Пообещай мне (джен)

Ремус любил сочетание субботнего дня и библиотеки. В субботу желающих провести время с книгой было мало, особенно, если это был теплый солнечный день. Ремус совершенно не был против того, что в Хогвартсе мало читающих, ведь именно благодаря этому факту в библиотеке было тихо, а диваны всегда свободны. Можно было устроиться на них, как пожелаешь: и с ногами, и лежа, и по-турецки. Словом, любимый день и любимое занятие Ремуса прекрасно сочетались именно здесь, в библиотеке.

Он читал очередную монографию об оборотнях. По его мнению, не знать про то, что стало твоим проклятьем, было глупо. Именно благодаря книгам он узнал, что обычные зелья на него не действуют, еще до того, как попал впервые в Больничное крыло. Он знал, что волк стареет вместе с ним. Он так же не упустил из виду то, что волк, занимавший его тело, был более древним существом, чем, скажем, половина обитателей Запретного леса, а это, при правильном использовании, могло подарить Ремусу множество знаний. Конечно, волк проходил множество циклов в разных телах, и Ремус не знал, каким по счету он был, однако в данный момент они оба были слишком молоды — а волк лишь относительно нового тела, чтобы научиться взаимодействовать.

Он не всегда так легко думал о своем проклятье. Еще год назад собственная трансформация воспринималась испытанием, наказанием, которое Ремус ненавидел всей своей человеческой душой. Сейчас же он скорее смирился с тем фактом, что навсегда останется вторым гостем в своем теле. Если бы не Лили, он бы помогал волку уничтожать себя изнутри и сейчас. Если бы не Лили, он никогда бы не подумал о своем проклятье, как о своего рода даре, который он еще не в силах оценить. Если бы не…

— Луни! — Ремус опустил книгу. Если бы не Лили, он никогда бы не принял себя.

— Я здесь! — подал голос он, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы его обнаружить. Но он зря беспокоился, ведь Лили хорошо знала и его самого, и его места для укрытия.

— Привет, — она села на диван рядом с Ремусом. Если бы кто-нибудь догадался спросить Ремуса о том, знает ли он девушку красивее, чем Лили Эванс, он бы ответил отрицательно. — У меня просто новость века, — она чмокнула Люпина в щеку в знак приветствия. — Думаю, ты обрадуешься.

— Постараюсь тебя не разочаровать, — пообещал ей Ремус.

Он смотрел на эту невысокую стройную девушку и мечтал понять, в какой момент из пухлощекой упрямой девчонки она стала такой уверенной в себе красивой девушкой. Но одно в ней не изменилось — иногда она была подобна урагану, а иногда — штилю, но абсолютно всегда привлекала внимание. Шесть лет назад он обнаружил рыжеволосую девочку плачущей возле озера, после того, как Джеймс Поттер испортил ее зелье, из-за чего она получила плохую оценку. Именно он объяснил ей, что никто не хотел ее обидеть, и тем более Джеймс, ведь она ему понравилась с первого же дня. Ремус быстро стал ее поверенным во всех личных проблемах, потому что он всегда готов был выслушать и успокоить ее, была ли причиной зависть других девчонок или проблемы в семье.

Так быстро Лили раскрыла его секрет! Быстрее, чем Сириус и Джеймс, быстрее, чем некоторые учителя. Но вместо того, чтобы навсегда порвать дружбу с ним, она пришла к нему в Больничное крыло, сообщила, что знает все-все, а потому всегда будет заботиться о Ремусе. Ей всегда хотелось заботиться о ком-то, а потому ее нынешняя дилемма была так сложна для решения.

— Я выбрала, — вдруг тихо, словно по секрету, сообщила ему Лили. Она прислонилась к плечу Ремуса. — Ты был прав, если я хочу создать семью, то я должна оценивать все моменты. Я всю неделю думала, — добавила она, если бы Ремус вдруг засомневался.

