Быть человеком (джен)

— Двух зайцев возьмёшь?

— Нормальные зайцы-то?

— А я когда-нибудь приносил ненормальных? У одного, правда, три пары лап, но в остальном заяц как заяц. Даже немного больше обычного.

Гарри снял с плеч рюкзак, достал оттуда две окровавленные тушки и положил их на стол перед Фредом. Тот внимательно осмотрел зайцев, провёл пальцем по шёрстке, принюхался.

— Чего хочешь взамен?

— Коробку патронов для карабина, вкусно поесть и ночлег, — ответил Гарри.

— Целую коробку? Да ты с ума сошёл? — голос Фреда сбился на фальцет. — Патроны сейчас на вес золота...

— Фред! — прервал его Гарри. — Если не хочешь, я всегда могу отнести добычу Джеймсу из восточного лагеря. Он-то точно не поскупится.

Фред на секунду призадумался, искривился в недовольной гримасе, а потом достал из ржавого шкафа коробку патронов и поставил её на столе перед Гарри.

— Спасибо, — Гарри открыл коробку, проверил патроны и убрал её в сумку.

— Принес бы волка или лису...

— Волки и лисы мигрировали на юг, а там всё ещё высокий радиационный фон. Я не камикадзе, чтоб туда соваться. Дай что-нибудь пожрать.

— Тут тебя один мужичок искал. Он отошёл, сказал, что вернётся.

— Уверен, что меня? — Гарри не мог вспомнить, когда в последний раз его кто-нибудь искал.

— Гарри Джордан — это же ты? — ответил Фред. — По крайней мере, никого другого с таким именем я не знаю.

— Ладно, принеси жратву, а там посмотрим. И выпить. Чего-нибудь покрепче.

Слегка прихрамывая, Гарри прошёл по скрипучему полу наспех сделанной лачуги без окон, освещаемой лишь пробивавшимися через дыры между досками солнечными лучами. Он снял с плеча карабин, положил рюкзак и уселся за стол. Посидев несколько минут и полюбовавшись пожелтевшим портретом президента Кеннеди на стене, Гарри снял с себя аляповато сшитый тулуп из шкур животных. Было холодно, но, если не снять одежду, а потом выйти на улицу, будет ещё хуже.

Снег уже понемногу таял, и на потолке хибары образовалось большое влажное пятно. Пахло гнилью, но Гарри уже привык не обращать внимания на подобные неудобства.

— Вот, — Фред поставил перед ним жестяную тарелку с мясом и высокую кружку.

Гарри посидел минуты две, предвкушая вкусный обед. Поводил пальцами перед одной из щелей, заставив танцевать тысячи пылинок, и принялся за трапезу.

— Вы Гарри Джордан? — Гарри и не заметил, как рядом с ним возник невысокий, худой, полностью лысый человечек.

— Не заразен? — не отрываясь от еды, спросил Гарри.

— Нет...

Гарри оторвался от тарелки, вынул из рюкзака ржавый дозиметр и, убедившись, что фон гостя в норме, жестом пригласил его сесть.

— Меня зовут Джек Гроу.

— Мне плевать, как тебя зовут, зачем тебе понадобился я? — не отрываясь от еды, спросил Гарри.

— Я хотел бы вас нанять.

— На юг не хожу, людей на заказ не убиваю, не ворую. Всё остальное зависит от того, что ты можешь предложить, — Гарри отвечал, даже не смотря на своего собеседника.

— На восток. Мне нужен провожатый. В дороге ведь можно встретить бандитов или опасных животных. А вы, как я вижу, можете за себя постоять.

— Чем заплатишь?

— Могу золотом...

— Кому сейчас нужно твоё золото? — Гарри с презрением взглянул на своего собеседника и продолжил трапезу.

— Могу дать вот это, — Джек положил на стол ветхую кожаную сумку. — А ещё у меня есть довольно неплохая лошадь. Там, на улице. Можете взглянуть. Положительная мутация — конь сильнее обычного.

