Beloved (джен)

Они никого и никогда не любили. Особенно его. Они никогда никому не доверяли, даже себе и своим поступкам. Они привыкли к тому, что каждый может предать, и как бы легкомысленно они себя не вели, все равно четко знали простую и старую как мир истину: «Либо ты, либо тебя».

Они просто шли за ним. Слепо верили, но не доверяли лишь потому, что так кто-то сказал. Они доверяли безоговорочно, слушая каждое его слово, вникая в смысл его двойственных фраз. Они шли за ним, потому что так им сказали сделать, потому что выбора не было. И улыбались они ему по той же причине, слепо надеясь, что он ответит им тем же. Но они видели искренность его намерений их защитить. Они видели то, что он сломя голову рвется вперед, защищая их ценой собственной жизни.

Он — их Небо. Он — чистая и невинная душа. Он готов был ради них на все. Он готов был стерпеть любую боль, любое предательство. Он — всепрощающий неуклюжий мальчишка, который толком из себя ничего не представляет. Они понимали это и все равно шли за ним, слепо надеясь на то, что он увидит их неискренность и ненависть к нему.

Но их Небо лишь продолжал ласково и тепло улыбаться, даруя надежду на светлое будущее, которого не будет.

Каждый из них знал, к чему приведет это слепое поклонение. В скором будущем их ждут омытые кровью руки, сталь уверенности в собственных глазах и все та же надежда. Надежда на то, что все это сон.

Когда они прикрывают его, они думают: «Мне сказали его защищать». Нападая на врага, поднявшего свое оружие на него, они шепчут себе: «Мне сказали не дать и шанса на то, чтобы они ранили его». Когда они уклоняются от атак противника, они кричат: «Мне сказали не умирать!».

Их улыбки фальшивы, потому что улыбаются они из-за того, что сказать в ответ нечего. Они не знают, как ответить на искренность их Неба. Они видят то, что он иссякает, что он больше не может так радужно смотреть на мир. Они видят, как он меняется. Из «тряпки, неспособной на серьезные поступки», он превращается в настоящего босса. Сильного, твердого, властного. С каждым днем улыбка становится все более шаблонной и больше просто вежливой, нежели искренней. Их Небо становится мрачным.

Вся прежняя доброта по отношению к своим друзьям ускользает из его рук. Он становится требовательным к другим, так же как и к себе. Он меняется, становится сильнее.

И вот новое сражение. Кости сломаны, силы на исходе, и они видят, как он поднимается с колен. Они видят то, как он улыбается им. Как раньше, открыто, нежно. В глазах преданность, словно у собаки, безоговорочная и нужная. Нужная ему самому, а не им.

И они понимают. Понимают, что их Небо всегда будет таким, защищающим их своим небосводом от любых опасностей, верным, непоколебимым и вечным.

Они снова хотят видеть его улыбку каждый день. Снова хотят, чтобы он улыбался искренне, потому что за все те годы, что они вместе с ним, эта маленькая традиция стала для них наркотиком. Они и дня больше не могут прожить без его доброты и тепла. Не могут прожить без его веры в них.

Теперь, когда они заслоняют его собой, они думают: «Я защищу его!». Теперь, нападая на врагов, которые подняли свои головы, они шепчут себе: «Я не позволю никому даже царапины оставить на нем!». Теперь, когда они уклоняются от атак, они кричат: «Я не дам себя ранить, я должен вернуться живым ради него!».

Теперь они доверяют ему не потому, что «нужно», а потому, что хотят этого. Теперь они идут за ним не потому, что «сказали», а потому, что он ведет их через реки крови, не позволяя им утонуть в ней.

Они поклялись ему, что, если их сердца остановятся, они вернутся даже из Преисподней, потому что они никогда не оставят его одного.

Они впервые полюбили. Полюбили его «слабость и всепрощение», они полюбили его доброту и собачью преданность, они полюбили его таким, какой он есть.

И ему не нужно больше меняться, он вновь стал самим собой, потому что увидел, что любим, что больше не один.

Его любви и искренности хватило на долгие десять лет. Они видели это, они видели еще то, что он готов был отдать еще больше. Его теплота во взгляде и ласка в улыбке просто кричали: «Я весь ваш! Мне ничего не жалко! Я дам вам все, что вы захотите! Я весь ваш без остатка и навсегда!».

Они впервые поверили кому-то кроме себя. И больше нет этих преград, больше нет «сказали» или «нужно», больше нет «улыбки, потому что сказать нечего».

Теперь они видят, что их Небо вновь ярко-синее.

Теперь под его небосводом может спокойно плыть непокорное Облако, ярко светить Солнце, тихо литься Дождь, бушевать Ураган, греметь Гроза и таинственно клубиться Туман.

Он — их Небо. И они хотят защищать его.

Он — их Небо. И они всегда будут рядом с ним. До последнего вздоха, до последней капли крови они будут рядом, не потому, что «нужно», а потому, что хотят.

Они — его все. И зная это, они доверяют и любят. Верят беспрекословно, потому что он дарует им надежду. Любят искренне и нежно, потому что их Небо, словно хрусталь. Они так неаккуратно обращались с ним, словно с какой-то подделкой, думая, что если разобьется, то будет не жалко. Лишь со временем они поняли, что в их руках сокровище. Маленькое, хрупкое, но настолько прекрасное, что невозможно не верить в его искренность.

В его глазах они видели веру и надежду в светлое будущее, в его глазах отражается весь мир. Его улыбка может перевернуть все устои этого мира и заставить любого пасть к его ногам. Но их Небу этого не нужно. Они поняли это только сейчас. Ему нужно лишь немного ласки и тепла, чтобы он расцвел. Ему нужно лишь немножко искренности и веры в него, чтобы он открылся, словно цветок в солнечный день.

Он — их Небо. Он — бескрайний синий небосвод, защищающий их своей улыбкой и недостижимостью.