Одна из редких встреч (джен)

— Раст, я завтра буду к вечеру, без меня справишься?

— Да, начальник, — бойко ответил молодой обережник, не так давно получивший повышение. Джай иногда думал, что поторопился с его продвижением по службе, но Раст чем-то напоминал его самого в молодости. Может, где-то схожей внешностью, а может, этакой правильностью, которая сквозила в отточенных движениях и безукоризненном порядке в его семерике. А может, тем, что тот был до сих пор не женат и никогда не отказывался от ночного дежурства.

Как бы то ни было, Джай собрал свои вещи, кивнул Расту и покинул здание Управления Людским Покоем — так теперь называлась обережь. После исчезновения дхэров и, как следствие, веры в Иггра, светская власть не растерялась и быстро прибрала к рукам все, что можно. Начали они с провозглашения местного правителя, правда, за последний семерик лет сменили уже троих. Потом принялись за торговцев и обережь. Так простая обережь, которая занималась ловлей бандитов и иноверцев, превратилась в УЛП. По мнению Джая, более дурацкого названия нельзя было придумать. Но ему грех было жаловаться.

После их триумфального добивания старой веры надо было возвращаться к обычной жизни. Брент конечно считал, что они, уверовав, а точнее являясь истинной Привратницей, возьмутся за воскрешение Лозы. Но тут зерно здравого смысла внесла Радда. По ее мнению, в мире должна была начаться грызня за власть, и их самих прирезали бы в пылу страсти. Привратница жива, мир находится в равновесии, если будет совсем все плохо — они выйдут из тени. Послушав ее пламенную речь еще полчаса, Брент сдался. На том и порешили.

Брент и Радда поселились в Больших Ячменях, отстроив дом по соседству с «гостеприимным» лодочником. ЭрТар, зарядив мыслестрел и прихватив кошака, отправился на заработки в Иггросельц, а Джай решил вернуться в Ориту. И поспел как раз вовремя — там полным ходом шел переворот. От старой обережи осталось не так уж много, а Хорв вообще погиб в первые дни бунта. Во всем городе царила неразбериха. Делать было нечего, пришлось брать все в свои руки. Не для того они носились через границу, обжигая пятки, чтобы новая Привратница смотрела, как ее дети убивают друг друга.

Спустя год все пришло в относительную норму. Новый правитель даже наградил Джая орденом имени себя за заслуги перед Оритой и назначил главой Управления Людским Покоем. Обережь пришлось набирать и обучать заново, благо опыта было, где набраться. Годы шли, третий по счету правитель наконец навел порядок, и у Джая появилось время на что-то еще, кроме службы. Он и сам не заметил, как стал одним из самых завидных женихов в Орите (после правителя разумеется). Об этом ему любезно сообщил ЭрТар, приезжавший погостить на денек-другой каждую весну. Подвыпивший горец так рьяно расхваливал приятеля, что поклонниц у Джая поубавилось, а вот поклонников, к сожалению, добавилось. Но что ни делается, все к лучшему. Говорливый друг все-таки подал одну ценную идею, и Джай не преминул ей воспользоваться. Так спустя пару лет все друзья отгуляли самую громкую свадьбу в Орите, а собравшаяся воедино Привратница еще попутно доказала народу, что мир не остался совсем уж без чудес.

* * *

Дома его уже ждали гости. А точнее, один гость, который, казалось, занял собой всю гостиную и пару соседних комнат. Маленькая Алья сидела у него на коленях и бурно что-то рассказывала, но, заметив отца, сорвалась и повисла у того на шее.

— А дядя ЭрТар обещал, что Тишш меня покатает! Папа, можно я покатаюсь на корлиссе? Я же уже большая, папа! — Алья смешно надула губы и уставилась на отца.

— Вот раз дядя ЭрТар обещал, то пусть он и катает, — хмыкнул Джай.

Тишша спросить никто не потрудился, но, при всей его нелюбви к детям, к Алье он относился снисходительно.

Засиделись за полночь — сначала за столом, потом в креслах и на полу. Алья радостно трепала кошака под сказки ЭрТара, Тишш стоически это терпел. Потом Рина унесла уснувшую дочку в детскую, велев и остальным не засиживаться. Но воспоминания не иссякали почти до рассвета, перемежаясь новостями, размышлениями и даже спорами. Всё-таки слишком редко они виделись, а бессонная ночь — невеликая плата за встречу с давним другом. А потом проснулась Алья, и ЭрТар вспомнил ещё полтора десятка сказок. Но после обеда он всё-таки засобирался в путь. Рина, как всегда, попеняла ему за недолгий визит, ЭрТар привычно пообещал в следующий раз приехать «на цэлый сэмерык!». Рина сделала вид, что поверила, Джай даже притворяться не стал — знал, что «шип» не может сидеть на месте. Его задача — наблюдать, оберегать, приносить вести. И пусть, в случае нужды, позвать друг друга они могли из любой части Царствия, но ведь договаривались же не тратить силу понапрасну. Лишний раз не вспоминать тоже договаривались. И не пытаться угадать, в каком селище родится новая, «правильная» Привратница.

До городских ворот они шли не спеша, вспоминая день знакомства и поражаясь собственной лихой тогдашней глупости. У ворот пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Насвистывающий горец в компании кошака отправился в Иггросельц, а Джай побрел в сторону Управления. Надо было хотя бы к вечеру появиться на службе.

Вернувшись домой, Джай увидел дочку, играющую в кубики с буквами.

— Папа, папа, смотри какому слову меня Тишш научил, — пропищала довольная Алья. Джай посмотрел на слово, выложенное на полу, и вздрогнул. Из веселеньких разноцветных букв его дочь собрала слово «ПРИВЛАТНИЦА».

— Только этого еще не хватало, — проворчал он и, подхватив дочь, понес ее в детскую. Кажется, пора было нести в этот мир новую, Иггр их всех, веру, иначе она принесет себя сама.