Мимолётная влюблённость (гет)

Фронтир. Зима 1777 года.

Пробиваться сквозь сугробы становилось всё труднее. Ноги по колено проваливались в снег и приходилось перемещаться прыжками. Снегопад не прекращался и холодные снежинки то и дело попадали в глаза.

Для жительницы южных колоний такой климат был испытанием, но Авелина была не из тех, кто сдаётся перед препятствиями. Порыв холодного ветра заставил её зажмуриться и прикрыться руками от налетевшей снежной вьюги. Некоторое время она продолжала идти вслепую, пока не почувствовала под ногами утоптанный снег. Открыв глаза, ассасинка увидела, что оказалась на тропе, по которой совсем недавно проходили люди.

В этот же момент острый слух Авелины уловил звуки чьих-то шагов по скрипучему снегу. Опасаясь быть застигнутой врасплох, она с ловкостью кошки спряталась за ближайшим деревом и оттуда стала пристально наблюдать за тропой.

Ожидание продлилось недолго и на утоптанном снегу появился мужчина, одетый в длинный синий мундир, плащ и треуголку. Судя по проседи в его волосах, связанных в хвост на затылке, ему было чуть больше пятидесяти лет, но, судя по уверенной походке и выражению лица, он был полон сил и жизненной энергии, не хуже любого молодого человека. Он был вооружен — на портупее висела сабля и кобура с пистолетом, но было и скрытое оружие которое Авелина сразу заметила — скрытые клинки с изображенными на них знаками ордена ассасинов. Этим человеком был Хэйтем Кенуэй.

Приняв незнакомца за своего собрата ассасина, Авелина решила поговорить с ним и вышла из укрытия, почти перед самым его носом. Хэйтем вздрогнул и остановился, но чувствовал он не страх, а удивление от столь неожиданной встречи. Но первое чувство прошло довольно быстро и сменилось совершенно другим. Кенуэй просто впился своим пронзительным взглядом в Авелину, которая почувствовала робость, так и не решившись вступить в разговор первой.

Несколько минут продлилось неловкое молчание, во время которого путники продолжали разглядывать друг друга. Им не мешал ни снег, ни холодный ветер.

Выражение лица Хэйтема менялось с каждой секундой и, в конце концов, он заулыбался самой искренней улыбкой и первым прервал молчание.

— Доброго дня, сударыня! — он говорил в своей неспешной и очень ритмичной манере. — В таком месте и в такую погоду довольно редко можно встретить одинокую девушку, но, я полагаю, вы можете постоять за себя.

— Вы правы, месье, — с трудом выдавила из себя Авелина, но страх и робость отступали при взгляде на добродушное лицо Хэйтема.

— Но меня вам не стоит бояться, — Кенуэй угадал ход мыслей собеседницы.

— Я и не боюсь, — с уверенностью ответила Авелина. Страха больше не было.

— Простите, но могу ли я узнать имя столь прелестной незнакомки и причину её присутствия в столь небезопасном месте? — Хэйтем использовал всё присущее ему обаяние.

— Авелина де Грандпре, — ответила она с улыбкой, быстро поддаваясь на чары магистра. — Я прибыла сюда из Нового Орлеана в поисках одного человека, который должен оказать мне помощь. Если вы оттуда, откуда я думаю, то вполне возможно, вы знакомы с ним. Я ищу Коннора. Жаль, что я никогда не встречала его раньше.

— Вам необычайно повезло, милая Авелина! — воскликнул Хэйтем с довольным видом. — Вы встретили того, кого искали. Это я — Коннор Кенуэй.

— Вы? — на смуглом лице мулатки появилось лёгкое недоумение. — Но… простите моё удивление, но я представляла вас… несколько иначе.

— И как же? — спросил Кенуэй. — Думали, что я индеец, который скачет по деревьям и машет томагавком? Реальность не всегда оправдывает наши ожидания.

— Вы правы, Коннор, — кивнула Авелина и вновь улыбнулась. — Мне очень приятно с вами познакомиться.

— Вы бы знали, как мне приятно встретить вас, Авелина. Рад, что мне посчастливилось увидеть дочь самого Филиппа Оливье де Грандпре.

— А вы знакомы с моим отцом?

— Да, мне приходилось с ним встречаться, когда я приезжал в Новый Орлеан по делам ордена.

— Кстати, Коннор, спасибо, что напомнили мне об ордене, а то я едва не забыла о цели своего прибытия к вам.

— Я и сам забыл куда направлялся, после встречи с вами.

— Вы льстец, но… обаятельный льстец, — проговорила девушка, в очередной раз одарив собеседника улыбкой.

За долгие годы деятельности ассасина, Авелина почти до совершенства отточила мастерство соблазнения мужчин, которых использовала в своих целях. Но здесь в этом лесу и с этим человеком, она впервые чувствовала себя соблазнённой стороной и ей это нравилось.