Гарри молча доел, вздохнул, одним махом выпил содержимое кружки и невольно поморщился. Отодвинув от себя тарелку, он заглянул внутрь сумки. Он извлёк оттуда ствольную коробку, ствол, приклад, принялся собирать. Спустя минуты две в его руках была снайперская винтовка. Она выглядела так, будто только что сошла с завода. На деталях всё ещё ощущалась заводская смазка.

— Советская! — Гарри взвесил оружие в руке, взглянул через прицел в лицо президенту Кеннеди. Советы всегда делали оружие лучше и надежнее американского. — Где ты откопал это чудо? — удивился он.

— Выменял у одного путника. Не столь важно. Так вы поможете?

— Я бы не предложил такое счастье всего лишь за дорогу из пункта А в пункт Б, — Гарри недоверчиво взглянул на собеседника. — Давай начистоту. Что нас там ждёт?

— У нас есть шанс спасти человечество, — шёпотом, словно боясь, что его услышат, затараторил Джек, но Гарри уже знал, к чему всё это. В мире хватало психов, которые считали, что именно они придумали способ вернуть Землю к её былой красоте и величию. Гарри невольно усмехнулся и посмотрел в глаза собеседнику.

— Байки, — сказал он.

— Я уже давно соорудил аппарат, посылающий сигналы в космос, — затараторил Джек. — Это единственная надежда на спасение, если кто-то там услышит нас и откликнется. И они откликнулись! Пару дней тому назад я поймал их сигнал! Они здесь, на Земле! И я смог определить место, куда приземлился их корабль!

— Сказочник, — буркнул Гарри и положил винтовку на стол. Он не хотел с ней расставаться, но от сумасшедшего можно ожидать чего угодно. Кражи всей провизии и оружия ночью, а то, чего доброго, и ножа в спину. Что бы они ни предлагали — лучше с такими не связываться. Себе же дороже будет.

— Послушайте, — пробормотал Джек. — Вы должны меня послушаться! Если мы не доберёмся до них вовремя — они могут просто улететь.

— За такое оружие, — буркнул Гарри, — помочь тебе согласится любой охотник. А можешь сразу обратиться к бандитам — за неё они тебя сами проводят куда надо, ещё и накормят, и найдут, где переночевать. Я же предпочитаю уверенность в завтрашнем дне.

— Это я и предлагаю! — продолжил тараторить Джек. — Они смогут помочь нам...

— Хватит! — Гарри провёл взглядом по комнате. — Эй, Фрэнк, где мне можно отдохнуть?

Джек поднялся, встал перед Гарри и что-то шепнул ему в ухо. Гарри на миг прикрыл глаза и искривился, будто от самогона. А потом взглянул на мнущегося перед ним лысого человечка оценивающим взглядом и вздохнул.

— Я согласен, — сказал он.

* * *

Серое небо хранило свой цвет и в солнечную погоду. Даже сейчас, когда на нём не было ни тучки, оно казалось далёким и металлическим, как купол, которым кто-то прикрыл умирающую Землю. Оно словно загнивало вместе со всем остальным миром. Ветер гулял по припорошенной снежком земле, играясь с редкими, лишёнными листвы деревьями. Он свистел в ушах, будто бы что-то нашёптывая и о чём-то предупреждая. Врезался в лица, заставляя прикрывать их тряпками. Залезал под одежду, щипая тела путников.

На севере виднелись подпиравшие неприветливое небо горные хребты, которые служили чуть ли не единственным ориентиром в этой пустыне. На юге показались развалины города, но идти туда было опасно. Его уже давно могли облюбовать бандиты.

Сквозь снег местами проглядывала ржавая трава, которая изо всех сил сопротивлялась ветру и тянулась к Солнцу. Совсем как человечество. Несмотря на всё, оно выжило и продолжало жить, хоть и понимало — дни его сочтены. Надо было думать раньше. Надо было не допустить войны.

