Грязеед (джен)

Генерал граф Петр Форкосиган ни разу не покидал атмосферу своей родной планеты за все двадцать шесть лет с того самого момента, как первые инопланетные путешественники прошли вновь открывшийся П-В туннель к Барраяру. Он предпочитал прочно стоять на своей собственной земле, где его окружают твердые камни, а не холодный вакуум.

Но сейчас он находился в катере, который должен был вот-вот стартовать на орбиту. Хуже того, он находился там без оружия, в одиночестве, избитый и вообще в плену. Двоих его людей бросили в соседнюю камеру, отделенную тонкой стенкой. Кли и Эзар... что ж, Кли об Эзаре позаботится, и один из младших принцев Форбарра не должен привлечь ничьего особого внимания, когда у цетов есть добыча поинтереснее: сам лидер Сопротивления, которого везут к цетскому адмиралу на орбитальную станцию для предварительного допроса. Тебя не убьют, с фальшивыми улыбками заверили его цеты. Нет, ты заслужил быть представленным самому императору Цетаганды в Небесном Саду как наш крупнейший военный трофей.

Двигатели катера заревели, и в этот момент Петр был рад, что рядом никого нет, потому что, едва катер оторвался от земли, у него желудок подкатил к горлу. Он отчаянно сглотнул, но без толку, и едва успел схватиться за санитарный пакет. Двигатели взвыли еще громче, и этот вой, шум и давление совершенно ошеломили Форкосигана, но даже тошнота не смогла затмить иные, и тоже неприятные, ощущения. Через несколько минут бешеный рев перешел в ровный гул, а вращение стихло, но Петру все равно было прескверно.

Из-за решетки на него смотрели два цетских охранника; их явно забавлял его бледный вид, покрытое потом лицо и то, как он жалко скорчился в углу камеры.

— Грязеед, — прокомментировал один из охранников — это хорошо было слышно через интерком — ухмыльнулся и нажал выключатель. Внезапно Петр оказался в невесомости: цеты вырубили в камере искусственную гравитацию. Ему оставалось только бормотать старинные барраярские проклятия. "чума порази твои яйца", "лоза-душитель пожри твои посевы", "чтобы все твои дети родились трехголовыми"... Он не смог удержаться в своем безопасном углу и теперь болтался в воздухе. Его снова замутило, но сблевать было уже нечем. Он дрейфовал в центре камеры и безрезультатно пытался ухватиться за что-нибудь, за что угодно. Охранники разразились хохотом.

Его наполнила ярость. Он фор, граф, Форкосиган, а эти двое — просто цетские космотехники, не бойцы, эти даже вида крови не вынесут. Он уже убивал таких, тысячами.

Петр врезался в стену, пробороздив ее рукой, и с полузажившей рубленой раны сорвало корку. Кровь потекла у него по руке, заклубилась в воздухе. Он вжался в угол, там его снова вырвало. Кровь пятнала его скулу, словно гем-грим.

Он застыл в неподвижности, тем временем прикидывая, как нужно двигаться в невесомости, припоминая детали происшедшего, анализируя и составляя план.

— Эй? Ты там в порядке? — снова донесся голос цета из интеркома.

Петр застонал, не поднимая головы.

— Черт. Он был нужен живым, — услышал он голос одного из охранников. — Ты, идиот!

Дверь камеры в открылась, и охранник протиснулся туда, двигаясь в невесомости умело и ловко. Петр внимательно разглядывал его из-под полуприкрытых век. Он застонал, забормотал проклятия на барраярском русском, а сам тем временем незаметно перегруппировался, упершись согнутыми ногами в стену.

Охранник приблизился. Петр глядел и выжидал. В нужный момент он изо всех сил оттолкнулся ногами, и его пальцы сомкнулись на шее цета. Одним сильным движением он свернул ее и, не выпуская тела, швырнул себя во второго охранника, впечатав того в стену. Они отлетели в сторону. Охранник, дергаясь, пытался вывернуться, но Петр взял его горло в "замок", перекрывая доступ крови к мозгу. Тот вырубился и обмяк. Петр выхватил его же собственный нейробластер из кобуры и пристрелил.

Полуминутой спустя Петр, завладев оружием охранников и кодовыми ключами, взятыми у них из карманов, покинул камеру. Он быстро отыскал ключ от соседней камеры и отпер ее.

— Милорд... — выдохнул Кли с благоговением... и страхом. Кли был напуган не меньше, чем сам Петр; он был так же непривычен к космосу, поэтому позеленел и взмок, но взгляд его был бдительным и настороженным, и из камеры он выскочил мгновенно.

Эзар молча принял из рук Петра нейробластер.

