Devoid of hope (джен)

Мрач­ные це­ха Эйс Ке­микалс пус­ты, хо­лод­ны и мрач­ны. Не ра­ботай здесь за­вод­ское обо­рудо­вание, и тог­да бы вся фаб­ри­ка бы­ла бы по­хожа на морг, толь­ко без тру­пов. Па­нели уп­равле­ния и мо­нито­ры мер­ца­ют, тус­кло ос­ве­щая ком­на­ту и ли­цо сто­яще­го пе­ред ни­ми че­лове­ка. Ян­тарная жид­кость пе­рели­ва­ет­ся све­тящи­мися пу­зыря­ми по труб­кам, бур­лит в про­бир­ках и шпри­цах на пра­вой ру­ке. Его плащ с ка­пюшо­ном выг­ля­дит как не­уме­ло сши­тые друг с дру­гом лос­ку­ты и впол­не се­бе под­хо­дит сво­им ви­дом под то проз­ви­ще, что но­сит этот стран­ный че­ловек. Но ес­ли вы при­вык­ли при сло­ве «пу­гало» пред­став­лять се­бе ту­пое чу­чело, на­битое со­ломой, то те­перь бы­ли бы как ми­нимум по­вер­гну­ты в шок.

Ли­цо его скры­ва­ет ткань, и бе­лые гла­за ед­ва вы­деля­ют­ся на ее фо­не. Нель­зя по­нять, что скры­ва­ет­ся за ни­ми, всем из­вес­тный афо­ризм «гла­за — зер­ка­ла ду­ши» не при­меним к это­му че­лове­ку. Ко­роль Стра­ха спо­собен на­вес­ти ужас од­ним толь­ко сво­им ви­дом, а что мо­гут сде­лать его гал­лю­цино­ген­ные сме­си? Ка­залось бы, Крейн сам ли­шил­ся рас­судка, но будь он су­мас­шедшим, смог бы он кон­тро­лиро­вать лю­дей с по­мощью стра­ха? Он — мас­тер сво­его де­ла, и толь­ко глу­пец не сог­ла­сит­ся с этим.

Во­ору­жен­ные бо­еви­ки, что ра­бота­ют на не­го, не под­верже­ны су­евер­но­му стра­ху, по­лагая, что раз у них есть ору­жие, зна­чит, есть и си­ла. Воз­можно, так и есть, но в слу­чае с Крей­ном лю­бое ог­нес­трель­ное ста­новит­ся жал­кой иг­рушкой. По­лучая при­казы, бан­ди­ты ста­ра­ют­ся дер­жать­ся от Крей­на по­даль­ше. Его еле ше­веля­щий­ся рот без губ и с кри­вова­тыми зу­бами вос­про­из­во­дит столь чет­кие зву­ки, что от его го­лоса ста­новит­ся не по се­бе. От­вра­щение гра­ничит со стра­хом. Ник­то не зна­ет, как из­ме­нят­ся пла­ны док­то­ра, и на ко­го выль­ет­ся его гнев в слу­чае про­вала. Иг­лы шпри­цов уг­ро­жа­юще поб­лески­ва­ют в по­лум­ра­ке и мо­гут в лю­бой мо­мент вон­зить­ся в глот­ку бан­ди­ту. Но Крейн не до­пус­ка­ет слу­чай­ных жертв, его дей­ствия про­дума­ны и на­целе­ны со­вер­шенно на дру­гие це­ли.