Навьюченные лошади со своими всадниками выглядели маленькими точками на фоне огромной, лишенной жизни пустыни, служившей пристанищем лишь для редких растений и неудержимого ветра. Здесь иногда можно было встретить огромного жука или змею, которые без раздумий впились бы человеку в глотку, но в этот сезон они спали глубоко под землей, а значит, переход был более-менее безопасным.

Гарри остановил лошадь, отхлебнул воды из фляги и посмотрел вдаль.

— Долго нам ещё?

— Миль пятьдесят, если я правильно всё рассчитал, — Джек подал своему провожатому изрисованную карандашом карту.

— Если место назначения здесь, — Гарри ткнул пальцем в крест, — тогда больше. Нам может не хватить воды.

Он сам не представлял, почему не глянул на карту до того, как отправился в путь. Не прикинул, сколько нужно запасов. Но с другой стороны — нагрузи коня сильнее, он бы давно уже выдохся.

— Надо двигаться быстрее, — заключил Гарри и пришпорил лошадь. — Как найдём место — сделаем недолгий привал.

Место для отдыха нашлось через милю, может полторы. Покосая избушка, которая готова была вот-вот развалиться, но всё-таки в ней можно было укрыться от жалящего ветра и дождя. Из-за гор надвигалась чёрная туча, а потому укрытие точно не помешает.

Спешившись и приготовив карабин на случай затаившегося здесь хищника, Гарри вошёл в избушку. На полу было кострище, а значит, здесь кто-то уже отдыхал. В углу стоял стол без двух ножек, валялись остатки разбитого стула. Кто-то использовал мебель для костра. В потолке зияла огромная дыра, через которую проглядывали серые небеса, что вот-вот будут съедены тучей.

Отломав от стола оставшиеся ножки, Гарри налил на них немного керосина, разжёг костер и уселся рядом, прижавшись спиной к потрескавшейся стенке. Почувствовав что-то под собой, Гарри пошарил рукой и нашёл опалённую игрушку — металлический волчок.

"Чёртова война", — он сжал волчок в руке, и перед его глазами предстало лицо хозяина игрушки. Ребенок лет трёх, может четырёх смотрел на Гарри умоляющим взглядом. Гарри искривился, будто от спиртного, его рука затряслась и бросила волчок в огонь. Не любил Гарри подобные находки. Они делали его слабым, заставляли сопереживать. В такие моменты ему почему-то казалось, что именно он ответственен за эту чёртову войну.

Джек сел рядом, достал из рюкзака солонину и принялся её разогревать.

— Вы много знаете о войне? — спросил он.

— Знаю, что то ли русские напали на нас, то ли мы на русских. Потом подключились китайцы. И всё, — через смыкающиеся от усталости веки Гарри взглянул на своего спутника и ещё раз задал себе вопрос, как ему не холодно в тоненькой одежде из выделанной кожи.

— Джон Фицджеральд Кеннеди, — сказал Джек. — Знакомое имя?

— Фрэнк гордится его портретом у себя на стене, — Гарри зевнул, привстал, взял кусок солонины и забросил его в рот. — Каждый день с него пылинки стряхивает.

— Президент США, который во второй половине шестидесятых разместил свои ракеты в Турции. А потом он же отдал приказ о нанесении ядерного удара по Москве. Гордиться портретом такого человека по меньшей мере неразумно.

— Шестидесятых? Я даже не знаю, какой сейчас год, — буркнул Гарри.

— Две тысячи пятнадцатый, — ответил Джек.

— Да и какая разница? Цифра — вот и всё.

— А если бы вы жили тогда и знали, что сотворит Кеннеди, вы бы помешали ему? Говорят, на Кеннеди готовилось покушение, но оно сорвалось по глупой случайности — убийца по дороге попал в аварию.

