Голод (джен)

Темнота. Холодная, вязкая, тягучая. Она сырыми щупальцами пробиралась по стенам, шепталась в глубоких нишах стен, леденила ноги.

— Напомни мне ещё раз, зачем мы сюда пошли, брат Фред? — приглушённым шёпотом спросил один рыжий подросток другого. Они медленно продвигались по коридору, поминутно озираясь и вздрагивая. Мрак поглощал слабенький синеватый люмос над их головами.

— Нам нужны человеческие кости для антипризрачного зелья, брат Джордж. Посвети ещё раз на эту треклятую карту! Мы должны были уже дойти до нужного подвала.

Подростки остановились. Треск разворачиваемого пергамента расколол густую тишину, словно взрыв. Они подпрыгнули и одновременно дали друг другу пинка.

— Тише ты, дубина! — хором прошептали близнецы и уставились на карту. В самом дальнем уголке подземелий Слизерина был нарисован прикованный к стене скелет. К нему вели узкие запутанные коридоры со множеством поворотов и тупиков.

— Мы вот здесь! Фред, он совсем рядом! — Джордж завертел головой, как будто в кромешной тьме можно было что-то разглядеть.

— Тс-с, — схватил его за руку брат. Подростки насторожились. Едва слышный шорох наполнил невидимые своды подземелья. Он шелестел над головами, впереди, за спиной, всюду.

Джордж вцепился в плечо Фреда, схватив палочку наизготовку. Откуда ждать нападения? Шорох надвигался со всех сторон, всё ближе и ближе.

— Что это? — непослушными губами прошептал Джордж и вдруг пронзительно вскрикнул.

Холодные пальцы легли ему сзади на шею. Сухие и шершавые, как шкура змеи. Рядом закричал Фред. Братья дёрнулись бежать, но ледяное прикосновение пригвоздило их к месту. Колючий озноб пробежал по позвоночнику, ноги стали чужыми и ватными, руки парализовало.

— Какая приятная встреча, — прозвучал из ниоткуда низкий голос, и во мраке медленно выткалась прозрачная фигура Кровавого Барона. Серебристая кровь стекала по его рукам и растворялась в темноте, не долетая до пола.

— Как мило с вашей стороны заглянуть ко мне в гости как раз тогда, когда я голоден, — разрастаясь в высоту, довольно сказал он. Протянул светящуюся руку к горлу дрожащего Фреда, замер. Подался вперёд и жадно принюхался.

— Аромат твоего страха такой аппетитный! И твоего тоже, — Барон обернулся к бледному, к мел, Джорджу. — Смотри, смотри внимательно, как я сожму пальцы на шее твоего брата. О, не торопясь… ты успеешь насладиться вместе со мной. Ты увидишь, как жизнь по капле вытекает из него, вот так…

Ледяная рука сдавила горло Фреда, он отчаянно захрипел. Тонкие губы Барона изогнулись в плотоядной усмешке. Джордж хотел закричать, но голоса не было, и он только жалко разевал рот.

Призрак снова шумно принюхался и причмокнул, словно заглатывая что-то видимое только ему.

— О, ваш ужас, ваша дрожь! Восхитительный вид ваших стекленеющих глаз и синеющих губ… невероятно вкусно, — простонал он.

— Вы не подавитесь, случайно, господин Барон? — раздался из темноты язвительный голос.

Призрак неохотно отпустил горло Фреда.

— Я был голоден, господин декан.

Из густого мрака выступило бледное лицо профессора Снейпа. Оно казалось парящим в воздухе — чёрная мантия растворялась в темноте. Декан перевёл взгляд на помертвевших от ужаса подростков и скривился, как будто сжевал что-то кислое. Братья даже дышать боялись: они не знали, спасение это или нечто ещё похуже.

— Фините Инкантатем, — процедил профессор, не доставая палочки.

Братья пошатнулись и ухватились друг за друга, с трудом устояв на дрожащих ногах. Дышать сразу стало легче.

— Пошли. Вон. Отсюда, — раздельно выговорил Снейп и отвернулся, смерив близнецов презрительным взглядом.

Они торопливо закивали — спазм в горле мешал говорить. Поддерживая друг друга, заковыляли прочь. Оглядываться не было ни сил, ни желания.

Профессор Снейп дождался, пока неверный огонёк люмоса исчезнет за поворотом, и в изнеможении опустился прямо на каменный пол. Прислонился затылком к шероховатой стене — та приятно холодила затылок.

Кровавый Барон выжидательно парил рядом.

— Зачем тебе понадобились эти дети? — устало спросил декан. — Ты же знал, куда я иду. У меня сегодня столько впечатлений, что ты насытишься на месяц вперёд.

— На месяц — не надо, — проворчал барон, подлетая ближе. — Я люблю свеженькое.

Снейп дёрнул уголком рта. В его взгляде мешались скорбь и отвращение одновременно. Он поднял голову и взглянул прямо в горящие пустые глазницы Барона.

— Легилименс, — негромко сказал он. Тоненькая струйка мутного свечения потянулась от его виска к призраку. В ней мелькали странные образы: какие-то люди беззвучно корчились, изгибаясь в судорогах, мелькали зелёные вспышки, запрокинув голову, хохотал страшный человек в чёрном балахоне.

Барон блаженно закатил глаза и постанывал, смакуя воспоминания Снейпа. А тот не шевелился, словно окаменел. Лицо его превратилось в бесстрастную маску.

Он расслабился, только когда свечение, наконец, пропало. В чёрных глазах промелькнуло что-то похожее на облегчение. Словно он был рад избавиться от жутких впечатлений.

— Благодарю вас, сэр, — поклонился Барон. Он сыто икал и лучился удовлетворением.

Снейп слегка мотнул головой. Призрак понял его правильно и послушно растворился во мраке. Профессор прикрыл глаза, обессилено привалившись к сырой стене. Густая темнота обступила его со всех сторон.

В подземелье наступила тишина.