По ту сторону пустоты (джен)

— Как хочешь, мое дело предупредить, — чуть раздраженно бросил капитан. — Думай быстрее, вылет через десять минут.

Аллония почувствовала легкий всплеск его нетерпения, усилившийся в ее восприятии. Неудобно иногда быть энерджиком — эмпатия как дополнительный бонус сильно сбивает с толку, если ее вовремя не приглушить. До вылета оставалось десять минут, этот грузовой корабль был единственным попутным, который в ближайшее время отправлялся на Ноторан, куда ей требовалось, времени ждать пассажирский уже не оставалось, и цена казалась до смешного низкой — капитаны грузовых кораблей никогда не брезговали полулегальными пассажирскими перевозками, цены на которые устанавливали по собственному усмотрению, и казна этих денег не видела… но. Но было существенное «но». Кем нужно быть, чтобы лететь по кратчайшему пути в этом направлении?

— А обязательно проходить через туманность Геликс? Черт возьми, кто в здравом уме по доброй воле согласится лететь в космический Бермудский треугольник?! — в сердцах спросила Алли.

— Какая тебе разница? Не одной тебе нужно срочно срезать путь, — отмахнулся капитан и покосился на часы на пластинке-коммуникаторе. — Идешь, нет?

Аллония взглянула ему в лицо снизу вверх. Светлые серо-голубые глаза смотрели устало, в изгибе тонких губ чудилась такая же усталая насмешка. Она усилила эмпатию на пару секунд. Ну да, для него она — беспокойная и наверняка недалекая блондиночка, едва вышедшая из подросткового возраста, на одной доске с теми надоедливыми заказчиками, которые вечно мнутся, раздумывают и никогда не могут определиться сразу, чего хотят. Откуда ему знать, какая она на самом деле. Неудивительно.

Прислушалась. Этот человек явно тоже очень спешил, как и она. Спешка и нетерпение пронизывали все его мысли, а над всем этим довлело едва заметное обреченное безразличие. Типичный рабочий. Они, с их контрольными проводками-наручниками, не выбирали, куда лететь, и были крайне ограничены даже в выборе профессии. Ничего подозрительного. А космический Бермудский треугольник, аномальная зона в туманности Геликс… ну подумаешь, там же не пропадают все подряд.

Правда, не пропадают потому, что в последнее время там вообще не проходит ни один официальный маршрут…

Со стороны экипажа этого корабля опасаться было нечего. Рабочие не могли причинить ей вреда благодаря все тем же контрольным наручникам. А время поджимало. Аллония решилась:

— Хорошо. Сколько?

— Сто двадцать, — буркнул капитан. Свернул протянутые ему деньги — за полулегальные перевозки только наличный расчет — и сунул в карман потрепанной рабочей куртки. — Через пятнадцать минут будем на месте. С командного пункта никуда не уходить.

Он сделал приглашающий жест.

— С командного пункта? — Алли слегка удивил военный термин на грузовом корабле. И сам корабль, стремительный, какой-то хищный, не очень походил на обычные неуклюжие грузовые тяжеловозы…

— Когда-то это был боевой крейсер, — пояснил капитан. Дверь бесшумно опустилась за их спинами. Владелец странноватого транспортного средства быстро зашагал куда-то вглубь, и Аллонии ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Он так и не представился. А впрочем, через пятнадцать-двадцать минут, если все пройдет гладко, их пути все равно разойдутся. Так какая разница, как его зовут?

Она устроилась на одной из скамей, окольцовывавших овальное помещение КП в несколько нисходящих полукруглых рядов. Эту сердцевину корабля, видно, не затронуло переоборудование, и на всем лежал отпечаток армейской планировки. Дымчато-серые стены, такого же цвета приборы и встроенная мебель, эмблемы Вооруженных сил Атлантического Союза, разноцветные огоньки панели управления. Пониже скамей в противоположных концах помещения обзор преграждали трибуны-полуотсеки — автономные информационные стенды, рассчитанные на ставку крейсера. Они располагались рядом и были разделены символическими перегородками, которые оставляли полуотсек почти открытым и скрывали от посторонних глаз только информацию, выводимую голограммой над стендом.