— Не знаю, — буркнул Гарри, и в это время хлынул дождь. Он тяжёлой поступью прошёлся по крыше, проник через гнилые доски, и капли холодной воды коснулись щеки Гарри. Но тот даже не обратил на это внимания. Он за свою жизнь привык к чему угодно. Ночевать в болоте, куда не доберется хищник, есть живых червей и сырых крыс, чтобы не умереть с голоду, часами лежать в куче навоза в надежде, что появившаяся будто из ниоткуда стая диких собак уйдёт, не учуяв его запах.

По растрескавшимся стенам хижины поплыли ручейки воды, но Гарри счёл, что это даже к лучшему. Если они вдвоём здесь уснут, не погасив костёр, — доски не загорятся.

Джек ещё что-то бормотал. Про Кеннеди, про войну, о том, каким мог бы быть сейчас мир, если бы Кеннеди не было, но Гарри уже не слушал. Больше его интересовали лаявшие где-то неподалёку собаки. Не найдут ли они это убежище. Поняв по звукам, что собаки отдаляются, Гарри прижался к влажной стене и потихоньку отходил ко сну.

Давно ему не снились сны. А тем более такие яркие и реалистичные.

Он ехал за рулём автомобиля. Такого, какими они были до войны. Гарри видел только обломки подобных штук. Но во сне всё казалось таким реальным. Кожаные сиденья, гул мотора, послушный руль. Глянув в зеркало заднего вида, Гарри не узнал самого себя. Вместо копны обрезанных наспех ножом волос — аккуратная прическа под ёжика. Синяки под глазами, несколько шрамов и борода исчезли. А самодельная одежда из шкур превратилась в тёмно-коричневый костюм с галстуком.

Сперва Гарри решил, что это чужое лицо, но, всмотревшись тщательнее, узнал собственные черты.

Перед ним лежала улица с огромными блестящими домами по обе стороны, аккуратными зелёными деревцами на обочинах, стриженой травой. А ещё машины. Здесь их были сотни, если не тысячи.

Всё блестело, мигало, резало глаза, и Гарри, взяв из бардачка большие солнцезащитные очки, нацепил их на нос. Светофор замигал красным, заставив его притормозить. Он взглянул налево, где в белой машине суетился тощий черноволосый человек.

То ли он куда-то спешил, то ли нервничал, но не хотел показывать эмоции. Поймав на себе взгляд Гарри, он широко улыбнулся и отвернулся.

Красный свет сменился жёлтым, и внезапно Гарри понял, что должен сделать. Нужно остановить его. Того худощавого человека. Он не знал почему, но, как только светофор зажегся зелёным, Гарри надавил на газ и резко крутанул руль. Он услышал стук металла, почувствовал толчок, по инерции рванулся вперёд, но ремень безопасности не дал ему удариться о руль.

Когда Гарри поднял голову, рядом уже стояла полицейская машина, а сзади раздавались множество криков и сигналов.

— Выйдите, пожалуйста, — толстый усатый полицейский помог Гарри открыть смятую дверь машины. — Ваше имя? Документы?

— Гарри Джордан, — коротко представился Гарри и принялся обшаривать карманы в поисках документов.

— А вы? — полицейский посмотрел на худого мужчину, топтавшегося возле своего белого "Бьюика".

— Ли Харви Освальд, — представился тот. — Извините, но я сильно спешу — вы не могли бы побыстрее?

— Да тут ружьё! — второй полицейский, чернокожий атлет, аккуратно достал из открывшегося от удара багажника "Бьюика" винтовку. — Документы на него есть?

Освальд замялся и потупил взгляд. Было видно, как он нервничает.

— Похоже, вам обоим придётся проехать с нами в участок, — сказал полицейский. — А вам, — он посмотрел на Освальда, — ещё и объяснить, откуда у вас это оружие и что вы собирались с ним делать.

Гарри проснулся и мгновенно вскочил на ноги. Это не было похоже на сон. Даже проснулся он не как обычно. Будто он действительно был там, устроил аварию, объяснялся с полицией, а потом кто-то в единый миг перенёс его обратно в старую разбитую лачугу.

