Сказочки и легенды (джен)

Звезда рок-н-ролла должна умереть без прикола.

Три трети пройдя, удалиться в четвертую треть

Сплин — Звезда рок-н-ролла

Самая нужная вещь, когда зарплату не платят три месяца, бабушкину кошку надо тащить на уколы, из носа течёт, а на улицу без надувной лодки лучше не соваться, — книга Эдди Кокера «Да здравствует миф!» («Viva la myth!», разумеется, меньшим пафосом не обойтись). Рецензия на обложке сообщала, что Эдди Кокер, как положено истинному рок-журналисту, забыл слова «мораль» и «стыд» (вернее, думал, что забыл, поправила она про себя), вызубрил биографии рок-героев, реальных и выдуманных, и помчался нести свет познания в массы жаждущих припасть к рок-н-роллу («и свету цинизма истинного рок-журналиста», добавила она, опять же мысленно). Народу, судя по рецензиям, творение пришлось по вкусу, хотя бы за «правду и богатую палитру рока» автора хвалили. И впрямь, в книжке было всё: романы, измены, гениальные стихи, произведения, после которых творец обречён на гибель; дружба, переходящая в ненависть; секс в самых неожиданных местах и с самыми неожиданными людьми, порезанные до кости руки, кусочки сахара, бутылки водки и виски, таинственные смерти и загадочные исчезновения, безнадёжные влюблённости… Всамделишный рок-н-ролльный пир. Дух книжка захватывала, да и слог автора (или переводчика) был неплохим.

Правда, она так и не поняла, что же Эдди Кокер хотел написать. Справочника по рок-мифологии у него не получилось, о чём с гордостью сообщалось автором на первой же странице. Дарковой сказки рока, как книгу назвали умные рецензенты, она тоже не увидела. Впрочем, критического этюда (спасибо за термин сайту Rock Wave) в книге не наблюдалось точно так же. Книжка была хороша… Всем, кроме безапелляционности автора.

«В мире рока возможно всё, — сообщал тот, — абсолютно всё, кроме обыденности. Кроме нормы, кроме культуры филистеров, кроме истеблишмента. Истеблишмент гибнет, едва рок-н-ролл — настоящий, не эрзац, подаваемый под его видом масс-культом, попадает в ваши души. Рок — над вами. Над обыденностью. Вы можете представить Моррисона, торгующего овощами? Хендрикса, работающего в полиции? Джоплин, подающую кофе боссу? Нет, конечно, нет. Всё это рок-н-ролл. Вы почувствуете его, если эрзац ещё не уничтожил ваш нюх».

Добравшись наконец до бабушкиного подъезда, она перевела дух и задумалась. Зерно правды в этом, разумеется, было, но слишком уж категорично автор отказывал рок-музыкантам в возможности хоть чуточку пожить обычной «скучной» жизнью. Обязательно от начала и до конца быть непонятым, страдающим, трагичным и помереть пораньше, не заслужив, — по Эдди Кокеру, не замаравшись, — в жизни простого человека.

— …даже после смерти, — сказала она и тут же ойкнула. Разумеется, она хотела сказать «после славы», но, кажется, не ошиблась. По мнению Эдди Кокера, так точно нет. Помотав головой, прогоняя ненужные мысли, она, наконец, нажала на кнопку домофона.

Дверь открыл Вова.

— А, привет, — сказал он. — Бабушка твоя на почту ушла, сказала, кошку ты сама поймаешь и в переноску засунешь. — Вова посторонился, пропуская её в квартиру.

— А ты? — спросила она, заходя в прихожую. Вову она не любила, слишком уж он был правильный: милый, улыбается, всегда пожалуйста, помощь ближним, старушкам и молодым мамочкам. Бабушка и её соседки, конечно, наперебой хвалили Вову, какой, дескать, парень хороший. Да, улыбается, да, здоровается, помогает иногда. Дальше-то что? Правильность чрезмерная утомляет так, что хочется в противовес сделать бяку.

— А, да, конечно, — пробормотал Вова. — Только Мурка меня не любит, под кровать спряталась. И мне к Антонине Петровне надо, у неё сосед… нехорошо себя ведёт сейчас.

— Сосед у вас общий, — пробормотала она и внезапно даже для себя спросила. — А как ты думаешь, все легендарные рокеры обязаны вовремя умереть, иначе не считается?