Но здесь все это давно не использовалось. Немногочисленная, всего из трех человек, команда крейсера-грузовика скользнула по Аллонии невнимательными взглядами, и на этом их интерес иссяк.

Алли еще раз прислушалась к собственному сознанию. Будучи энерджиком, она владела множеством экстрасенсорных техник. Смутные и в то же время безошибочные картины будущего входили в «комплект». И теперь, когда на нее не давила спешка и необходимость поскорее определиться, она ощутила некое противоречие в появляющихся в голове прогнозах.

Внутренний голос подсказывал, что полет завершится благополучно. Но какая-то непонятная тревога не исчезала. Неужели сквозь броню всезнания энерджика пробилось обыкновенное беспокойство простых людей?

Да ладно, что страшного могло быть в планетарной туманности, известной как опасная нестабильная зона, через которую не рекомендовалось проходить кораблям? Вон и грузовой корабль через нее летит, экономя драгоценное время…

Полет завершится благополучно. На Ноторан нужно попасть срочно. Это все, что следует знать. Энерджики видят будущее. Им не пристало волноваться.

* * *

И полет проходил благополучно.

Первые пять минут.

Экран связи на полстены отображал сплошную черноту — в подпространстве не было звезд — и какие-то малопонятные схемы в небольшом квадрате поверх внешней картинки. Капитан, разговаривая с высоким глуповатым на вид парнем из экипажа, бросал на эти схемы беглые взгляды.

Аллония наблюдала за всеми издали. Хотя ей все сильнее хотелось подойти ближе. Ее не оставляло чувство, что с этими людьми она еще увидится. Не раз и не два. Чувство переходило в уверенность -почти-уверенность энерджиков, ощущение, с которым было незнакомо подавляющее большинство обычных людей.

— Входим в туманность, — вдруг заметила полная рыжеволосая девица, сидевшая на верхней, самой дальней скамье. Капитан оглянулся на нее. Весело сощурился.

— Боишься?

— Боюсь, — откровенно призналась рыжая. И с претензией в голосе продолжила: — Я проверяла, из полусотни кораблей отсюда вернулось всего пятнадцать! Только такой придурок, как ты, Фин, может этого не бояться. Ты зачем согласился? Если Рунтару с его командой не хватило ума без приключений довезти аскмий до места и они сели в лужу на каком-то астероиде, то посидели бы там еще полчаса, пока мы не добрались бы до них безопасным путем. Мы вообще не спасательная команда!

— Ну, во-первых, не пятнадцать, а двадцать пять, — спокойно отвечал Фин — Аллония с неожиданным любопытством отметила про себя, что, оказывается, капитана зовут именно так. — Просто многие отмалчиваются и не рассказывают, с чем столкнулись. А во-вторых, нас никто не спрашивал, устраивает маршрут или нет. Сказано — срочно, сказано — направление Геликс-068, и все, вперед.

— Можно подумать, ты когда-нибудь обращал внимание на то, что там «сказано», — недовольно буркнула рыжая.

— Ты меня переоцениваешь, — хмыкнул капитан.

Аллония вздохнула. Рабочие…

Энерджики благодаря своим способностям не поддавались контролю имплантированных наручников и были свободными. Полноценными представителями разношерстного сословия свободных счастливчиков. Сама она держалась от рабочих подальше. Слишком унылой была их жизнь. Вечная занятость, невозможность выбирать задания, въевшаяся в личность покорность — все это производило слишком гнетущее впечатление, особенно для чувствительной Алли. Этот капитан дальнобойного корабля казался не таким уныло-безликим, а члены экипажа вели себя вполне естественно, даже рабская покорность не ощущалась… но все равно рабочие есть рабочие. Энерджики пользовались востребованностью в разных сферах жизни и далеко не только на Земле. Нет, лучше держаться подальше от рабочих. Целее нервы будут.