— Так чем я могу услужить вам, мадмуазель? — задал вопрос Хэйтем. — Уверяю, я готов оказать вам любую помощь и буду помогать вам с превеликим удовольствием.

— Ловлю вас на слове, Коннор. Мне нужно найти офицера-лоялиста Дэвидсона из эфиопского полка лорда Данмора.

— Надо же, какой совпадение. Именно сегодня мне стало известно о местонахождении этого самого Дэвидсона.

— Да? — нетерпеливо переспросила девушка. — И где же он?

— Прячется в форте. Отсюда не слишком далеко, на Нью-Йоркской границе, — он указал в нужную сторону. — Можем вместе совершить небольшую прогулку, если вы, конечно, не против моего скромного пребывания с вами.

— Я не могу быть против этого. По правде говоря, я рассчитывала на большую помощь, чем просто информация.

— И вы правильно делали Авелина. Я помогу вам расправиться с Дэвидсоном.

— А вы за ним следили?

— Я не просто веду слежку, а охочусь на группу тамплиеров, которой командует… один влиятельный великий магистр. Я убил уже нескольких его подчинённых и скоро доберусь до Бенджамина Чёрча. А Дэвидсон мелкая рыба и никакой существенной роли в планах тамплиеров не играет. Зачем он вам?

— У меня есть на то свои причины.

— Ясно, можете не говорить, если не хотите. Давайте лучше пойдём, пока снегопад не усилился.

— Думаю, что пробежка нам не помешает, Коннор. Если честно, то я ужасно замёрзла.

— Согласен. В путь!

И они двинулись к форту по той же самой тропе, на которой произошла их встреча. Направляющим был Хэйтем, который несмотря на возраст ещё не растерял сноровку. Авелина тоже отличалась проворством, но едва поспевала за магистром и вероятнее всего потеряла бы его из виду, если бы Кенуэй в нужный момент не замедлял бег.

Когда путь был уже наполовину пройден, на одном из участков Хэйтем внезапно остановился. Он увидел впереди за деревьями людей, а затем схватил за руку Авелину и вместе с ней спрятался за высокой сосной.

Девушка вопросительно взглянула на своего спутника, ожидая разъяснений. Но вместо ответа, Хэйтем указал вперёд, где в чаще вырисовывался небольшой лагерь с палатками и костром. Можно было подумать, что это охотники, которых в этих местах было много, но цвет кожи и обмундирование выдавали в них солдат эфиопского полка.

— Переполошились, — прокомментировал Хэйтем, пристально следя за действиями военных. — Похоже, услышали нас. Один из них побежал в сторону форта — дозорный. Нужно остановить его, пока он не поднял там тревогу.

— Я поймаю его, — решительно произнесла Авелина и уже была готова рвануть в погоню.

— Будьте осторожны, — заботливо произнёс Хэйтем, на секунду придержав девушку за руку. — А я пока разберусь с этими.

— И вы тоже берегите себя, — ответила девушка и побежала дальше.

Хэйтем остался в своём укрытии за широким сосновым стволом, ожидая пока к нему подойдут встревоженные солдаты.

Через пару минут появились четыре стрелка, держа наготове ружья. Они беспечно прошли мимо тамплиера, но один из них заметил на снегу следы Авелины и сразу сообщил об этом сослуживцам. Группа разделилась: двое остались ждать на тропе, а двое других выдвинулись по следу.

Когда солдаты отдалились друг от друга на приличное расстояние, Хэйтем решил, что время нанести удар. Неожиданно выскочив из своего укрытия, он набросился на стрелков и сходу заколол одного скрытым клинком. Второй пехотинец вскинул ружьё и сразу выстрелил, но в панике промахнулся и тут же был убит ударом клинка в сердце.

Авелина, бегущая по следам дозорного, услышала звук выстрела и оглянулась назад, волнуясь за жизнь Хэйтема. Она сама не могла понять, откуда у неё такое беспокойство за почти незнакомого ей человека. Кенуэй определённо пленил её своей харизмой и обаянием, чего раньше не случалось с ней.

Выстрел услышали и двое стрелков, которые шли по следам девушки. Прибежав галопом обратно к тропе, они обнаружили на снегу следы крови, но их сослуживцев нигде не было. Окликая своих, оба пехотинца кинулись на поиски, но вскоре были одновременно убиты поджидавшим их в засаде Хэйтемом.

Тем временем Авелина при помощи своего длинного кнута сбила дозорного с ног и схватила его.

— Отвечай: где Дэвидсон?! — грозно крикнула она, приставив ему клинок к горлу. — Иначе прощайся с жизнью.

— Кто? — переспросил чернокожий стрелок, изобразив удивление.

— Говори! Я второй раз спрашивать не буду.

— Он в форте, — пленник решил не рисковать.

— А тебя не назовешь верным сторонником лоялистов. — произнесла Авелина, сменив гнев на милость, и помогла беглецу подняться на ноги.

— Куда легче хранить верность за крепкими стенами форта, а не в заснеженном лесу с ножом у горла.

