Семейная традиция (гет)

Антонина

— Совсем растолстела! Учти, если к двадцатому следующего месяца не похудеешь — на конкурс не поедешь.

Мы с подругой сидели на кухне и пили чай с конфетами. Она то и дело передразнивала Марию Михайловну и смеялась. Ей то что! У Зинки идеальная фигура и нет ни грамма лишнего веса, а мне надо срочно садиться на диету и начинать худеть как можно скорее и эффективнее.

— Расслабься, Тоня, — Зина отодвинула кружку от себя и облокотилась на стол. — Перестань сладкое есть, а то ты его трескаешь днями напролет.

— Легко сказать, — я обиженно отвернулась. Я не представляю свою жизнь без сгущенки и мармелада, а она говорит мне: «просто перестань». — Я сладенькое люблю. У меня глюкозы в крови мало!

Я еще с самого детства таскала у деда из шкафа конфеты, а мама лишь говорила «Организм требует. Лишь бы аллергии не было, а так все нормально». С тех пор со мной всегда есть пачка мармелада или шоколадных печенек, которую я уминаю где-нибудь после тренировки. Но с тех пор, как Мария Михайловна прознала об этом деле, тренер не спускает с меня своих глаз и вечно подначивает насчет моей пристрастии к сладкому. Она постоянно твердит, что я слишком много его ем, и уже как три месяца заставляет похудеть, а сегодня вообще — ультиматум выдвинула. Делать-то нечего, к соревнованию мы усердно готовились около года, поэтому придется пожертвовать на время вкусностями и перейти на чай с сахаром.

— Хорош ныть! С сегодняшнего дня либо ты не ешь сладкое, либо я натравлю на тебя Фунтика, и он будет бегать за тобой по двору целый час, — подруга указала на своего пса. — А он может, поверь мне. Тогда мигом лишние килограммы сбросишь.

— Ага. А вместе с ними я отброшу и коньки.

Сегодня я должна идти к родителям Кеши, но сейчас подумываю отказаться — тетя Настя знает про мою неисчерпаемую любовь к пряностям и наверняка приготовит что-нибудь вкусненькое, я тогда точно устоять не смогу! А Кеше как об этом сказать? «Я решила перестать есть сладкое»? Тогда он скажет, что инопланетяне промыли мне мозги. Вот задачка...

Иннокентий

— Пап, может, ну ее, традицию эту? Кондитер отказался запекать кольцо в торте, назвав это извращением нынешней молодежи.

— Найдем другого! — папа был непробиваем, как таран. — На крайний случай, Настя сама сделает.

— Мама сказала, что ушла к подруге. Они там сериал какой-то смотрят. Да и не сказал я об этом ей еще!

— Как!? — отец так удивился, что подпрыгнул в кресле и выронил очки. — Ты матери родной не сказал о том, что Тоне предложение делаешь? Совесть-то имей, разгильдяй!

У нашей семьи есть довольно странная традиция запекать обручальные кольца в тортах. Нет, я совершенно не переживаю, что Тоня не будет его есть — она у меня такая, что может умять огромный торт за час — просто кондитеры этого времени не очень чисты на руку и могут забрать колечко себе, а потом сказать: «Вы драконы что ли, что кольцо проглотили? Как мы, такие честные и хорошие, могли его украсть? Вздор, ложь и клевета!». Чтобы мама его пекла я не хочу — она и так устает очень сильно, а тут ее еще этим тортом нагружать. Отец же строго настрого запретил мне отходить от традиции, «которая создавалась еще моими прадедами!». В лучшем случае он отправит меня спать на балкон, в худшем — в гроб. Шучу, конечно.

* * *

Я объездил полгорода в поисках кондитера, готового запечь в торт обручальное кольцо и сделать это в максимально короткие сроки. И нашел.

— Э-э, здравствуй! — это оказался армянин Арарат. Сейчас он поглаживал свои усы и вопросительно смотрел на меня. — Чего хочешь, друг?

— Да мне бы в торт кольцо... — начал было я, а Арарат мигом захлопал в ладоши.

— Вах, предложение делать собираешься, да? Сейчас все мигом сделаем. Давай сюда свое кольцо, дорогой!

Против армян я ничего не имею и, пытаясь лишний раз не накручивать себя, все-таки отдал кольцо Арарату. Затем он с улыбкой провел меня в подсобное помещение, где расположилась очень уютная комната: мягкие диваны а-ля восьмидесятые, кресла, деревянный стол, телевизор и большой ковер на стене, куда ж без него.

— Нарине, Ануш! Садитесь чай пить с... — он выжидающе посмотрел на меня.

— Кеша я, — неуверенно сказал я и сел. — Может, я лучше дома подожду?

— Ой, да ладно тебе! Сейчас чайку попьете, а торт уже и готов будет.

