Серый город (джен)

Пятница, обычное серое утро. Тихое попискивание будильника разрывает мёртвую тишину однокомнатной квартирки. Восемь утра. Хозяин этого тихого места в центре города, в самом его сердце, протёр слипшиеся ото сна глаза и после зажмурился несколько раз, проводя своеобразную зарядку. Подтянув к себе рукой костыли, с трудом поднялся с кровати и двинулся в сторону ванной. Там он и начал своё однообразное утро, столь похожее на предыдущие.

Окончательно пробудившись, прошёл в кухню, поставил на плиту полный чайник, щёлкнул конфоркой несколько раз, пуская газ, и подошёл к окну. Вид из него выходил на дворик, дома в котором расположены по кругу. Алексей внимательно смотрел на людей, выбегающих из парадных и набегу натягивающих куртки. Многие из них спешили на работу, а он что? А у него сегодня выходной. Однако, далеко не это привлекало молодого человека в виде из окна. Скорее, его интересовало небо. Обычное для этого города серое небо. Казалось, каждый день юноша видел эту серость, тоску, обыденность. Даже в тёплые и солнечные дни. И, более того, часами он мог смотреть на всё это.

Вы не подумайте, что у нашего героя всё настолько плохо в жизни, что он живёт в однушке один-одинёшенек, пользуется кнопочным телефоном и видит всё серым и тусклым. Живёт этот парень в обеспеченной и благополучной семье. Родители не миллиардеры, но зарабатывают хорошо благодаря своему образованию; сын тоже не пальцем деланный, преподаёт на филфаке. Однако, приходится всё время сидеть на работе, ибо ноги очень быстро устают. Студенты его уважают, многие восхищаются, хотя есть и те, кто бессовестно спит на парах. Но сегодня у Лёшки выходной, и он совершенно не хотел думать о тяжёлых трудовых буднях.

Тем временем Алексей уже позавтракал и, поставив посуду в мойку, направился в комнату. Сегодня ему предстоял не менее тяжёлый день; в планах у молодого человека было добраться до парка, что располагался довольно далеко от центра, потому ему нужно было проторчать в общественном транспорте не меньше, чем полтора часа. Ехать в парк с утра — это вообще безумие: в автобусах всё забито, а ближайшая к парку станция метро закрыта. Да и Алексей метро не особо любит, ведь у человека с костылями всякое может там случиться.

Решив, что выйдет примерно к часу дня, поудобнее разместился за письменным столом и открыл лежавшую перед ним книгу. Долго сидел он и внимательно просматривал, пробегался взглядом по строчкам, фразам, текстовым пейзажам, пока, наконец, книга не закончилась. Тогда он закрыл и отложил прочитанную в сторону, поставил руку на стол и опёрся на неё, переводя невозмутимый взгляд в окно. Так и задремал, сидя за столом и наблюдая за небом в окно. Вскоре и вовсе в сон провалился, не заметив этого, а когда проснулся, то и время выходить настало. Поднялся, вышел в коридор и стал одеваться. Довольно долго он провозился с обувью. Вы же представляете, как трудно одеваться, когда либо почти ничего не чувствуешь, либо чувствуешь только боль? Однако, молодой человек привык к этой боли и редко когда замечал её.

Наконец Алексей покинул квартиру и вышел на улицу, которая встретила его тёплым весенним ветерком, шумом машин, криками, хмурыми лицами. Узенький переулок, кишащий всё ещё спешащей куда-то толпой, заставлял парня всё чаще и чаще прижиматься к стене, избегая толчков и ударов в плечи, руки, ноги... Наконец, показалось здание, стоящее на перекрёстке переулка и проспекта и оповещающее о том, что скоро станет свободнее. Теперь можно было вдохнуть поглубже и выдохнуть с облегчением. Но даже тут его пытались сдвинуть с дороги, однако, будучи уже привыкшим к этому, он уверенно шагает вперёд. Он уже давно усвоил, что бесполезно пропускать людей вперёд себя, надеясь на их помощь когда-нибудь потом.