— Если мы захватим этот катер, — поинтересовался у него Петр, — сможешь посадить его обратно на планету и при этом не прикончить нас?

Эзар кивнул. В отличие от Петра, он вместе с принцем Ксавом проходил обучение космическим навыкам и кое-что умел как обычный пилота и инженера. Привилегия титула — если можно считать привилегией право болтаться в вакууме в ржавой жестянке. Но теперь это оказалось полезно.

— Хорошо. — В качестве запасного плана Петр подумывал оставить жизнь цетским пилотам и заставить их вести корабль, но такой вариант был сопряжен с большим риском. Он успел заметить, когда его тащили в катер, что на его борту команда из полудюжины космонавтов и пара охранников, которые больше не представляют угрозы. Но больше он ничего не знал, поэтому не мог решить, каким будет их следующий шаг.

— Не моя эта епархия, — пробормотал он. — Эзар. Ты нас ведешь. Где мы сейчас?

Эзар показал на коридор.

— Пилотская кабина в ту сторону. Я предполагаю, что большая часть команды там. В другом направлении должны быть кают-компания и машинное отделение.

Петр прикинул.

— Хорошо. Кли, ты идешь в машинное отделение. Убей всех, кого там увидишь. Эзар, ты со мной.

Вооруженный нейробластером, парализатором и ножом, Кли направился исполнять самое ясное и привычное задание: убивать цетов. Петр двинулся вслед за Эзаром к кабине. Чертов пустой коридор, даже укрыться негде. Так, им предстоит драка в закрытом помещении, а что это помещение сейчас летит по орбите... есть ли разница, где убивать? Они миновали третью камеру, пустую, и круглую дверцу. Петр показал на нее Эзару, но тот помотал головой:

— Шлюзовой люк.

На цыпочках они пробежали к двери в самом конце коридора. Эзар покосился на Петра и встал первым. Петр нахмурился, но спорить не стал. Они изготовились к стрельбе, и Эзар беззвучно откатил дверь в сторону. В комнате за нею оказалось трое цетов, которые сидели за столом и возились с какими-то бумагами, перекрывая путь к второй двери — собственно в кабину пилота. Эзар с Петром открыли огонь одновременно. Двое упали, третий с воплем нырнул под стол, но Петр моментально бросился за ним, выцелил и застрелил.

— Он мог встревожить оставшихся, — шепнул Петр. — Быстро!

В следующий люк они влетели, но в кабине обнаружился только один пилот, который склонился над пультом управления со шлемом на голове и ничего не слышал. Эзар беззвучно шагнул к нему и парализовал прежде, чем тот понял, что в кабине есть еще кто-то. Пилот обмяк, шлем сполз ему на лицо, мешая дышать. На панели замигала красная лампочка. Эзар моментально скользнул в пилотское кресло, сдернул шлем и надел себе на голову.

— Ч-черт, — пробормотал он, — тут по-другому, чем… А, ладно. — Он скользнул пальцами по рукоятям управления.

Петр мог только наблюдать за всем с беспомощной злостью.

— Ты ведешь, — сообщил он с наигранным спокойствием, стиснув руки за спиной и выпрямившись, пока Эзар пытался взять катер под контроль.

Через минуту появился Кли. Входя, он быстро насвистел условный сигнал из двух нот прежде, чтобы резко развернувшийся Петр не пристрелил его сгоряча.

— Опасности нет, милорд. В машинном отделении была пара цетов, я обоих застрелил.

— Хорошо. Эзар, какие у нас есть варианты?

— Цетский корабль-матка сможет достать нас своими сенсорами через две минуты. Но на их вызов у меня нет нужного отзыва, даже если нам взбредет в голову пришвартоваться к кораблю.

— Ты сумеешь посадить катер? Причем не на космодроме цетской базы?

— Эта штука сядет куда угодно, — ответил Эзар. — Но если цеты хоть что-нибудь заподозрят... с эсминца запустят свои катера, и они перехватят нас, пока мы еще земли не коснемся. Я уже молчу про ракетный удар и бронированные аэрокары с наземной базы.

Петр наморщил лоб.

— Изобразим неполадки. Пусть они считают, что на катере авария. А ты пока веди нас вниз... — Петр умолк, прикидывая. Может, в космических пространствах он ни черта не понимает, но свою планету знает отлично. Их увозили из цетского космопорта поблизости от деревни Тейнери. Округ вокруг нее просто набит цетами и их прихвостнями. Но в ста милях с гаком к северу — уже Дендарийские горы. — И сажай возле Ньючестера.

