Менестрель и Тьма (джен)

Я выбралась из леса с закатом, — всё ещё растерянно хватая воздух, будто чем больше я его вдохну — тем ближе стану к пониманию того, где я оказалась.

Лес, совершенно привычный и естественный, показался бы мне знакомым, если бы я пришла сюда на своих двоих.

Но ещё несколько часов назад, — целую ночь, — я была дома. В богом забытом переулке богом забытого двора в городе, где существование Бога уже давно не ставилось под сомнение оттого, что давно уже потеряло смысл, — но всё же дома.

Рука ещё немела каждый раз, когда я с отчаянием вспоминала момент, в который решила дотронуться до странного знака на стене. Вот она, — усмехалась я про себя. — Сбылась мечта идиотки. Клац — и ты уже в другой реальности. Шмяк — и ты уже хрен его знает где и, по сути, хрен знает, кто.

Я брела по лесу всю ночь и так никого и не встретила. Ни людей, ни животных, ни — слава Вселенной, монстров. Мир не спешил удивляться моему появлению и возглашать моё прибытие, не выскакивали из-за деревьев дриады, чтобы провозгласить меня Спасительницей Леса, не падали с небес размахивающие мечами и проклинающие драконом рыцари, не пробегали маги с файерболами наперевес.

Я понемногу сходила с ума, разглядывая горизонт впереди. Грязно-зелёное поле, простиравшееся до конца небес, подпалённых закатом, казалось мне бесконечным. Хотелось сесть на траву и выть во весь голос, пытаясь обратить на себя внимание мира.

Но я сделала шаг, ещё один, и заорала в голос, когда моя нога провалилась в пустоту. Заглядевшись на рассвет, я не заметила обрыв и благополучно полетела кубарем вниз.

Чудом не сломав себе шею, я приземлилась на пятую точку и, сдавленно охнув, разрыдалась от тоски и бессилия. Мысль о гитаре, которую чудом не сорвало со спины, резко отрезвила меня и, утерев пыльной рукой слёзы, я метнулась проверять её.

Неглубока трещина пролегла на боку, но в остальном она была цела.

Я почувствовала, как слёзы вновь подкатывают к глазам. Сдавленный всхлип вырвался из моей груди. Поджав колени, я обняла их руками, и, как я всегда делала, чтобы не разрыдаться, начала петь первое, что пришло мне в голову:

Ласточка, не садись на ворота —

Крылья черные свои поломаешь,

На моих воротах остры колья —

Сама знаю…

В горле першило, голос срывался, но я всё-таки вытягивала эту песню, заученную наизусть, заслушанную до дыр, и пальцы так и просились сами на измученные струны гитары. Я поддалась порыву и схватила мою преданную безымянную подругу.

Милая, не летай под окошком,

Не дразни меня, и так больно

Мне б с тобою улететь пташкой

На волю…

На волю, на волю…

Я уже выла в голос, не стесняясь — всё равно ни души вокруг, задрав голову к темнеющему небу и закрыв глаза.

Ласточка, смотри, костры в поле!

Не по мне ли то горят травы?

Не по мне ли то звонят колоколы

Так рвано?

Допевала песню через силу, путая местами слова и ноты, срываясь на вой в припеве.

Забери меня с собой черной,

Да живою.

Живою…

В один момент мне показалось, что я слышу эхо своего воя в лесу, и я, перепугавшись, что это могут быть волки, моментально замолкла.

И тут позади раздалось покашливание.

Я взметнулась с места и обернулась.

Всадники молча разглядывали меня, а я — их в ответ. При виде этих троих я испытала даже что-то, похожее на радость: именно такими я себе и представляла жителей этого мира. Мрачными, странноглазыми, в плащах, с мечами на перевязах и узорами на лицах. И в то же время — страх. Что они мне принесут?

Всадники молча переглянулись, и старший из них, с короткой седой бородой, наклонился ко мне и спросил:

— Вам помочь, юная шейри?

— Русский! — вырвалось у меня. — Вы понимаете русский!

Всадники странно переглянулись.

— Вы говорите на шиэри, — ответил седой. — Вы понимаете нас? Откуда вы?

— Я из… — я отчаянно обернулась и развела руками. — Я из России.

Они снова переглянулись и, к своему ужасу, я увидела, как один из них положил руку на рукоять меча.

— Крассифер, давай убьем её от греха подальше, — произнёс второй, беловолосый, с косой, откинутой за спину. — Девчонка не могла дойти до сюда пешим ходом. До ближайшего поселения два дня езды, телепорт в лесу давно сломала нечисть, появиться она оттуда никак не могла, если только она сама — не порождение Темени.

— Меньше агрессии, Арнст, — одёрнул его третий, смуглый и при этом, светлоглазый. — Я не вижу в ней угрозы.

— Вы, даймены, никогда не видите угрозы в том, что не может вас убить, — раздражённо ответил ему Арнст. — Мне она не нравится. Сейчас подойдёт обоз и ты сам будешь объяснять Тингвэ, почему мы не убили её на подходе.