Джек сидел в углу комнаты и сучком перебирал тлеющие угли. Гарри подумал, что его спутник наверняка и не ложился спать. Он выглянул в окно и, увидев звезды на небесах, дёрнул своего спутника за куртку.

— Отправимся дальше.

— Может, дождёмся утра?

— Дальше — земли, просто кишащие бандитами. Ночью шанс нарваться на них меньше. Так что поехали.

* * *

Уже начало светать, когда Гарри заметил на горизонте четырёх быстро приближавшихся всадников.

— Направо! — крикнул он и пришпорил коня. Конь сильнее захлюпал копытами в грязевом месиве.

Это могли быть и обычные путники, у которых можно было бы выменять еду и воду, но Гарри нутром почуял — бандиты. А прятаться было негде. Сплошная пустыня с изредка выглядывавшими сухими кочками тянулась на мили вокруг.

Надо было идти через горы, корил себя Гарри. Дорога там хоть и трудная, долгая, запасов могло не хватить, но зато шанс встретить бандита в горах почти равен нулю.

— Дай свою винтовку! — крикнул Гарри Джеку, понимая, что единственный их шанс здесь — не дать бандитам приблизиться. — На землю! — крикнул он, поймав брошенную ему сумку и поняв, что бандиты движутся намного быстрее, чем способна его уставшая лошадь.

Он выпрыгнул из седла, перекатился по покрытой грязью земле и лёжа принялся собирать оружие. Убедившись, что Джек лежит в двух метрах от него, Гарри посмотрел через прицел в сторону всадников. Так и есть. Бандюги. Об этом говорили синие тряпки, обвязанные вокруг шей всадников. Отличительный знак банды Рудольфа. Анархистов, способных на всё.

Гарри прицелился в голову одного из всадников и нажал на спуск. Приклад толкнул его в плечо, от выстрела заложило уши, но бандит упал на землю. Он прицелился во второго и выстрелил ещё раз. На этот раз промазал, но трое всадников резко остановились и принялись слезать с лошадей.

"Ну не сдаваться же они решили", — подумал Гарри, не спуская прицела с бандитов.

Но вопреки представлениям Гарри о банде Рудольфа все трое бандитов подняли руки вверх.

— Не стреляйте! — крикнул один из них. — Мы вам ничего не сделаем!

"Ага, не сделают", — подумал Гарри. Если их отпустить — они вернутся уже вдесятером.

— Из полсотни нас осталось всего трое! — крикнул бандит. — Не советую направляться туда.

Гарри хотел выстрелить, но что, если в самом деле впереди ждет группировка побольше и посильнее банды Рудольфа? На что-что, а добровольно идти в лапы психов он не был согласен.

— Что там? — спросил Гарри.

— С небес спустилась большая чёрная штуковина! — крикнул бандит. — Мы не знали, что это, но Рудольф сказал, что оно может быть ценным. И мы все пошли посмотреть. Она лежала в поле! Реально огромная, как дом! Мы решили её вскрыть, и тогда изнутри посыпало что-то похожее на насекомых. Они вмиг превратили всю нашу группу в голые скелеты. Остались только мы.

— Это они! — забормотал Джек. — Те, чей сигнал я получил!

— Если они правы, — Гарри оторвался от прицела и посмотрел на Джека, — тогда ты призвал сюда то, что вмиг уничтожило самую сильную банду этих земель. Не думаю, что этим ты спасёшь человечество. Нам нужно отсюда уходить. И по возможности предупредить людей о новой опасности.

— Они защищались...

— Заткнись, — сказал Гарри и прицелился в бандита. — Правду они говорят или блефуют, но их нельзя оставлять в живых. А за головы этих бандитов в ближайших селениях накормят и помогут с оружием.

