Свет переменчивой луны (гет)

* * *

За окнами заметала вьюга. Весело потрескивали поленья в камине, красное вино прекрасно оттеняло вкус пасты из жучиного маслица с травами и чесноком на поджаренных гренках. Сегодня матушка Кости баловала расстегаями с озерной форелью и порционным теплым салатом с гусиной печенью, острым сыром и овощами. Гости обменивались вежливыми замечаниями и светскими комментариями. Хозяин дома, он же Лорд-Аудитор Майлз Форкосиган, тихо радовался, что хоть один из его приёмов проходит, как запланировано. И тут посреди столовой взорвалась бомба.

Точности и беспристрастности ради следует отметить, что взрыв последовал сразу после того, как была подана горячая похлебка по-хассадарски. Сняв пробу с кушанья, Лорд-Аудитор Форлеснер возвёл очи горе, пробормотал, что давненько не получал он от своих вкусовых рецепторов столько радости, а сидящий напротив Лорд-Аудитор Валентайн скуксился окончательно: принимаемые им бетанские лекарства не сочетались с некоторыми традиционными барраярскими приправами. Да, это означало, что матушка Кости специально для него приготовила холодный суп-пюре и вегетарианские эскалопы из модифицированной морковки, но попробовать-то прочих деликатесов хотелось. Лорд-Аудитор Форгустафсон не смог удержаться от ехидного замечания, что вот оно как, не всё может излечить даже бетанская медицина; Лорд-Аудитор Фортиц вспомнил о своем коллеге-ученом, преподававшем инженерное дело на Колонии Бета и пустился в пересказ какой-то жутко важной проблемы, решаемой при проектировании космических станций; Лорд-Аудитор Форхоровиц посмеялся, что, дескать, проектируют всегда сферическое и в вакууме, а жить внутри живым людям, и приспосабливаться к фантазии конструкторов им же. И тут Лорд-Аудитор Форпарадис, который, как выяснил Майлз за несколько недель знакомства, страдал если не полной глухотой, то ее весьма специфической избирательной разновидностью, бросил в неспешный диалог настоящую гранату:

— Да видал я эту вашу хвалёную бетанскую Сферу, — заявил он, жадно доедая похлебку. Облизал ложку, клацнул вставными зубами и знаком показал телохранителю, чтобы тот организовал ему добавочки. — Бордель как бордель, ничего особенного. И чего им все так восхищаются?

После чего Форпарадис ухватил расстегайчик позажаристей и занялся им, а гости начали переглядываться. Майлз наклонился к сидящему справа Лорду-Аудитору Форлеснеру и шепотом уточнил, правильно ли он понял: сделанное коллегой Форпарадисом замечание предполагает, что тот бывал в знаменитой Сфере Колонии Бета, она же — Шар, а в старающихся быть цивилизованными анекдотах — Круглое Место?

— Да-да, — прошептал забывший о своей обострившейся язве коллега Валентайн. — Так оно и есть! — Врёт или фантазирует?!

Фортиц перестал рассказывать о коллеге-инженере и завел одностороннюю дискуссию о последних достижениях психотерапии, но очень быстро смутился, обозвал ее лженаукой и заклеймил как своего рода социально-технологическую проститутку.

— Проституток там полно, — громогласно согласился Форпарадис. — И п...ов тоже хватает. Но вот от кого совсем блевать тянуло, так это от ихних двуполых. И тут висит, и там топорщится, — с солдатской прямотой обозначил проблему идентификации генерал и Аудитор. — Мне-то что, я привычный: когда мы цетов выпроваживали, я и большой дурноты навидался. Но вот зачем они, не стыдясь, по улицам ходят, сиськами трясут, я не понимаю. Сделали их — так пусть бы держали в своей Сфере, зачем выпускать? А вдруг их дети увидят? Глупые люди эти бетанцы, вообще никакого понимания...

Майлз чувствовал, что должен вступиться за родную планету матери: переданный ее личным примером дух демократии требовал призвать коллегу к большей толерантности, однако он не был уверен, что в словаре Форпарадиса такое слово вообще присутствует. Однако его второе я, воспитанное под Оком Надзирающим Имперской Службы Безопасности, озаботилось другой составляющей проблемы:

— Интересно, а вообще Лорд-Аудитор Форпарадис в курсе, что в Сфере каждый третий лицензированный сексотерапевт сотрудничает с контрразведкой? И добро бы только бетанской...

