Meglio tardi che mai (гет)

— Я хотел предложить тебе билет первым классом в Новый Орлеан, но знал, что ты ответишь. Поэтому подумал о том, что ты сможешь принять.

Клаус замолчал на несколько долгих секунд, делая ожидание Кэролайн невыносимым, но наконец вынес свой приговор:

— Тайлер может вернуться в Мистик-Фоллс.

— Что?!

— Он твоя первая любовь. Я надеюсь стать последней. Я... готов ждать.

Эти слова до сих пор эхом звучали в памяти Кэролайн, хотя с её последней встречи с Клаусом прошло уже больше месяца. После выпускного ей, как легкомысленной ветреной блондинке, какой она хотела порой казаться окружающим, чтобы те не задавали лишних вопросов, в самом деле было не до воспоминаний о настойчивом первородном. Сначала они с друзьями лихо отмечали получение дипломов об образовании, потом, когда эйфория от этого события прошла, Кэролайн и Елена загрустили по поводу отъезда Бонни и только и делали, что каждый день названивали ей, вместо того, чтобы как следует готовиться к первому учебному году в колледже Уитмора... а потом вернулся Тайлер.

Когда Кэролайн, выходя из дома, столкнулась с ним в дверях, то чуть с ума не сошла от радости: вот же он, её парень, которого она считала безвозвратно утерянным и с которым уже готова была попрощаться, понимая, что рано или поздно Клаус найдёт его и убьёт, и чем дальше Тайлер будет от Мистик-Фоллс, тем больше у него шансов дожить хотя бы до двадцати!

Однако вспыхнувшая искра быстро погасла. Где-то на краю сознания Кэролайн отметила, что с учётом повышенной экспрессивности вампиров это воодушевление от встречи было каким-то неполным, ненастоящим что ли...

Тем временем Тайлер сделал шаг навстречу, заключая её в объятия, и тотчас же на Кэролайн навалилась странная обречённость. Скорее всего, обусловлена она была нежеланием снова подстраивать свою почти устоявшуюся жизнь под заявившегося домой Локвуда-младшего.

"Что это со мной?" — пронеслось в её белокурой головке за секунду до того, как губы оборотня накрыли её.

Целоваться с ним, как выяснилось, теперь тоже было не очень приятно, не говоря уж о чём-то большем. Кэролайн с ужасом представила, что будет, если Тайлер потащит её, всегда такую безотказную, в постель. И — скорее инстинктивно, нежели осознанно — она вдруг с силой оттолкнула его от себя.

Разумеется, Тайлер ничего подобного не ожидал, а потому не оказал никакого сопротивления и с грохотом врезался в противоположную стену, проломив её спиной.

— Эй, Кэр, ты чего! — возмутился он, начиная закипать.

"Ох уж эта горячая волчья кровь", — тоскливо подумала Кэролайн. А вслух сказала:

— Слушай, давай начистоту. Тебя...

— Давай, — перебил её Тайлер. Кэролайн бросила в его сторону такой недовольный взгляд, что он поспешил заткнуться, и продолжила:

— Тебя не было чёрт знает сколько времени. И знаешь, что? Первое — я устала от ожидания, второе — устала от твоих бесконечных беганий по лесам и горам, и третье — отвыкла от тебя и не хочу привыкать заново.

— Ты в своём уме?! — мгновенно взорвался Тайлер, и в его пожелтевших глазах вспыхнул не предвещающий ничего хорошего огонёк. Правда, Кэролайн стало вдруг настолько всё равно, что эти оборотнические штучки не просто не испугали её, а лишь вызвали желание махнуть на всё рукой и как можно скорее оказаться где-нибудь подальше отсюда.

Поскольку Тайлер всё ещё выбирался из-под обломков стены, Кэролайн решительно толкнула входную дверь, намереваясь сбежать, но Тайлер в три прыжка оказался рядом и в самый последний момент грубо схватил её за локоть.

— Отвечай! — потребовал он.

— Наконец-то да, — с неожиданной готовностью отчеканила она.

— Что — "да"?

— Ох, Тайлер, как я могла столько времени провести с тобой? Ты же совершенно меня не понимаешь, и нам не о чем говорить! Нас держала вместе только постель, теперь я готова это признать. "Да" — это мой ответ на вопрос, в своём ли я уме. Все эти годы, что мы с тобой, с позволения сказать, "встречались" (а по факту ты бегал не пойми где со всякими волчицами, в то время как я, будучи полной дурой, ждала тебя, сидя у окна), я была просто слепой. Но теперь-то я вижу, что мы разные, как кофе и молоко, как лето и зима, как... — Кэролайн сделала глубокий вдох. — Как оборотень и вампир.