В этот момент Джек подполз к Гарри и что-то шепнул ему на ухо. Гарри поморщился, ему показалось, что грязь под ним ожила. Винтовка мгновенно потяжелела и выпала из рук.

— Пусть идут, — прошипел он, уткнувшись лицом в грязь. — У них своя дорога, у нас своя.

* * *

Кроваво-красный закат медленно опускался на пустошь. Красное, цвета пожара, солнце хищным глазом выглядывало из-за горизонта. Могло показаться, будто холодная пустыня горит, словно кто-то решил, что хватит с человечества страданий, и собрался сжечь планету.

Мелкие камешки и усохшие растения хрустели под ногами Гарри. Во рту царила жажда, но воды оставалось совсем немного, и её стоило беречь. Кони упали без сил ещё с десяток миль назад. Пришлось их оставить и идти на своих двоих.

Тяжёлые пожитки за спиной тянули вниз, по коже стекал пот, но Гарри упорно шёл вперёд. Сам не зная зачем. Но он и не думал над этим. Будто бы чья-то рука всё время толкала его, будто бы ноги обрели разум и сами несли его.

Шедший рядом Джек тоже выглядел уставшим, но сейчас Гарри даже завидовал его легкой одежде.

— Вот он! — вскрикнул Джек, и ветер подхватил его слова и разнес их по пустыне.

Гарри всмотрелся вдаль.

Издали эта штуковина, вся красная в лучах заката, могла показаться довоенной постройкой или огромным валуном, но он откуда-то знал, что это не так. Он не сказал ни слова, только быстрее зашаркал своими ботинками по растрескавшейся земле.

— Они помогут нам, — бормотал Джек, а Гарри помнил, что сказал тот бандит, и сейчас уже не сомневался в правдивости его слов, но всё равно шёл вперёд. Он не разделял чувств Джека. Не считал, что пришельцы могут помочь, но ему было плевать.

Стоявший перед ним аппарат напоминал яйцо. Только поверхность этого яйца была полностью чёрная и рифлёная, будто состояла из миллиона миниатюрных гранул. Джек первый подбежал к "яйцу". По пути он бросил наземь тяжёлый рюкзак и отстегнул пояс с провиантом. Он прикоснулся рукой к поверхности этого странного аппарата, и ничего не случилось.

— Спасибо, что прилетели на мой зов! — начал кричать он. — Мы с миром...

Гарри не обращал никакого внимания на оравшего Джека. Он достал из кармана кусок солонины, помял его в руке, откусил кусок, потом ещё.

— Чего стоишь? — спросил Джек.

— А что мне делать? Станцевать этой штуке?

Несмотря на дальнюю дорогу, Гарри чувствовал себя бодрым и переполненным сил. Он доел, смотря, как Джек устал плясать у "яйца", поднялся, подошёл к аппарату и коснулся его поверхности.

Она оказалась холодной, как снег. Но она будто почувствовала прикосновение Гарри и начала теплеть. Между гранулами поверхности что-то заблестело. Гарри на миг испугался и хотел отпрыгнуть в сторону, но ощущения ему нравились. Волна тепла прошла по его телу, а потом чёрное яйцо начало расти. Оно резко, в единый миг наплыло на лицо Гарри — он даже не успел удивиться.

* * *

Гарри сидел на круглом стуле за стойкой бара и медленно потягивал бурбон. Оркестр играл приятную мелодию: то ли блюз, то ли джаз — в музыкальных стилях Гарри никогда не разбирался, но музыка ему нравилась. Он жестом указал официанту повторить заказ, ослабил узел галстука и принялся любоваться на полуобнаженных танцовщиц, вытанцовывавших фокстрот.

Оркестр, музыка, сигналившие машины за окном, парочка, о чём-то спорившая за столиком, официант и даже его выпивка — всё это было ненастоящее, и Гарри это знал. Он всё вспомнил и понимал, что резкая смена вида с человеческого на отвратные по человеческим меркам внутренности корабля может шокировать такого, как он.