Страдающий от неудовлетворенного любопытства Форлеснер пожал плечами и переадресовал вопрос Форхоровицу. Тот не придумал ничего более деликатного, чем спросить об этом у самого информированного лица.

— Шпионы! Пфе! — фыркнул Форпарадис. Крошки с его губ долетели до середины стола. — А как же, я знал, что там полно шпионов, но приказы Императора, знаешь ли, не обсуждаются.

— Не волнуйтесь, — прокомментировал слова коллеги Форхоровиц. — Даже если бетанцы и хотели потрясти его насчет имперских секретов, он был нем, как рыба.

— Ага, — громко подтвердил Форпарадис. — Граница на замке, хрен в штанишках.

Тут матушка Кости прислала с кухни клонированную оленину с запеченными грибами и перчиками; Форпарадис вдруг круто переориентировался и, вместо того, чтобы порицать бетанских распутников, начал превозносить добродетели барраярских женщин — целомудренных, терпеливых, чутких и хозяйственных.

Но подслушанный секрет не давал Майлзу покоя. В итоге, уже после ужина, он воспользовался правом ближайшего родственника и вытащил Императора из постели.

— Чего тебе? — сердито буркнул Грегор.

— А правда, что Эзар отправлял Форпарадиса на Колонию Бета? А когда это было? А зачем? Грегор, прекрати зевать, ответь мне!

— Майлз, ты невыносим. Приезжай утром, я прикажу найти для тебя отчет, который Форпарадис составлял для моего деда.

— Почему утром? Зачем ждать утра, когда такой важный секрет лучше бы узнать сейчас?

— Майлз, — Грегор наставил на кузена и Аудитора палец. Будь он на расстоянии вытянутой руки, жест вышел бы угрожающим, а с посредничеством комма претендовал в лучшем случае на легкое недовольство. — Сейчас поди и оттрахай мозг кому-нибудь другому. У меня, знаешь ли, есть невеста, и я не собираюсь менять ее на тебя...

— Весьма правильный поступок, — заметил Майлз. — Леди Элис может и рассердиться, если ты вдруг объявишь, что передумал жениться на Лаисе, и ей придется повторить церемониал помолвки. Плюс возникнет проблема наследника — как ты думаешь, наше общество готово к...

— Майлз! — взмолился Грегор. Он явно хотел добавить еще что-то, но нижняя челюсть, ушедшая в крутое пике, этому воспрепятствовала. Справившись с зевком, владыка трех планет поднял руки, признавая свое поражение. — Хорошо, я пришлю этот доклад сегодня же. Только отстань от меня!

Императорский курьер прибыл в течение часа. Майлз с предвкушением развернул пожелтевший от времени лист бумаги, но, к его разочарованию, там было всего лишь несколько строчек.

Верхняя, написанная угловатым и корявым почерком старейшего из ныне здравствующих Имперских Аудиторов, сообщала: "Узнал. Поимел. Перевербовал".

Вторая, начертанная подозрительно знакомой рукой, и явно много лет спустя, скупо добавляла, что дело ХТЕ 09-239765ц списано в архив в связи с истечением срока давности.

Майлз удовлетворенно кивнул. Если допрашивать Форпарадиса ему было не по чину и не по возрасту, то побеседовать с Иллианом, скучающим в отставке, можно запросто. "Раз он списывал дело в архив, то наверняка хотя бы пролистал его. Надеюсь, он не станет изображать провалы в памяти. Да и зачем? Почти полвека прошло..."

И он не ошибся.

* * *

На пороге стояли двое весьма привлекательных мужчин.

— Алекс По? — спросил тот, что справа. Высокий, мужественный, мускулистый. Второй, обманчиво-худощавый, широкоскулый, темноволосый, с раскосыми глазами, прощупал невысокую, но очень ладную фигурку хозяина апартаментов, кивнул каким-то собственным мыслям и, не дожидаясь приглашения, вошёл внутрь. Эстетика его движений потрясала — казалось, порог переступил не человек, а дикий зверь: холёный, сытый и, без всякого сомнения — хищный.

— Вообще-то, Алексо, — поправил бывший мистер По. — Или даже Алексис. Понимаете, уважаемые дже-ентльмены, — в голосе нынешнего герма прозвучали протяжные игривые нотки. Вообще-то, оно немного разочаровалось появлению непрошеных гостей, были, знаете ли, свои планы, не требовавшие присутствия посторонних, но не тот человек был Алекс По, чтобы унывать по столь незначительному поводу. — Понимаете, господа, на следующей неделе я запланировало операцию по перемене пола. Я стану женщиной, — будущая Алексис посмотрелась в большое зеркало и мягко улыбнулась своей почти сбывшейся мечте.

