Душа, в которую влюбился демон (гет)

«Путь к счастью демона лежит через мучения…»

Ханна Анафелоуз

На самом деле Ад — очень красивое место, если смотреть на него глазами истинного ценителя искусства, отбросив страх и прочие застилающие разум эмоции: переливающие всеми оттенками красного и жёлтого языки дьявольского пламени поражают в самое сердце своим великолепием, а обворожительные демоны Высших кругов Преисподней в ипостаси людей покоряют своей харизмой и идеальным выполнением положенной работы.

Сегодня самому младшему сыну Сатаны, известному под именем Лиэнар Ремилиэс, впервые было разрешено посетить мир людей в честь его столетия. Очаровательный юноша, выглядевший не старше двадцати лет по человеческим меркам и одетый во всё тёмное, с аккуратно уложенными чёрными волосами и затягивающими в самые глубины смертельного океана карими глазами, что смотрели на мир спокойно и с чуточкой цинизма, с огромным нетерпением ждал своей первой души, которую он попробует в земном мире. Какой она будет: невинной и чистой или пылающей страстью и жаждой мести? Или, может быть, это будет самая сладкая душа того, кто прошёл через ужасные пытки, но остался самим собой, сохранив честь и гордость?.. В любом случае каждый демон знал, что ему с рождения предначертано неосознанно выбрать нужного человека и поглотить именно его душу, так что Лиэнар нисколько не волновался, что ошибётся и разочаруется.

Юный Ремилиэс не понимал точной причины, но, телепортировавшись в мир людей, он оказался в самом центре огромного сражения в разгар дня и невольно задумался, что что-то да перепутал. Бывает ведь, правда?

«Конечно же, нет. Это никак нельзя перепутать, но как же мне найти среди этой толпы моего человека?»

Демон тяжело вздохнул и попытался найти выход из этого бесконечного лабиринта криков, которые он очень не любил в силу темперамента ярко выраженного флегматика, звонкого лязганья металла, невероятного количества крови и мёртвых тел, что, разумеется, ничуть его не смущало, но, сколько бы Лиэнар не бродил по полю боя, не было всему этому конца. Неожиданно оказавшись в отдалённой части водоворота сражения, он с удивлением отметил, что здесь было гораздо тише, и увидел два небольших отряда воинов, предводители которых мило беседовали друг с другом. Если рычание и громкие угрозы можно было назвать мирным разговором, конечно же. Ремилиэс подошёл поближе, однако его никто не заметил, поскольку демонические крылья были сложены за спиной и он выглядел самым обычным человеком, который непонятно как попал на поле битвы враждующих стран.

Красивая молодая женщина, являвшаяся лидером одного из отрядов, сразу привлекла внимание демона. Её прекрасное лицо, обрамлённое непослушными прядями тёмных волос, напоминало ледяную статую, но сжатые в кулак пальцы выдавали гнев и отчаяние — она понимала, что победа будет не за её армией. А вот стоявший напротив мужчина ухмылялся, легко поигрывая кинжалом с украшенной драгоценными камнями рукояткой, и на его стороне явно было численное превосходство.

— Ты уже не сможешь спасти свою драгоценную Пальмиру от наших клинков: просто сдайся, и я пощажу твоих детей, — приятным, мелодичным голосом, переполненным, однако, надменностью и высокомерием, произнёс он, насмехаясь над правительницей величественного царства. — Ты ведь знаешь, чего я хочу, богиня?

— Заткнись, жалкий римлянин, — она с отвращением посмотрела ему прямо в глаза, обнажая свой меч против заклятого врага, погубившего столько жизней её любимого народа, — я никогда не стану твоей! Я — царица Пальмиры и всего Востока!

Лиэнар с интересом наблюдал за происходящим с ветки дерева, невольно любуясь величественными чертами лица женщины, чью душу он уже мечтал поглотить. Но пока было рано: она ещё доставит ему удовольствие веселья.

Септимия Зенобия Августа — именно так звали воинственную красавицу — была женой погибшего правителя Пальмиры Одената, который был убит предателями страны. Она являлась регентшей при несовершеннолетнем сыне — царевиче Вабаллате, но, к сожалению, его правление было омрачено римскими захватчиками, главой которых был Аврелиан — тот самый мужчина, с лёгкостью бросивший вызов сильнейшей женщине того времени.

Ремилиэс невольно облизнулся: запах её невероятно чистой, но при этом закалённой жизнью души кружил голову, и совсем неопытный демон с трудом сдерживался от соблазна съесть её прямо сейчас. Однако предвкушение от поглощения первой трапезы в мире людей доставляло жгучее наслаждение, а в Лиэнаре присутствовала не только садистская жилка, присущая всем служителям Ада, но и доля мазохизма, превращающая ожидание в сладостную пытку. Задумавшись, молодой демон и не заметил, как схлестнулись в отчаянной схватке воины двух правителей, размахивая клинками и сражаясь не на жизнь, а на смерть.