— Иллюзия, думаю, не лишняя? — рядом с ним присел высокий человек в синем костюме-тройке.

— Нет, не лишняя. Я отвык от всего этого, — ответил Гарри и отпил жгучего спиртного напитка. — Пришел судить меня?

— Можно и так сказать, — ответил его собеседник.

— Как тебя называть-то? Боюсь, сейчас твоё настоящее имя мне не воспроизвести. У меня и органа для фихотопии нет.

— Чарльз. Пусть будет Чарльз.

— Хорошо, Чарльз, — кивнул Гарри. — Я знал, что рано или поздно это случится. Джек, который привел меня сюда, — тоже наш?

— Нет, — усмехнулся Чарльз, подзывая официанта. — Человек. Мы думали, человечеству после катастрофы не до космоса. И тут поймали его сигнал. Представь, а?

Гарри тихо хихикнул.

— Вы проверили его память и нашли меня в ней. Я где-то случайно попался ему на глаза. А потом послали ему программу вместе с внушающим кодом, чтобы привести меня сюда.

— Как обычно, — развел руками Чарльз. — Обычная инструкция.

— Я, когда стирал себе память, так это и представлял, — рассмеялся Гарри, словно бы рассказывал анекдот. — В один прекрасный день появится человек, который отведёт меня прямиком к кораблю.

— Зачем ты это сделал? Мы долго думали, что люди сами начали войну. Что такова их линия вероятности. Кто-то даже обрадовался — мол, потенциально агрессивный вид уничтожил сам себя раньше, чем изобрёл межзвёздные перелёты.

— Мне они всегда нравились — эти люди. Вот посмотри, — Гарри указал на оркестр, — красивая музыка, правда? А эти девушки? И выпивка! Почему мы за тысячи лет не изобрели выпивку? А ещё — ты видел их искусство?

— Я помню, в тридцатых я работал на Земле, — кивнул Чарльз. — Так зачем ты устроил им ядерную войну?

— Это был Кеннеди!

— Ты вмешался. Спас его от убийцы. Ты знал, что он должен погибнуть. Знал, что инструкция не позволяет вмешиваться. Только изучать. Зачем, Гарри?

— Анализ вероятности показывал, что, если Кеннеди выживет, холодная война окончится через несколько лет. Восемьдесят процентов на мирный исход при выживании Кеннеди! Восемьдесят! А в случае его смерти анализ давал девяносто пять процентов на ядерную войну.

— И чего ты добился?

— Ядерного конфликта, — вздохнул Гарри. — Я был не прав.

— Анализ вероятностей ошибается, ты это знаешь. Даже одна миллионная процента может обратиться в сотню.

— Знаю, — кивнул Гарри.

— Посмотри, — Чарльз поднялся с кресла, подошёл к маленькому телевизору на стойке и включил его. Хоть тот и был старенькой чёрно-белой моделью, но в иллюзии он показывал цветное изображение.

На экране с высоты птичьего полета были видны города из стекла и бетона. По их улицам ходили люди, ездили машины. Солнце освещало город, создавая яркие отблески на зеркальных окнах домов. Камера поднялась выше, а Земля вмиг стала голубым шаром. Вокруг неё кружились тысячи спутников и космических станций. Люди вышли в космос!

— Вот такой была бы сейчас Земля, умри тогда Кеннеди, — сказал Чарльз.

— Вижу. Но, знаешь, здесь на корабле я ведь не могу испытывать человеческих эмоций, — заключил Гарри. — В любом другом месте я бы наверняка... Даже не знаю. Сейчас их чувства кажутся такими далёкими.

— Что ты чувствовал, когда понял, что ядерная война на их планете неизбежна? Неизбежна из-за тебя?

— Смятение, ненависть к самому себе, раскаянье. Я хотел сделать как они — покончить с собой.

— И что же помешало?

— Ты же знаешь, что некоторые человеческие поступки неприемлемы для нас. От боли я стёр себе память и лёг в спячку. Надеялся, что не проснусь. Но проснулся. Уже полностью человеком.