Визитеры переглянулись. Тот, что покрепче, весьма невежливо положил свою огромную, жесткую ладонь на шею По и решительно толкнул в ближайшее кресло.

— Значит, наши планы совпадают. Герм По, мы хотим предложить вам одну незначительную работёнку, — проговорил Мускулистый.

— Я, знаете ли, в творческом отпуске, — промурлыкало Алексо. Может быть, действовала гормональная терапия, подготавливавшая организм гермафродита к решающему превращению, но, скорее всего, сказывалось немыслимо долгое, почти двухнедельное воздержание. В любом случае, столь близкое, осязаемое присутствие двух крепких мужчин действовало возбуждающе.

— Оплата вас не разочарует, — добавил Хищный. — Ничего сверхъестественного, всё в рамках вашей основной специальности.

-Я бы с радостью, — искренне ответило Алексо. — Но, понимаете, я готовлюсь к операции по перемене пола.

— И это замечательно, — с ловкостью профессионального мошенника подхватил диалог Мускулистый. — Нам как раз нужна женщина-сексотерапевт.

— Да? — Алексо заинтересовалось. — Ну, так подождите еще восемь дней! Я обслужу вас по высшему разряду!

И герм потянулся, позволяя легкому домашнему саронгу плотнее подчеркнуть небольшую грудь и соскользнуть с бедра. У Мускулистого от этого небольшого шоу расширились зрачки, Хищный коротко втянул воздух. Но заговорил сухо:

— Помощь нужна вовсе не нам. А одному нашему другу. Он чудовищно традиционен, а ему просто необходимо расслабиться и получить некоторую толику удовольствия.

— Понимаю, — с придыханием ответило Алексо, чуть прикусывая губку. У Мускулистого задёргалась щека. — Через неделю я буду полностью... в вашем... распоряжении...

Четко рассчитанные паузы, подчеркнуто глубокие вдохи и небольшая шалость с золотым кулоном, изображающим обнаженную танцовщицу. Вот, собственно, и всё. Мускулистый, забывшись, жадно заскользил по шелковистым плечам, шее, скулам дипломированного сексотерапевта — пока исключительно взглядом; но ладошки-то у него уже вспотели, приготовились ощутить горячее и упругое тело, чтобы впиться в него жадным поцелуем, чтобы нетерпеливо сорвать мешающие одежки, чтобы умолять о продолжении, умолять о...

Ыть!

Жесткая рука схватила Алексо за горло. На этот раз — так, чтобы одним движением перекрыть сосуды или вырвать гортань, если вдруг пойманная добыча надумает сопротивляться. Хищный встал рядом, запрокинул лицо Алексо так, чтобы герм смотрел ему прямо в глаза, и безапелляционно заявил:

— Послезавтра. Твоя помощь нужна нам послезавтра.

— Ыы... — прохрипело Алексо. "Я вызову полицию! Я подам на вас жалобу! Я дойду до Высшей комиссии по гражданским правам!"

— А если ты, — указательный палец левой руки Хищного упёрся Алексо в серединку лба, — считаешь, что тебя защитят твои клиенты-полицейские, то советую вспомнить, что другая половина твоих клиентов возит контрабандой оружие, а кое-кто занимается промышленным шпионажем. Как думаешь, — мужчина обратился к напарнику, — они будут рады узнать, от кого полиция узнает подробности их личной жизни и совершаемых сделок? Мне лично кажется, — с этими словами Хищник склонился к Алексо, и уставился в его лицо с жадностью и вожделением, — что в этом случае тебя кастрируют отнюдь не хирургическим скальпелем.

"Извращенцы!"

— Я... вовсе не отказываюсь... — прохрипел герм. — Но как же... я же — оно! Как, по-вашему, я могу изображать женщину сейчас?

Покончив с идеей соблазнить непрошеных визитеров, Алексо пошло ва-банк и распахнуло саронг, указывая на истинную причину своей неуступчивости.

Предвкушение на лице Мускулистого мгновенно переродилось в отвращение, натолкнув По на догадку, что, скорее всего, его гости отнюдь не соотечественники-бетанцы, как ему показалось на первый взгляд.

— Зови дока, — приказал Хищный. Мускулистый открыл дверь, и порог скромной, чистенькой, с любовью и воображением обставленной квартиры сексотерапевта переступил еще один мужчина.

