О мужьях, отравлениях и поисках настоящей любви (гет)

Мужчина как автобус — ушёл один, придёт другой.

Моя бабушка

Каждая девочка мечтает однажды выйти замуж. Надеть белое платье и украшенную бриллиантами диадему и бросить себя на алтарь великой жертвенной любви. Моя мечта исполнилась. Целых семь раз.

Поверьте, свадебный торт черствеет уже на второй день, подружки невесты озабочены лишь вопросом «Почему не я?», а у вашего благоверного наверняка обнаружится масса нелицеприятных недостатков.

Цель удачно выйти замуж я, Реджина Блэр, поставила себе ещё на пятом курсе Хогвартса, когда моя мать, смирившись, наконец, с тяжёлой утратой моего безвременно почившего отца, решила выйти замуж за Адама Макмиллана, человека чистокровного, надёжного и в высшей степени презентабельного. В тот самый момент, когда этот низкорослый лысеющий человечек вошёл в наш дом, я поняла одно: мне места здесь уже не будет. А когда родился малыш Колин, сомнений не осталось: в этой семейной идиллии мне предстоит быть лишней.

Именно поэтому цель выйти замуж выдвинулась на передний план, затмив собой даже намерение поступить в Академию Зельеварения. Будущий муж непременно должен был быть миловиден, добр, богат, иметь хорошее чувство юмора и иные достоинства, которые редко встречаются в одном мужчине единовременно. Конечно, ещё мне хотелось любви в качестве приятного приложения. Но это было далеко не первым пунктом.

Удача настигла меня тогда, когда я уже и отчаялась отыскать подходящую кандидатуру. Кто-то оборонил нечаянное словечко про Алекса Забини, хулигана и повесу, которого дедуля обещал лишить наследства, если он в ближайшее время не остепенится и не женится. Его неспокойный нрав и легкомыслие нисколько не смущали меня, пока мы мирно ворковали за столиком кафе мадам Паддифут или украдкой целовались в тёмных нишах, сбежав со Слизнортовских посиделок. Зато они здорово стали раздражать уже после того, как нами были принесены брачные клятвы. Жизнь после брака, о которой так предусмотрительно умалчивают авторы женских романов, оказалась вовсе не вечным праздником в розовых тонах. Знаете, бывают ужасные привычки, которые бесят? У Алекса их было тысячи. Он бездумно тратил деньги, ввязывался во всё подряд, громко храпел по ночам, а хуже всего то, что я жутко надоела ему, как только корсет перестал скрывать моё интересное положение. Наши ссоры повторялись всё чаще, и мы неминуемо отдалялись друг от друга. В день, когда родился Блез, мой муж пропадал в каком-то баре с очередной девицей. Просмотрев через пару недель его счета, я обнаружила, что дедушкино наследство неминуемо обратится в пыль через пару лет, если не сократить расходы.

Поразмыслив немного, я его убила.

Я правда сказала это вслух?

Среди всех ядов «Поцелуй Тантала» один из самых опасных. Он не оставляет следов, просто даёт всем внутренностям сгнить заживо и только потом, после двухчасовых болей, убивает. Мракоборцы обшарили весь мой дом, но тогда, в условиях войны с Тем-кого-нельзя-называть, версия об убийстве Алекса Упивающимися смертью, к которым Алекс отказался присоединиться, показалась им более убедительной. Правда, Упивающиеся редко используют яды, но разбираться с этим было не в досуг.

Итак, я осталась с ребёнком на руках и с ещё не растраченным дедушкиным наследством. На что я могла рассчитывать в мире мужчин? Война была в самом разгаре, и я отчаянно нуждалась в защите. Обращаясь с деньгами гораздо скрупулезнее моего покойного мужа, я, однако, находила сотню галеонов для благотворительности в фонд «Пострадавших от войны». Я знала, что туда вкладывают деньги многие влиятельные люди магической Британии и посещение благотворительных вечеров не что иное, как мой лотерейный билет. И удача не заставила себя долго ждать.

