Огни маяка (гет)

Завиток. Всплеск. Мелкие точки-брызги. Огромный девятый вал...

Запотевшего окна не хватило, чтобы повторить контуры. Анаис подышала на палец, которым рисовала по стеклу. Бездумно. Рассеянно. Глядя вдаль, всматриваясь в волны и чувствуя, как пустота внутри мягко подталкивает туда, в глубину...

— Вы Анаис Артаи? Добрый вечер. Я к вам.

Голос был мужским. Приветливым, доброжелательным и чуть смущенным. Но Анаис все равно дернулась от неожиданности.

Она порывисто обернулась, щурясь на яркий свет, перевела глаза на того, кто ее напугал. Как ему удалось так бесшумно сюда проникнуть?! Сердце бешено заколотилось. Казалось, оно трепыхается где-то в горле.

— Кто вы? — нервно поинтересовалась Анаис, переводя дыхание.

Спокойно. Не нужно бояться. Будь это грабитель, он бы не стоял здесь так тихо. Просто море внизу исступленно бьется о скалу и подножье маяка. Неудивительно, что шагов и стука двери было не слышно.

— Не пугайтесь. Вам разве не прислали магограмму? Я ваш новый помощник.

Мужчина успокаивающе поднял руку с зажатыми в ней ключами от маяка. Напрасно — с тем же успехом он мог бы попытаться успокоить ревущие волны внизу. Слишком свежи были воспоминания Анаис о последних людях, которые здесь побывали.

Тех, которые ударили по голове и до смерти напугали. Это после их вторжения она уже неделю боялась собственного отражения в стекле и не могла отделаться от навязчивого и жуткого чувства, что там, в пучине, было бы лучше. И начала часами разглядывать море. Даже бездонная толща воды казалась безопаснее того места, в которое превратился когда-то уютный маяк.

Она осмотрела незнакомца с ног до головы. Короткие темные волосы, извиняющаяся улыбка, тонкие морщины-лучики вокруг глаз... Взгляд наткнулся на темное пятно на боку. Она снова вздрогнула.

— Вы что, ранены?

— Пустяки. Встретился с парочкой негодяев, когда шел на пристань, — отмахнулся мужчина. — Царапина.

Анаис молча разглядывала его. Хороша царапина... Работая в госпитале в Тринадцатую пиратскую войну лет пять назад, она повидала их немало. Тонкий магический кинжал под ребра, пострадавший вот так отмахивается, рвется в бой, а через полчаса падает замертво. Ладно, если до сих пор жив... Не стоит воображать лишних ужасов. А пальто-то мокрое. Попробуй переправься сюда с берега даже в самой закрытой самоходной лодке, не намокнув! Анаис спохватилась.

— Вы промокли? Да снимите это пальто, повесьте его над огнем! И сами садитесь за стол. Я сейчас сделаю грог.

* * *

— Меня зовут Илант Ардинн. Собственно, я теперь буду дежурить здесь по ночам, чтобы вам было легче, — говорил прибывший десять минут спустя. — Надеюсь, вы не против такого соседства? Странно, что вас не предупредили...

Магический огонь горел, грел, но не обжигал. Анаис сама в этом убедилась, когда после того визита грабителей пыталась унять дрожь и погружала руки прямо в пламя. Теперь поношенное синее пальто Иланта висело над рыжими язычками, а сам гость почти прижимался спиной к каминной решетке.

За небольшим полукруглым окном по-прежнему бушевало море. Раньше Анаис даже не замечала этого грохота. Свыклась, вслушалась. Теперь ей приходилось то и дело склоняться к Иланту через стол, пытаясь понять, что он говорит.

— Если мне и присылали уведомление, то я ничего не получала. Хотя магограмма могла просто затеряться в такую бурю... Вам точно не нужна помощь?

До чего приятно встретить живую душу, перекинуться парой слов, неважно о чем, и не чувствовать отвратительной пустоты, которая поселилась в голове с тех самых пор, как Анаис очнулась на полу после нападения неделю назад. Пустота, холод и притяжение глубины. Пережитый ужас давал о себе знать.