Он был немыслимо прекрасен — высокий, стройный, золотоволосый, с изумрудными огромными глазами, белоснежной кожей, которая, казалось, никогда не знала губительного ультрафиолета, одетый в зеленый саронг и растительную вязь-татуаж по левой половине совершенного тела.

Красавец поставил на журнальный столик чемоданчик, из которого извлек портативный диагност, инъектор и хирургические перчатки.

— Не волнуйтесь, — деловито заявил он Алексо, которое слабо вырывалось из железной хватки Хищника. — Восемь дней клиника отводит естественной регенерации тканей и психосоматической настройке. Но если использовать кое-какие препараты, можно восстановиться за гораздо меньшее время. А что касается психологического настроя...

Хирург подошел к гермафродиту и уверенной рукой вонзил инъектор ему в шею.

— То вы же профессионал, и вам не привыкать, верно?

Через два дня Алексис По, улыбающаяся профессионально и безмятежно, переступила порог служебного входа в Сферу. Коллеги встретили ее радостным визгом, пришли в восторг от размера и фактуры груди, дружно ахнули от зависти при виде саронга нежно-бирюзового оттенка, посеребренных босоножек на остром каблучке, и осудили чересчур скромную роспись в стиле "Морской бриз" на лице.

Куратор традиционного сектора встретил Алексис приветливо и одновременно строго. Не слишком ли рано По возвращается к работе?

— Уверяю вас, — ответила Алексис спокойным, грудным голосом, — я прекрасно себя чувствую. В конце концов, я меняюсь не первый раз. Родившись мужчиной, я уже побывала женщиной, гермафродитом, и вот, наконец, снова вернулась в наиболее комфортное для меня состояние. Чтобы доказать, что я в отличной профессиональной форме, я могу заняться сегодня самым сложным случаем. Ну же, испытайте меня!

Куратор нахмурил красиво подведенные брови, вывел на комм список клиентов и начал его пролистывать. Алексис не сдержалась, восхитилась маникюром начальника, и в самом деле роскошным, после чего по-девичьи смутилась и порывисто предложила дать ей первого попавшегося клиента.

— Вот этого! — щелкнула она в ближайшую виртуальную строчку.

— Это инопланетник, — с сомнением протянул начальник. — Их мир достаточно отсталый и весьма закомплексованный. Думаю, он прибыл за экзотикой, эти барраярцы всегда приходят в Сферу за экзотикой, а потом, если получают ее, норовят устроить скандал, несчастные, игнорирующие свободу плоти и волеизъявления люди...

— Уверяю, я справлюсь, — проговорила Алексис с нежным придыханием, — Доверьтесь мне. Я могу занять кабинет номер шестьдесят девять? Обожаю тамошние фито-панно и статуэтки...

Оказавшись в привычной обстановке — стены цветов заката, огромная кровать под балдахином, поддерживаемом искусственными слоновьими бивнями, роскошный бонсай кедровой сосны, защищенный индивидуальным силовым куполом, эротические миниатюры и акварели, — Алексис переоделась, сделала дыхательную гимнастику и затеплила ароматические палочки.

"Ему сорок шесть лет, — рассказывал Хищник об объекте работы. — Правда, медицина у них ужасная, так что выглядеть может старше".

"Женат, потребовал от жены, чтобы та выносила ему двоих детей, — добавил Мускулистый. — Сейчас вроде бы как ждут третьего и четвертого — близнецов".

Алексис сначала ужаснулась, потом позавидовала. Потом ужаснулась уже собственной зависти.

"Согласно собранным нами сведениям — устойчивый гетеросексуал". — Красавец-доктор достал из чемоданчика небольшой флакончик, повертел его в длинных точёных пальцах. — "Но, зная их культуру, ручаться за его традиционность не буду. Так что используйте вот это, чтобы действовать наверняка".

За полтора дня, которые непрошеные гости провели в ее жилище, Алексис узнала много нового и разного о сексуальных обрядах и гендерных стереотипах доселе неведомого ей Барраяра. За это время её тело перекроили, накачали регенерантами, гормонами и, похоже, психотропами. Больше суток ей повторяли, повторяли и еще раз повторяли, в чем заключается ее роль. Чтобы сломить возможное сопротивление, Хищник избил её — коротко, издевательски, умело, не оставив кровоподтёков; и для того, чтобы убедить мужчин в полной своей беспомощности, Алексис разрешила Мускулистому поиграть с ней в изнасилование — не самый приятный опыт, следует это признать. Предыдущую ночь, вчерашний день, и сегодня до рассвета Алексис По, дипломированный терапевт, специалист с уникальной подготовкой и высшим образованием, вынуждена была терпеть презрение, которое Красавчик — Хирург — распространял вокруг себя, как камертон — звуковые колебания. За эти полтора дня...

