Сновидение (джен)

Далеко-далеко, где земля сливается с небом, высоко-высоко, куда самые сильные птицы не долетают, на вершине горы сиял в свете солнца чертог из горного хрусталя. Кто же в нем жил? Думаете, веселые эльфы, или гномы-трудяги, или неуловимые воздушные элементали? Нет. Чертоги те чудесные были обиталищем Дракона. И это был всем драконам Дракон: черный, как грозовая туча, огромный, с мощными лапами, тяжёлой головой, набором острейших белоснежных зубов, могучими крыльями и длинным гибким хвостом, которым легко смог бы сбить с ног не только рыцаря, но и целую армию.

— Скучно мне! — рокотал Дракон.

— Тошно мне! — вторило ему эхо.

— О-ди-но-ко! — падали драконьи слёзы.

А драконья слезинка — это вам не солёная вода. Это вам не «кап-кап». Дзинь! Дзинь! Все выше и выше возле драконьей морды росла кучка самоцветов. Так бы и закопал себя чудный зверь в драгоценных камнях, но тишину вокруг него нарушил вдруг непонятный звук. Совершенно невозможный звук в этом горном хрустальном гнезде. Шлеп-шлеп-шлеп! — топали чьи-то босые ножки по холодному камню. Дракон даже забыл на минуточку,

из-за чего так безутешно рыдал вот уже несколько часов, и на его ресницах (да-да, длинных и густых!) застыли мелкие блестящие изумруды.

— Ух ты! — звонкий голосок разбил огромное драконье горе вдребезги, — Это ты один столько камешков наплакал?

Дракону пришлось наклониться пониже, чтобы разглядеть, кто посмел проникнуть в его дом без спроса. Перед самым драконьим носом остановились голые маленькие ступни. Конечно, их обладательница имела также и коленки, и другие части тела, которые есть у всех шестилетних девчонок. А еще был большой, довольно потрёпанный плюшевый медведь, которого это недоразумение тащило за лапу.

Девочка протянула руку и провела ею по драконьим ресницам, стряхивая с них застывшие капли. Динь-динь-динь! И последние слёзы пополнили коллекцию на полу.

— Они, наверно, смотреть мешают, — пояснила нарушительница спокойствия.

— Откуда ты здесь взялась? — спросил Дракон и совершенно несолидно шмыгнул носом.

— Ну, я спала-спала, а потом раз — и я уже здесь. И ты тоже здесь. Может, я тебе помогу? Я очень хорошо умею плакать, только у меня не получаются цветные камешки. Но ведь здесь сон, может теперь получатся? — она уверенно уселась на горку камней у ног чудовища, сосредоточилась, нахмурилась, поморгала, потерла глаза кулачками, снова поморгала, — Нет, вот когда надо — не получается почему-то. Извини.

Дракон хмуро оглядел это босоногое чудо природы с блондинистыми хвостиками. Девчонкина одежда совершенно не была похожа на королевский наряд. Это было нечто бесформенное и голубое с нарисованными цветными (о, ужас!) дракончиками. Но на всякий случай он уточнил:

— А ты случайно не принцесса? Если принцесса, то лучше уходи, а то я должен буду тебя съесть. А мне вовсе не хочется есть маленьких девочек.

— И много ты съел принцесс?

— Ни одной. Они успевали убежать.

— А рыцарей?

— Был один, — на чёрной драконьей морде возникло покаянное выражение. — Но ты не бойся, я его выплюнул. Он был несъедобный, весь в железе. Ну так как, ты принцесса или нет?

— Нет, — почему-то грустно ответила она. — Принцессой была Кристинка, на Ёлке, а я — только Снежинкой.

— А зачем та принцесса залезла на ёлку? — удивился Дракон. — Обычно они по деревьям не лазят. Она от кого-то убегала? А тебя из снежинки в человека, наверное, превратил добрый волшебник, и поэтому тебе здесь не холодно босиком?

Девочка засмеялась громко и заливисто, а эхо в переходах и галереях хохотало вместе с ней. Эти незнакомые, непривычные звуки вдохнули жизнь в мёртвый прозрачный камень, и тогда стены, и колонны, и своды, и всё-всё в драконьем доме (он ведь был волшебным) засверкало радужными переливами.

— Я же просто спросил. Что смешного? — обиделся Дракон.

— Не обижайся. Просто Ёлка — это праздник такой, Новый год! И там, вообще-то, обязательно бывает добрый волшебник, его зовут Дедом Морозом. Но он меня не заколдовывал, просто я была в костюме Снежинки — в белом-белом платье из кружева.

— Наверно, это было красиво, — вздохнул Дракон. — Жалко, я не видел!

Девочка оглядела свою пижамку с дракончиками и тоже вздохнула.