— А теперь отправляйся домой. Живо. Если ещё раз встречу, то бегать ты больше никогда не сможешь.

— Да, мэм, я повинуюсь, — произнёс он с покорным видом и поспешил удалиться прочь.

Не давая ассасинке время чтобы передумать, дозорный побежал со всех ног в обратную сторону. И каково было его удивление, когда при выходе из чащи он встретился лицом к лицу с Хэйтемом.

— Мистер Кенуэй, я не ожидал вас здесь увидеть! — воскликнул он, тяжело дыша от бега. — Там… там девушка-ассасин, — он указал в сторону замёрзшего водопада. — Я едва от неё сбежал, сэр. Она собирается убить Дэвидсона в форте. Нам нужно её остановить. Только будьте осторожны, сэр, полагаю, что ей помогает Коннор… Мистер Кенуэй, почему вы так на меня смотрите? Я что-то сделал не так?

Хэйтем не произнёс ни слова и лишь пристально смотрел дозорному в глаза, а затем резким движением ударил ему скрытым клинком в грудь.

Спустя несколько минут, великий магистр вышел к подножию застывшего водопада, свисавшего ледяной глыбой со скалы. Там его уже ждала Авелина.

— Я рада, что вы целы и невредимы, Коннор! — приветливо встретила она своего спутника и для большей убедительности, подошла и дотронулась до его груди своими ладонями.

Объяснить себе этот шаг Авелина не смогла, как ни старалась. Она сделала всё машинально с необъяснимой заботой и теперь, осознав происходящее и чувствуя неловкость, замерла.

Хэйтем улыбнулся и положил руки поверх рук девушки.

— У вас замёрзли руки, мадмуазель, — произнёс он, соблюдая тактичность и помогая девушке выйти из неловкой ситуации. — Вам нужно их согреть, прежде чем лезть наверх.

— Да, вы правы — проговорила Авелина, аккуратно освобождая свои руки, и не отрывая взгляда от собеседника.

— Может, наперегонки? — предложил Хэйтем, указывая на водопад.

— Идёт! — Авелина воодушевлённо восприняла идею и первой приступила к гонке.

Карабкаться по замёрзшей скале в окружении свисающих ледяных глыб было совсем непросто. Пальцы соскальзывали с камней, а лёд каждый раз преграждал путь и мешал подъёму. Приходилось карабкаться по трещинам на небольшие выступы, потом снова по торчащим из скалы каменным глыбам и так раз за разом.

Авелина намеревалась победить в этом небольшом состязании по скалолазанию и спешила опередить своего партнёра. Хэйтем не отставал от неё и поступал как истинный джентльмен, пропуская даму вперёд.

У самой вершины, когда оставалось лишь допрыгнуть до небольшого выступа, Авелина поспешила и её пальцы соскользнули с обледенелого камня. Она вскрикнула и сорвалась вниз.

Гибель в случае падения была бы неизбежна, но через несколько метров её поймал Хэйтем, схватив цепкой рукой за шиворот, как маленького котёнка. Спустя мгновение он непринуждённым движением подтянул к себе пойманную ассасинку, а затем обхватил её за талию и крепко прижал к себе.

— И куда это мы хотим улететь, мой смуглый ангел? — произнёс он в шутливой форме, как будто ничего и не произошло.

— Спасибо, — с дрожью в голосе поблагодарила Авелина. — Вы спасли мне жизнь, Коннор.

— Готовы двигаться дальше?

— Да, готова, — кивнула девушка. — В этот раз буду осторожна.

Хэйтем выпустил её из своих спасительных объятий и вновь по-джентельменски пропустил вперёд.

Теперь Авелина карабкалась медленно, проверяя каждый камень, и вскоре взобралась на тот самый булыжник, до которого не смогла допрыгнуть в первый раз.

— Проигравший целует победителя, — с задором произнёс Кенуэй, подавая девушке руку, чтобы она помогла ему взобраться наверх.

Через секунду Хэйтем уже стоял на льду в русле реки. Авелина неожиданно поцеловала его в щёку и, не сказав ни слова, быстрым шагом двинулась дальше, оставив удивлённого тамплиера поразмыслить в одиночестве.

Выйдя из сладкого оцепенения, Кенуэй побежал следом, по пути обнаруживая свежие тела солдат эфиопского полка. Как Гретель из сказки братьев Гримм оставляла след из крошек, так и Авелина оставляла за собой след из трупов.

Нагнать её удалось только у моста, который был перекинут со скалы на скалу и возвышался над той самой замёрзшей рекой. Хотя слово «мост» в данном случае будет преувеличением, ибо сооружение оказалось наполовину разрушенным. Целыми оставались только каркас с некоторыми чудом сохранившимися частями деревянного покрытия, балками и досками.

— Ба! — воскликнул Хэйтем, подойдя к Авелине и оценив плачевное состояние моста. — А как же те ребята в форт возвращались? На крыльях? Прошу простить, но среди нас есть только один ангел и это точно не я.