Тайлер со всей дури врезал кулаком по дверному косяку, отчего тот пошёл трещинами, но Кэролайн даже не вздрогнула.

— Уходи, — тихо, но чётко сказала она. — Дальше нам не по пути.

— Да с чего ты это только взяла?!

— С того, что я закончила школу, поступила в колледж, и меня ждёт новая жизнь в другом городе. А ты даже аттестат не получил, не говоря уже о том, что в своём последнем письме ты любезно сообщил, что не собираешься никуда поступать и вообще учиться. А что ты планируешь делать, Тайлер? Продолжать бегать по горам?

— Я должен помочь другим оборотням...

— ...да-да, избавиться от клаусозависимости. И это твоё призвание? Это цель всей твоей жизни? Потрясающе! Вот и бегай дальше. Клаус сделал тебе поблажку, разрешил вернуться в Мистик-Фоллс, подарил свободу, но ты всё никак не угомонишься. Конечно, ты ведь не Тайлер Локвуд, а мать Тереза! На сей раз тебе нужно помогать всем оборотням мира вместо того, чтобы наконец обратить внимание на девушку, которая столько месяцев ждала тебя, столько плакала, столько думала, что влюблена, а на самом-то деле... Тьфу! Теперь даже вспоминать не хочется. Жаль лишь потерянного времени, но, слава небесам, у вампиров его в избытке. Я всё сказала. Теперь уходи.

Она указала на дверь жестом, не терпящим возражений. Тайлер недовольно засопел.

— Ну и дура ты, Форбс, — обращение по фамилии неприятно резануло слух, но внешне Кэролайн и бровью не повела. — Не любила, значит? И я тебя не любил. Так, спал с тобой, пока никого более привлекательного не было на горизонте. К счастью, потом появилась Хэйли и затмила тебя с потрохами. Так что... желаю тебе долгой одинокой жизни, глупая блондинка.

Не в силах смотреть в это ставшее ненавистным лицо, Кэролайн отвела взгляд и лишь по дуновению ветерка поняла, что Тайлер убежал. С души тут же словно камень упал. Стало так легко, что хотелось летать. Какая же она молодец! Слава богу, ей хватило смелости, чтобы освободить и себя, и его от этих нелепых бесперспективных отношений.

До первого сентября оставалось чуть больше месяца, когда однажды утром раздался звонок по стационарному телефону. Кэролайн, уверенная в том, что это её мама понадобилась кому-то из коллег, схватила трубку всего после двух переливчатых трелей.

— Дом семьи Форбс слушает! — отрапортовала она. С того самого дня, как Тайлер навсегда исчез из её жизни, Кэролайн неизменно сопровождала удивительная лёгкость, а настроение было просто на высоте. И это, надо сказать, было даже круче ощущения сытости после долгого вампирского голодания.

— Привет, Кэролайн, — донёсшийся из телефонной трубки вкрадчивый голос моментально уничтожил все сомнения по поводу того, кому он принадлежал.

— Клаус... — скорее утвердительно, чем вопросительно прошептала она, мигом растеряв свой боевой настрой. Что это с ней? Обычно она никогда не давала спуска этому первородному, вот и теперь не время пасовать. Но едва она собралась в своей привычной недовольной манере полюбопытствовать, что ему от неё понадобилось, как Клаус её опередил:

— Ты свободна сегодня вечером? Хотел пригласить тебя в лучший ресторан Уитмора. Пора знакомиться с городом, где тебе предстоит прожить ближайшие три года, как думаешь?

Губы Кэролайн непроизвольно расплылись в смущённой улыбке, и она была крайне рада, что по телефону Клаус никак не мог её увидеть. Изо всех сил нахмурившись и придав голосу безразличный оттенок, она ответила:

— Что ж, твоё предложение не лишено логики, а потому оно... принимается.

Сейчас она была уверена, что на том конце провода тоже улыбаются, и притом победоносно.

— За тобой заехать?

— Нет-нет, — поспешно сказала Кэролайн, чувствуя, как внутри поднимается небывалое волнение от предстоящей встречи, и потому стараясь по возможности отсрочить её. Нужно было всё хорошенько обдумать. — Я доберусь сама. И, ради бога, не присылай мне никаких платьев, мне есть, что надеть.

Теперь она явственно расслышала усмешку Клауса.

— Тогда я буду ждать тебя в семь у ресторана "Променад" на Хармон-лэйн. Найдёшь?

— В крайнем случае, сделаю внушение водителю такси, — фыркнула Кэролайн и дрожащей рукой нажала на "отбой", не дав Клаусу возможности сказать хоть что-нибудь ещё. Как только связь прервалась, пропало и ощущение, что она находится под гипнозом. Всё это было очень странно.