Чёрт знает, почему она спросила это именно у Вовы и именно сейчас. Наверное, хотела смутить его, просто так, раз уж он такой правильный и обыкновенный. Первым пришедшим в голову способом. Почему бы и нет? Если Вова не решается сказать «у меня сосед запил» (а о пьянках дядь Миши Грачёва не понаслышке знала даже она, забегавшая к бабушке раз в месяц), то рок-истории наверняка его повергнут в шок.

Вова неожиданно для неё не смутился.

— Нет, — ответил он. — Не все музыканты умирают молодыми. Маккартни жив, Игги Поп, Кит Ричардс даже…

— Я о тех, кто уже… того, — уточнила она, попутно выглядывая Мурку, кровать бабушки как раз напротив была. Кошка не умела долго прятаться, но сейчас, кажется, решила стоять до конца: то ли из страха перед врачами, то ли из нелюбви к Вове. — Кто уже умер. Или пропал. Как этот, из «Звезды и Смерти», Джим что ли? — правда, сериал она закончила смотреть кажется на третьей серии, где главный герой в качестве доказательства журналисту своей правоты, исполосовал левую руку бритвой. Это было снято настолько натуралистично, что ей даже пришлось бежать в туалет. Дальше за сериалом она следила по спойлерам от подруги. Вове, правда, знать об этом необязательно, ещё в обморок упадёт. — Звезда рок-н-ролла должна умереть, всё такое…

Дальше Вова повёл себя совершенно не так, как она ожидала.

— Ты уверена? — спросил он. Абсолютно спокойно, будто бы интересовался, не хочет ли собеседница чаю. — Умереть вовремя — всего лишь необходимая часть легенды, вот музыканты этим и пользуются до сих пор.

Из-под кровати показалась мордочка Мурки: то ли кошке надоело прятаться, то ли решила, что Вова ушёл. Подождав ещё немного, она вышла на середину комнаты, старательно делая вид, что её тут нет. Надо бы подозвать её, погладить, а потом аккуратно сунуть в переноску, но Вова… Вова мешал. Интересно, почему Мурка так его не любит?

— И ты, конечно, видел живого Элвиса, — пробормотала она, не отводя от кошки взгляд. Надо бы выставить Вову вон поскорее, а то Мурку до вечера будет не выманить. — И живого Кобейна.

— Кобейна не видел, — грустно ответил Вова. — Элвиса видел, он с Грачёвым сейчас за воротник закладывает.

Шутка Вовы прозвучала настолько нелепо, что она расхохоталась. Мурка, поджав уши, юркнула под кровать. Разумеется, пугать кошку смехом она не собиралась, но сказанное Вовой было настолько нелепым, глупым и по-детски хвастливым… Точно так её восьмилетний племянник, увидев несчастный «Viva la myth!» сообщил, что у него есть все книги автора и он их все прочёл. Может, Вова в самом деле задержался в развитии, а она и не знала? Надо бабушку спросить.

— Зря смеешься, — сказал Вова. — Антонина Петровна говорит, точно он, она его любила, когда моложе была. Это если ты мне не веришь. А она точно нормальная, в прокуратуре работает, каждый год у психиатров проверяется.

— Врешь ты всё, — сказала она, вставая на четвереньки и вытаскивая перепуганную Мурку из убежища. — Ты же к Грачёву ходить боишься, правильный, — и, запихнув совершенно не сопротивляющуюся кошку в переноску, наконец направилась к выходу. — А соседке твоей актёр мог мозги запудрить, она же с квартирой. Сказал, что он Элвис, она и лапки кверху.

— Это Элвис, они вчера с Грачёвым из магазина шли, я сам видел, — ответил Вова ей вслед. — А героя «Звезды и Смерти» не Джим зовут, а Мартин, и в последней серии показали, что он не покончил с собой, а в монастыре сейчас, в этом… который в Шотландии, к нему ещё Стив приходил, спрашивал, зачем он это сделал.

— А Джим Моррисон торгует овощами, — буркнула она, открывая дверь свободной от переноски рукой. Мурка, к счастью, сидела спокойно, то ли испугавшись, то ли решив, что не отсвечивать в сложившихся обстоятельствах — самое разумное поведение. — До встречи.

— Откуда ты знаешь? — раздалось из-за закрытой двери.