Для Лили всегда было важно делать все правильно, но только в том случае, если она сама считала это правильным. А потому почти шесть лет она боролась за право общаться с Северусом Снейпом. Она вынесла и ядовитые дразнилки девочек на первых курсах, и бойкот на третьем, и даже устроила скандал тогда, когда Джеймс отправил Снейпа прямо к трансформированному Ремусу в Хижину. Ремус никогда не отговаривал ее от Снейпа, потому что понимал, что трезвый разум в ней и так борется с многолетней дружбой, верной с детства. Снейп был для нее правильным решением для спасения, и одновременно — единственно неправильным со стороны окружающих. Это было ее исключение, ее персональный бунт против отличных оценок и примерного поведения.

— Джеймс? — с надеждой спросил Ремус. Он так долго незаметно убеждал ее в том, что Джеймс был бы более надежным выбором, что отчаялся победить. Последний аргумент был самым весомым, ведь больше у Ремуса их не осталось. Он спросил ее ровно неделю назад, кто из них, по ее мнению, более стабилен для создания семьи...

Лили кивнула.

Он победил.

— Горжусь твоим выбором, — он потрепал ее по волосам. По отношению к Лили он всегда чувствовал себя старшим братом. Конечно, если бы он не был оборотнем, он бы влюбился в нее безо всякого промедления. — Не потому, что он мой друг, — добавил Ремус.

— Ох, я уже говорила, что было бы проще влюбиться в тебя? — Лили посмотрела на него грустно. — Но нет же, тянет меня ко всяким проблемным личностям.

— Миллион раз, — подтвердил ее догадку Ремус. Как много раз Лили приходила к нему в Больничное крыло! Как много раз она сидела рядом, когда его била лихорадка после особенно холодных ночей? На нем она училась накладывать швы, ведь после трансформации болевой порог Ремуса был невероятно высок.

— Знаешь, почему это бы не сработало? Двое адекватных людей… Нам было бы просто ужасно скучно, — Лили стянула туфли, устраиваясь на диване. Она совершенно по-хозяйски вытянула ноги поверх коленей Ремуса. Он не возражал. — Я думаю, она будет ужасно неусидчивая. И неуправляемая.

— Кто она? — полюбопытствовал Ремус. Сколько раз Джеймс жаловался ему на то, что Ремусу дозволено прикасаться к Лили, а ему — нет? Но даже обиженное вниманием любящее сердце Джеймса догадывалось, что это не тема для подколов Ремуса.

— Твоя жена, — просто ответила Лили. Она смотрела в потолок, сложив руки на животе.

— Ты же знаешь, что я никогда не женюсь, — мягко возразил ей Ремус. Поначалу ему было обидно, что Лили так категорична в чувствах по отношению к нему. Но потом он понял, что она действительно считает так не из-за того, что он оборотень, а потому, что они даже слишком хорошо понимают друг друга. Она права, ей стало бы скучно. При всей своей примерности, при всеобщем уважении к ней, она все равно была способна на редкие импульсивные поступки. Ей нужен был кто-то гораздо более рисковый, чем Ремус.

— Не начинай опять про опасность, меня то ты за шесть лет никак не тронул, — Лили села на диване, внимательно разглядывая Ремуса. — О, еще она будет очень упрямой. Иначе твою защиту ей будет не пробить.

— Думай, как хочешь, — позволил ей фантазировать Ремус. Несмотря на всеобщее спокойствие в отношении его дружбы с Лили, это совершенно не значило, что ее присутствие никак на него не влияло. Молодые парни не рождаются со способностью подавлять желания силой мыслей. Просто он настолько дорожил ее дружбой, что подавлял все, что рождалось в нем в ее присутствии. Она так и не узнала, а может, просто не сказала. Но сейчас он был просто спокоен на этот счет.

— О, я думаю, что если бы у Сириуса была сестра, это точно была бы она, — предположила Лили. Ремус улыбнулся, представив женскую версию Сириуса. Получилось плохо.