"Возьми себя в руки, Кэролайн, — приказала она себе. — Это всего лишь рядовая встреча с заклятым другом, или как его ещё назвать... Интересно, какую лапшу он в этот раз навешает мне на уши? Ладно, придётся помучиться пару часов и послушать его душещипательные россказни, зато вечер пройдёт не так банально, как все предыдущие".

В этом была своя правда. Бонни до сих пор гостила у родственников, Мэтт колесил по миру в компании Ребекки, Стефан пропал, а Елена и Деймон не отлипали друг от друга. Поэтому, за неимением лучших вариантов, оставался один древний вампир.

Когда такси доставило Кэролайн по нужному адресу, было всего без четверти семь. Конечно, девушка могла последовать своему же совету и внушить водителю где-нибудь припарковаться и подождать появления её "кавалера", но в автомобиле было душно, и ей хотелось поскорее выйти на свежий воздух. Расплатившись, Кэролайн поправила своё тёмно-бордовое платье-футляр, удобно перехватила клатч и взялась за ручку двери... как вдруг та открылась словно сама по себе, и ей была галантно подана знакомая рука.

— Ты следил за мной? — едва выйдя из машины, напала она на Клауса, правда, из-за внезапности ситуации это нападение вышло довольно мягким. — Вот почему ты так рано сюда притащился.

— Я всего лишь проявил пунктуальность, — спокойно ответил он, приглашающим жестом указывая на мерцающий голубоватым светом вход в ресторан. — Великолепно выглядишь.

— Спасибо, ты тоже, — быстро ответила Кэролайн, стараясь скрыть своё смущение, неожиданно охватившее её. — Слушай, я так хочу пройтись, может, не пойдём сразу внутрь?

Клаус коротко кивнул.

— Желание дамы — закон.

И они направились в сквер, раскинувшийся позади "Променада". Там было прохладно и гораздо тише, чем возле главного входа, а потому, едва ступив на выстланную опадающими листьями дорожку, Кэролайн с наслаждением закрыла глаза, сделала глубокий вдох и расправила плечи. Клаус моментально это заметил и ободряюще ей улыбнулся.

— Ты так напряжена, Кэролайн... расслабься. Приятный летний вечер, никаких забот и моя компания — что может быть лучше?

Она смешно сморщила носик.

— Вот уж действительно, что может быть лучше твоей компании?

— Во всяком случае, я рад, что ты предпочла нашу прогулку сидению в четырёх стенах. Ведь в последнее время ты проводишь вечера именно так. Я прав?

Кэролайн остановилась и посмотрела на него в упор.

— Ты в самом деле следишь за мной? Послушай, ты что, хочешь, чтобы у меня в семнадцать лет разыгралась паранойя?

— Тебе вечно будет семнадцать, так не всё ли равно, когда начинать? — усмехнулся Клаус, возобновляя шаг.

Кэролайн только хмыкнула, последовав за ним. Они шли довольно близко друг к другу, но при этом Клаус умудрялся сохранять некоторую дистанцию, не касаясь Кэролайн ни рукой, ни даже полой пиджака. А на неё вдруг нахлынуло острое желание почувствовать его прикосновение, сию же секунду. Это было так внезапно и так необходимо, что Кэролайн, забыв о всякой предосторожности и образе холодной леди, которого она должна была придерживаться в присутствии Клауса, сделала маленький шажок в его сторону и будто невзначай столкнулась с ним плечом.

— Ой, — пискнула она, сделав вид, что оступилась, а Клаус в этот момент бережно поддержал её под руку.

— Осторожнее, — сказал он, кажется, купившись на её уловку. — Думаю, нам пора за столик, мисс Высокая шпилька.

— Если ты считаешь, что я устала, то посмею напомнить тебе, что вампиры не устают, — заявила она.

— Да ты что? — Клаус поднял бровь в притворном изумлении. — Правда что ли? За все десять веков, что живу на свете, никогда об этом не догадывался.

— Дурак, — пробурчала Кэролайн, швыряя в него свою сумочку.

Клаус ловко поймал её и протянул обратно хозяйке, снова не коснувшись и пальцем. Неоправданное ожидание, скрутившееся внутри Кэролайн в тугой узел, резко лопнуло, разлившись вселенским разочарованием, что, конечно же, не укрылось от внимания её спутника.

— Что тебя тревожит? Я даже на расстоянии ощущаю, как ты скована.

"В том-то и дело, что ты на расстоянии", — вздохнула про себя Кэролайн, но вслух ничего не сказала, лишь покачав головой.