Его звали Джейк Бейкер, и он был американцем. Доверенное лицо американского министра магии, прибывший в Англию для урегулирования военного конфликта. Не знаю, что именно ему удалось урегулировать, но я довольно быстро заставила его сложить оружие. Очарованный и готовый на всё, чтобы помочь бедной вдове, он уже через месяц после знакомства сделал мне предложение. Надеялась ли я на счастье в этом браке? Да. Он был не так хорош собой, как Алекс, но от него веяло надёжностью и благополучием. Вот-вот, казалось, меня озарит вспышка влюблённости, и я найду то, чего мне так не хватало. Но время шло, и мой второй муж начал разочаровывать меня не меньше первого. К обжорству и неряшеству прибавился ещё один недостаток — его взрослая дочь, как фурия, влетевшая в наш дом, и объявившая меня интриганкой и авантюристкой. Продолжая сыпать оскорблениями, эта молодая особа принялась размахивать волшебной палочкой, так что несколько дорогих статуэток в гостиной обратились в пыль. В тот день я отчётливо поняла, что Майли Бейкер не остановится ни перед чем, пока не добьётся развода для своего папочки. К счастью, судьба решила всё за меня. Во время одной из миротворческих миссий смертоносное заклинание угодило прямо в моего мужа. Моей вины в его смерти нет, и я надеюсь, этот факт зачтётся мне на суде в аду. Моя вина лишь в том, что согласно завещанию Майли Бейкер не получала ни сикля из его наследства. Подняв огромный скандал, эта дамочка вынуждена была убраться в США ни с чем. Мне же досталась роль вдовы героя (хотя таковым назвать моего муженька было достаточно сложно). Но уже через пару недель Тот-кого-нельзя-называть исчез после нападения на малыша Гарри Поттера, и про Джейка Бейкера все забыли.

Признаюсь, на какое-то время я даже задумалась о том, что семейная жизнь не для меня. Блез подрастал, я могла позволить себе баловать его, не заботясь о расходах. Но тут судьбе было угодно наградить меня подарком, который я уже и не надеялась получить. Я влюбилась.

Ричард Макдоналд был лучшим мужчиной, которого я знала. Он работал в Министерстве, носил свежевыглаженную мантию и пах так, что у меня начисто сносило крышу. Три года волнительного, восхитительного счастья рядом с ним были высшей точкой земного блаженства в моей жизни. Пожалуй, я даже была бы готова завести ещё одного ребёнка, если бы не боялась надоесть ему так же, как надоела Алексу Забини, как только мой живот начал округляться. Слишком поздно я поняла, что надоесть можно и без живота. Мой муж стал холоден и невнимателен, отдаляясь от меня с каждым днём. А потом он изменил мне с моей же кузиной. И я слишком была одержима им, чтобы простить. Поэтому эта страница моей жизни перевернулась так же, как и две предыдущие. Если кто-нибудь когда-нибудь решит написать роман о моей жизни, то повороты сюжета в нём будут слишком предсказуемы.

Кстати, о предсказуемости. Вильям Пейдж, мой четвёртый муж, был писателем, честолюбивым в той же степени, что и бездарным. Он называл меня своей музой, обещал посвятить мне книгу и, на удивление, очень трепетно относился к близости до брака. Не притронулся он ко мне и после того, как мы обменялись брачными клятвами. Целую неделю я мучилась в неведении по поводу странного поведения моего мужа, а потом застукала его с молоденьким мальчишкой-редактором. Сказать, что это было потрясением для меня — ничего не сказать. То, что мне предпочитали другую женщину, было для меня не в новинку, но чтоб мужчину…

— Зачем ты женился на мне, Пейдж? — истерично спросила я, когда чуть позже вся в слезах сидела в кресле его кабинета, где четверть часа назад мой муж на коленях отсасывал у молоденького мальчишки.