— Да, это было неплохо. Не то, что сейчас. Теперь я бы не отказалась от того платья, и туфелек, и снежинкиной накидки. Ну и пусть не принцесса…

Вдруг в зале засиял и сгустился воздух, ворвался откуда-то морозный ветер, неся на своих крыльях белые вихри, закружились крупные снежные хлопья, на несколько мгновений ослепив Дракона, так что ему срочно пришлось зажмуриться. А когда всё стихло и он открыл глаза, то увидел перед собой маленькую Снежную Фею. Все было, как и рассказывала девочка: белое-белое кружевное платье искрилось и мерцало, сверкающая накидка на плечах казалась связанной из пушистых снежных нитей, туфельки из белого шёлка украшали прозрачные льдинки. Стоп-стоп! Разве это льдинки? Это же самоцветные драконьи слёзы — драгоценные камни чистейшей воды. И в причёске Снежной Феи тоже красовались украшения из драконьих слёз. И даже игрушечный мишка, будто обновился, исчезли заплатки, и его искусственный мех засеребрился, покрывшись искусственным инеем. Дракону было совсем не жалко камней. Ему в голову вдруг пришла страшная мысль, что девочкин сон может закончится, и он снова останется один-одинёшенек, снова будет выть от одиночества. Не-е-ет, пусть это и не принцесса (хотя теперь очень даже похожа!), но никуда он её из своего хрустального терема не отпустит!

У драконов намерения никогда не расходятся с делами. Он решил привязать к себе гостью и сделал для этого всё. Он катал её на спине, взлетая под самые своды, они играли в прятки и салочки, ели мороженое и самые вкусные конфеты (ведь не думаете же вы, что в волшебном драконьем доме не было еды?), нашлись для Феи и коньки, и санки, а огромный каток и горка были залиты в одном из многочисленных залов. Дракон даже согласился на то, чтобы его перекрасили в белый цвет, ведь в этом доме желания исполнялись. Стоило малышке пожелать, чтобы её новый друг стал белым, и черная шкура Дракона стала покрываться красивейшими морозными узорами, какие люди обычно могут видеть зимой на стекле. Много было развлечений и радостного смеха, пока Снежная Фея вдруг не остановилась и не сказала:

— К маме хочу!

И феино платье вдруг снова превратилось в голубенькую пижамку.

Остановился и Дракон. Белые узоры на чёрной шкуре стали неудержимо таять.

— Хочешь уйти? Насовсем? Но ведь я лучше мамы?

Бывшая Фея с сомнением окинула Дракона взглядом.

— Как это, лучше?

— Разве я не хороший? — спросил он.

— Конечно, хороший, — улыбнулась девочка и погладила его по носу.

— И я большой! Намного больше твоей мамы.

— С этим не поспоришь.

— Вот видишь! Хороший и очень-очень большой! Выходит, я лучше мамы, ведь она хорошая и маленькая!

— Понимаешь, ты очень славный, просто я соскучилась. Давай я буду приходить к тебе каждый раз, когда усну?

— Не получится, — Дракон опустил голову. — Ведь когда ты проснёшься, то забудешь свой сон. А значит, и меня.

— Не забуду. Я возьму с собой что-нибудь твоё и всё-всё вспомню, когда проснусь.

Дракон поднял самый красивый, самый прозрачный камень и протянул его девочке.

— Вот. Возьми. Я бы мог отдать тебе любой, но отдаю этот маленький горный хрусталь. Он такой прозрачный, что тебе будет легче не забыть, что это такое на самом деле.

Когда маленькая гостья уже готова была уйти, она вдруг обернулась и спросила:

— Скажи, а почему ты не пожелал себе компанию?

— Компанию? — удивился Дракон?

— Да, чтобы рядом с тобой были ещё драконы. Вам было бы весело.

— Видишь ли, этот волшебный дом мой, но желать в нём что-то необыкновенное может только человек. И пока ещё никто мне не желал весёлой компании.

— Ну, тогда я желаю! Я хочу, чтобы у тебя — моего друга, была бы в доме весёлая драконья семья, чтобы тебе больше не приходилось лить слёзы от одиночества.

В тот же миг уже знакомый волшебный вихрь оживил цветных маленьких дракончиков на пижаме девочки. Непоседы стайкой стали кружить вокруг большого чёрного Дракона, немного подросли, но всё же оставались не больше датского дога. Хотя, конечно, доги не бывают ни зелёными, ни оранжевыми, ни жёлтыми, ни сиреневыми.

— Что ж, — сказал большой чёрный Дракон, — теперь мне точно не придётся рыдать от одиночества, но, боюсь, эта семейка сведёт меня с ума!

Хулиганка, оживившая маленьких монстров, хихикнула.

— Зато тебе будет не скучно меня ждать.

— А ты вернёшься?

— Конечно! Мне же интересно, чем всё это закончится?

Девочка крепко-крепко сжала в кулаке свою драгоценность — драконью слезинку, обняла Дракона на прощание, а потом пожелала проснуться… Проснулась она в своей кроватке и сразу нашла под подушкой хрустальный камешек — ключ к далёким Драконьим Чертогам. Ведь главное — никогда-никогда не забывать дорогу к своим друзьям.

А мама девочки долго удивлялась, какие же нынче некачественные делают ткани: рисунок смывается после пары стирок.

И никто из них не заметил за стеклом, покрытым белыми холодными узорами, хитрого взгляда старого волшебника. Того самого, в кого взрослые не верят, а дети ждут каждый год, загадывают желания и именуют совершенно по-разному — но на этой земле он уже привык называться Дедом Морозом…