Авелина улыбнулась и ласково на него посмотрела:

— Коннор, вы неисправимый льстец.

— Из всех ядов лесть производит наибольшее головокружение, но я говорю правду, которая исходит от сердца.

— Вы ещё и философ.

— Временами, когда чем-то вдохновлён.

— И что же вас вдохновляет сейчас? — кокетливо задала вопрос ассасинка.

— Правильней будет: «Кто же?». А вы угадайте.

Авелина ещё раз улыбнулась, но промолчала, решив не озвучивать очевидный ответ на собственный вопрос.

— Мы вновь отвлеклись, — произнёс Хэйтем, ещё раз оглядев мост. — Нельзя же тамплиеров заставлять ждать нас.

С решительным видом Кенуэй стал прокрадываться по доскам и прыгать по балкам. Авелина незамедлительно последовала за ним, в точности повторяя все движения и прыжки магистра.

Так они благополучно добрались до небольшого «островка» из деревянных досок, который наиболее сохранился от остального покрытия моста.

У самого его края одна из досок внезапно с треском сломалась под ногой Хэйтема. Ещё немного и потерявший равновесие магистр упал бы вниз, но Авелина вовремя схватила его за руку и удержала на мосту.

— Спасибо, Авелина, — поблагодарил Хэйтем. — Теперь вы спасли мне жизнь. Мы квиты?

— Ещё не совсем, — подмигнула девушка и подошла к краю.

— Нам не допрыгнуть, — категорично заявил Кенуэй, оценив расстояние от «островка» до конца моста.

— Эх, что бы вы без меня делали? — с задором произнесла Авелина и сняла с пояса кнут.

— Я? — переспросил Хэйтем и сделал задумчивое лицо. — Видимо был бы уже в Нью-Йорке и пил в таверне горячий кофе.

— Я настолько замёрзла, что сейчас с удовольствием бы выпила целую кружку кипящего кофе, — поделилась мыслью девушка, готовясь к переправке на другую сторону.

— Ну, — предложил Кенуэй, в своей манере сложив руки за спиной, — мы могли бы встретиться за кружкой чего-нибудь покрепче, после того как прикончим Дэвидсона. Вы не против?

— С удовольствием! — торопливо ответила Авелина и быстрым взмахом кнута зацепилась за одну из балок на крыше моста.

Крепко ухватившись за рукоять, она перелетела на другую сторону, а Хэйтем с восхищением наблюдал за её действиями, но сам не двинулся с места.

— Вот и мост для вас, Коннор! — довольная собой крикнула Авелина, ударив ногой одну из свисающих с крыши длинных досок и перебросив её на ту сторону.

Кенуэй не заставил себя долго ждать и ловко преодолел незамысловатую переправу.

После моста нашим путникам оставалось пройти совсем небольшое расстояние до форта. Тихо следуя по дороге, они заметили двух патрульных и почти синхронно устранили их. Вскоре они уже были на месте.

— Вот здесь прячется Дэвидсон, — сообщил Хэйтем, указав на стены оборонительного сооружения, выраставшего каменной громадой среди деревьев.

— И как мы туда проникнем? — поинтересовалась Авелина. — Хотя… думаю, что я смогу запрыгнуть на стену с дерева.

— Болваны не срубили деревья у стен, — с усмешкой произнёс Кенуэй. — Похоже, у командования этого форта напрочь отсутствуют знания о военном деле.

— Это нам на руку. Как будем действовать?

— Сделаем так: вы лезьте по деревьям и скрыто проникайте в форт, а я попытаюсь отвлечь солдат, чтобы у вас было больше шансов тихо и без хлопот убить Дэвидсона. Идёт?

— А вы не пострадаете?

— Мне приятно ваше беспокойство обо мне, Авелина, но я больше волнуюсь за вас.

— Я справлюсь, — уверенно произнесла девушка, так что у собеседника не осталось сомнений, — не в первый раз пробираться в подобные места.

— И мне не впервой отвлекать на себя ораву солдат. Дэвидсон, думаю, находится там в высокой сторожевой башне. Действуйте осторожно.

— Ну, я пойду? — словно нашкодившая дочка, Авелина попросила разрешения.

Получив утвердительный ответ, она подошла ближе и взяла Хэйтема за руки, а затем подтянувшись губами к его уху, прошептала:

— Помните, Коннор, что с вас должок. И берегите себя.

Кенуэй не успел объяснить себе слов девушки, как она уже взбежала на одно иссохшее дерево поблизости и, перепрыгивая с ветки на ветку, вскоре скрылась из виду.

Хэйтем простоял несколько минут в раздумьях, а затем побежал по дороге к главным воротам форта. Двое часовых заметили его и вскинули ружья, но почти сразу признали в нём своего.

— Добрый день, мистер Кенуэй! — поприветствовал эфиоп и отдал честь. — Капитан Дэвидсон в сторожевой башне. Сообщить ему о вашем прибытии?