Первая минута полета сквозь туманность. На самом деле корабль находился не в ее зоне, не в этой среде ионизированного газа, формирующего знакомую картинку пестрого коричнево-голубого «глаза», а в подпространстве, за гранью привычных измерений. Но грань пролегала рядом. Здесь, по соседству, за тонкой нематериальной перегородкой, отделявшей сжатый переход маршрута от нормального космоса, сейчас должен был находиться центр туманности Геликс. Белый карлик, чьи сброшенные некогда газовые покровы образовывали то, что с началом эры космических путешествий почему-то оказалось аномальной зоной, в которой пропадали корабли. И до выхода из нее еще…

Внезапно экран ярко вспыхнул беловатым светом. Рыжеволосая девица взвизгнула от неожиданности, даже капитан чуть вздрогнул, прежде чем кинуться к пульту управления. А Аллония вдруг почти физически ощутила, как притупившееся беспокойство взвивается внутри порывом тревожного ветра и опадает, оставляя безмятежность свершившегося.

Да, именно так, подумала она. Свершилось. То, что даже ее обостренная до предела интуиция только подозревала, перешло из разряда маловероятного в число реальных фактов. Вот они, факты. Те самые, которые не давали покоя с начала полета.

Вместо сияния на экране теперь лихорадочно метались какие-то тонкие полосы, черные, белые, сероватые. Алли не знала, в чем дело, но панику экипажа чувствовала уже без всяких усилий. Снова прислушалась.

Что-то не то с маршрутом. Что-то совсем не то с маршрутом, и команда это понимает. А капитан… Она нашарила сознание Фина. А капитан сосредоточенно пытается выровнять корабль. Удержать его от падения в… дальше осознание обрывалось, и снова шли показатели и координаты. Стабилизировать орбиту… Орбиту? Какая орбита в подпространстве? Что все-таки происходит?

Даже у энерджиков были границы знаний. Даже телепат не мог понять, о чем речь, если не знал ничего о предмете, занимающем считываемые мысли. Аллония не выдержала, вскочила и подбежала к столпившемуся у экрана экипажу.

— Что случилось?

Ее не слышали. Все заглушил голос рыжей:

— Фин, нас что, выбросило из подпространства?

— Выбросило. — Капитан наконец оторвался от панели управления и повернулся к своим, отступая от начавшей ругаться девицы на шаг и рефлекторно прикрывая ладонью ухо. Аллония фыркнула: голосок у рыжеволосой был и правда пронзительный. — Точнее, выдернуло… Ярем, заткнись! — прервался он. — Свое ценное мнение выскажешь позже… Хотя что я вам объясняю, на экран посмотрите.

Фин отошел в сторону. Команда послушно уставилась на экран, где теперь виднелись звезды, клочья ионизированного газа — край туманности и…

И что-то еще. Черное, медленно пульсирующее, чуть заметно вращающееся… далекое, окруженное клубящейся дымкой.

У стоящего рядом русоволосого парня с нервным лицом вырвалось бранное слово. Фин усмехнулся почему-то с оттенком злорадства. Аллонии почудилось, что он смотрит на свой экипаж с едва ощутимым снисходительным пренебрежением. Таким завуалированным, что оно чувствовалось только самым краешком ее обостренного восприятия. Но впечатление мгновенно забылось, вытесняясь новыми, когда Ярем воскликнула:

— Это же черная дыра!

— Черная дыра, — со вздохом подтвердил капитан. — Хотя на ее месте должна быть звезда. Обычный белый карлик. Эта дыра, кажется, побольше…

— Один вопрос. Как?! — поинтересовался парень с глуповатым выражением лица. — Белый карлик не может стать черной дырой мгновенно, мать его. Не может! У нас что-то с экраном…

— Все с ним нормально. По картам здесь до сих пор белый карлик. Вот только в реальности нас выдернуло из подпространства на орбиту вокруг черной дыры, — дав команде полюбоваться на достойный стать «астрономической картинкой дня» пейзаж, Фин вернулся к пульту управления, и показатели в развернувшейся в воздухе голограмме начали сменять друг друга с такой скоростью, что невозможно было успеть разобрать хоть что-то. Однако капитан, похоже, проделывал все манипуляции на автомате. Картинка на экране окончательно стабилизировалась. Тут Аллония встряхнулась:

— Если мы видим дыру так близко, значит, мы совсем рядом. Нас должно тянуть туда со страшной силой!