— Когда мне будет лет шестьдесят, я обязательно тебя разочарую, — еще раз повторил Ремус. Он чувствовал за Лили невероятную ответственность. Он понимал, что это последние дни, когда их общение происходит именно так. В следующий их разговор она вряд ли позволит себе его коснуться, ведь будет уже девушкой его друга. Однако Ремус терял в ней единственного человека, который заменил ему хотя бы подобие семьи. Он так хотел бы каким-то чудом быть ей родным братом, однако это было невозможно. Ее предстояло отпустить.

— А вот и нет, я еще потанцую на твоей свадьбе, — показала ему язык Лили.

— Когда ты собираешься сказать Джеймсу? — перевел тему Ремус. Лили задумчиво покрутила локон волос.

— Не знаю, когда пригласит на свидание…

— В тысячный раз…

— То я соглашусь, — фыркнула Лили. — Черт, Реми, я буду ужасно скучать, — она бросилась его обнимать. Запах ее духов для Ремуса был знаком до последней ноты.

— Я же не умираю, а тебе будет, кого еще обнимать, — так трудно было после стольких лет понять, насколько много значила для него Лили Эванс.

— Но это же совсем другое! Это как… Только не обижайся, но это как попрощаться перед свадьбой с любимым плюшевым…

— Оборотнем? — подсказал Ремус. Иногда казалось, что Лили совсем взрослая. Иногда — что она еще совсем ребенок, беззащитный и наивный. Ему ужасно не хотелось отпускать ее, девочку, которая обещала о нем заботиться. Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь сможет так пробраться в его сердце так, как Лили. Он, безусловно, искренне любил ее, именно любил, а не был влюблен. Вероятно, такое больше не повториться.

— Именно, — она засмеялась, а потом вдруг в одну секунду стала серьезной. — Пообещай мне кое-что, Ремус.

— Все, что захочешь.

— Пообещай ей не отказывать, — Лили снова спокойно рядом с ним. — Пообещай мне не отказывать той, кто не испугается твоей тайны.

— Хорошо, я пообещаю, — смирился с ее упрямством Ремус. — Иди уже, они, вероятно, сейчас на квиддичном поле.

— Пойдем со мной? — предложила Лили. — Пока ты рядом, я точно знаю, что выбрала правильно, — подкупающе улыбнулась она. Ремус не мог ей отказать.

Пока они спускались на улицу, Лили успела рассказать ему тысячу разных мелочей. О том, что ее сестра встречается с каким-то парнем, и у них все серьезно. О том, что она хочет сдать выпускные экзамены на высшие оценки. О том, что не позволит отношениям испортить успеваемость.

— Постой, Лили, — Ремус остановил ее уже на улице. — Я вдруг понял, что ты никогда не говорила мне, почему именно Джеймс.

— Потому что, — пожала плечами Лили. — Не знаю. Может быть, у него забавные очки. Может быть, он отлично играет в квиддич. Может быть, достает меня уже шесть лет. Разве для этого нужна причина?

— Но для Снейпа тебе ведь нужна была причина, — Ремус в ту секунду был уверен, что больше Лили свой выбор под сомнение не поставит. Она с таким удивлением посмотрела на Ремуса, что стало ясно: об этом она не задумывалась.

— Вот поэтому я тебя шесть лет терплю, — Ремус демонстративно отвернулся от нее. — Да ладно, люблю, — совсем тихо добавила она, обняв Ремуса со спины.

— Эй, Эванс, бросай этого ботаника, пошли со мной на свидание? — крикнул издалека Джеймс Поттер, возвращавшийся с тренировки вместе с Сириусом. Немногие студенты, гулявшие или спешившие этой дорогой, заинтересованно обернулись.

Лили подмигнула Ремусу, мол, смотри и запоминай, после чего так же громко ответила:

— А пошли!