— Нет, идиот! — закричал Хэйтем, запыхавшись от бега. — Сначала поднимай весь гарнизон! Патриоты рядом в лесу! Скажите капитану Дэвидсону, чтобы он остался в форте и ждал меня в башне. Мне нужно с ним поговорить.

— Так точно, сэр! — невозмутимо ответил солдат и принялся исполнять приказ.

Спустя несколько минут форт ожил как муравейник. Только это был не переполох, а организованный сбор, поднятого по тревоге гарнизона. Не прошло и двадцати минут, как большая часть военных, в полном обмундировании и экипировке, колонной выдвинусь из форта, пустив вперёд авангард из разведчиков.

Хэйтем остался стоять у ворот и наблюдал за тем, как удалялись пехотинцы и всадники.

«Прекрасно, — подумал он. — Они обнаружат тела патрульных и начнут обследовать окрестности в поисках патриотов. Когда гарнизон вернётся, то нас уже не будет… нас… Хм… Что же ты делаешь, Хэйтем? Ради какой-то девушки… ассасинки… ты готов убивать своих подчиненных? Хотя… ведь ничто не истинно, правда ведь?»

Тем временем Авелина уже находилась в форте и была близка к своей цели. Поначалу ей показалось, что тревога в форте была поднята из-за неё, но потом, наблюдая за действиями солдат, поняла, что они собираются куда-то выступать. Дождавшись ухода гарнизона, она направилась к башне, зная точно, что её цель находится там — «Орлиное зрение» подсказало нужный путь.

— Это вы, великий магистр? — спросил Дэвидсон, рассматривая карту на столе, когда дверь башни внезапно распахнулась.

Он развернулся, чтобы поприветствовать командира, но увидел, что это пришла его старая знакомая. Двое телохранителей, находящихся рядом, сразу же обнажили оружие, готовые ценой своей жизни защищать капитана.

Авелина была не меньше удивлена такой встрече, а если сказать честно, то она была просто шокирована. Перед ней стоял тот самый раб, которого она спасла в Новом Орлеане и помогла присоединиться к патриотам.

— Что? Джордж? Это вы? — она не сразу поверила своим глазам.

— Капитан Дэвидсон, — надменно произнёс бывший раб, — если вас не затруднить обращаться ко мне по званию.

— Вы предали патриотов и теперь на стороне британцев? Служите моим врагам — которые хотят видеть вас рабом? Да, ваше «звание» мне очевидно.

— Ха! Предал патриотов? Борцов за свободу от короны? Почему-то мир так устроен, что о свободе громче всех кричат надсмотрщики рабов. Лоялисты гарантировали мне свободу. Я буду за неё сражаться, пока не получу. А рабы и бедняки в Новом Орлеане и теперь страдают, пока геройствуйте здесь. Вы-то, кому служите? Или вы правда считаете себя свободной? Благотворительность начинается дома, мисс Авелина.

Закончив свою тираду, Дэвидсон кивнул телохранителям, приказывая им убить девушку.

— Отойдите прочь и останетесь живы! — грозно крикнула Авелина, но её попытка вызвала лишь усмешку на их лицах.

Ассасинка сразу же привела скрытые клинки в боевое положение и встала в оборонительную стойку. Телохранитель налетел на неё мощным выпадом, но в следующую секунду ошибся и получил скрытым клинком в бок. Второй действовал уже осмотрительней и первым не лез. Здесь ассасинка сама пошла в атаку и заставила противника отступить. Она его довольно быстро измотала лёгкими ударами, а затем сделала резкий выпад и вонзила клинок ему в живот.

Расправляясь со вторым телохранителем, Авелина не сразу заметила, что Джордж за её спиной выскользнул в дверь и захлопнул её.

Авелина побежала к выходу, намереваясь догнать капитана, но дверь оказалась запертой снаружи. Но девушка не отчаивалась и решила осмотреться в поисках другого способа покинуть башню.

Решение нашлось почти сразу, при первом взгляде на вершину башни. Деревянная крыша была частично разрушена и через неё можно было выбраться наружу. Только никаких лестниц здесь не было и прошлось решать эту проблему старым добрым карабканьем по стенам.

Почти у самого верха, Авелина услышала громыхнувший на улице взрыв. Когда она выбралась на крышу, то ей сразу бросилась в глаза такая картина: на краю дороги валялась развороченная взрывом повозка, около которой ворочался в снегу немного обгоревший капитан Дэвидсон, а двух шагах от него стоял Кенуэй и перезаряжал пистолет. Очевидно, Джордж попытался ускакать прочь на повозке с порохом (не самое лучшее его решение), а Хэйтем на выезде из форта взорвал его метким выстрелом.

Нужно было спешить и ассасинка недолго думая сделала «прыжок веры» в большой стог сена, лежащий рядом с конюшней.

Хэйтем тем временем закончил перезарядку пистолета и был готов его снова применить.

— Хэйтем… Ааа… За что? — превозмогая боль от ожогов проговорил Дэвидсон.