— Правильно, — поднял голову капитан. — Нас и тянет. Я выровнял орбиту, но это мало что даст. Она будет сужаться, и быстро. Если нас не вытащат, окажемся в черной дыре через пару месяцев.

— Что? — взвизгнула Ярем. Фин опять прикрыл ухо рукой.

— Это невозможно, — упорствовал парень с лицом тугодума. — Здесь нет черной дыры. Они не появляются ниоткуда. Кайо, ты что-то путаешь.

А фамилия хозяина корабля — Кайо, значит. Алли поймала себя на мысли, что эта команда интересует ее все больше.

— Да вот результаты сканирования ближнего космоса, смотри, если не веришь, — бросил капитан. — Мы с этой орбиты сами не вырвемся, мощности не хватит. Я отправил сигнал бедствия… вернее, связную капсулу, потому что никакой сигнал такая гравитация не выпустит.

— Как это не выпустит? — возмутилась Ярем, прикрыла глаза, и стало ясно, что она была трансгуманоидом. Связываясь со всемирной сетью через свои имплантированные компьютеры, подсоединенные к нейронам, они часто выглядели именно так, если требовалось сосредоточиться. Обычно любая информация была всегда с ними — стоило только заинтересоваться чем-то, и компьютеризированный мозг отправлял запросы автоматически, на уровне рефлексов. По крайней мере, Аллония знала это по их рассказам, потому что организмы энерджиков отторгали подобные импланты. А вот здешний капитан, судя по всему, остался консерватором, для него недостатки трансгуманизации перевешивали достоинства. Иначе он бы первым делом попытался подключиться к всемирной сети…

Но не прошло и нескольких секунд, как Ярем распахнула глаза и пораженно выдохнула:

— Нет доступа! С ума сойти!

— Черная дыра рядом. А значит, она не выпустит никакой исходящей информации, — подтвердил Фин.

— А связную капсулу выпустила? — недоверчиво уточнил нервный парень.

— С капсулой проще, с корабля можно смоделировать ее траекторию и использовать гравитацию дыры для разгона, — сообщил Фин. — С самим кораблем так не получится. И я не уверен, что капсула все-таки вырвалась из зоны притяжения. Ее могло затащить обратно на полдороге.

— Используй ускорение, — неуверенно сказала Ярем, поглядывая то на дыру в короне мерцающей дымки, то на капитана, вальяжно прислонившегося к пульту управления. Осветительный контур под потолком командного пункта вдруг мигнул, и свет чуть померк. Фин поднял глаза, всмотрелся в потускневший прибор, но промолчал. Аллония ощутила его непонимание… и равнодушие к этой бытовой мелочи. Сейчас его мысли занимало что-то другое, но пока что такое расплывчатое, что она не могла точно определить. Легкий страх, смешанный с досадой, неприятие… вот только чего? Нежелание… нежелание делать что? И решимость сделать это неизвестное что-то, если понадобится. Подозрение, что все же понадобится. И все это за маской внешнего настороженного спокойствия…

Она почувствовала приступ сильного головокружения и пошатнулась. Капитан мгновенно оказался рядом и успел подхватить Алли под руку, не давая упасть. Она мысленно отругала себя. Нечего пастись в чужом сознании, это чревато побочными эффектами.

— Отлично, еще и больные на корабле, — ядовито заметила Ярем. Аллония тряхнула головой, усилием воли заставляя себя стоять прямо. Она временно выключила эмпатию, чтобы не провоцировать новых приступов, но настроение наглой девицы и без того легко определялось. Давненько Алли не сталкивалась с откровенным презрением…

— Ярем, заткнись, — в очередной раз устало буркнул Фин и внимательно взглянул на Аллонию: — Что-то серьезное?

— Нет, все нормально, — ответила она, но руку не высвободила, окружающее все еще плясало перед глазами. Расплата за излишнее любопытство.

— Так что делать будем? — подал голос нервный парень, беспокойно моргая. Команда отвлеклась от Аллонии и опять уставилась на экран, где черная дыра все так же завораживающе и почти незаметно на первый взгляд пульсировала… или это был только обман зрения?