— Не хочу поднимать эту тему, — продолжил Клаус, — но вынужден спросить: дело в Тайлере?

— Вовсе нет, — ответила Кэролайн, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом. В этот миг она едва сдержалась, чтобы не застонать от желания утонуть в этом манящем омуте. Боже мой! Но нет, она ведь должна играть свою роль до конца. — С чего ты взял? Тайлер в Мистик-Фоллс, поводов для грусти нет, и...

— И вы расстались, — закончил он за неё.

— Откуда ты знаешь?!

Клаус хмыкнул.

— Связь гибридов, только и всего.

— Ты что... читаешь его мысли?

— Не совсем. Я могу чувствовать перемены в настроении обращённых мной оборотней, если эти перемены достаточно сильные.

Кэролайн снова резко остановилась, вскинув руку в предупреждающем жесте.

— Стоп. Пожалуйста, молчи. Я не хочу знать, что там у него за перемены. Он наговорил мне столько неприятных вещей, что теперь мне всё равно, — она перевела дыхание и, махнув рукой на показное спокойствие, выпалила: — Нет, не так! Сейчас я невероятно зла, просто всё так и клокочет! Но я злюсь не на него, а на то, что столько времени убеждала себя в необыкновенной любви. И ради чего, спрашивается? А на Тайлера мне плевать, пусть он хоть проклинает меня, хоть на коленях ползает перед моим крыльцом, вымаливая прощение.

Клаус ликовал, однако внешне ничем не выдал своего торжества, лишь дёрнулся уголок губ.

— Он не сделает ни того, ни другого. И, следуя твоей просьбе, скажу только одно: он не сожалеет о содеянном.

Несколько мгновений Кэролайн боролась с собой, но в итоге решила, что на этот раз иронизировать и подвергать правдивость слов Клауса сомнению не стоит, а потому сказала:

— Это даже к лучшему. Я... наши с ним отношения были ошибкой, и я рада, что всё наконец закончилось.

Клаус поджал губы, вновь пряча довольную улыбку. Но теперь уже Кэролайн проявила чудеса проницательности.

— Хватит ухмыляться, как сытый котяра. Тебе больше идёт образ жестокого...

Она вовремя оборвала себя, глядя в глаза Клауса, засверкавшие недобрым огнём, и чувствуя, как его дыхание опаляет нежную кожу её шеи. "Убийцы", — крутилось у неё в голове, но обострённый вампирской сущностью инстинкт самосохранения не позволял этому слову сорваться с языка.

— Ну же, говори, — в голосе Клауса послышались опасные нотки, а его лицо было так непозволительно близко, что Кэролайн могла рассмотреть каждый волосок в двухдневной щетине, хотя вокруг стояла почти кромешная тьма. — Я не стану пользоваться своей силой внушения, чтобы узнать, что ты намеревалась мне сказать. Впрочем, тут и догадаться нетрудно, но я хочу, чтобы ты произнесла это вслух. Сама.

Кэролайн с трудом сглотнула образовавшийся в горле ком. Сопротивляться древнему тысячелетнему гибриду, равно как сражаться с ним или бежать от него, было бесполезно. Догонит, поймает, победит. Ах, какое сладкое слово — "победит"...

— Образ жестокого убийцы, — произнесли её губы словно сами по себе, не слушая приказы рассудка. Пусть делает с ней всё, что хочет. Она только сейчас поняла, что эта дикая жажда его прикосновений и поцелуев, эта безумная мечта оказаться в его плену появилась вовсе не сегодня вечером, а давным-давно, когда он впервые дал ей свою кровь, чтобы спасти жизнь. Просто теперь она была готова как никогда и по-настоящему этого хотела.

— Ты права, Кэролайн, — шепнул Клаус. Кэролайн ощутимо вздрогнула; она ожидала чего угодно — ругательств, ссоры, аргументов в свою пользу, даже исчезновения, но уж никак не согласия с её точкой зрения. — Я убивал, и убивал много. Моими жертвами становились сотни людей, вампиров, оборотней и ведьм. Ты лишь озвучила факт, а с фактами, как известно, не поспоришь.

Вдруг его ладонь невесомо коснулась её волос, чем усилила охватившую Кэролайн непреодолимую дрожь предвкушения. Однако на этот раз Клаус ошибочно расценил её поведение.

— Не бойся, девочка, я не сделаю тебе ничего плохого. Никогда.

— Я не... не боюсь, — выдохнула она еле слышно. "Девочка"? Он действительно назвал её ласковым словом, и это слово было не набившая оскомину "дорогуша"?!