— Ничего личного, Джордж, — произнёс Кенуэй твёрдым голосом и взял на прицел голову капитана.

— Вы… вы мне обещали свободу, Хэйтем.

— Я выполняю своё обещание. Ведь что такое свобода, знают лишь те, кто готов умереть за нее.

Палец тамплиера нажал на спусковой крючок и раздался хлопок выстрела.

Спустя несколько минут на дороге появилась Авелина со всех ног бегущая к месту взрыва. Она надеялась застать Джорджа ещё живым, но, увидев мёртвое тело, впала в отчаяние.

— Коннор, зачем вы его убили? — спросила она с упрёком своего спутника, но не жестко, как следовало ожидать, а подавленным тоном.

— Простите меня, милая Авелина, — ответил Хэйтем, виновато разведя руками. — Мне казалось, что мы сюда направляемся, дабы прикончить его.

— Да, это я виновата, — с глубоким вздохом проговорила ассасинка и опустила голову. — Мне нужно было сразу предупредить вас, что сначала нужно поговорить с Дэвидсоном, выяснить кое-какую информацию, но теперь всё впустую.

Хэйтем чувствовал вину и желал её искупить. Он подошел ближе к девушке, ласково взял за подбородок и поднял её опущенную голову.

— Не стоит падать духом, Авелина, — произнёс он заботливо. — Чего такого мог знать этот Дэвидсон, что вас так огорчает его кончина?

— Он знал кто такой Представитель. Я прибыла сюда, чтобы это выяснить.

Кенуэй неожиданно расхохотался. Девушка с недоумением смотрела на него и ждала разъяснений.

— Мда… всякое бывает, — проговорил Хэйтем, вдоволь насмеявшись. — Вы могли знать имя Представителя ещё час назад, просто спросив об этом у меня. И не пришлось бы совершать путешествие к этому форту.

— Вы знаете кто Представитель?! — воскликнула она шокировано.

— Да, я знаю этого человека и вы, думаю, тоже.

— Кто это?

— Нет, я так просто не скажу, — с лукавой улыбкой ответил Кенуэй. — Теперь, когда у меня есть козырь в рукаве, я просто обязан назначить вам встречу в более приятной для общения обстановке, где я и сообщу вам имя Представителя.

— Коннор, вы авантюрист! — упрекнула Авелина игривым тоном, к ней быстро вернулось хорошее расположение духа. — Я бы согласилась ещё раз встретиться с вами, даже если бы вы прямо сейчас сообщили мне имя.

— Нет, сейчас не время. Думаю, после того, как вы узнаете имя, то про меня сразу забудете и помчитесь обратно в Новый Орлеан.

— Так значит, Представитель всё это время находился рядом. Так я и предполагала.

— Вы даже и не представляйте, насколько близко, Авелина. Но об этом позже. А сейчас отправляйтесь в Нью-Йорк и вечером приходите в таверну «Зелёный дракон». Я утрясу кое-какие свои дела и буду ждать вас там.

— А разве вам не понадобится моя помощь?

— Нет, Авелина, думаю, что вам будут неинтересно заниматься бумажной ерундой. Идите смело в Нью-Йорк. В таверне поинтересуетесь у хозяев, где комната их постояльца Хэйтема, там меня знают под этим именем.

— Ладно, тогда до встречи, Коннор! — попрощалась она и вновь неожиданно поцеловала собеседника в щёку.

Как и в прошлый раз, больше не сказав ни слова, Авелина покинула Хэйтема и вскоре скрылась из виду в лесной чаще.

Вечером того же дня, когда в таверне «Зелёный дракон» было оживлённо, Авелина переступила порог и сразу же привлекла к себе внимание подвыпивших посетителей. Но до них ей не было дела и она, гордой походкой пройдя мимо них, подошла к барной стойке и обратилась к трактирщику.

— Простите, месье, мне назначена встреча с одним вашим постояльцем — Хэйтемом.

— Мистер Кенуэй наверху у себя в комнате, — без лишних вопросов ответил хозяин таверны. — Первая дверь от лестницы. Он ждёт вас.

Авелина кивнула в знак благодарности и, сопровождаемая взглядами пьянчуг, поднялась по лестнице и постучала в нужную дверь.

— Войдите! — раздался знакомый голос.

Девушка не раздумывая зашла в небольшую комнатку со скудным набором мебели: кровать, письменный стол, несколько стульев и книжная полка. Можно было бы назвать это холостяцкой берлогой, если бы это не было одним из конспиративных жилищ ордена тамплиеров.

Но внимание Авелины привлекло не состояние комнаты, а внешний вид самого Хэйтема, который сидел на кровати в одной рубашке и брюках, а мундир и треуголка висели на спинке стула. Перед ним стояла табуретка с тазиком наполненным тёплой водой. Кенуэй промывал от грязи и протирал полотенцем синяки и ссадины на лице.

— Добрый вечер, Авелина! — поприветствовал он, улыбнувшись своей обаятельной улыбкой, которую не могли испортить даже побои.