«Люди такие глупые создания…»

Он самодовольно усмехнулся и, расправив мягкие чёрные крылья, взмыл в воздух, решив наблюдать за прекрасной женщиной с высоты.

«В любом случае, этой богине суждено проиграть простому смертному».

Как он и ожидал, вскоре побеждённая Зенобия оказалась на коленях, император Рима приставил к её горлу свой меч:

— Я уже обо всем позаботился. Посланные тебе на помощь отряды персов перехвачены моей армией, а конница сарацинов и армян теперь в моём подчинении и сейчас ведёт сюда пленённого царя.

— Вабаллат! — она дёрнулась и попыталась поднять своё оружие, однако Аврелиан резко отбросил его ногой в сторону и сильнее прижал лезвие к тонкому горлу, откуда тотчас покатилась струйка крови.

— Если ты не отдашь приказ своей армии сдаться, Пальмира будет разрушена до основания, — холодно сообщил он, не без удовольствия наблюдая за тем, как его солдаты добивали всё ещё сопротивляющихся противников.

Поверженная царица стиснула зубы и с горечью усмехнулась, рука уже начала подниматься, чтобы остановить воинов, как вдруг она увидела в начинающем темнеть синем небе мелькнувшую тень, а после из-за густой листвы дерева сверкнули два ярко-красных демонических глаза.

Лиэнар исчез так же быстро, как и появился перед ней, спрятавшись в тени, но, увидев его, Зенобия неожиданно передумала и опустила руку, вместо этого гордо подняв голову и дерзко посмотрев врагу в глаза.

— Братья мои, слушайте приказ своей царицы! — громко крикнула она, заставив остатки армии Пальмиры замереть и с благоговением слушать слова любимого лидера. — Не отступайте ни на шаг, защищайте каждый клочок родной земли во имя повелителя Вабаллата и правительницы Востока Зенобии! Я буду с вами до самого конца!

По всему полю пронёсся оглушительный рёв сотни воинов, воодушевлённых речью царицы, на что римский император лишь презрительно фыркнул и приказал ближайшим подчинённым связать отважную женщину, в которую он с первой их битвы влюбился.

Младший Ремилиэс уже закончил приготовления к ритуалу поглощения души, когда последний защитник Пальмиры пал, а на изящных запястьях и шее королевы-воительницы застегнулись золотые оковы, привязанные длинной верёвкой к лошади Аврелиана. Доспехи были сняты с её тела, оставив лишь лёгкое платье серебристого цвета, на котором был повязан красный пояс, а на оголённых предплечьях красовался символ любви погибшего мужа — золотой браслет.

Император Рима легко вскочил на коня, облачившись в парадные доспехи, и отдал приказ выступать. Зенобия шла уверенно, стараясь гордо держать голову, игнорируя насмехающиеся взгляды и шествие под конвоем, но следящий за ней демон видел, как тяжёлые кольца, стягивающие её загорелую кожу, тянули вниз и сильно затрудняли шаги, а длинная верёвка, что вела царицу на поводке, словно какое-то неразумное животное, уязвляла гордость и доставляла заметный дискомфорт. Но всё это было несравнимо с болью за любимую страну и народ, с горечью поражения от руки ненавистного римлянина.

Внезапно Аврелиан остановился, и его солдаты обступили ещё более плотным кругом пленённую женщину. Посыльный, прискакавший от отряда, захватившего юного царя Пальмиры, что-то шепнул на ухо главнокомандующему и, склонившись в поклоне, немедленно отошёл назад, опасаясь гнева владыки.

— Государь Вабаллат погиб, не выдержав тягот пути, — негромко произнёс император, но Зенобия услышала его и опустила голову, прикрыв глаза и сжав в пальцах верёвку, стараясь сохранить хотя бы капли оставшегося самообладания. — Теперь тебя ничто не держит там… богиня.

Забыв обо всех масках стойкости и равнодушия, поверженная царица вскрикнула, в её глазах появились слёзы, после чего крик перерос в яростный вой, направленный на человека, сломавшего всю её жизнь. В тот момент Лиэнар понял, что совсем скоро он сможет насладиться этой прелестной душой, но перед этим непременно отомстит за её мучения.

Эти слова: «Я никогда не буду умолять!» Они врезались в память вместе с образом маленькой девочки, которая за один день потеряла любимую маму и возненавидела всех римлян, однако Зенобия нарушила собственное обещание и изо всех сил зажмурила глаза, вскидывая голову:

— Не важно, кто! Не важно, что! Умоляю, помогите!

Демон на секунду замер, увидев отражение боли и ненависти в серо-зелёных глазах, но быстро освободился из их плена и довольно улыбнулся, окутав женщину паутиной тьмы, его голос зазвучал словно колокол:

— Удивительно, но ты, простой человек, сумела призвать создание Ада. Скажи мне, желаешь ли ты моей помощи? Я исполню любое твоё желание, а взамен… — он с наслаждением растягивал слова, наблюдая за её реакцией, — ты отдашь мне свою драгоценную душу.