— Нет, спасибо. Не стоит беспокоиться, обычная царапина, я ее даже не чувствую! — Илант храбрился совершенно по-мальчишески, но видно было, что такое внимание ему льстит.

Ее волосы рассыпались по темной столешнице пламенными язычками, точь-в-точь как другие огненные язычки в камине, и какие-то искры отражались в веселых голубых глазах гостя. Анаис думала, что тоске в компании воздушных книг скоро придет конец. Они проявлялись прямо в воздухе, стоило ей назвать нужную. Островные маги позаботились о досуге смотрительницы Восточного маяка. Но книги не могли смеяться, улыбаться, шутить, не могли успокоить одним своим присутствием и голосом заполнить пустоту внутри — нет, после такого потрясения нельзя оставаться одной, иначе недолго сойти с ума... И книги уж никак не могли заставить ее внезапно снова почувствовать себя женщиной. Интересной. Для кого-то привлекательной.

А ведь новый знакомый даже не успел ничего такого сказать. Его взгляд говорил за него.

— У меня здесь есть назначение с подписью контролера Барутиоса, — Илант сунул руку в карман и с комично-серьезным видом разгладил на столе насквозь промокший листок. — Так что можете не бояться меня... Анаис. Можно по имени?

— Можно... Вас прислали после того ограбления?

— Какого ограбления? Нет, на Даурасе никто не слышал, что маяк ограбили. Вы не сообщили? — Он встревоженно посмотрел на нее: — Вы из-за этого меня испугались? Решили, что я грабитель?

— Простите, — смутилась Анаис. Неприятные воспоминания тут же схватили за горло, душа слезами. — Я, кажется, даже забыла сообщить. Мне было слишком плохо, когда я пришла в себя. Меня ударили по голове... Потом я обнаружила, что они пытались снять прожектор, но не смогли. Знаете, эта мерзкая легенда о магических линзах маяков и об их волшебных свойствах. Будто бы они и жизнь могут продлевать, и заживлять раны, и лечить зрение, и восстанавливать силы! И вот из-за этих бредней... — Она все-таки не удержалась и всхлипнула. — А главное, это же были морские грабители, на подводном ките, их и не найдешь. Сомневаюсь, что жандармы стали бы даже пробовать.

— Тише. Их уже нет, — мягко сказал Илант, накрывая рукой ее сжатый на столе кулак. — Если даже сюда придет кто-то еще, я обещаю, вам больше ничего не грозит.

Анаис подняла голову и посмотрела на него сквозь слезы. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Будто этот человек был не живым мужчиной, а духом, посланным ей Кипенным Солнцем.

Одновременно вдруг до смерти захотелось вытереть лицо, схватить зеркало и припудриться. Негоже показываться в таком виде... Однако пудру Анаис давно не покупала. Здесь, на маяке, прихорашивания были ни к чему.

— А доля правды в этих россказнях все-таки есть, — нервно хихикнула она. — Когда я очнулась, голова не болела. Ни ран, ни шишек. Только очень страшно...

— Все позади, — повторил Илант. — Днем здесь полно кораблей и лодок, а ночью я буду дежурить вместо вас.

Анаис улыбнулась. Впервые за неделю она радовалась своей бессоннице. Может быть, общество этого человека поможет скорее прийти в себя.

— Вы обсушились? Давайте я покажу вам маяк, — сказала она и встала.

...Утром, когда новый знакомый ушел, она впервые после нападения смогла заснуть.

Во снах были затонувшие корабли и тянущиеся к маяку духи моряков. Они плясали вокруг прожектора и подставляли истлевшие лица его лучам.

Но, проснувшись, Анаис знала, что и с этим кошмаром больше не останется наедине.

* * *

— И вот сидим мы и трясемся под этими резиновыми мешками, а магический патруль все ближе, ближе, — Анаис уже давилась смехом, а Илант все рассказывал подчеркнуто серьезным тоном. — Подходят они к нам... Мы думаем — ну все, сейчас начнут спрашивать, где мы достали телепортатор, каким контрабандистам переправляем рыбу... а они так странно на нас смотрят, и один говорит: "Нет, Таурс, это новички. Опытные бы не кутались в мешки, а давно залезли внутрь!"