— Что с тобой случилось? — спросила взволнованная ассасинка, подойдя ближе и ласково положив ладонь ему на щеку.

— Подрался с людьми Бенджамина Чёрча, — ответил Хэйтем и взял девушку за руку. — Их было слишком много.

— Это и есть «бумажные дела»? — мягко упрекнула она и присела рядом. — Я бы не дала им тебя побить.

— Ты бы тоже пострадала. Мне бы не хотелось, чтобы на этом личике были такие же побои, как у меня. Тем более, что мне помогли... один… член нашего ордена.

— Согласна, раны только украшают мужчину, но не женщину.

— Если повезёт, то завтра я буду украшать внешность Чёрча.

— Кстати… — начала Авелина упавшим голосом, собираясь сообщить важную новость. — Завтра утром отплывает корабль в Новый Орлеан. И… я его пассажирка.

— Тогда не стоит терять время, — проговорил Хэйтем и, повернувшись к Авелине, сбросил с неё треуголку на пол.

Оказавшись в таком удобном положении, он пристально взглянул девушке в глаза, и она ответила ему тем же. Несколько минут они буквально пожирали друг друга взглядами. Затем, Хэйтем привлёк Авелину к себе, она обняла его в ответ. Их губы сблизились, ещё немного и состоялся бы поцелуй. Девушка даже закрыла глаза в предвкушении. Но Хэйтем в последний момент отстранился и выпустил Авелину из объятий. В этот момент их обоих словно окатило ледяной водой, сладостное наваждение развеялось.

— Нет, так не должно быть, — виновато произнёс Хэйтем и снова сел в том положении, как и прежде.

— Что случилось? -спросила удивлённо ассасинка. — Я что-то делаю не так?

— Нет, Авелина, с тобой всё так, как надо. Ты молода и привлекательна, и ты достойна куда большего, чем пятидесятилетний старик… Я же тебе в отцы гожусь. Пусть я и ублюдок, который использует людей, как ему заблагорассудится, но здесь я не могу так поступить. Ты зажгла во мне огонь, который, как я полагал, давно угас... Я не знаю, что это…

— Может, любовь? — спросила с надежной девушка.

— Влюблённость скорее всего. Любовь была бы возможно, если бы мы лучше знали друг друга, и я был лет на двадцать моложе.

— Любви все возрасты покорны. И никакой ты не старик, а зрелый мужчина в хорошей физической и моральной форме, ты милый и обаятельный. Ты пленил меня, и я рада такому плену. Мне тридцать лет, и я давно уже не маленькая девочка. Я могу принимать решения, как мне захочется, с кем быть, как быть и сколько. Сегодня я хочу быть с тобой.

Хэйтем улыбнулся и вновь повернулся к Авелине. Взгляды пересеклись и всё повторилось, как и в первый раз, только гораздо быстрее. Девушка страстно набросилась ему на шею и их губы слились в поцелуе. Ещё секунда и она опрокинула его на кровать.

Ночь была жаркой и прошла очень быстро, поскольку так сложилось, что минуты радости пролетают как мгновение, но оставляют за собой воспоминания на долгие годы.

Авелина проснулась от сладкого сна в тёплой постели, когда уже наступило утро. Оглядевшись по сторонам, она искала глазами Хэйтема, но его в комнате не было, как и не было его вещей. Он проснулся раньше, оделся и ушел.

С довольным видом сев в кровати, она поправила свои длинные чёрные волосы, заплетённые в мелкие косы. Разобравшись с причёской, она встала с кровати вместе с одеялом и подошла к стулу, где были заботливо сложены её вещи.

Быстро одевшись, Авелина покинула комнату и спустилась на первый этаж. В пустующем зале находились только двое: Хэйтем и Чарльз Ли. Они о чём-то спорили, пока не появилась ассасинка. Чарльз сразу замолчал и отошел в сторону.

— Доброе утро! — поприветствовал Кенуэй, улыбнувшись. — Как спалось?

— Прекрасно, — ответила Авелина, подмигнув, — даже несмотря на то, что мы поздно заснули.

Последовало неловкое молчание и обмен взглядами. Чарльз, стоявший у окна спиной к ним, чувствовал себя неуютно и считал себя здесь лишним.

— Твой корабль отплывает в Новый Орлеан через полчаса, — наконец, произнёс Хэйтем.

Напоминание об отплытии расстроило Авелину. По ней было видно, что она не хочет уплывать, но выбора у неё не было. Долг ассасина требовал вернуться и завершить начатое.

— Надеюсь, я выполнил свой должок перед тобой, — продолжил Кенуэй, достав из кармана запечатанное письмо. — Вот здесь в этом письме ты узнаешь имя Представителя, и кое-что ещё, что я не могу сказать тебя сейчас. Надеюсь, ты простишь меня. Не спрашивай за что, сама позже поймёшь.

Авелина кивнула, взяв в руки письмо.