— Сейчас ты при всем желании ничего не сделаешь, — откликнулся Фин. — Ждем ответа с Земли. Но если до утра за нами ничего не пришлют, то капсула сгинула и на связь с Землей можно уже не надеяться.

— И что тогда делать? — допытывался парень.

— Не паникуй раньше времени, — отрезал капитан. — Капсула должна долететь.

— Рунтару с компанией конец, — заметил другой член экипажа, тип с туповатой физиономией. — Интересно… Они и без капсулы должны были заметить, что нас нет. И прочесать маршрут. И найти!

— Причем давно, — ответил третий. — Мы вылетели час назад. Прошли все мыслимые сроки. Маршрут короткий. Если бы нас могли засечь, то давно бы нашли.

— Еще найдут, — уверенно сказал Фин.

— Как я ненавижу ждать! — заявила Ярем, сердито отворачиваясь от черной дыры. Легко вскочила с ногами на нижнюю скамью, уселась на среднюю и откинулась на верхние, лениво развалившись в такой расслабленной позе, что со стороны выглядела даже неприятно.

Это словно стало сигналом перестать всматриваться в экран. Экипаж разошелся по командному пункту, заметно мучась от безделья. Уйти — значило лишить себя информации, а информация не поступала, и все оставалось по-прежнему… Разговоры не клеились, все то и дело косились на экран, но не видели ничего нового, раздраженно отворачивались и прятали за попытками болтать заметный невооруженным глазом страх.

И лишь Аллония наконец смогла удовлетворить свое любопытство не только путем исследования чужого сознания. Она узнавала об этом экипаже все, что могла, хватаясь за любую деталь. Она выяснила, что нервного парня звали Клэйтон, а глуповатого — Валентайн, и что последний — вовсе не так глуп, как кажется… С холодным интересом познакомилась поближе с Ярем, и та уже не пыталась язвить, хотя Алли как будто даже не гипнотизировала ее, экономя силы… Фин наблюдал за всем этим издали, стоя у панели управления, но о нем Аллония уже и так узнала, что хотела. Типичный рабочий, который, попав в сложную ситуацию, не знает, что делать, потому что некому отдать ему указание. Таких рабочих она повидала на своем веку много, и при всем разнообразии их характеров и личностей одна черта объединяла всех. Покорность и неспособность действовать самостоятельно. Аллония вынесла вердикт и забыла, хотя ей все еще казалось, что знакомство с этой командой только начинается.

Вот только о каком начале могла идти речь, если все происходило на орбите у черной дыры?

И не продолжится ли знакомство уже… за пределами мира живых? Алли чуть не фыркнула, но быстро посерьезнела. Энерджики могли предвидеть многое за единственным исключением — все, кроме собственной смерти. А что, если уверенность в благополучном исходе — это парадокс-обманка?..

* * *

К ночи ничего не изменилось. Темы для разговоров были исчерпаны. С тех пор, как мысль о вероятности обмана восприятия пришла в голову, Алли уже не могла думать ни о чем другом. Получается, все попытки спрогнозировать свое собственное будущее до сих пор были бесполезными? И хорошее предчувствие оказывалось правдивым случайно, потому что ей просто везло? Ведь ни один энерджик еще не смог предсказать свой конец…

Аллония с грустью вспомнила о мистере Драмме. Это к нему, своему старому учителю, она так спешила. Попрощаться. Она почувствовала, что часы профессора сочтены, и почти сразу же на связь вышла его дочь. Сказала, что Драмм звал свою бывшую ученицу. Хотел что-то сказать, увидеть ее перед смертью, но теперь она уже опоздала… да, опоздала, и хорошо, если самой удастся выбраться.

Беседа окончательно заглохла. Кто-то зевнул. Усталость брала свое.

— Ладно, я спать, — бросила Ярем, поднимаясь. — И я очень надеюсь, что к утру выяснится, что твоя связная капсула долетела до Земли, Кайо, и нас вытащат, иначе…

— Иначе что? — насмешливо переспросил капитан. — Собираешься мстить за неудачу лично мне?

— Я почти уверена, что все произошло по твоей вине, — совершенно серьезно буркнула Ярем.