История ничем не отличалась от других баек мелких браконьеров. Но Анаис все равно не выдержала и расхохоталась. Да так, что ей пришлось даже отвернуться от похоронно-серьезной физиономии Иланта и подбежать к окну, чтобы отвлечься.

В башенке маяка горел яркий свет, в камине полыхал теплый, но не горячий магический огонь, вся круглая комната с развешанными по стенам пестрыми шкурами водных лис и амулетами из китового уса и крупной рыбьей чешуи отражалась в стекле, как в зеркале. За дымкой отражения мимо пролетел плоский дирижабль, за ним еще один. Анаис видела часть стола, стакан Иланта, из которого тот потягивал грог, и...

Она вздрогнула. Внезапный беспричинный ужас пронзил грудь.

Что она делает здесь в его обществе? Нужно уходить! Нельзя здесь оставаться! Прочь, куда угодно, в море! Подальше от него, такого чужого и далекого...

Анаис вцепилась в подоконник. Что на нее нашло? Илант ведь ей нравился. Скрашивал одиночество, веселил, старался порадовать. Откуда это отторжение?

Илант встал из-за стола и подошел к ней. Анаис стоило усилий не отскочить в сторону.

— Телепортатор у нас потом забрали, — сказал он. — А за рыбу даже не наказали. Это был не нерест, а обычное рыбье бешенство. Когда мы под утро приползли к Паркаусу домой, все, кто получал рыбу из телепортатора, уже ее наелись и потом три дня ходили пьяными. Но это уже другая история.

Испуг прошел. Анаис тряхнула головой и искренне рассмеялась.

— Да вы опасный человек, уважаемый коллега!

— А вы в этом сомневались? — Илант стоял близко-близко. Она чувствовала его дыхание и солоноватый запах моря от волос. Желание смеяться вдруг пропало. Анаис смотрела ему в глаза, а он медленно перевел взгляд на ее губы...

В окне отразилась алая вспышка.

На приборной доске, занимавшей полстены рядом с дверью, надрывно запищал магический барометр. Анаис бросилась туда. Хрупкое очарование момента было разрушено.

— Надвигается буря, — сказала она, успокаивая прибор движением руки. Тот снова мирно загорелся небольшой лампочкой. — Нужно включить диафон и сирену.

— Я включу.

Илант стремительно вышел.

* * *

Он появлялся каждый вечер, когда море чернело, а небо наливалось синевой, и оставался до самого утра. В запасе у него было нескончаемое множество историй — забавных и грустных, правдивых и откровенно преувеличенных. Сказочник. Идеальный компаньон. Анаис привыкла к нему так, что теперь с трудом могла понять, как до сих пор работала одна.

Маяк был ее единственным домом. Хлипкое жилье на побережье разрушили еще в войну. Но теперь... Она с ужасом думала о том дне, когда придется расстаться с Илантом. Да, он может развлекать ее и смешить, успокаивать и защищать... Возможно, даже желать сближения. Но вряд ли он хотел бы провести на маяке всю жизнь и наблюдать из башенки, как дни пролетают мимо, сияя огнями океанических лайнеров и пестря весельем гуляний на Даурасе.

Анаис снова вглядывалась в пенную даль.

Сегодня он вряд ли придет. Сегодня Ночь Безлуния. Ночь, которая кладет начало тихому сезону, безбурному морю и летнему теплу на целых полгода, пока Красная Луна не вернется обратно, принося с собой холода и ураганы. Скоро волны у маяка утихнут, и водная гладь будет пестреть россыпью лодок и кораблей и сверкать искрами под низким бледным солнцем. А пока, этой ночью, море бурлит, прощаясь с Красной Луной.

Только магам не до праздника. Духи и призраки активны как никогда. Все затонувшие корабли с давно умершими моряками на борту поднимаются со дна и идут вслед за луной до самого горизонта. А на обратном пути забирают с собой других, тех, кто погиб в море и не нашел упокоения с прошлой Ночи Безлуния.

Маги наблюдают, готовые вмешаться. Люди беззаботно празднуют. А ей, Анаис, остается только следить за вспышками на берегу и молча мириться со своей судьбой...

