Слова имеют силу (джен)

Информатика… информационные технологии. Звучит безобидно. Человек со стороны ни за что не догадается, что за этим скрываются километры программного кода или изучение программ, мануалы к которым занимают сотни страниц, а в особо тяжёлых случаях — и то, и другое сразу. Студенты четвёртого курса математико-механического факультета были твёрдо уверены, что информатика — кара божия, а Игорь Валерьевич Скворцов, этот предмет ведущий, не иначе как посланец ада. По крайней мере, лабораторные он давал, как некоторые выражались, «адские».

Лору (спасибо папе, который отговорил маму, в то время фанатевшую по фэнтези, зарегистрировать её Лораной!) Панову лабораторные работы пугали не сильно. Для человека с мозгами ничего неподъёмного там нет, а она себя — небезосновательно — считала именно таким человеком. Нужно было только сесть и подумать. И чтобы никто не отвлекал.

Нервная трель телефона, определённо, пункту «не отвлекал» соответствовала плохо.

Лора посмотрела на экран мобильника, где отображался незнакомый номер, и задумалась, отвечать ли. Наверняка Анюта опять дала её номер кому-то с потока, хоть она и просила так не делать… Общепризнанной умницей-отличницей быть, конечно, приятно, но это означает, что к тебе регулярно будут обращаться за помощью, советом и моральной поддержкой — если изначально не посылать всех в далёкую-далёкую галактику. Лора не посылала, вот и вышло то, что вышло.

Решившись, она нажала «принять вызов».

— Пожалуйс-ста, не бросай трубку, только не бросай трубку, — тут же защебетал незнакомый девичий голосок, прерываемый всхлипываниями. — Выс-слушай меня, это вопрос… вопрос жизни и смерти!

— Вторая или третья? — спокойно перебила Лора.

— Что?.. — удивилась незнакомка. Даже хныкать от удивления перестала.

— Лабораторная работа. Тебя интересует вторая или третья?

— Никакая, — девушка шмыгнула носом.

— Тебе Анюта мой номер дала? — Лора начала терять терпение. Если так пойдёт дальше, то она окончательно забудет, что собиралась написать, и придётся вникать во всё заново.

— Н-нет. Послушай, пожалуйста, что я скажу!

— Я занята. До свидания.

Но повесить трубку Лора не успела. Незнакомка сперва разрыдалась, сквозь слёзы продолжая бормотать, чтобы она не отключалась, потом начала повторять, что от этого зависит жизнь её родственников…

— Хорошо, я тебя выслушаю, — вздохнула Лора. Собеседница явно была не в себе, кто её знает, что она сделает, если бросить трубку? Может, из окна выпрыгнет. Надо разобраться, где она находится, и вызвать к ней врача. Пусть специалисты разбираются, на какой почве у неё истерика. — Как тебя зовут, хотя бы?

— Я… понимаешь, три дня назад мне позвонили со скрытого номера… — девушка будто не услышала вопроса и затараторила, прерываясь только чтобы шмыгнуть носом. — Мужчина, голос такой… хрипловатый, сексуальный… спросил, что я хочу за мою душу. Я… я подумала, что это шутка… что кто-то прикалывается… сказала, что хочу колье, как у Валентины Митрич в рекламе… ну ты знаешь, с бриллиантами…

Лора представления не имела, кто такая Валентина Митрич и при чём тут реклама, так что только неопределённо хмыкнула. Собеседница ей представлялась сейчас этакой недалёкой блондиночкой, которая на парах переписывается с подружками и больше уделяет внимания внешности преподавателя, чем тому, о чём он рассказывает. А той и не требовалась её реакция, она не прерывалась ни на секунду:

— Он… он сказал… «да будет так» и «сделка заключена»… и повесил трубку. Я посмеялась, даже в твиттер про это написала… и спать легла. А утром… — тут она снова захлебнулась рыданиями, — у меня на столе оказалась шкатулка с бриллиантовым колье! И в ней… в ней записка, что если я не хочу, чтобы мои родители и сестра последовали за мной, я должна… позвонить любому незнакомцу… а потом ему позвонит он. Я… наугад набрала номер и попала к тебе. Прости.

Девушка ещё раз всхлипнула и отключилась. Лора даже слово сказать не успела, не то, что выяснить, кому и куда вызывать людей в белых халатах. Она на секунду задумалась, не перезвонить ли, благо номер имелся, но тут телефон жалобно пискнул и вырубился: разрядилась батарея.

Включать его Лора не стала. Нет телефона — никто не позвонит — никто не будет отвлекать от работы.

Если бы. Она ещё не успела разобраться, что же хотела написать в оборванном на полуслове комментарии к пятьдесят седьмой строке кода, когда мобильник зазвонил снова. «Танец рыцарей» Прокофьева. Скрытый номер.

Лора с полминуты вертела телефон в руках, пытаясь вспомнить, когда закачивала на него эту мелодию. Да и понять, почему у неё звонит мобильник с разряженной батареей, хотелось бы. Может, он не разрядился — ей показалось?

Мелодия всё не кончалась, хотя обычно люди ждут максимум до седьмого-восьмого гудка, а потом приходят к выводу, что абонент находится вне зоны действия своего телефона. Кто-то очень сильно хотел с ней поговорить. Отвечать — не отвечать?