— Конечно, по моей, — подтвердил Фин с мягкой издевкой. Аллония поморщилась. Как бы уверенно он ни держался, она уже успела просканировать его сознание. Типичный рабочий не способен на самостоятельные действия. И если спасательная команда не найдет корабль, — кстати, как он хоть называется?.. — то всем пятерым суждено болтаться на этой орбите еще два месяца, медленно перемещаясь все ближе и ближе к черной дыре. Но смерть от нехватки ресурсов наступит еще раньше. Вряд ли здесь есть такой большой запас воды и пищевых концентратов, не говоря уже обо всем остальном… Хотя как знать. Но в любом случае, если капсула не долетела до Земли, ничего хорошего ждать не приходилось.

А с другой стороны, каких именно «самостоятельных действий» она хотела? В такой ситуации действительно ничего не поделаешь.

— По кораблю не бродить, — сказал капитан, показав Аллонии выделенную ей каюту. — Только до командного пункта и обратно.

Алли хотела было поинтересоваться, почему и что страшного может произойти, если нарушить запрет, но промолчала. Сейчас ей требовалось остаться в одиночестве и сосредоточиться. Полностью сконцентрироваться на своих предчувствиях и ощущениях. И как можно точнее определить, чего все-таки ожидать от будущего.

* * *

Темно-бежевые стены. Пол на пару тонов темнее. Откидная кровать, на стене — голографический компьютер с крохотным системным блоком, который упрямо отказывался включаться, — все-таки близость черной дыры ощутимо влияла на приборы корабля, хоть капитан и предпочитал это пока что игнорировать. Небольшое помещение, все шкафы и прочие хранилища для имущества встроены в стены и скрыты от глаз. Минимализм, строгость, армейская безликость, подчеркнутая так и не сведенными с немногочисленной мебели эмблемами Вооруженных сил. Прохлада, тусклое освещение… Алли не могла и предположить, что придется ночевать на борту. Но почему же все-таки предчувствия ее обманули? Благополучный исход… Какой благополучный исход, если они застряли в космическом Бермудском треугольнике? Не зря, получается, здесь пропало столько кораблей.

Доверилась интуиции, называется…

Она мерила шагами каюту. Потом остановилась, глубоко задумавшись. Остановилась и так и осталась стоять, а мозг лихорадочно перебирал варианты.

Как ни крути, а связная капсула, крохотная ракета, предназначенная для экстренных случаев, оставалась единственной надеждой. Если действительно удалось использовать корпус корабля и заставить гравитацию черной дыры сработать на выталкивание с его помощью, то сообщение о бедствии должно было уже добраться до Земли. Если нет… а если нет, все было ясно и без дальнейших умозаключений.

Аллония попыталась еще раз заглянуть в собственное будущее. И впервые испугалась — классически, до дрожи и холодного пота, — когда поняла, что не видит там ничего. Попыталась обмануть внутренний закон, гласящий, что энерджик не может предсказать свою судьбу, переключилась на экипаж корабля. Тот же результат. Для судьбы, той самой, планы которой Алли сейчас пыталась выведать, пять жизней уже успели сплестись в одно будущее.

Страшно. Она непростительно положилась на интуицию. Так нельзя. Нельзя… но ей слишком хотелось успеть попрощаться с профессором.

А теперь, возможно, они встретятся совсем скоро…

Аллония бездумно обвела глазами каюту. Подумала о капсуле. О черной дыре. О капитане. О его странной решимости, увиденной в глубине сознания и не прорывающейся наружу. О странном спокойствии. О странной для рабочего иронии.

И вдруг поняла.

Связная капсула. Да какая капсула, черт возьми? Она наверняка давно уже там, в небытии, в недрах черной дыры, если, конечно, у сингулярности есть недра. Как можно было сразу не сообразить?

Алли выскочила из каюты и бросилась на командный пункт.

* * *

А на командном пункте было холодно, полутемно и пусто. Неожиданно. Ведь если она не ошиблась, капитан должен сейчас быть здесь. Если она не ошиблась в причинах его решимости… а она очень хотела не ошибиться, пусть даже это и оказалось бы последней правильной догадкой в ее жизни.

Хотя бы сейчас увидеть, что рабочие бывают не только нерешительными и трусливыми амебами.