"Довольно, — решительно сказала себе Алексис, заставляя себя выдохнуть, остановить зарождающиеся рыдания, и приветливо улыбнуться появившемуся на пороге мужчине. — У меня есть всего одна попытка сделать всё правильно. Работаем, Алекс".

Барраярец вошел и смерил сидящую на кушетке бетанку оценивающим взглядом. Алексис потупилась. Изображая застенчивость, чинно расправила складки саронга — непривычно длинного, завязанного вокруг шеи и перехваченного наборным поясом на талии, и не приоткрывающего, как обычно, а всего лишь подчеркивающего ее формы, — на коленях. Имитировать вспотевшие ладони не пришлось — они действительно увлажнились.

— Сэр, добро пожаловать, сэр, — напевно произнесла Алексис. — Проходите, присаживайтесь. Расскажите, чем я могу помочь вам...

— Помочь... Экая ты... — барраярец закашлялся.

Внешне он напоминал кусок оплавившегося пластика. Такой же загорелый, жёсткий, сухой. Прошёлся по будуару, заинтересовался акварелями, присвистнул при виде бонсаи. Когда Алексис осмелилась напомнить о своем существовании и спросить, что дже-е-ентльмену угодно, он бросил:

— Ну ты, девка, давай, начинай, я тут пока всё посмотрю.

Пришлось Алексис выйти из образа покорной барраярской девственницы и взять инициативу в свои руки. Она прошла к ложу, медленно, эротично разделась и приступила к прелюдии. Барраярец с энтузиазмом запыхтел — как оказалось, над ее служебным коммом, высветивших список клиник, специализирующихся на проблемах сексуального и генетического здоровья. Алексис добавила акустической составляющей, клиент возбудился, сказал: "Ух ты, девка, ну ты даёшь! А вот так можешь?" — и указал на так понравившуюся ему миниатюру.

Алексис добросовестно попробовала. Не смогла, лишь зря потянула мышцы. Но добилась только невнятного бормотания: "Экая ты, девка, право, затейница. Ну, пока. Ты это, жди меня. Я еще и завтра приду. Скажи своей бордель-маман, чтобы другими мужиками тебя не отвлекала".

"Куратору сектора", — автоматически поправила Алексис. Она пребывала в полнейшей растерянности. Как?! И всё?!

— Ну, понимаешь... — барраярец осторожно, бочком приблизился. Алексис попыталась определить, насколько он возбужден, и вынуждена была зачесть себе всего лишь семь баллов из ста возможных. Клиент прочистил горло и продолжил: — Ты, конечно, девка что надо. Но пойми, у меня это... проблемы у меня, в общем-то...

— Вам не следует волноваться, — сексотерапевт подхватила ускользающую из рук инициативу. — Поверьте, я обладаю достаточной квалификацией! Давайте поговорим о ваших родителях...

— Зачем? — подозрительно насторожился барраярец.

— О ваших травмах... Неудачах... — Предлагаемые темы клиента не цепляли. Алексис запаниковала. "Мой единственный шанс! Я его упустила!!" — Позвольте мне помочь вам...

— Помочь, оно конечно, хорошо...

Обнадеженная, Алексис протянула руки к ремню брюк клиента. Тот автоматически шлёпнул ее по кисти, потом извиняющимся жестом слегка приобнял за плечи и поцеловал — громко чмокнул воздух в сантиметре от ее лба.

— Завтра приду. Жди.

— Как прикажете, сэ-эр...

"И что это было?" — Алексис недоумевала. После того как за клиентом закрылась дверь, она встала, завернулась в саронг и достала из мини-бара бутылочку тоника. Ей надо было хорошенько подумать. Что сделают Хищник и особенно Красавчик, когда узнают о ее неудаче? Действия Мускулистого предсказать нетрудно; кстати, надо будет заказать обезболивающий гель в аптеке. Или, может быть, лучше подсказать ему пару новых позиций? Член у Мускулистого хорош, и пользуется он им решительно, но вот фантазии ни на грош...

Но сосредоточимся на главном. Хищник явно разозлится, и, скорее всего...