Удивление, страх перед демонической силой, отчаяние, — всё это отступило назад перед невероятной мощью жажды мести и желания убить всех, кто посмел осквернить Пальмиру и её царей.

— Да! — чётко и уверенно воскликнула Зенобия, вызвав удовлетворённую ухмылку Ремилиэса. — Прошу тебя, убей их всех! Всех, кто посмел напасть на мой народ, моего сына и меня! Уничтожь всё вокруг!

Он покорно склонился перед ней, щелчком пальцев освободив от золотых оков и подхватив на руки, а затем расправил крылья и взлетел вверх, оставляя шокированных солдат и правителя Рима умирать в муках: с неба посыпались сотни стрел и острейших ножей, которые вонзались в тела, пробивая броню и ломая оружие, с помощью которого армия пыталась отбить неожиданную атаку. Но молодой демон и не ожидал, что Аврелиан настолько умелый воин, способный защититься или уклониться от адских клинков после того, как вся земля пропиталась кровью его людей, так что пришлось спуститься на землю лично вместе с Зенобией на руках и достать маленький открытый флакончик, запустив его в римского императора, который, не успев сориентироваться, опрометчиво вдохнул яд, тут же парализовавший его тело. Изо рта хлынула кровь, и превосходный захватчик и полководец, но развратный и безнравственный человек, считавший себя центром мира, упал замертво, не успев произнести и слова.

Лиэнар улыбнулся так, как это делают лишь в Аду, однако на смену удовлетворённости пришло удивление, когда он почувствовал на своём плече влагу, прошедшую сквозь одежду, и мелкую дрожь, пробившую царицу Пальмиры. Только теперь перед ним предстала не отважная и дерзкая королева воинов, а слабая, беззащитная женщина, потерявшая последний луч надежды, погрязшая во мраке боли и отчаяния. Зенобия плакала, словно маленький ребёнок, потерявший родителей, прижавшись к своему спасителю и обхватив его руками за шею, тихо всхлипывала, шепча имя любимого сына, погибшего в столь юном возрасте из-за слабости своей матери.

— Ты… — демон осторожно провёл пальцами по её лицу, хотя она пыталась спрятать его у него на груди, неожиданно со всей нежностью, на которую только способно дитя Ада, прижал её к себе и поцеловал в солёные от слёз губы, вкладывая в этот мимолётный жест всё своё естество. — Я влюбился в твою душу, ангел…

Женщина замерла и с испугом, перемешанным с любопытством, посмотрела на него, после чего болезненно улыбнулась и, притянув к себе, вовлекла в долгий и наполненный печалью поцелуй, растворяясь в нём, пытаясь полностью забыть о горькой действительности.

— Спасибо…

Это было последнее, что услышал юный Ремилиэс, прежде чем вся сладкая и невероятно чистая душа царицы Зенобии, закалённая короткой, но слишком тяжёлой жизнью, растворилась в нём, заставив испытать настоящий экстаз. Захотелось улыбнуться той фальшивой улыбкой обольстителя, но почему-то даже уголки губ не двинулись, а по щеке скатилась тёплая капля странной жидкости, недопустимой для демона.

— Это… слёзы?..

— Похоже, ваш первый раз был потрясающим, господин Лиэнар, — рядом с ним приземлился взрослый мужчина с гораздо более мощными крыльями, и сын Сатаны быстро вытер рукавами одежды капли с лица. — Раз у демона вашего уровня проснулись человеческие чувства всего лишь из-за одной души. Вам стоит запомнить это и больше никогда не повторять подобного, иначе вас ожидает наказание девятого круга.

Ремилиэс иронично усмехнулся и расправил крылья, взмыл в воздух, телепортом возвращаясь домой.

«Я это прекрасно знаю, учитель…»

* * *

Не одно столетие минуло с тех пор, не одно поколение людей сменило другое, не одна война сотрясла человеческий мир. Но врата Ада по-прежнему были открыты для каждой заблудшей души, которую ожидали всё те же обворожительные демоны-обольстители, превращающиеся в настоящих чудовищ, принимая истинный облик ради издевательства над гостями. А Лиэнар Ремилиэс, получивший среди братьев прозвище «беспощадный», поглощал души людей сотнями за раз, всё мечтая найти вкус, хотя бы отдалённо похожий на сладость души Зенобии, но тщетно. Ведь каждый человек уникален, каждая душа имеет свой вкус и аромат, как привлекающий, так и отталкивающий, и не суждено одному из сильнейших демонов вернуть прошлое, как бы он за него не цеплялся. Единственное, что он может сделать, так это оставить короткие строчки на историческом памятнике, расположенном на месте некогда процветающей Пальмиры, которые вы можете найти там и сейчас:

«Тысячу лет что-то сердце мне гложет,

Демоны тоже умеют любить…»