— Мне сказали, что жена будет отличным прикрытием. Мои вкусы, — он мялся, заикаясь, как девчонка, — довольно необычны. Не все читатели захотят брать в руки книгу, написанную… таким как я. Общество ещё не готово воспринимать таких, как я… А мои книги… Ты ведь знаешь, как для меня важно, чтобы их читали?

— Знаю, — ответила я. И спалила его дом ко всем чертям вместе с ним, его любовником и новеньким тиражом его бездарной писанины.

Впрочем, трагическая смерть стала неплохой рекламой. Последний его роман мигом разлетелся среди любителей литературы. Правда, я не уверена, что все покупатели осилили его до конца.

Улик против меня вновь не нашли. Однако сказать, что я была озлоблена — ничего не сказать. Всё моё существо требовало крови после такого гнусного предательства по отношению к женскому полу. Пожалуй, на тот момент я могла бы дать обет, что никогда больше не ввяжусь в губительную авантюру под названием «брак». Возможно, так бы и случилось, если бы мальчишка Джек Роули, давний поклонник моего покойного муженька и по совместительству наследник неплохого состояния, не стал задаваться вопросом: как блестящий писатель и волшебник мог «случайно» устроить взрыв в своём доме. Он докучал мне вопросами денно и нощно — что мне оставалось делать? Пожалуй, влюбить его в себя было самым гуманным решением проблемы. Я успешно вышла замуж вот уже в пятый раз. Отец моего мужа вскоре скончался, оставив сыну всё своё состояние. Этот брак был не так уж и плох по сравнению с предыдущими…

Но Джек всё-таки узнал правду. Глупый мальчишка. Его тело так и не нашли.

Вы спросите, какой идиот решит жениться на мне, зная о кончине предыдущих пяти мужей? Вы удивитесь, но их было целых два. Видимо, судьбе было угодно очищать наш мир от менее приспособленных особей, используя меня в качестве орудия.

Натаниэль Селвин был богатым и избалованным сукиным сыном. Зная мою историю, он посчитал забавным приручить «чёрную вдову», словно я редкое и опасное экзотическое животное. Знаете, некоторые богатые чудики держат у себя дома ручных драконов или акромантулов? Мой шестой муж был из таких. По невероятной и поддающейся объяснению логике он был уверен, что судьба моих предыдущих мужчин точно обойдёт его стороной. Типичное мужское заблуждение…

К слову, его бывшая жена пожала мне руку на его похоронах.

Седьмым в моём чёрном списке стал Патрик Томсон, хозяин гостиницы в Лютом переулке. Не могу точно сказать, зачем же я всё-таки вышла за него замуж. Наверное, всему виной было магическое число семь. Шесть — это так прозаично, а вот семь…

А ещё он был достаточно богат, а я ещё достаточно красива. Он промышлял чёрными делишками, а я умела навсегда выводить из строя плохих мальчиков. Когда он погиб, никто особо и не старался найти убийцу и никто не стал его жалеть. У меня был нюх на дрянных людей и на умение выходить за них замуж. Что ж, возможно, моё высшее предназначение было именно в этом.

И всё же я решила больше не гневить судьбу. В первую очередь ради Блеза, ибо никакая тень из моего прошлого не должна ложиться на его плечи. Плюс ко всему, семь — красивая цифра, что ни говори…

Несмотря на то, что моё лицо теряет свежесть, оно всё так же привлекает мужчин. Но тот хрупкий осколок, что когда-то был моей душой, всякий раз угрожающе звенит, напоминая о расплате, когда я вижу мужской восхищённый взгляд, кинутый в мою сторону. Через сколько дроблений осколок превратится в пыль? У меня слишком много знакомых в аду, чтобы соваться туда. А потому семь обручальных колец надёжно спрятаны в старой шкатулке, хранящей тайну девушки, которой удалось то, что не удавалось самому Волан-де-Морту. И так будет всегда, пока Смерть не разлучит нас.