Мно­гие, кто от­да­вал­ся мес­ти, впос­ледс­твии горь­ко жа­лел, что взял­ся за это неб­ла­годар­ное де­ло. Мно­гие стра­дали от пос­ледс­твий сво­ей вен­детты. Сия ча­ша не ми­нова­ла и Крей­на, од­на­ко он ока­зал­ся мно­го ус­пешней сво­их «кол­лег по це­ху», ведь он уп­равлял, по­жалуй, са­мым чу­довищ­ным че­лове­чес­ким не­дос­татком — стра­хом. Имен­но эта си­ла да­ла ему власть над Тем­ным Ры­царем. Власть боль­шую, чем имел Стрей­ндж, ког­да раз­га­дал лич­ность Бэт­ме­на. По­ка бан­ди­ты Дву­лико­го и Пин­гви­на на­бива­ли по­лиции и друг дру­гу мор­ды, Крейн толь­ко уп­ро­чил свою власть, и ни­кому не бы­ло под си­лу от­нять ее у не­го.

Весь Го­тэм был про­питан стра­хом. Он по­доб­но ли­анам Ядо­вито­го Плю­ща, что об­ви­ли все ее ло­гово, зах­ва­тил весь го­род и его жи­телей, от­равляя их ра­зум и зас­тавляя со­вер­шать глу­пые пос­тупки. Крейн соз­дал иде­аль­ную фор­му­лу. Его сме­си про­ника­ли в мозг че­лове­ка и дей­ство­вали быс­трее и му­читель­нее яда. Че­лове­чес­кое соз­на­ние под­верга­лось изу­вер­ским ис­пы­тани­ям, пы­талось обой­ти все ло­вуш­ки в ла­бирин­те, соз­данном гал­лю­цино­ген­ным га­зом, но на пер­вом же по­воро­те по­пада­ло в кап­кан и ста­нови­лось рас­кром­санным на мел­кие ку­соч­ки. Вы не зна­ете, что про­ис­хо­дит, да и вряд ли вам те­перь это нуж­но. Вы те­ря­ете счет вре­мени и те­ря­етесь в прос­транс­тве. Толь­ко са­мые силь­ные спо­соб­ны вы­путать­ся из па­ути­ны собс­твен­ных стра­хов, взять над ни­ми кон­троль. Но фор­му­ла Крей­на слиш­ком опас­на, она спо­соб­на убить, и де­ла­ет это са­мым кро­вожад­ным об­ра­зом.

Крейн от­хо­дит от па­нелей к гряз­ным ок­нам, от­кры­ва­ющим вид на про­из­водс­твен­ные це­ха. Пе­ред ним лишь собс­твен­ное приз­рачное от­ра­жение, без­жизнен­ные бе­лые зрач­ки глаз и на­шитые по­перек рта бол­та­ющи­еся нит­ки. Он — воп­ло­щение люд­ских стра­хов, урод­ли­вый об­раз, ве­ща­ющий со всех эк­ра­нов в го­роде. Его го­лос от­да­ет­ся эхом от стен го­рящих до­мов, ле­дяны­ми иг­ла­ми вон­за­ет­ся под шку­ру каж­до­го жи­теля Го­тэма и выс­ме­ива­ет их ге­роя, ста­ра­ясь по­казать его нич­то­жес­твом. Есть ли собс­твен­ные стра­хи у это­го че­лове­ка? Воз­можно, но он на­учил­ся их кон­тро­лиро­вать. Он по­лучил са­мую ог­ромную власть из всех, что имел — власть над са­мим со­бой. По­жалуй, имен­но это и сде­лало его са­мым опас­ным про­тив­ни­ком Тем­но­го Ры­царя.

Вы­ходя из сво­его убе­жища он час­то гля­дел на свое де­тище. Каж­дый жи­тель это­го го­рода пы­тал­ся бе­жать от сво­их стра­хов. Но вся­кий раз, как ему уда­валось скрыть­ся от од­но­го, как он на­тыкал­ся на дру­гой. Это был зам­кну­тый круг, из ко­торо­го нель­зя бы­ло выб­рать­ся. Крейн от­ра­вил этот го­род. Се­год­ня Го­тэм за­дыхал­ся от сво­их кош­ма­ров. Зав­тра он сго­рит дот­ла и зах­лебнет­ся собс­твен­ной кровью.