Наконец, Лора подняла трубку и не слишком дружелюбно сказала:

— Да, слушаю.

— Что ты хочешь за свою душу? — вот так вот с места в карьер, без всякого приветствия.

— Э, что? — не поняла Лора, мыслями всё ещё витая в программном коде.

— Что ты хочешь за свою душу? — настойчиво повторил хрипловатый мужской голос.

Кто-то говорил, что сексуальный, а по мнению Лоры — так просто несколько простуженный. Нечего спать под открытой форточкой или ходить по морозу без шапки. И это было единственное, что приходило в голову. Никаких умных мыслей, хотя неплохо было бы задуматься о том, что «блондинка», похоже, не бредила… Либо это сложный розыгрыш. Но телефон был разряжен. И классику она на него никогда не загружала.

— Что ты хочешь за свою душу? — поинтересовался незнакомец в третий раз всё с той же ленивой, чуточку усталой интонацией. Если прислушаться, на заднем фоне можно было различить мерный металлический лязг и собачий вой на несколько голосов.

И у Лоры, которая никогда не верила ни в какую мистику, не выдержали нервы.

— Ничего! Ничего я не хочу!

— Да будет так, — интонации не поменялись ни на каплю. — Ты получишь ничего за свою душу. Сделка заключена.

Лора хотела возразить, что она ни на что не соглашалась, но у неё будто отнялся голос. Или разбежались все слова.

— Силой третьей печати подтверждаю своё право владения, так было и будет, ныне и присно, — монотонно начал говорить мужчина. — Душа твоя отторгнута будет…

— Стоп, кто так делает? Разве это договор? А подписать и заверить у нотариуса? — голос вернулся вместе со словами, как только незнакомец начал нести пафосную чушь. Она, правда, тоже несла чушь, но на грани паники трудно придумать что-нибудь умное. Особенно когда между лопатками начинает как-то странно покалывать, и в том, что ничего хорошего это не означает, нет никаких сомнений.

— Слово имеет силу, — чуть раздражённо прозвучало в ответ. — Бумага не нужна. Твоя душа отторгнута будет, отданная по доброй воле в равном обмене…

Почему-то то, что в голосе мужчины появилась хоть какая-то интонация, кроме скуки, успокоило Лору. Нет, даже не успокоило… но помогло сосредоточиться. Она студентка четвёртого курса, она сдала матфизику на отлично и получила зачёт у Гюрзы с первого раза. И душа, что бы это ни было, ей ещё пригодится!

— Обмене? — она сама удивилась тому, насколько язвительным оказался её голос. — И где тогда моё «ничего»?

— Что? — вот и ещё одна интонация добавилась. Непонимание.

— Где «ничего»? Ты сказал, что я получу его за мою душу — но у меня его нет.

— Ты ничего не получишь. Помолчи и дай мне закончить.

— Ну уж нет, — и зачёт по философии она тоже получила. А Лилия Маратовна очень любила цепляться к словам. — Ты сказал, что я «получу ничего за свою душу». А ещё — что слово имеет силу. Так где «ничего»?

Незнакомец вздохнул. Как-то совсем по-человечески. Молчал некоторое время, потом, наконец, спросил:

— Ты что-нибудь держишь в правой руке?

— Телефон.

— А в левой?

— Ни… — Лора осеклась. Она, определённо, уловила идею. — А в левой — воздух.

— Что? — снова удивление.

— Воздух. Он везде, значит, можно сказать, что я держу его в левой руке, — она ответила вполне уверенно. Она знает, о чём говорит. Как на экзамене, главное — не мнись и не сомневайся.

На этот раз незнакомец молчал дольше.

— Закрой глаза, — сказал он через пару минут. Даже «приказал», если судить по тону. — Что ты видишь?

— Темноту, — Лора окончательно уловила правила этой игры и не замялась ни на секунду.

— Ничего ты не видишь!

Сердитый возглас мужчины, до сих пор крайне скупого на интонации, оказался неожиданностью, однако Лора твёрдо возразила:

— Темноту. Или черноту, если больше нравится.

— Не нравится, — незнакомец явно злился, его голос стал звучать ещё более хрипло-простужено. На этот раз он думал не так долго. — Что ты знаешь об… огненной женщине из Куросаки?

— Что я никогда о ней не слышала.

Он тихо пробормотал что-то — Лоре показалось, что на латыни, но, так как этот язык она слышала только в фильмах, уверенности не было. Возмутился:

— Женщина, ты что, из софистов?

Философию Лора сдала успешно, а потом забыла, как страшный сон. Остаточных знаний хватило на то, чтобы понять, что это не оскорбление (ну, в норме не оскорбление, а с такими интонациями… всё может быть), но не более того.

— Я математик, — вот это она могла сказать точно и с гордостью.

Незнакомец молчал ещё некоторое время — на заднем плане собаки взвыли как-то особенно громко — после чего снова почти без интонаций сообщил:

— Я перезвоню, — и отключился.

Лора аккуратно, как нечто опасное, положила телефон на край стола и сцепила в пальцы в замок. Опыт показывал, что ей мужчины не перезванивают… кроме случаев, когда им нужны ответы к спецсеминару.

Что характерно — не перезвонил.

18.02.2014