— Поздравляю с Ночью Безлуния, да будет море к вам благосклонно!

Анаис радостно вскинула голову. Илант все-таки пришел! Только увидев его, она поняла, что все-таки надеялась. Щупальца пустоты, осторожно высунувшиеся было с задворок сознания, втянулись обратно. В башню ворвался терпкий морской воздух.

Дверь тихо закрылась за спиной Иланта. Он подошел к круглому столу посреди башенной комнатушки и торжественно водрузил на него большой пакет.

— Это вам. И нам, — Илант улыбнулся и принялся разбирать принесенное. Накинул на плечи Анаис ажурную белую шаль, вынул завернутый в бумагу кусок Безлунного пирога — явно только что с праздничного стола на острове, вино, фрукты...

Анаис не могла произнести ни слова. Лишь поглаживала мягкий пушок шали. Как можно было проводить эту ночь в одиночестве столько лет подряд? И даже не чувствовать, что чего-то недостает?

Тогда это было намного легче. Тогда, до нападения. После встречи с теми грабителями она не могла оставаться одна. А ведь рано или поздно придется заново привыкать к страху и пустоте... По телу пробежал холодок.

Анаис заставила себя не думать о будущем. Илант здесь. И он не собирается уходить.

Они устроились на террасе. Комната на верхушке башни была почти круглой, с одной лишь срезанной стеной — как раз той, за которой отделенная часть переходила в небольшой балкон. Тонкие прутья решетки, козырек-навес и бескрайнее темное море. Сверху белым, красным и зеленым мерцал прожектор, рассылая лучи в разные стороны. Бурные гребни волн окрашивались цветными отблесками до самого горизонта.

Анаис снова плотнее завернулась в шаль.

В прошлом году ей и в голову бы не пришло выбраться в Ночь Безлуния на террасу. Разве что из окна наблюдать, как из волн поднимаются мачты и истлевшие паруса, а затонувшая флотилия медленно и торжественно идет вслед за отсветом Красной Луны. Это было красиво и страшно.

На обтянутой кожей скамейке со спинкой хватило места и для вина, и дли пирога. Илант осторожно, точно прося разрешения, обнял Анаис за плечи.

Она улыбнулась и подалась навстречу.

Странный это был праздник. На побережье — гуляния и смех, в море — духи и их илистые усеянные ракушками корабли, и двое на маяке — посередине, меж двух миров. В своем собственном. Неверном, полупризрачном и хрупком.

Среди бушующих волн затонувшие корабли шли сверхъестественно ровно. Они были не здесь, а буря не имела над ними власти. От вида их правильного строя пробивала дрожь. Анаис почувствовала, как Илант поглаживает ее плечо.

Просто поглаживает, не более. Он точно чувствовал, что ей сейчас нужно, а с чем стоит повременить.

— Пора отведать Безлунного пирога, пока они не вернулись, — сказал он, отвлекая от этой неторопливо-спокойной процессии.

— Вы верите, что это защищает от духов? — хмыкнула Анаис. Поневоле пришлось отстраниться. Холодный ветер налетел с новой силой, сдувая крошки. Илант ловко подцепил кусочек чайной ложкой.

— Духам мы не нужны, — он протянул ложку Анаис. — Зато я придерживаюсь обычая угощать пирогом тех, кто мне нравится.

Она замерла, уже приоткрыв рот, чтобы съесть лакомство. Потом улыбнулась и взяла кусочек губами.

— Где вторая ложка? Теперь моя очередь угощать пирогом того, кто мне нравится!

...Пирога хватило минут на десять. Почти детское веселье, такое странное на фоне огненных отблесков на горизонте, штормового моря и вздымающихся волн внизу. Они были такими сильными, что брызги иногда долетали до террасы. Они заглушали смех и половину слов, и приходилось наклоняться друг к другу почти вплотную.

После пирога пришел черед вина. Илант кое-как набрал его в ложку, и... Внезапный порыв ветра обрушился на террасу упругим шквалом.