На мгновение Эзар перевел взгляд с пульта на его лицо, но спорить не стал. Ньючестер, вокруг которого было полно партизанских стоянок, стоял в глубокой и узкой лощине в южном отроге Дендарийских гор; посадить там катер под силу только умелому пилоту. Но если Эзар с этим не справится, они все равно погибнут или будут захвачены, а второй раз Петр не собирался сдаваться врагу живым.

Теперь оставалось только ждать. Ожидание, пока его бойцы исполняют приказ — это Петру было знакомо, непривычным было само поле боя, на котором он даже не мог оценить состояние дел.

— Пристегнитесь, — кинул Эзар, снова посмотрел на пульт. — Ага. Этот катер все-таки вооружен, но тут мне не обойтись без напарника. Милорд, прошу... — Он повел ладонью

Петр сел, куда ему показали. У него будет шанс ответить выстрелом на выстрел, и такого шанса он не упустит. Пульт управления оружием не был похож на те, что ему случалось видеть раньше, но что если он в чем и разбирается — так это в том, как палить в цетов. Пока Эзар имитировал первые проблемы с катером, у него было несколько минут разобраться, как работает оружие. Он так сосредоточился, что почти не слышал реплик, сообщаемых Эзаром в микрофон.

— Похоже, пока мы их провели, — сообщил Эзар через несколько минут. — Но едва мы направимся к горам, все наше прикрытие полетит к черту.

Петр отрывисто кивнул. Катер, который начал падать на планету, весь содрогался — необходимая деталь их фальшивки, и было тяжело сосредоточиться на пульте. Понять, как их дела, Петр мог только по лицу Эзара — застывшему, бледному и сосредоточенному, но спокойному. Когда катер вошел в атмосферу, грохот стал оглушительным. Петр приказал себе не думать о том, что случится, если Эзар не удержит машину. Лучше умереть на своей земле, чем жить в цетском плену.

Катер перестал кувыркаться, выровнялся, и на короткий миг в иллюминаторе промелькнули красно-бурые холмы. Кли радостно завопил.

— Пока рано, — пробормотал Эзар.

Теперь Петр ни на мгновение не отводил глаз от пульта управления оружием, стараясь отслеживать окружающую обстановку. Вот база цетов, а вот направление их полета...

— Пора повеселиться, милорд! — окликнул его Эзар неожиданно легкомысленным тоном. Вот это означало, что они серьезно влипли. Флайер лег в широкий вираж, и поблизости громыхнул разрыв. Цетская база открыла по ним огонь. Петр обозначил цели и запустил с катера пару ракет. Одну встретила противоракета, зато вторая ударила в цетскую огневую позицию.

— Ха! — тихо воскликнул Петр. Он попытался стараясь вторым выстрелом поразить другой огневой расчет, но тут Эзар рванул катер вперед, и цель оказалась вне досягаемости. Экран расцвел новыми значками. Петр озадаченно на них уставился.

— Истребители, — пояснил ему Эзар. — Я пойду низко. Пусть цепляют верхушки деревьев.

Дикая погоня над гористой местностью продолжалась едва ли несколько минут, но для Петра она растянулась в часы, в течение которых он пытался расстрелять преследователей, а Эзар — стряхнуть их с хвоста, ныряя в лощины справа и слева, но неизменно держа общий курс на север, к Ньючестеру. Одну из машин преследователей Петру удалось подбить, вторая не удержалась у них на хвосте, но третий истребитель ухитрился влепить им прямое попадание. Эзар выругался, когда катер содрогнулся и заминали красные лампочки.

— Ну, давай же, еще немного, пару минут, — упрашивал Петр катер, словно охромевшую лошадь. Горы делались все круче, лощины — уже, а Эзар гнал машину, как одержимый. Петр только тихо присвистнул, когда они легли на крыло и влетели в овраг, и в эту секунду понял, что у него открыта прямая линия огня к последнему вражескому флайеру. Он свирепо усмехнулся и пустил ракету. Цетский истребитель взорвался огненным шаром, от близости которого катер чуть не ослеп.

И тут они достигли Ньючестера.

При посадке катер занесло, и он завалился на бок, так что им пришлось с немалыми неудобствами оттуда выкарабкиваться. Петр первым выпрыгнул из люка на родной барраярский дерн. Партизаны, столпившиеся вокруг, пооткрывали рты от удивления: они-то рассчитывали взять в плен оккупантов, а из машины появился их же собственный командир.

С минуту Петр просто сидел на земле, упираясь ладонями в красно-бурый мох. Он снова был дома. Эзар протянул ему руку, помогая встать, и торжествующе улыбнулся.

— Вот он какой, космос, — заметил Петр. — Неплохо для первого раза, и все-таки, думаю, я останусь грязеедом!