Несмотря на то, что до парка надо было ехать на автобусе, Алексей прошёл мимо остановки. Всё же, ничто не могло заменить ему прогулки по этому Серому городу, как он называл его про себя. Люди здесь всегда куда-то спешат, но не так, как в Москве, к примеру. Многие ходят задумчивые, печальные, редко у кого можно увидеть на лице улыбку. Но чаще всего Алексей замечал презрительные взгляды и гримасы. В основном, конечно, на него так смотрели юноши и девушки лет двадцати—двадцати четырёх. Однако, к своим двадцати семи годам он научился не обращать внимания и не на такие вещи. Зачастую молодой человек просто наслаждался красотой архитектуры и душным, пропитанным запахом никотина и табака, замусоренным газами воздухом. Все эти косые взгляды, смешки и презрительные реплики в его сторону напоминали лишь об одном: юноша мог сделать себе операцию на ноги, ведь положение позволяло, да и родители не раз заводили разговор на эту тему, вот только сам парень этого не хотел. Порядка уже пятнадцати лет Лёша живёт с костылями. Он к ним настолько сильно привык, что можно подумать, будто и вовсе полюбил ходить с ними. А иногда это просто помогает почувствовать себя чем-то особенным, выделяющимся из этой толпы, из серой массы. Да и была ещё одна причина, по которой не хотелось парню операцию делать... В душе у его всё ещё теплилась чуть ли не детская и наивная мечта — встретить ту, которая и таким полюбит.

Сколько же раз он влюблялся? Однако, мысли Алексея были прерваны, ибо о себе заявила усталость. Осмотревшись, он подошёл к ближайшей остановке, и, только собирался присесть отдохнуть, как подъехал нужный автобус. Вскарабкавшись на платформу, юноша приложил проездной к валидатору, после тут же окинув салон взглядом в поисках свободного местечка. Вот заметил на себе взволнованный взгляд девушки, которая тут же подорвалась с места, и парень был тронут этим, но отказался, заставив её опуститься обратно лёгким покачиванием головы. Так, стоя и опираясь всем телом на поручень, Алексей проехал, как минимум, половину пути. Вскоре салон заметно опустел, когда автобус проехал ещё пару-тройку улиц, и молодой человек смог спокойно опуститься на одно из ближайших освободившихся мест. Правда, это спокойствие недолго продлилось.

На следующей остановке в транспорт снова забились люди, тут же расползаясь по креслам. Всё было более менее спокойно, и Алексею даже вздремнуть удалось, пока он не почувствовал боль в ноге, на которую кто-то наступил. Через пару минут это повторилось снова, а затем опять, но Лёша и виду не подавал, считая, что это просто случайность.

— Нет, ну вы посмотрите на это! — вдруг донеслось до ушей молодого человека ворчание женщины, что рядом стояла.

Тут же стих гам, и все обернулись на голос, а женщина продолжала:

— Рядом с ним женщина в переполненном автобусе стоит, а он притворяется, что спит!

Алексей лишь промолчал в ответ. Многие уже смотрели на него, как на невежду и хама, даже не зная причин такого поведения.

"Что ж, всё равно пару остановок осталось", — подумалось ему. Когда на ногу наступили ещё раз, Алексей достал из под сиденья костыли и встал, уступая место женщине.

— Простите, просто я не сразу вас заметил, — с лёгкой искренней улыбкой произнёс парень и отвернулся, замечая обеспокоенные взгляды пассажиров. Единственное, что действительно согревало его душу, так это свободное место, которое никто так и не занял до конечной.

Всё с той же улыбкой на лице Алексей дошёл до парка и, наконец, вдохнул полной грудью свежий воздух. Выбирался он сюда очень редко, и потому все впечатления, полученные в парке, всегда перекрывали тоску и серость, которая встречала его каждое утро.