— Прощай, — прошептала она.

— Прощай, Авелина.

Девушка поцеловала его перед уходом, как и в прошлый раз, но теперь не в щёку, а в губы. Минуты расставания всегда неприятны и оставляют на душе осадок. Только в такие моменты приходит понимание того, что ты может быть никогда больше не увидишь этого человека.

Дверь таверны закрылась со скрипом за спиной Авелины, которая побрела медленным шагом по заснеженным улицам Нью-Йорка в сторону порта.

Хэйтем стоял у окна и пристально наблюдал за тем, как она удаляется. Чарльз стоял рядом и был явно недоволен поведением своего командира.

— Мистер Кенуэй, — обратился он, выражая недовольство, — я прекрасно понимаю, что вы любите… экзотичных девушек, но убивать из-за них собственных людей… Это не слишком ли? И вы только что сдали ей, ассасину, нашу сестру по ордену Мадлен де Лиль.

Хэйтем молчал и, не отрывая взгляда от Авелины, резко схватил Чарльза за горло и стал постепенно его сдавливать.

— Джордж Дэвидсон был болваном, — решил он объяснить всё подчинённому, — который не мог даже нормально расставить часовых и разослать патрули. Он даже срубить деревья вокруг форта не смог. Думайте, Чарльз, я доверю таким людям управлять в Новом мире? А ваша Мадлен де Лиль просто старая стерва, которая отравила снадобьями своего мужа, отца этой девушки, а её мать отправила на раскопки артефактов Предтеч в Чичен-Ице. Добиться она ничего не смогла, поэтому польза от неё для ордена равна нулю. Я прав?

— Да, — уже почти задыхаясь выдавил из себя Ли.

— Вот и славно, — сказал Хэйтем и отпустил своего подчинённого. — И впредь, Чарльз, не пытайтесь оспорить мои решения. Вечером я отправляюсь на встречу с сыном. Вместе мы достанем Чёрча и вытрясем душу из этого предателя.

— Послушайте моего совета, мистер Кенуэй, — проговорил Ли, откашлявшись и тяжело дыша после удушения, — убейте Коннора при первой же подходящей возможности.

— Отец и сын должны находиться по одну сторону баррикад. Пока есть шанс убедить Коннора в бредовости идей ассасинов — я не буду его убивать.

— Тогда он убьёт вас, Хэйтем.

Пока тамплиеры обсуждали свои дальнейшие планы, Авелина одной из последних взошла на борт судна, которое сразу же отчалило от берега. Находясь на корме фрегата, она с тоской наблюдала за исчезающим в туманной дали городом и, достав письмо Хэйтема, тут же его распечатала и прочла.

«Мой милый ангел Авелина!

Я написал тебе это письмо, поскольку не смог сказать всё это при нашей последней встрече. Мне посчастливилось повстречать тебя, помогать тебе и даже провести с тобой ночь. Всё это останется в моей памяти, как одно из лучших воспоминаний жизни. Ты мне дорога и я не хочу, чтобы между нами оставались недомолвки, а сказать вернее — обман, причиной которому являюсь я.

Во-первых, моё настоящее имя Хэйтем, а Коннор — это мой сын, он действительно ассасин, и это он помог мне вчера отбиться от людей предателя Чёрча. Во-вторых, я не ассасин и никогда им не был, хоть и обладаю всеми умениями бойцов вашего ордена. На самом деле я должен быть твоим злейшим врагом, поскольку я великий магистр ордена тамплиеров.

Возможно, что ты меня возненавидишь после прочтения этих строк, но помни, что ты мне не враг и никогда им не будешь, даже несмотря на многовековую вражду между нашими орденами. Взгляды ассасинов и тамплиеров схожи, но методы воплощения идеи слишком разные. Ассасины двигаются к своей Утопии, а мы тамплиеры к своему Новому миру.

Прошу простить меня за эту ложь! Хотя и сомневаюсь, что буду прощён. Я знаю на что иду, но не могу оставить так, чтобы наши отношения так и остались основанными на лжи.

Свою последнюю услугу я окажу тебе в благодарность за те приятные мгновения, пока мы были вместе.

Ты хочешь знать, кто такой Представитель. Я уже говорил, что она ближе к тебе, чем ты думаешь. Именно ей подчинены все тамплиеры в Новом Орлеане и его окрестностях. Твой отец умер не просто так, а был отравлен её снадобьями. Представитель — твоя мачеха Мадлен де Лиль.

Я в курсе многих событий, поскольку, как старший член ордена, получаю отчёты от Мадлен и нескольких своих информаторов.

Её судьба в твоих руках. Если решишь убить её, то обязательно перед этим передай ей от меня привет.

Спасибо тебе за всё, Авелина! Ты действительно разожгла огонь, который давно угас, но к сожалению, мы не можем усилить его в полыхающее пламя. Наша встреча так и останется мимолётной влюблённостью.

Прощай, Авелина!

Искренне твой, Хэйтем Кенуэй».