— Сейчас ты — человек?

— Да, Чарльз, — ответил Гарри и допил свой бурбон. — Я уже не чувствую себя одним из вас. Я и тогда, когда спасал Кеннеди, был человеком. Иначе оставил бы всё как есть. Но я не жалею, что я человек. Но давай не будем, — Гарри встал и посмотрел в глаза Чарльзу. Хоть он и знал, что эти глаза не настоящие — у Чарльза вообще нет глаз — но всё равно смотрел. — Что вы для меня приготовили? Всё по старинке — сотни лет в теле слизняка? Или вы возобновили наказание алтанхе?

— Нет, — усмехнулся Чарльз. — Кое-что похуже.

— Что может быть хуже алтанхе?

— Быть человеком, Гарри. Быть человеком! Ты останешься здесь. Среди людей. Но ты будешь помнить всё, что сделал.

— Я этого заслужил, — вздохнул Гарри. — Но вы же можете помочь им. Возродить человеческую расу. Почему нет?

— Потому что мы не можем вмешиваться. В конце концов, вероятность, в которой человечество переживает ядерную войну, существовала. Не мы это сотворили. Не нам это исправлять.

— Ясно. Вы, как всегда, в своём репертуаре. Зачем тогда вообще посылать нас на такие планеты, как Земля? Только не оправдывайся наукой. Знать, что ты можешь что-то изменить, но не вмешиваться — ты знаешь, каково это для человека?

— Знаю, Гарри, — Чарльз похлопал его по плечу. — Но нам нужно знать, какая раса чем дышит, и заранее обезопасить себя. Тут рядом, в системе Центавра, тоже живут гуманоиды.

— В курсе, — Гарри заказал ещё бурбона.

— И знаешь, что у них нет деления на страны, национальности, даже оружия нет? А представь, если бы люди в один прекрасный день направились к ним. И что?

— Я верил, что до той поры, когда люди освоят межзвёздные перелеты, агрессия в них отомрёт.

— Ты плохо знаешь людей...

— Или ты, Чарльз. Вспомни тех же центаврианцев. Они тоже начинали с войн. Да что там — почти любая гуманоидная или псевдогуманоидная раса через это проходит. Это как корь. Нужно переболеть — и получаешь иммунитет на всю жизнь.

— Центаврианцы отказались от войн раньше, чем изобрели радио...

— Какая теперь разница? — Чарльз допил и встал с кресла. — Давай уже. Наказывай меня. Я заждался.

* * *

Небо рыдало.

Капли холодного дождя, переходившего в снег, обжигали кожу Гарри, забивались в рот и глаза. Но он смотрел вверх. На яйцеподобный корабль, беззвучно поднимавшийся вверх. Как он становится точкой на фоне серых небес и исчезает в мохнатых облаках.

Мир каруселью кружился вокруг него. Горло сдавил приступ удушья.

Все человеческие эмоции и чувства, которым не было места на корабле, вернулись в один миг. Он смотрел на тянувшуюся к горизонту пустыню, представляя, как когда-то здесь мог быть город или деревня, а может лес. Миллионы жизней мгновенно прекратили своё существование.

И виноват был не Кеннеди. Для него история заготовила свою судьбу. Виноват был сам Гарри, который посмел эту судьбу изменить.

Он мог бы ещё раз забыть всё. Своё происхождение, спасение Кеннеди, то, что именно он стал причиной войны. Но не стал.

— Я человек, — прошептал про себя Гарри. — И расплачиваться должен как человек.

Трясущимися руками он снял с плеча карабин, проверил патроны и приставил ствол к своему подбородку.

— Чарльз, ты знал, — прошептал Гарри в небеса. — Знал, что я поступлю именно так. Ты понял, что я больше человек, чем твой соплеменник. И поступлю как человек. Спасибо тебе. Над пустошью прогремел выстрел.