Пока торт находился в печи, мы успели выпить чайник чая, а Арарат рассказал множество историй из своей жизни. Это, конечно, интересно, но Тоня должна быть уже у нас, а если мама домой еще не вернулась после просмотра своих бесконечных индийских сериалов, где все танцуют и плачут, то папа наверняка расскажет ей все. Это же папа!

— Торт готов! Доставочку организовать? — Арарат вынес средних размеров торт в коробке. — Нет? Ну, тогда смотри. Вот здесь, — он указал на место, где на торте располагались зеленые листочки, — кольцо. Лежит нормально, по идее все должно быть хорошо.

— Спасибо вам, — я улыбнулся и взял коробку в руки. — Деньги я Ануш отдал. Все, поехал я, а то, не дай бог, случится чего.

— Адресок-то свой нам скажешь?

Арарат и его семья оказались довольно хорошими личностями, и я быстро написал на бумажке наш адрес, еще раз попрощался и поспешил домой.

* * *

— Тоня, привет, — Тоня, как и ожидалось, уже сидела на кухне и зузила вхолостую чай. — Как тренировка?

— Нормально, — как-то грустно ответила она и вздохнула. — Где тетя Настя?

— Смотрит индийские сериалы у соседки. У нас этот канал по папиной просьбе заблокировали, — я поставил на стол торт. — Торт будешь?

— Нет, не буду, — она помотала головой.

Это еще что такое? Я не понял? Ее выловили инопланетяне и промыли мозг? Куда делаcь та Антонина Семенова, которая готова уничтожить все сладкое в радиусе километра? Что мне делать-то теперь?

— Ну, кусо-очек хотя бы, — я отрезал ту часть, где по словам Арарата находилось кольцо.

— Не буду. Тем более, я после шести не ем, — Тоня продолжала упорно отнекиваться.

— И с каких это пор? — я скептически поднял бровь. Поверить в то, что Тоня, которая любит поесть по ночам, решила не подпитывать себя энергией после шести? Никогда!

— С сегодняшнего дня, — она уныло вздохнула.

— Кусочек всего, Тонь, — я пододвинул тарелку с тортом к ней и поставил на стол кружку с чаем. — Тоня, не строй из себя черт знает кого. Я же знаю, что ты его хочешь, — сказал я таким заискивающим тоном, на какой был только способен.

— Да не буду я!

— Ешь.

— Кеша, еще раз так скажешь, и я кину этот торт тебе в лицо.

— То-о-оня-а-а...

— Отстанешь ты от меня со своим тортом или нет? — Семенова сверкнула глазами и посмотрела на меня так, словно собиралась достать из кармана молнию и всадить мне ее куда-нибудь поглубже.

— Ешь торт, дура, я предложение тебе сделать хочу!

Антонина

Дура? Он меня дурой назвал? Серьезно? Ну, все, держись! Готовься к медленной и мучительной смерти, Игнатов!

Я пропустила все его дальнейшие слова мимо ушей, и вскоре торт был мягко отправлен Кеше в лицо. Он сразу же замолчал. Не торт имею в виду, а Кешу. Хоть одно хорошо. Иннокентий что-то пропыхтел и отвернулся. Мало того, что обзывается на ровном месте, так еще и обижаться собрался?

В дверь настойчиво позвонили, Аристарх Иванович (отец этой непонятной пародии на мужчину, который девушек обзывает) открыл ее и впустил гостей. Вошедший человек так сильно топал, что пол начал немного дрожать.

— Кеша-джан, это что такое? Что случилось? — в кухню просунулась чья-то голова, к Игнатову подошел какой-то кавказец и посмотрел на меня. — Ты его дослушала хоть? — я помотала головой. — Вот глупая женщина, а!

Господи, что тут происходит? Сначала торт, теперь какие-то армяне странные...

— Сами вы глупые! — я встала и собралась уже было идти, как усатый дядечка силком усадил меня на стул.

— Кеша, договаривай давай, — он кивнул Игнатову, пока тот старательно убирал с лица торт. Несмотря не это Кеша рассмеялся и, встав передо мной на колено, сказал:

— Тоня, я предлагаю тебе свою руку, сердце и все прилежащие к нему органы. Ты выйдешь за меня? Только давай без агрессии на этот раз, — он шутливо прикрылся руками.

— Э-э-э, — сказать, что я впала в прострацию, значит ничего не сказать.

Что он там сказал? «Ешь торт, дура, я предложение тебе сделать хочу!»? Точно! А я еще торт в лицо ему кинула. Стыдно даже как-то.

— Да согласна она, согласна, — снова сказал усатый дядя-по-виду-армянин. — Миссия выполнена! Свадьбу устроим через месяц, я уже родственникам из Сочи позвонил.

Какие родственники? Какой Сочи?

— Это Арарат, — Кеша понял мой немой вопрос. — И это он, кстати, кольцо в торт запекал.

На кухню протиснулась тетя Настя, и я представляю ее удивление при виде этой картины: стоит какой-то незнакомый армянин; сын сидит почти на полу с измазанным в торте лицом; и Тоня, которая до сих пор ничего не понимает.