— Тингвэ не поднимет руку на человеческого ребёнка, — вместо светлоглазого ответил Крассифер. — Я предлагаю вначале узнать у неё, как она здесь оказалась.

Все трое молча уставились на меня. Я открыла рот, чтобы попытаться объяснить им то, чего сама ещё не знала, но вместо подобия слов из меня вырвался только сдавленный всхлип. Плечи затряслись и я почувствовала, как меня догоняет истерика.

Вдали послышался стук копыт и шум разговоров.

— Арнст, позови сюда Эсме, — скомандовал смуглый, спрыгивая с коня и направляясь ко мне. Я инстинктивно шагнула назад. Он успокаивающе вскинул руки и, подойдя ко мне, занёс руки за спину. Я сжалась. Он расстегнул плащ и набросил его на меня.

Не успела я кивнуть в знак благодарности, как он уже отвернулся.

— Ты слишком добрый, Илорн, — проворчал Арнст, дёргая коня и отъезжая с дороги. — Слишком добрый, особенно, для даймена. Это оттого, что ты полукровка?

Илорн ничего ему не ответил, а вот седой, по имени Крассифер, весело хмыкнул.

Вскоре из-за поворота показался отряд, который всё выезжал и выезжал, пока передняя четверка не остановилась перед нами, а сзади все продолжали прибывать всадники. Во главу выехал человек в ярко-оранжевой мантии, сопровождаемый Арнстом. Он приблизился ко мне и, задумчиво почесав макушку, спрыгнул с коня.

Илорн чуть отошёл, подпуская его ко мне и, подойдя, тот представился:

— Эсме Рёрн, королевский маг-советник. Могу чем-то вам помочь, шейри?

— Где я? — вместо ответа спросила я.

— В Рахтаре, — непонимающе ответил он и оглянулся. Обоз остановился, многие спешились, и я увидела статного всадника, приближающегося к нам.

— Где это?

— В Ангале, — ещё более непонимающе ответил назвавшийся магом. — Откуда вы здесь, шейри?

— Из леса, — прошептала я, обхватывая себя руками. — И я ничего не понимаю.

— Привал, — громко скомандовал всадник, подъезжавший к нам, и я вздрогнула: его рыжеватые волосы венчала серебристая корона. — Что у вас, Эсме?

— Не знаю, Ваше Величество, — ответил, отходя, человек в оранжевой мантии.

— Крассифер сказал, что она вышла откуда-то из Леса Мёртвых и наотрез отказывается объяснять, как она здесь очутилась.

— Селянка? — придирчивые, но добрые глаза короля осмотрели меня с головы до ног.

— Непохожа, — вместо Эсме Рёрна ответил Илорн. — Больше на шейгарденку смахивает, но откуда той взяться в сердце дикой Ангалы. Говорит, она из России.

— Откуда? — нахмурился король.

— Не знаю.

— Я слышал, — внезапно протянул Эсме. — Будто бы в последнее время стали всё чаще появляться странные люди, будто из другого мира, в местах близких к старым телепортам.

— Что ж, — резюмировал король. — Значит ей надо в Империю. Там ей смогут помочь.

— Если она дотуда доберется, — хмыкнул Арнст. — Дъяр её знает, как она из леса выбралась, да ещё и ночью, и вахтари её не сожрали, а до столицы сейчас добраться и вовсе невозможно, на дирижаблях — не то что на своих двоих.

— Довезём её до Рахтара, — решил король, слезая с коня. — А там решим. Как зовут тебя, дитя?

— Маруся, — наконец смогла ответить я. — Мария, то есть.

— Какое странное имя, — ответил король, переглянувшись с магом-советником. — Что ж, будем знакомы — Тингвэ, король Рахтара и Островов-за-Бездной. Добро пожаловать в мой обоз.

Little girl in your dress of snowy white

Get behind me, safe from creatures of the night

Спустя полчаса я уже сидела в тесном кругу у костра и новые знакомые внимали мне со странными выражениями лиц. Вначале эти припорошенные пылью разной степени смуглости лица были доброжелательно-заинтересованными, но стоило мне начать петь, они изменились. Стали напряженно-недоверчивыми, восхищёнными и при этом в них отражался страх. Мне не хотелось думать, что эти эмоции были вызваны моим пением и внутренне я кляла себя, что не затянула снова ту же «Ласточку» или «Тепло родного дома», но пытаясь выбрать песню без напоминаний о моём мире, я на автомате выбрала английскую.

Long ago and far away, hunted my demons down

To make you a safer way, down

This dark and twisty road

Король и маг, воины и путники, задумчивые и настороженные, они бросали взгляды то на меня, то друг на друга, но не перебивали, — молча слушали до конца.

А я просто старалась не сбиваться с ритма песни, которую обычно никто не играет на гитарах, и возрождала в своей памяти родные слова:

Little girl, keep yourself upon the trail

If you stray, you'll become a cautionary tale

With these arms and with these fists, I'll keep you safe and sound

Through the forests and the mists, down

This dark and twisty road

Лица становились все более недоумевающими, и когда я допела последний куплет, воцарилась тишина.

— Девочка, — раздался хриплый голос короля. — Знаешь ли ты язык, на котором пела свою песню?