Словно прочитав её мысли, Клаус перестал сверлить её немигающим взглядом и... тихо рассмеялся. Причём сделал это так соблазнительно, что в эту секунду Кэролайн со всей отчётливостью поняла, что сейчас — вот прямо сейчас! — пошлёт всё к чёрту и сама попросит его поцелуя, окончательно капитулировав.

— А знаешь, что мне льстит больше всего? — продолжил Клаус вкрадчивым тоном, всё сильнее затягивая девушку в омут своего обаяния и, похоже, приближаясь к достижению давно поставленной цели. Кэролайн медленно подняла на него глаза, затуманенные пеленой плохо завуалированной страсти, и Клаус, выдержав эффектную паузу, наконец пояснил: — То, что ты, отлично зная, какой я монстр, какую боль я причинял тебе и твоим друзьям, всё равно не отвернулась от меня. И, даже более того, стоишь сейчас в пяти дюймах от меня, самого опасного хищника в мире, посреди тёмной аллеи, где никто тебя не услышит и не найдёт. Я уже кусал тебя, ставя твою жизнь под угрозу, но тем не менее ты здесь. А мне ведь ничего не стоит повторить это.

Он смотрел на неё выжидающе, однако во всём его внешне суровом виде так и сквозила хитринка.

— Я уверена, что ты этого не сделаешь, — Кэролайн мотнула головой, пытаясь сбросить с себя оцепенение, и со всей храбростью, на которую сейчас была способна, посмотрела в его светло-карие глаза. Подсознательно она чувствовала, что сейчас Клаус играет с ней, желая выведать её истинные мысли о нём, так тщательно скрываемые, а потому переняла его игру, бросив ему вызов, в то время как каждая клеточка её тела кричала лишь об одном: ну коснись же меня, обними, сделай своей!

И вновь, будто услышав её немой призыв, Клаус наклонился к самому её уху и шепнул:

— А ещё я могу сгрести тебя в охапку и утащить на край света. Прямо сейчас.

— Да... — лёгкое, короткое слово вырвалось против воли, но острый слух гибрида мгновенно уловил его. Клаус торжествующе и — о боже, неужели счастливо? — улыбнулся. А Кэролайн ни капельки об этом не жалела и лишь кивнула в подтверждение. В следующий же миг её подхватили на руки, прижали к сильной груди и унесли в неведомом направлении с такой скоростью, которая полуторагодовалому вампиру и не снилась.

Она отвечала на его поцелуи с жаром, какого никогда не подозревала в себе, а его настойчивые губы с каждым мгновением требовали всё больше и больше. Она царапала его спину, ещё больше разжигая в нём и без того рвущееся через край желание, а его руки ласкали её тело — нежно, умело, именно так, как она мечтала. И всё же эмоциональное потрясение взяло верх над физическими ощущениями. Быть в его объятиях, знать, что он хочет её, что она нужна ему, признаться себе наконец, что она давно ответила взаимностью на его чувство...

— Я люблю тебя, милая, — прошептал Клаус, зарываясь лицом в светлые волосы, вдыхая их неповторимый аромат, впитывая в себя её всю.

— Люблю тебя... — эхом повторила Кэролайн, и счастье признания захлестнуло её горячей волной. Всего два месяца назад Клаус сказал ей, что надеется стать её последней любовью. Тогда она отнеслась к этому с излишним скептицизмом, который всегда так и лез наружу, стоило Клаусу оказаться рядом. Ну да, нужно ведь было чем-то прикрывать свою увлечённость этим восхитительным мужчиной, непонятно почему обратившим внимание на неё, несмышлёную девчонку, которая младше его раз в пятьдесят.

А он догадывался обо всех её сомнениях и хотел навсегда избавить Кэролайн от лишнего груза, а потому вновь затянул её в пучину своей так долго сдерживаемой страсти. Прошло совсем немного времени, прежде чем спальню в особняке Майклсонов разразили два измождённых стона.

А потом ещё и ещё.

Они никак не могли насытиться друг другом, продолжая дарить поцелуи и ласки, больше не тратя времени на слова и только шепча — или выкрикивая — имена друг друга. Он без устали повергал её в исступлённое блаженство, вырывая из груди сладкие стоны, которые заводили его ещё больше, заставляя повторять всё опять и опять...

Он оставил её в покое только на рассвете, когда она, уставшая и приятно измученная, посмотрела на него умоляющим, опьянённым и слегка безумным взглядом. Уже сквозь сон она ощутила его руки, крепко обнявшие её и ревностным, почти собственническим жестом притянувшие к себе, и последней мыслью было одно: утром она первым делом сообщит Клаусу, что принимает его предложение показать ей весь мир.