Но она оказалась права. Фин был здесь, просто в помещении стало так темно, что он в своей неяркой и неброской одежде попросту сливался с окружающими предметами. Дымчато-серые стены, тусклый экран с черным космосом… и капитан, неподвижно всматривающийся в безжизненную пустоту за бортом.

Услышав шаги, он обернулся, и уголки его губ приподнялись в легкой невеселой улыбке:

— Не спится?

— Ты этого не сделаешь, — сказала Аллония, переводя взгляд на черную дыру в полупрозрачном облачке газа.

…И сейчас, если она правильно все истолковала, должно последовать подтверждение…

Улыбка капитана стала чуть шире. Безрадостная, но в то же время светлая, вызывающая подсознательное желание улыбнуться в ответ… хотя это, скорее всего, связано не с настроениями.

— Как ты догадалась?

— Я энерджик, — сообщила Аллония. Фин понимающе кивнул, а она продолжала: — Хотя твои намерения было не так уж легко прочитать. Ты почти обманул меня своей растерянностью и нерешительностью. Это потом я поняла…

— Я не собирался никого обманывать. Просто это будет самым легким путем. О том, что связная капсула никуда не улетела, ты тоже догадалась?

— Да. И о том, что ты весь вечер лгал экипажу. Кстати, почему они так легко поверили в возможность спасения?

— Они мне доверяют, — отозвался капитан. — Иногда злятся, иногда обвиняют во всех грехах, иногда просто ненавидят… и доверяют. Они знают, что я всегда выполняю обещанное. И если пообещал, что капсула долетит…

Алли помолчала, снова всматриваясь в дыру. Непонятную, нелогичную черную дыру, которой не должно было существовать.

— Я рада, что ошиблась, — сказала она наконец. — Для такого тоже нужна смелость. Я рада, что не рассмотрела ее сразу.

— Странные у тебя поводы для радости, — пожал плечами Фин.

— Мне говорили, что я странная.

— И ты думаешь, это действительно оптимальное решение?

Вопрос остался без ответа.

Фин медленно положил руки на панель управления.

— Лучше так, чем два месяца мучительного умирания, — шепнула Алли в темноту. — Давай…

Капитан молчал, но она знала, что он снова улыбается этой своей непостижимой, невеселой и светлой улыбкой там, во мраке, в который погрузился командный пункт.

А потом он провел ладонью по сенсору и запустил ускорение. Прямо в направлении черной дыры.

* * *

Тоннель со светом на конце. Врата рая. Пещеры ада. Лицо профессора Драмма. Руки акушера и новая первая колыбель. Утопическая нирвана. Небытие и несуществование. Аллония ожидала любого из этих вариантов, а за то мгновение, что корабль преодолевал расстояние до черной дыры, успела вспомнить еще несколько и мимолетно с досадой отметила про себя, что сформулировать воспоминания уже не успеет. Как и не успеет больше ничего… Но после этого нужные образы все-таки выстроились в голове, в мыслях появлялись новые и новые теории жизни после смерти, а ничего не происходило, и она недоуменно огляделась.

И увидела все тот же мрак, темные очертания скамей, перегородок, полуотсеков, черноту на экране связи, а рядом с собой — удивленно всматривающегося в изображение Фина. Только картинка на экране кардинально изменилась.

Пропала черная дыра, бледные облака и коричневатый край туманности Геликс. Вместо этого треть площади занимала темно-голубая с зеленым планета, которую можно было бы принять за Землю, если бы не аномально насыщенная синева вод, переходящая в лиловый и индиго, и не темно-серый цвет облаков в атмосфере. Это была какая-то другая планета, явно не Земля… но откуда она взялась?

Аллония поняла, что гибель откладывается. Если повезет — даже на несколько десятилетий.

Она раскрыла рот, собираясь задать риторический вопрос, но не успела. Система связи ожила, нагло вывесив голографическое окошко прямо по центру перед экраном, и впервые за все это время принимала сообщение, а не безуспешно пыталась его отослать.

Фин ответил на сигнал. И первым, что послышалось из окошка связи, был… хохот.