Вино разлетелось крупными и мелкими брызгами. Волосы Анаис разметались, залепляя лицо и ей, и Иланту. Она с хохотом принялась собирать спутанные рыжие пряди в пучок, свернула, сунула под шаль, слизнула попавшую на губы каплю вина.

Смех оборвался. Илант осторожно провел пальцами по ее щеке, убирая прилипшие волоски.

Анаис придвинулась ближе. Все было хорошо, именно так, как ей бы хотелось, но почему тогда странное чувство отчужденности вернулось вдруг резко, словно вспышкой? И снова Илант показался чужим и далеким, и от него нужно было бежать куда угодно, хоть в море — да, лучше всего именно в море... Анаис отогнала наваждение и первой обняла Иланта.

Поцелуй вышел осторожным и деликатным, точно они пробовали друг друга на вкус. Вкус тоже был — призрачный терпковато-сладкий оттенок начинки для пирога из терна и рябины. Отчуждение ушло. Анаис прижалась теснее. А неплохо было бы сейчас оказаться у него на коленях, и чтобы он прикрыл ее краем пальто и целовал... хоть до утра. Нет. До утра найдется много занятий поинтереснее. Главное — не пропустить какой-нибудь сигнал тревоги от магических приборов...

— Корабли возвращаются.

Илант оторвался от ее губ, чуть улыбнулся и все-таки посадил Анаис к себе на колени. Она оглянулась на море.

— Они еще придут сюда. Они каждый год остаются здесь до утра после захода Красной Луны. Даже у духов есть какие-то поверья, связанные с огнями маяка.

Корабли, скользя по неистовствующим волнам, точно по тихой заводи, сужали кольцо вокруг маяка. Обвисшие рваные паруса оставались неподвижными — ни малейшего шевеления на ветру. Мачты и влажные борта поблескивали от ила под лучами прожектора. За первым кольцом последовало другое, третье... Возвращаясь из плавания за Красной Луной, они застывали у маяка, словно греясь в красно-бело-зеленом свете. А в небе тускло мерцали огни дирижаблей. Маги следили за порядком в единственную ночь, когда призраки могли вновь выйти в море.

Почти как в том кошмаре... Анаис вздрогнула и отвернулась.

— У духов, в отличие от людей, не бывает поверий, — шепнул Илант и снова принялся целовать ее, положив руки ей на талию.

На этот раз было иначе. Осторожность исчезла, будто ее разметало в клочья ветром. И сам ветер куда-то пропал, остался за террасой вместе с седым морем, кораблями призраков и лучами маяка. Анаис прильнула к груди Иланта, выгибаясь под ласкающими ее руками, сама лихорадочно скользя ладонями по его плечам и спине, отвечая на все более настойчивые поцелуи со странной жаждой, будто хотела насытиться ими на вечность вперед... и думая, что пора уйти отсюда в тепло, туда, где ничто не помешает продолжить... в море!

Удовольствие оборвалось. Цепкие руки сжали ее талию до боли, вытаскивая из теплых объятий. Анаис вскрикнула.

— Что ты делаешь? — Она изумленно уставилась на Иланта. Чужак. Далекий. Чего он хочет? Зачем мучит ее?

— Я ничего не делаю! — испуганно произнес тот. Анаис ощутила его ладони у себя на плечах. Тогда что тащит ее...

Ее смело с его колен. Порыв ветра швырнул к самым перилам. Илант бросился следом.

— Анаис, что случилось? Зачем ты убегаешь?

— Я не убегала, это же ты меня столкнул!

Они смотрели друг на друга расширившимися глазами. Анаис начала бить дрожь. Что случилось? Его рук дело? Или нет? Что он такое, в конце концов?!

— Я не знаю, что происходит, — произнес Илант, надежно прижимая ее к себе, — но я не позволю этой магии причинить тебе боль. Пойдем в башню.

Значит, он все же не виноват?.. Анаис подняла голову, всматриваясь в его лицо...

— Смертный, немедленно отпустите призрака и не препятствуйте церемонии Безлунного погребения!

Голос шел с дирижабля. Магический дирижабль успел оказаться совсем рядом и зависнуть у террасы. В боку открылось окошко. Оттуда показался мужчина в белоснежных одеждах.

