Бухгалтер (гет)

Размеренный стук коготков по столешнице не раздражал — раздражал тот факт, что цифры на компьютере никак не желали сходиться. В который раз Саахи внимательно перепроверяла вычисления, рылась в настройках программы, но всё время вылетала одна и та же ошибка.

Иглы от раздражения топорщились, но дикобразиха не замечала этого, целиком поглощённая работой, как с ней часто бывало. Для своего относительно молодого возраста Саахи считалась неплохим бухгалтером, всегда доводила дело до конца и не допускала оплошностей. Оттого и злилась сейчас на глупую программу — а может, на себя?

Она громко вздохнула и прикрыла глаза на мгновение. Надо успокоиться, отвлечься.

Который час?

Стрелка циферблата приближалась к шести — пора обедать. Хорошо всё-таки, что удалось договориться на ненормированный рабочий график: большинство служащих в это время уже уходит домой. Толпу Саахи не любила всем сердцем и старалась избегать её во что бы то ни стало, а обострённая чувствительность к ночному режиму помогала в этом нелёгком деле. Тихохонько пробраться в буфет, спокойно поесть любимый тыквенный салат и так же незаметно вернуться обратно — ну разве многого она просит?

К сожалению, в этот раз бедной дикобразихе не повезло. Стоило лишь покинуть своё убежище и двинуться вперёд по длинному коридору, как за первым же поворотом она чуть не вписалась в кого-то — рыже-синее нечто мелькнуло перед очками, и Саахи с испугом признала в нём Ника Уайлда. Того самого лиса, поступившего в их отделение совсем недавно, но уже успевшего запасть в память каждому, так или иначе.

— Хэ-эй, — отпрянул он от встопорщившихся иголок, но тут же взял себя в лапы и фирменно улыбнулся. — Здравствуй, Саахи, душа моя. Как раз к тебе шёл.

Успокоиться она хотела, как же! Под лукавым пристальным взглядом стало не по себе, и дикобразиха смогла пробормотать только невнятную фразу про обед, после чего засеменила дальше, надеясь, что Уайлд не пойдёт следом.

Пошёл, разумеется. И объяснение придумал галантное — мол, составит даме компанию. Плакало её спокойствие…

В буфете Саахи ждал очередной сюрприз: крольчиха Джуди, напарница Ника, заняла уже один из столиков и зазывала их к себе. Окончательно расстроенная бухгалтер хоть и вычисляла в уме проценты, расплачиваясь за еду — это всегда её успокаивало, — но заметила-таки печаль, мелькнувшую на лисьей морде. В чём дело, неужели не рад видеть офицера Хоппс? Что-то здесь нечисто.

Об отношениях этой парочки не знал только мёртвый — если даже до Саахи, ведущей отшельнический образ жизни, дошли туманные слухи. Звери удивлялись так, будто межвидовых связей ни разу не встречали. Эка невидаль, лис и кролик — думалось тогда ей. Вот грозный медведь гризли, проживающий с хрупкой антилопой-дукер — это уже интереснее. Соседями, кстати, они оказались адекватными, нешумными, а главное — не норовящими влезть в её, Саахи, жизнь. Без знакомства, правда, не обошлось: удивило тогда имя медведя, какое-то арабское, вроде бы Гажил…

Отвлечённые мысли помогли дикобразихе добраться до столика с Джуди, не уронив по дороге поднос, поздороваться на автомате и скорее забить пасть кусочками тыквы. Лишь бы без разговоров, лишь бы без разговоров. Она быстро поест, дотопает до родного кабинета, выполнит просьбу лиса и наконец вновь останется одна. А из нынешнего положения можно и выгоду извлечь: понаблюдать за обсуждающими что-то животными, понять, отчего Уайлд скуксился, обнаружив здесь напарницу.

О причине такого несвойственного ей интереса Саахи предпочитала не думать. Она действительно испытывала симпатию к этому лису, но давно решила не предпринимать никаких действий. Шанс на то, что он заметит скромную и не особо симпатичную по общепринятым рамкам дикобразиху был ничтожно мал. Игра не стоила свеч. Да и какая игра — с ней, закомплексованной зоофобкой, боящейся даже нос из дому высунуть?

У Ника есть Джуди, и это правильно. Такие как они должны быть вместе.

«Счастливы», — утверждалась мысленно Саахи, замечая в будние дни их идущими плечо к плечу по участку.

«Счастлива», — убеждала она себя в тысячный раз, стоя перед зеркалом в пустой квартире и готовясь ко сну.

«Счастливы», — сказала бы она сейчас уверенно, сидя за одним столом с беззаботно щебечущей парочкой. Сказала, если бы не заметила несколько минут назад разочарованный взгляд лиса.

Слабая хлипкая надежда проникла в её сознание — что если он хотел пообедать именно с ней, Саахи? Что если важное дело, которое он так до сих пор не рассказал, касается её больше, чем можно было представить?

«Нет».

Нет, и не надо думать даже иначе. Сколько она обжигалась за двадцать семь прожитых лет, сколько было таких — Уайлдов, вертящих ею, как только вздумается, вытягивающих душу всю вместе с иголками. Уайлдов, уходящих потом обязательно к своим Хоппс. Хватит с неё!

К счастью, обед завершился: Джуди резво ускакала куда-то, на пути догрызая сельдерей, а Ник, потянувшись, глянул на притихшую Саахи. Она неожиданно для самой себя стушевалась и, проклиная свою бесхребетность, схватила поднос с грязной тарелкой.

Обратный путь прошёл в тишине. Очевидно, лис думал о ситуации с крольчихой, судя по сведённым задумчиво бровям. Саахи же пыталась унять любопытство, которое, впрочем, вскоре было утолено.

Кабинет встретил её приятным полумраком, и она расслабилась немного, оказавшись в родных стенах. Устроилась уютнее на стуле, предложила сесть Нику и приготовилась слушать.

— Свет очей моих, — начал он, бессовестно улыбаясь, — страсть как нужна твоя помощь. Без неё просто никак — пропаду.

Дикобразиха, готовая к такому повороту как к единственно возможному, не выказала никаких эмоций. Но собеседнику они не были нужны, чтобы продолжить:

— До зарплаты ещё две недели, но, может быть, ты обойдёшь эту несправедливую систему и выдашь мне её сейчас? — Не успела она ответить хоть слово, как тут же продолжил: — Я хочу квартиру купить для нас с Джуди, не хватает буквально тысячи, а тянуть больше нельзя, продадут…

Он говорил что-то ещё, кажется, об условиях, из которых он хочет вытащить крольчиху, о собственной лачуге, в которую стыдно её привести, о том, что это секрет. Саахи и не слушала толком, погрузившись в собственные ощущения и изо всех сил сдерживая спинные мышцы, чтобы не распушить иглы веером в попытке защититься. Защититься — от кого? От этого влюблённого по уши — жаль только, не в неё; от боли, сжимающей нутро; от собственной глупости?

Заклинала ведь себя не надеяться, не ждать, быть готовой к худшему — и всё равно его слова режут, колют хуже любых иголок.

Но она выдержит. Выдержит, разумеется. И поможет ему — хотя знает, почему он пришёл именно к ней. Не потому что бухгалтер — помимо неё ещё двое в отделе работает. Потому что видит. Видит и пользуется её слабостью. Хитрый лис…

Одиночество — вновь. Саахи разминает лапки, глубоко вдыхает, на долгом выдохе открывая программу. Вглядывается в столбцы, знаки и наконец замечает ошибку. Долгожданная находка не приносит радости.

Одиночество — вновь и навек.