Раздавшийся в коридоре шум отвлек Алексис от невеселого прогнозирования собственного будущего. Куратор требовал, чтобы клиенты вели себя пристойно, и не лезли без очереди, а другой голос, высокий и женский, отвечал:

— У меня стресс! Я только что узнала об измене мужа и должна срочно ему отомстить! Не стойте у меня на пути, иначе я изменю ему с вами, и вам станет стыдно за этот низкий поступок!!

В будуар Алексис ворвалась разгневанная женщина.

Вернее, женщина, которая очень хорошо притворялась разгневанной. Подмигнув По, клиентка пошумела, порыдала, и только убедившись, что в коридоре пусто и их никто не подслушивает, завершила "соло разгневанной жены".

— Привет, Алекс.

Она всегда звала его прежним именем. Говорила, что если будет запоминать временные имена и прозвища информаторов, запутается окончательно. Алексис видела в таком поведении отголосок садизма, характерного для любого представителя власти, но обычно прощала Антали ее профессиональные грехи.

В конце концов, не всем же рождаться толерантными и креативными сексотерапевтами, кто-то должен и создавать им клиентов, используя давление, распятие на кресте моральных догм и элементарный хлыст.

— Рада тебя видеть, Антали.

— О, ты уже в новом теле. Прекрасно выглядишь, — Антали подошла, распахнула на Алексис саронг, оценила работу врача, после чего перехватила из рук По тоник. — У меня к тебе важное дело.

— Знаешь, тут такая ситуация...

Антали и дослушивать не стала. Она прошлась по будуару, расставляя крошечные кристаллы прослушивающего оборудования.

— Сейчас у тебя был клиент, инопланетник.

— С Барраяра, — подтвердила Алексис.

— И он нас очень интересует. Расскажи, чего он хотел, что с тобой сделал. Для протокола, — добавила Антали. — Чтоб потом этот дикарь не отвертелся

— Ничего он не сделал, — печально поведала Алексис. — Даже почти не смотрел.

— Крепкий орешек, — Антали с сожалением набрала на комме команду, отключающую запись.

— Сказал, что придёт завтра. Должно быть, как и всем жертвам патриархальных культур, ему надо свыкнуться с мыслью о необходимости совершить нерегламентированное законом соитие постепенно.

— В таком случае, я тоже приду завтра. Я ведь могу на тебя надеяться, ты не подведешь, правда?

Антали похлопала Алексис по плечу, прошла к кровати и сбросила одежду. Включила вмонтированные в стойку балдахина режимы вентилирования и вибрации и устроилась на ложе. Алексис в который раз за их долгое, почти пятнадцатилетнее знакомство, восхитилась свойственной подруге грацией. Под нежной бархатистой кожей темно-кофейного цвета перекатывались упругие мускулы, не такие рельефные, как у мужчин, но весьма ощутимые, особенно когда Антали возбуждалась и использовала на сексуальных партнерах контртеррористические приёмчики. Подруга призывно похлопала ладонью, приглашая Алексис не задерживаться, потом задумчиво погладила себя по груди:

— Вполне возможно, барраярцу просто нужна экзотика. Но, знаешь ли, это необычно — генерал, зарекомендовавший себя как преданный союзник действующего императора, вдруг появляется на Колонии Бета. И идёт не к торговцам оружием, а к вам в Сферу. То есть, конечно же, все консулы, послы, контрабандисты и прочие шпионы рано или поздно у вас и оказываются, но так, чтобы сразу, в первый же день по приезде, затребовать полный перечень услуг, предоставляемый вашим заведением, и выбирать... А ведь этот инопланетник — из их правящей касты, фор, а не обычный любопытствующий фермер. Мне надо узнать, что ему здесь понадобилось. Есть несколько вариантов, и три из них связаны с теми проблемами, которые появились у их действующего главы государства. Возможно... Ну что ты стоишь, Алекс, я же не просто так здесь лежу!

— Знаешь, Антали, сегодня мне не хотелось бы...

— Обиделась за прошлый раз? — Антали вскочила на четвереньки и состроила жалостливую мордочку. Ее лицо, с широкими крыльями носа и пухлыми светло-коричневыми губами, плохо подходило для подобных гримас, превращаясь не в смешное, а безобразное. Однако за все эти годы Алексис так и не набралась мужества открыть этот секрет подруге. — Я больше не буду тебя душить! Ну же, я соскучилась! Антали хочет пошалить! Какой причудой Алекс ее порадует сегодня?

Алексис сдалась. Лаская темнокожее гибкое тело, она впервые в жизни подумала о том, что, пожалуй, ошиблась с профессией.

* * *