Визгливый, неудержимый, скрежещущий, какой вряд ли могло издавать человеческое существо. Но это совершенно точно был хохот. Ненормальные инопланетяне? Хотя на этой планете смех мог и не равняться земному. Он мог обозначать совсем другие эмоции… теоретически.

Вслед за хохотом зазвучали непонятные слова, произнесенные таким же визгливо-скрежещущим бесполым голосом. Все-таки инопланетяне. Алли в очередной раз пожалела, что организмы энерджиков не принимали имплантацию. Всех языков не выучишь, со встроенным переводчиком удобнее, и не обязательно делать мозг доступным, переводчики, как правило, не подключены к всемирной сети. Ими пользовались даже консерваторы… Она наплевала на перспективу нового приступа головокружения и бесцеремонно влезла в сознание к Фину. Интересно же, что это за планета и что вообще случилось.

— Достойный исход, — заявил голос. — Вас мы отпускаем.

— Исход? Космический Бермудский треугольник — ваших рук дело? Кто вы такие? — поинтересовался капитан крейсера-грузовика.

— Как-как? Треугольник? Называйте как хотите, земляне. Мы предпочитаем наименование «коридор мужества», — сказал инопланетянин. Аллония недоуменно хмурилась, считывая значения слов прямо из головы капитана. Нет никакой черной дыры? Или дыра была, но эти неадекватные пришельцы научились ею пользоваться? И зачем, в конце концов, им это понадобилось? Она дернула Фина за руку:

— Спроси, что они делают с теми, кто пропал!

— И как вы определяете, кто прошел его, а кто нет?

Из окошка связи донеслось нетерпеливое фырканье. Говорившим, очевидно, начали надоедать расспросы.

— Мы зарабатываем себе на жизнь, — сообщили с планеты. Алли ощутила вспышку веселья Фина. Тот явно догадывался, каким именно образом они «зарабатывают». — Мы создаем ловушки, замаскированные под черные дыры, и наблюдаем за поведением наших гостей. Если они слишком нервничают, мы приходим и успокаиваем их. А в качестве компенсации за свои услуги берем их корабли. Если же им хватает мужества войти в коридор… мы их отпускаем. Уходите с миром, земляне. Вы подарили нам хорошее зрелище. Мы с вами квиты.

— Это вы так развлекаетесь? — обескураженно переспросил Фин.

— Мы не развлекаемся. Мы зарабатываем на жизнь, — нравоучительно поправили с планеты. — А еще краем глаза наблюдаем за вашим загнивающим человечеством и в меру сил помогаем прореживать его ряды. Но вход в коридор становится слишком известным. Пора сменить его расположение. Уходите с миром, земляне. И знайте, если вы кому-то проболтаетесь, — тут скрипучий голос стал угрожающим, — мы найдем вас и… проредим.

Тут Фин не выдержал и расхохотался. Секунду спустя Аллония присоединилась к нему. Слишком комично звучало это «проредим». Для него, по крайней мере. А она сейчас была достаточно глубоко в его сознании, чтобы разделять поводы для веселья.

— Можете смеяться, но примите к сведению, — почти обиженно проворчал бесполый голос. — Коридор откроется спустя три ваших вздоха. И приведет вас туда, откуда вы появились.

Окошко связи исчезло. На планете не стали дожидаться ответа. Видимо, сослужив свою службу в качестве хорошего или плохого развлечения, люди переставали представлять для тамошних обитателей хоть какой-то интерес. Аллония отсоединилась от сознания капитана, снова борясь с головокружением. На экране связи возникла черная дыра.

— Посмотри на часы! — вдруг сказал Фин. Корабль проскочил «дыру»-ловушку за несколько мгновений. — Они вернули нас не только в то самое место, но и в то время, когда выдернули.

Алли только вздохнула.

Разнообразие жизни во Вселенной… Очередные странные инопланетяне со своеобразными понятиями о мужестве, загнивании и способе зарабатывать на жизнь… Пора бы принять это как должное. А ее ждал профессор Драмм. Все еще ждал.

— Вы на какой-то астероид, я так понимаю? — сказала она и, не дожидаясь ответа, прибавила: — Фин… А можете забрать меня с Ноторана на обратном пути?