И в первый миг Анаис даже не поняла, о чем он говорит.

А потом море, пустота и отчужденность нахлынули девятым валом. Тем самым, который она так и не сумела обвести на стекле. И все вокруг показалось страшным, чужим и далеким — все, кроме ревущих волн. Ее словно раздвоило. Одна часть рвалась прочь, вниз, в пучину. Вторая цеплялась за Иланта и отказывалась принимать действительность. Анаис умоляюще оглянулась на мага, чувствуя, как тепло объятий тает и остается только пронизывающий холод ветра:

— Это неправда! Здесь нет призраков, вы ошибаетесь, мы живы!

— Вы погибли. Вы ведь чувствуете притяжение кораблей. Зов, — мягко возразил тот. — Вы должны были погибнуть совсем недавно, если даже не заметили этого. Видимо, подействовал свет маяка. Призраки не напрасно возвращаются к нему из года в год, он действительно продлевает их жизнь... точнее, существование.

Он внимательно взглянул на Анаис, на Иланта, на сплетение рук и тел.

— Или вас что-то удерживало. Возможно, чувства. Или и то и другое... Как бы то ни было, сегодня Ночь Безлуния. Не сопротивляйтесь Зову, мадам. Иначе призраки вас не примут, а среди живых вы в любом случае не останетесь.

Маг говорил спокойно и сочувственно. А призраки были со всех сторон.

Анаис раздвоило, одна часть уже стояла на надраенной палубе крепкого корабля и видела раздувающиеся паруса, прогуливающихся людей, шлюпки и канаты, матросов и пассажиров... Матросы добродушно улыбались, мужчины в старомодных костюмах шутливо салютовали бокалами, женщины в светлых платьях из иной эпохи смотрели с любопытством и симпатией. Волны перекатывались спокойно и неторопливо, вместо завываний ветра откуда-то доносилась негромкая музыка, а за бортом была не ночь, а белый день.

Погибла? Как? Когда? Она ничего не помнила!

Море звало. Настойчиво. Как после того нападения, еще до появления Иланта. Илант заполнил пустоту... а пустота возникла, когда Анаис очнулась на полу. Без ран и шишек.

Перед глазами промелькнули тени, волокущие тело к воде.

— Нет! — закричала она. Раздвоение отозвалось фантомной болью. Она не хотела уходить. Не хотела! Но часть ее уже осваивалась на корабле...

А вторая часть все еще чувствовала чуждое, ненужное тепло рук живого человека. Такое лишнее... необходимое... лишнее... необходимое... Анаис еще мгновение разрывалась, слабо цепляясь за плечи Иланта. А потом ее повлекло прочь, бесплотное тело прошло сквозь его руки потоком воздуха, и она полетела вниз.

— Нет!

— Рад приветствовать вас на борту «Строптивого», — зазвучал в ушах доброжелательный говор капитана.

Анаис рванулась обратно, замирая в потоках ветра между водой и террасой. Она не хотела на этот корабль. Не хотела! Она стремилась назад, в комнатушку на вершине маяка, к камину, приборной доске, плеску волн за окном, к Иланту! К Иланту, чей голос заглушил слова призрачного капитана.

— Она не может быть духом! Ни один дух не обладает плотью!

— Свет маяка, сильная привязанность к чему-то или кому-то в мире живых... Я же объяснял, — устало отвечал маг. — Отпустите ее. Вы затрудняете ей переход.

— А можно как-то вернуть ее обратно?

Анаис снова начала падать. Капитан опять что-то говорил. «Мы держим курс...»

— Можно ли поднять мертвых? Кто на это способен? — с бесконечным терпением в голосе сказал маг. Шум ветра усиливался. Призраки что-то восклицали, перебивая друг друга.

Илант глубоко вздохнул... и Анаис ощутила, что ее ничто больше не держит рядом с этим чужим и далеким человеком.

И лишь когда ноги почти коснулись палубы, она расслышала теряющееся в буре:

— Никто не способен поднять мертвых, но каждый может погибнуть в море...

Волны ударили о борт. Зашумел, удаляясь, дирижабль.