм, э-э, я здесь с частным визитом. Не как посол.

— Это не важно, мистер, — отмахнулось бойкое создание. — Так что именно из здешних услуг вы предпочитаете?

— Пока не знаю. Мы приехали сюда отдохнуть впервые, — осторожно пояснил он.

— О, так вы готовы к встрече с прекрасным?

Хм, если бы он еще знал, что за предметы искусства ждут его внутри... Поэтому Ксав ответил твердо и недвусмысленно, прижимая свою женщину поближе:

— Вряд ли я увижу здесь что-либо более прекрасное, чем моя невеста.

Репортер приосанился перед камерой и начал вдохновенно вещать:

— Уважаемые зрители, перед вами полномочный посол государства Барраяр, который наравне с добрыми гражданами Беты желает насладиться услугами Шара. Только что он сообщил нам, что, покоренный красотой нашей соотечественницы, намерен вступить с ней в продолжительные сексуальные отношения. Скажите, мистер, правда ли, что на вашей планете секс без государственного контракта считается преступлением и за него у вас принято ампутировать голову?

— С какой стати? Нет, конечно, — возмутился он; слава богу, Джен продолжала все так же ласково улыбаться. — Вам не следует пугать мою спутницу подобными выдумками.

— Замечательно, — восхитился репортер. — Я рад, что слухи о подобных строгостях оказались беспочвенны, ведь что может быть естественней, чем следовать зову природы. Означает ли отсутствие у вас серег, что вы еще не определились в составе своих сексуальных предпочтений и хотите провести ознакомительный и обучающий тур в компании вашей партнерши?

Сексуальных... чего? Только дипломатическая выдержка спасла барраярца от того, чтобы ошалело хватать ртом воздух. В следующее мгновение случился бы серьезный дипломатический конфуз, в результате которого серьезно пострадало бы лицо бетанской свободной прессы. Однако Джен успела взять дело в свои руки.

— Инопланетники не носят серег, досточтимое, — ответила она решительно. — У нас будет продолжительный моногамный гетеросексуальный союз, и именно в этом ключе я хотела бы обсудить с менеджером программу нашего сеанса. Пропустите нас.

И, гордо вздернув подбородок, Джен прошествовала в услужливо распахнутую дверь кабинета, а Ксав, как на веревочке — за ней.

...

К вечеру этого дня Ксав Форбарра прекрасно знал, что такое Шар Неземных Наслаждений. Но когда они вышли из дверей Шара, от его шока и негодования не осталось и следа. Счастливая, с пылающими щеками Джен бросилась ему на шею.

— Милый мой, — прошептала она. — Мне никогда не было так замечательно.

Менеджеры Шара оказались не озабоченными недоумками, вроде того репортера у дверей, а профессионалами, достойными каждого потраченного на этот визит гроша. После короткого и респектабельного разговора здешний персонал создал для них превосходную виртуальную симуляцию самых потаенных их фантазий. Джен, одетая в длинное, до пола платье сказочной принцессы и лучащаяся огнями драгоценностей, сидела рядом с Ксавом и они целовались

Им некуда было спешить. Секс — это простая вещь, обыденная, естественная и незамысловатая, как стакан воды, в этом бетанцы вполне правы. А он хотел дать любимой то, что случается только раз — напоить ее волшебным приворотным напитком настоящей любви. Он держал ее за руку и рассказывал, нехарактерно запинаясь и сам стесняясь своего пафоса, как невозможно, до комом стоящей в горле нежности он ее любит и как хочет провести с ней всю свою жизнь.

Бета — прекрасная планета. Но принц Форбарра пообещал подарить своей женщине Барраяр, и она приняла этот дар.